Не дойдёт до этого, не будет ни Вселенского собора, ни Учредительного собрания, даже победы над «Красными» не будет и именно их власть нам всем придётся принять, но этого я озвучивать не собираюсь. Обозначил — почему не хочу в это ввязываться и достаточно. Георгий Семёнович понял и принял, с остальными офицерами обязательно обсудит. Не только с нашими, а вообще с «Белыми». Фигурой я становлюсь знаменитой, обсуждать меня будут точно, вот и нужно направить это обсуждение в правильную сторону. За такой «уклонизм» Андрея Малетина сейчас никто не осудит, а значит работать с выжившими на Гражданской будет намного проще. Хорошо хоть командир не спрашивает меня о планах, не приходится врать.
Планов у меня громадьё. Для начала нужно обзавестись правильным гражданством. Нет, французы бы не отказали Командору Ордена почётного легиона, но французское гражданство мне не нужно. Франция обречена воевать всего через двадцать лет, а я хочу статус нейтрала. Уругвай в этом плане мне подходит идеально, вот с него я свою местную «Одиссею» и начну.
Почему Уругвай? Во-первых, там сейчас начинается «Золотой век», который продлится до середины пятидесятых, а во-вторых — я эту страну отлично знаю. Маленькая, тёплая, тихая, уютная и очень слабо заселённая — сейчас меньше миллиона жителей, из которых две трети в Монтевидео. Такую козявку в мировой политике никто всерьёз не воспринимает, а мне именно это и нужно, для моего бизнеса это жирный плюс.
Через год с небольшим в Североамериканских Соединённых Штатах введут сухой закон. Нет, я не собираюсь заниматься бутлегерством, но не нажиться на порочных янки — грех. Лучше всего это делать на Кубе, где тоже начинается свой «Золотой век». Железная дорога до Майами уже построена, а оттуда меньше трёх сотен километров до Гаваны — два часа для нынешнего самолёта. Куба тихой гаванью не будет, но вкладываться в неё можно, иностранных инвесторов там не обижали до самого прихода Кастро. Отменят в САСШ сухой закон, останется запрет на азартные игры, поэтому начинать нужно сразу с казино и авиакомпании. Как раз к тому времени «Белые» проиграют свою Россию и начнут зарабатывать на жизнь таксистами и официантами, вот из них и начнём выбирать перспективный контингент для расширения бизнеса.
Дальше нас ждёт запрет гражданам и компаниям САСШ на торговлю с Советской Россией, Великая депрессия, принудительное изъятие золота у населения и Вторая Мировая в итоге. На всём этом инсайде можно заработать десятки миллионов, если запреты тебя не касаются. Торговать с Советской Россией Уругвай своим гражданам не запретит. В Уругвае такое и в голову никому не придёт — запрещать то, что и так никто не делает. А ведь схема проста до безобразия — продажа груза на борту судна и смена коносамента в пути. Флот по началу можно использовать под Финским флагом, финны первыми признают Советскую Россию, а следом и остальные подтянутся.
После обеда я попрощался с полковником до завтра и отправился знакомиться с рекомендованным мне адвокатом. Рекомендацию я получил у нашего военного агента, графа Игнатьева Алексея Алексеевича, того самого «красного графа», который в другой исторической реальности сумел сохранить и вернуть своей стране (пусть она к тому времени и стала называться СССР) двести двадцать пять миллионов франков золотом казённых средств. Прямо скажем — совершил невозможное. Речь идёт не о том, что он эти деньги он не украл, это-то как раз нормально, а вот то, что умудриться сохранить такую сумму после отказа правительства Советской России платить по долгам правительства царского — это действительно высший пилотаж. Такое в одиночку не провернёшь, а значит и исполнителей Алексей Алексеевич подбирать умеет, кроме того, что сам он человек кристально честный.
Зачем мне понадобился адвокат во Франции, если сам собираюсь перебираться в Америку? Начнём с того, что патентное право в мире сейчас регулируется именно Парижским судом, а у меня на это самое право большие планы. Плюс, мне нужен адрес для корреспонденции, да и присматривать за мсье Граналем кто-то должен. Это не считая мелочей, вроде правильного оформления моей инвалидной военной пенсии и всяких гражданских тяжб, которые обязательно возникнут. Это только для начала, а там видно будет, всё зависит от степени профессиональной компетентности.
Мсье Анри Контесон владел небольшой конторой на бульваре Пуассоньер и внешне больше напоминал скандинава, чем француза. Хотя, нормандцы ведь теперь тоже французы, а они и есть природные скандинавы.
— Не вижу препятствий к нашему сотрудничеству, мсье Малетин. Только позвольте поинтересоваться — чем Франция хуже Швейцарии? Анонимность владельца компании я вам и здесь обеспечу.
Анонимность обеспечишь, кто бы сомневался, только этого мало, мне ещё и нейтральность нужна, чтобы зарубежные активы не конфисковали с началом войны.
— Извините, мсье Контесон, но это не мой выбор, — не вру, этот выбор сделала сама история, которую я знаю, — нужна компания именно в Швейцарии, а город можете выбрать сами, именно на Лозанне я не настаиваю.
— Если нужна именно Швейцария, то Лозанна оптимальный для меня вариант.
