в Германии регулируется мягче и другим способом, но он всё равно регулируется.
А на свободном рынке Великая депрессия, миллионы безработных, и инфляция под тридцать процентов в год. Пока под тридцать, а в Европе уже стреляют.
В САСШ тоже стреляют, только там не армия, а расплодившиеся мафиози, вассалы Игнатьева-второго делят мафиозные феоды в честной борьбе. Я бы даже сказал — в благородной рыцарской борьбе, Игорь за подлые приёмчики карает сразу. Очень интересная история мафии у нас здесь получается, обязательно о ней напишу
Не пишу я уже давно. Пробивало на писанину меня от безделия — в госпитальной палате и каютах пароходов на трансокеанских рейсах, в самолётах я сплю, а остальное время жаль на это тратить. Делать историю гораздо интереснее, чем писать.
Пишу только репортажи для «Тайм» и заметки для других наших изданий — не без успеха, стоит отметить. Пишу обо всём: о боксе, футболе, экономике, политике, морали, бабах и так далее. Пишу в режиме лёгкого ироничного троллинга и людям это отлично заходит. Я ни в чём не эксперт, но во всём интересный автор. Плейбой, разгильдяй и баловень Судьбы. Про баловня я вполне серьёзно. Например, Игорь Сикорский не страдает аэрофобией в моей компании. Говорит — как рукой снимает.
Андрей Малетин — очень обсуждаемая персона, меня с удовольствием выслеживают папарацци, чтобы подловить с очередной шлюхой, но именно они и создают нужную мне темноту, в которой я скрываюсь от хозяев «Старых денег». Все уже вынуждены обзавестись охраной, поссать с телохранителями выходят, а я всё ещё живу по-человечески. Аморально, но ничего выдающегося. Мне тридцать три, я богат и знаменит, поклонниц навалом. Близостью я их одариваю, делаю счастливыми. Только таких подружек я и выбираю — на одну ночь без каких-либо обязательств. Это всем известно и широко обсуждается в узких кругах моралистов-задротов.
Берлин становится каким-то нелепо-помпезно-монументальным, а чём я не преминул первым делом сообщить другу Кайзеру.
— Хреново у тебя с чувством меры, Ади. Получается так-же уныло, как музыка Рихарда Вагнера.
— Я рад, что получается похоже. У тебя плохой вкус, Эндрю, но хорошая наблюдательность, я ценю твоё мнение по всем вопросам. Спасибо за комплимент.
Адольф Гитлер в этой исторической реальности не пытается выделиться внешним видом. Нормальные усы и короткая стрижка, никаких чёлок. С какой из тюрьмы вышел, с такой и ходит. Военный китель без знаков различия, с единственной наградой — Железным крестом за Великую войну. Сейчас все фронтовики в Германии одеваются как кайзер и стригутся а-ля кайзер. Адольф Гитлер для них оживший Бог. Прежде всего с подачи Хайнца Хофманна, который что-то там «за Кромкой» подхватил, какую-то идею. Идеи из-за «Кромки» называются одержимостью, поэтому счастливым людям, таким, как Джек Морган, ходить туда противопоказано категорически.
— Я рад, что ты рад.
— Я рад, что ты рад, что я рад.
Ритуал исполнен, обнимаемся по-солдатски.
— Где Хофманн?
— В Гамбурге. Мы собираемся заложить линкор, Эндрю. Что не так?
— Всё не так, Ади. Линкоры — это прошлый век, прошлая война. Почему вы не хотите дождаться японских авианосцев и не оценить — что получится?
— Мы хотим и дождёмся, авианосцы начнём строить уже с учётом их опыта. Я тебе про линкор говорю. С шестнадцатидюймовым главным калибром и мощным ПВО. Восемь установок спаренных ахт-ахт, по две на каждую полусферу. Скорострелки, автоматы на три снаряда. Это будет лучший в мире линкор, охотник за целыми эскадрами. Что опять не так?
— Это опять Рихард Вагнер, только в военно-морском исполнении. Я не люблю Вагнера, ты же знаешь. Сколько эта «дура» потянет? Тысяч сто тонн водоизмещением?
— Сто двадцать. Крейсерская скорость двадцать два узла, максимальная тридцать два.
— Ужас то какой. Цена как у пяти ледоколов?
— Как у трёх… с небольшим.
— Наверняка не вложитесь. Впрочем, это ваши деньги и ваш бизнес, не моего ума дело. От моря я далёк, как одна из скал Памира. Я к тебе по другому делу заглянул.
— Конечно по-другому. Ты ведь не знал о наших планах. Опять какой-нибудь футбол?
— Вроде того. Ты про Шестой коммунистический Интернационал в курсе?
— В курсе. Недобитые русские жиды собирают в Мадриде всякое сумасшедшее отребье. Ты перелетел через океан, чтобы поговорить об этих унтерменшах и имбецилах?
— Именно так. Не только для этого, но это главная тема. Нам нужна помощь, чтобы кончать всю эту публику прямо там.
— Это что-то личное, Эндрю? Какое тебе дело до этих убогих?
— Считай, что личное. Ты нашёл парня по имени Отто Скорцени?
— Нашёл.
— И где он сейчас?
— Служит, — усмехнулся Адольф Гитлер, — говори, что нужно, Эндрю.
Деловой разговор, уважаю. Достаю из портфеля альпеншток.
— Вот этой хреновиной он должен убить Троцкого.
— Именно он и именно этой?
— Именно так, Ади.
