Паникёр и саботажник — пособник врага. За мою науку — сеять хаос в умах врагов и собирать их после этого в Рейх, как грибы в лукошко, друг Кайзер отдарился четырьмя дивизиями наёмников. Четырьмя Лейб-штандартами ваффен-СС, которым в Чехословакии будет скучно, а вот я наверняка, даже совершенно точно, что-нибудь интересное для них придумаю. В числе четырёх Лейб-штандартов (дивизий) «Викинг». Тот самый, что создан с моей подачи для резни унтерменшей на съезде Коминтерна в Мадриде. Любимец Кайзера, штандартенфюрер «Викинга» Отто Скорцени осведомлён о моём участии в своей судьбе. Именно я увидел указавший на Скорцени знак Древних Богов, ага.
Скорцени потенциально мой человек. Он уже достаточно мистифицирован самим Кайзером, а Адольф указал на меня: «Служи ему, пёс!».
Никаких таких псов в наших отношениях и в помине не поминалось. Штандартенфюрер Отто Скорцени был представлен мной высшему обществу Конфедерации, конфедерация вождей гномьих кланов сочла Отто Скорцени человеком стоящим. «Крестником» самого кайзера Адольфа.
А четыре дивизии Ваффен СС, из них три механизированные и одна специального назначения, с диверсионно-разведовательной и горнострелковой подготовкой нам точно в кассу зайдут. Все парни Скорцени альпинисты высокого класса, нам таких подразделений подготовить просто не успеть. Как и крупные механизированные части такой боеспособности. Для этого мало закупить новейшую технику и мобилизовать храбрых швейцарских парней. В этой войне швейцарские парни обречены на роль храброго стройбата. И не потому, что мы считаем швейцарцев унтерменшами, просто за полтора года подготовки выше этого уровня не подняться. Но хороший отважный стройбат — это очень важная составляющая обороноспособности. Наступать без дорог, в том числе и железных дорог, без полевых аэродромов в современной войне невозможно, а наступать нас обязательно вынудят. Отбивать в лоб Базель и Женеву мы не будем, на Рим и Париж мы пойдём другим путём — через Ниццу и Канны. И самое смешное, что мы это и правда способны сделать. Если прихватим французов и итальянцев в горах, то защищать столицы им будет просто нечем. Два десантных батальона на вертолётах смогут захватить вражеские генеральные штабы и продиктовать условия капитуляции. А будет мало — добавим ударами по Лондону. По военным объектам, конечно, главными из которых являются Букингемский дворец и резиденция на Даунинг-Стрит — главные штабы неприятеля.
Глава 87
Одновременно с Третьим рейхом, наступление на Кошау (Кошице) начала венгерская армия, поэтому трепыхались чехословаки недолго, хоть и самоотверженно. Уже к двадцать второму мая Люфтваффе полностью истребило ВВС Чехословакии, ну а без прикрытия с воздуха какая может быть современная война. Уже к первому июня все неуничтоженные боеспособные части чехословацкой армии сидели в котлах вокруг Праги, Брно и Братиславы, и французам с британцами и прочими союзниками пришлось торопиться.
То есть торопиться пришлось французам, британские силы в Швейцарской кампании были представлены исключительно авиацией, а все прочие союзники (Италия, Испания и Португалия) этой войны не особо желали. Италия вполне обоснованно опасалась оголять границу с Рейхом, который слишком быстро сломил сопротивление очень неплохой чехословацкой армии и запросто мог выделить часть сил для ударов в направлении Больцано и Удине.
Испания с Португалией никаких трофеев от этой войны не ждали, французы с британцами и раньше были жлобами, а теперь они стали стремительно беднеющими жлобами. Технологиями поделятся? И куда их эти технологии совать, если собственного производства не имеется?
Торги насчёт всякого трофейного прервала насущная необходимость поторапливаться, пока чехословаки не капитулировали и продолжали сдерживать большую часть сил Третьего рейха. До запланированного на первое августа срока они точно не продержатся, поэтому планы пришлось менять на ходу. Точнее, ходить без всякого плана.
Французы собрали двадцать шесть дивизий необстрелянного мяса, одну дивизию выделили итальянцы и ещё одну на двоих Испания с Португалией. Всего двадцать восемь против наших одиннадцати, считая наёмников Ваффен-СС. Даже трёхкратного превосходства, минимально необходимого в наступлении, не собрали. А учитывая, что наступали «Силы Зла» на военных профессионалов с богатым боевым опытом, то для реального шанса на успех им требовалось десятикратное превосходство. Нам даже не пришлось объявлять всеобщую мобилизацию.
Базель и Женеву вероломные агрессоры захватили шестого июня 1937 года. Без ультиматумов, без объявления войны, просто по беспределу. Они думали, что получилось неожиданно и что застали нас врасплох, и мы даже имитировали растерянность, созвав заседание Совета Безопасности Евразийской Лиги, а сами начали переброску ВВС Швейцарской Конфедерации (пять авиаполков компании «Save Service») из родной Сибири на родную Швейцарщину.
Неделю на развёртывание нам дали. Мы не контратаковали в Женеве и Базеле и вообще затаились как мыши под веником. Охренение от произошедшего коллегам по Совету Безопасности Евразийской Лиги выразили СССР, САСШ, Германия и Япония. Швейцария всеми признана нейтральной и внеблоковой, агрессии не проявляла, а вы напали даже без объявления войны, как же так уважаемые коллеги? Вы ведь всю дипломатию этой выходкой полностью обесценили. Чего от вас ещё ждать, организации пиратства и прерывания морской торговли?