Договорились, конечно. Запрошенный гонорар на этом этапе меня полностью устроил, а компетентность выясним уже в процессе. Конечно, рекомендация Игнатьева дорогого стоит, но мне ведь не всякий адвокат подойдёт, поэтому сначала будем посмотреть. Это первый тур в Большой игре и ставки пока копеечные, много я не потеряю даже в случае неудачи.
Церемония награждения, а точнее посвящение в Командорскую степень Ордена почётного легиона, с вручением соответствующих знаков отличия, впечатления на меня не произвела. Какой-то дешёвый самодеятельный театр, с последующим таким же дешёвым фуршетом. Зато на выходе из Елисейского дворца меня ожидала целая толпа журналистов и фотографов. Разумеется, собрались они здесь не стихийно, хоть и сами того не подозревали.
— Мсье Малетин, это правда, что вы отказали «Одеону» /ссылка 5: один из шести французских национальных театров, расположенный в шестом округе Парижа, на левом берегу Сены, рядом с Люксембургским садом/ в праве постановки вашей пьесы?
— Если «Одеону» действительно отказано, то правда, мсье, — лучезарно улыбаюсь. Пошлая поза, полная дешёвка, но мне сейчас нужны именно такие фотографии.
— Вы не контролируете действия мсье Граналя?
— Мсье Граналь профессионал в этом деле, и не мне дилетанту его контролировать. Я вообще не планировал никаких театральных постановок, между нами говоря.
— То есть, вы полностью передали управление издателю, мсье Малетин?
— Не просто издателю, а настоящему волшебнику, мсье журналист. Мою повесть ругают все, вы ведь и сами всё читаете, но она от этого становится всё популярнее. Мсье Граналь готовит уже второй тираж. Я сам в шоке, если честно. Даже не пытайтесь поссорить меня с издателем. Он в полном праве отказать вообще всем театрам, и я в это вмешиваться не собираюсь.
— Но ведь «Год Верденской мясорубки» — это практически готовая пьеса.
— Это просто повесть, мсье. Хроника событий, свидетелем которых я стал. Хроника страшных событий. Настолько страшных, что для моих сослуживцев эта повесть — романтическая, приключенческая и даже юмористическая. Я хотел их развлечь, а получилось то, что получилось.
— Вы планируете написать продолжение этой истории, мсье Малетин?
— Я не исключаю этого, мсье. Мирная жизнь у нас только начинается и наверняка в ней найдутся интересные сюжеты для моих героев. Поживём — увидим.
— Какие у вас творческие планы на ближайшее время, мсье Малетин?
— Не знаю, насколько мои планы творческие, но они есть. Озвучить я их не готов.
— Вы монархист, или конституционный демократ, мсье Малетин?
— Вы направо, или налево, мсье Малетин? — копирую картавую дикцию и снова лучезарно улыбаюсь, — я хотел бы пойти прямо, но пока не вижу этой дороги — я убеждённый пессимист, если угодно.
— Но почему, мсье? Вы ведь настоящий любимец Фортуны, судя по биографии.
— Не знаю, как это видится вам со стороны, но для меня пока всё внимание этой языческой богини довольно болезненно. Лучше бы она про меня забыла. Предпочитаю жить пессимистом и наслаждаться неожиданными приятными сюрпризами, чем оптимистом, которому по жизни уготованы сплошные разочарования.
Прощаюсь с Игнатьевым. Завтра у меня поезд на Барселону, а шестнадцатого декабря пароход до Монтевидео. Пароход грузопассажирский, лайнеры в Латинскую Америку не ходят, поэтому добираться будем долго, целых восемнадцать дней, а потом ещё сорок в карантинной гостинице, так что будет время ещё что-нибудь написать.
Париж готовится к приёму Версальской конференции победителей, в состав которых вошли Панама, Гаити, Гондурас, Куба и Уругвай, но не вошла Советская Россия. Алексею Алексеевичу обидно, а я этому рад. Неучастие в этом позорном сборище — крупный политический козырь будущего, который я намерен разыграть в нашу пользу.
Наш Русский Легион Чести уже на пути в Новороссийск. «Белые» наступают по всем фронтам, бывшие союзники (теперь интервенты) расширяют своё присутствие в охваченной Гражданской войной России. Игнатьев прогнозирует разгром «Советов» уже этим летом.
— «Красные» победят, Алексей Алексеевич.
— Шутите, Андрей?
— «Красные» победят и довольно быстро, уже в двадцатом Смута закончится…
Не верит Игнатьев, но мне этого и не нужно. Разговор он запомнит.
— … потом «Красные» расколются, Большевики избавятся от «попутчиков»: меньшевиков, анархистов и левых эсеров.
— А потом? — улыбается Игнатьев.
— Потом к власти придёт «Новый Бонапарт», — улыбаюсь в ответ, — и настанет время Русского реванша.
— Ваши бы слова, да Богу в уши, Андрей.
Сидим в Лоране /ссылка 6: шикарный ресторан на Елисейских полях/, здесь публика не донимает просьбами об автографах, да и появляться в заведениях рангом ниже теперь для меня моветон. Мсье Граналь продал ещё один стотысячный тираж «Года Верденской мясорубки». Продал ещё не напечатанные книги по подписке. Новый тираж дороже, с большим количеством иллюстраций, стоимость по подписке 7 франков, а моя доля составила 250 тысяч. Очень недурно, больше сорока тысяч нынешних североамериканских долларов, примерно шесть миллионов в долларах ко