— А остальных сумасшедших?
— На остальных Всеобщему наплевать, лишь бы сдохли. Найди толкового руководителя для этой операции, пусть навестит Игнатьева на Кубе.
— Найду. Когда вы будете готовы поддержать нас в вопросе объединения?
Кайзер Адольф с самого начала носится с идеей объединения германской нации: Австрии, Силезии, Саара, Рурской области, Эльзаса и Лотарингии, Шлезвиг-Гольштейна и Данцига, вместе с Данцигским коридором.
Европа сейчас в нокдауне, почему нет?
— Я лечу согласовать и этот вопрос, в том числе, детали обсудим на обратном пути. На обратном пути, я рассчитываю прихватить с собой Скорцени и руководителя операции с твоей стороны.
— Прихватишь. По пивку?
Глава 57
Ленинград готовится принять летние Олимпийские игры 1932 года, а «Граналь Медиа» к организации телевизионной трансляции этого мероприятия.
Самое высокое на данный момент здание в мире, пятидесятисемиэтажный небоскрёб «Башня Форда-Граналя» увенчана восьмидесятиметровым шпилем, с передающей антенной внутри и телевизионными студиями на верхних этажах, уже обжито, и специалисты тестируют оборудование. Особых трудностей возникнуть не должно. Всё уже испытано в Гаване Руса, всё что нужно доработано, усилено и дублировано.
Здание из стали, стекла и бетона, с шестнадцатью лифтами. Точно такие-же достраиваются в Москве, в Останкино, там башня называется «Рокфеллер-Граналь», и в Гельсингфорсе, «Морган-Граналь». Проект отличный. Современный, красивый и узнаваемый. Типовой, но зато дешевле и само строительство, и последующий монтаж оборудования.
Третий кабель протянули в Берлин, но там проект оригинальный. Там вся архитектура оригинальная, немцы любят блистать своей особенностью. Впрочем, это их дело, у каждого свои тараканы, не мне их осуждать.
Про телевидение в мире известно уже довольно широко. Гавана Руса — и так очень посещаемое место, так ещё и через аэропорт идёт пассажиропоток из Южной Америки в Северную, в Европу и обратно, а летают сейчас в основном бизнесмены, люди предприимчивые и инициативные — интересные идеи подхватывают на лету.
Местные телевизионные студии уже работают в Париже, Лондоне, Хьюстоне, Атланте и Чикаго. На нашем, естественно, оборудовании, других производителей пока нет. Мы не препятствуем конкурентам, а наоборот помогаем. Они ведь нам никакие не конкуренты, на самом деле.
Телевидение — это ведь не столько оборудование для передачи-приёма телевизионного сигнала, сколько контент, а где его брать остальным, если мы выкупили всю фильмотеку Голливуда? За гроши скупили, пользуясь случаем Великой депрессии. Немой кинематограф в прокате давно не востребован, но это ведь сама история, это классика первого этапа развития кино, и на телевидении его ждёт долгая вторая жизнь.
Кроме того, только мы способны организовать глобальное вещание, с прямыми трансляциями и телемостами. Только у нас имеются представительства по всему миру, идеи по заполнению эфира и люди, чтобы эти идеи реализовать. В «Граналь Медиа» до сих пор работают все лучшие.
Впрочем, глобальная телевизионная сеть — это дело отдалённого будущего, но образец, модель этого бизнеса, мы явим миру меньше, чем через год.
Олимпийский стадион, на котором пройдут торжественные церемонии открытия-закрытия и соревнования в лёгкой атлетике, станет уже третьим стадионом Ленинграда, ещё есть два футбольных, они тоже в олимпийской программе задействованы. Кроме того, задействованы стадионы «Динамо» в Москве и «ХИК» в Гельсингфорсе.
Города связаны электрифицированной железнодорожной магистралью с бесстыковым путём, по которому я доехал до Москвы. Бесстыковым этот путь только называется, стыки, конечно, есть, просто концы рельсов обрезаются под углом в сорок пять градусов, из-за этого не происходит привычный железнодорожный «тудух-тудух». Строить такие пути подороже, зато скорость движения увеличивается существенно, и головки рельсов не выкрашиваются от ударов колёс на стыках.
Скорость у «Красной стрелы» вполне приличная, до ста шестидесяти километров в час на отдельных участках и средняя выше сотни. Время в пути шесть часов сорок минут, остановок фирменный поезд не делает. Все места сидячие, пассажиры обслуживаются как на авиарейсах. Гостям олимпиады точно понравится. Не только железная дорога понравится, но и столицы Советского Союза (обе) и его доминиона Финляндии.
Официально такого статуса Финляндия не имеет, но заключенный между странами договор предполагает даже большую интеграцию. Военный союз и согласованная внешняя политика — само собой, общий рынок — тоже разумеется, свободное перемещение граждан, с правом на трудоустройство — естественно, так ведь ещё и общие управляющие структуры создаются.
Финский рабочий класс потребовал от Маннергейма сделать им так-же красиво, как пролетариям в России. В России нет профсоюзов, эти атавизмы отмерли в процессе социальной эволюции. В России, то есть в СССР, права трудящихся защищает наркомат (министерство) с серьёзными полномочиями. Не ВЧК, конечно, но тоже лучше не злить. Ещё в Советском Союзе есть наркоматы Образования и Здравоохранения, мы тоже такие хотим. Налоги нужно так же поднимать? Ну так поднимайте, раз нужно, дело-то хорошее.