Неделю накал страстей в Москве не снижался, оккупанты французы расслаблялись в Женеве и Базеле, глупое пушечное мясо уже считало себя победителем и беззаботно бухало, надеясь на дипломатов, а мы спокойно заканчивали расстановку фигур и доразведку расстановки противника. Срач в Москве вынудил британцев, французов и их подельников из «Южной Оси» вскрыть все карты. Да, напали. А что поделаешь — не мы такие, жизнь такая. Карты вскрыты, в игру вступили все, под стол уже никто не сбросит.
Четырнадцатого июня 1937 года в ноль-три-ноль-ноль по швейцарскому времени с аэродромов под Берном и Цюрихом в воздух поднялись все пять полков ВВС Швейцарской Конфедерации. Первой их целью были военные аэродромы, радарные станции и топливные хранилища, уже помеченные радиомаяками.
Двадцать восемь СИ-2 несли сто двенадцать тонн бомбовой нагрузки, по четыре кассетные бомбы с площадью сплошного поражения наземных целей до пятидесяти гектаров, а пятьдесят четыре штурмовика СИ-1 отработали неуправляемыми ракетами по радиолокационным станциям и ослепшим батареям ПВО. Два полка истребителей — шестьдесят четыре машины, эту кампанию «крышевали» и под завершение тоже расстреляли свой боекомплект по наземным целям. Не везти же его домой.
Четырнадцатого июня закончилось участие в Швейцарской войне Британской империи. За шесть уничтоженных полков ВВС Британии (уничтожено сто процентов техники и восемьдесят процентов личного состава), Британия не получила ничего. В захваченных цехах «Electronic Systems» в Базеле и Женеве размещалось отвёрточная сборка с запасом комплектующих на неделю работы. Всей добычи даже по цене чёрного рынка на один самолёт и никаких технологий. Получали контейнеры с деталями, собирали изделия, упаковывали и отправляли. Цеха построили на вырост, а что планировалось в них производить — то нам неведомо.
В общем, повоевали британцы и коротко, и бесславно, и очень убыточно. И технику жалко, новьё ведь, так повоевать и не успело, а денег стоит — мама не горюй, а про личный состав и говорить нечего. Британцы ограничили своё участие в войне только ВВС, но прислали действительно лучших, а этим лучшим даже шанса проявить себя не дали. Забили на земле, как тупое окопное мясо. Добивали боеприпасами с истребителей, чтобы не тащить их обратно. Боеприпасы Швейцария производила в достаточном количестве всех потребных систем и калибров.
Четырнадцатого июня в Швейцарии заработала система «Полусфера». Шестнадцать радиолокационных станций, объединённых в сеть, не только контролировали своё небо, но и накрывали вражеские территории до трёх сотен километров в глубину. Небо стало нашим, а с неба так хорошо видно рождённых ползать ничтожеств. Ничтожества ещё не додумались до мобильных установок ПВО вроде нашей «Шилки», поэтому давили доблестные Швейцарские ВВС ползучих унтерменшей-агрессоров, как птички всяких червячков-жучков-паучков.
Французы уже попали в котёл — кольцо наземного окружения к западу от Базеля и Женевы ещё не замкнулось, но полоса отчуждения от их Большой земли уже возникла. Манёвры силами больше батальона каким-то образом засекались даже ночью, а дальше «подвешивались люстры» и по таким «проезжим-прохожим» отрабатывала истребительная авиация. Самая дешёвая, самая легкоподъёмная, но и её двадцатитрёхмиллиметровых пушек хватало, чтобы глушить сверху всю французскую бронетехнику. Охоту лётчики устраивали даже на одиночные машины. Некомбатанты в прифронтовой полосе перемещаться не должны, так что все цели законные.
Наши самолёты превосходили вражеские аналоги в тактико-технических характеристиках, а опыт ВВС «Save Service» начали копить ещё в Маньчжурии. К тому же мы воевали зряче, а французы тыкались вслепую. Наших наводили с земли в задний сектор верхней полусферы французов, а дальше те становились такой-же лёгкой добычей, как ползающие по земле ничтожества. Тоже ничтожества, только летающие. Залетать к нам авиация противника перестала уже к концу июня, и мы принялись за зачистку прифронтовой полосы на большую глубину — до Дижона и Лиона.
Ситуация для французов и их немногочисленных союзников сложилась так, что искать мира с Швейцарской Конфедерацией им пришлось в слепом (без разведки) наступлении на Лозанну и Берн, а нам только этого и было нужно. Жалко ведь в своих городах воевать, а новую технику опробовать хотелось. Не только ведь авиацию к войне готовили, но и наземную технику и средства радиоэлектронной борьбы.
Южную группу войск, наступающих их Женевы на Лозанну по единственной дороге вдоль берега озера, мы остановили уже за Ньоном, в двадцати километрах юго-западнее Лозанны. Две танковые дивизии Ваффен-СС и три мотострелковые дивизии корпуса Замятина разбили противника во встречном сражении, без особых тактических изысков. Пусть и на нами выбранной позиции, и при господстве в воздухе нашей авиации, и с более совершенной бронетехникой, но всё равно — пять дивизий разгромили пятнадцать во встречном полевом сражении, а не на заранее подготовленной долговременной линии обороны.