Русский реванш. Ледокол Сталина — страница 96 из 178

Оно и понятно — до выборов президента оставалось меньше двух недель, а у избирателей по этому вопросу единого мнения не было. Рузвельт и Демократы «топили» за осуждение агрессивных планов Третьего рейха, а Маргарет Митчелл и Солидарность призывали предоставить Европу самой себе, и не вмешиваться в чужие разборки, которые запросто могут привести ко Второй Великой войне. Социологические опросы показывали, что большинство американских избирателей поддерживает позицию кандидата от партии Справедливость, которая, к тому-же предложила свой план по выводу страны из экономической депрессии.

План популистский — в экономике должно быть меньше государства и больше бизнеса, а значит нужно снижать налоги, сосредоточиться на своих проблемах и не лезть в чужие дела. Такая внутренняя политика противоречила планам и Демократов и Республиканцев, но народ её поддерживал, электоральные рейтинги Рузвельта и Гувера снижались, причём у Рузвельта даже сильнее.

Гувер своего дна уже достиг и рассчитывал на поддержку избирателей Справедливости, в случае занятия солидарной позиции по внешней политике. Не верил он, что американцы отдадут свои голоса за бабу. Не может такого быть, в последний момент одумаются, закончится этот глупый праздник непослушания.

В общем, Герберт Кларк Гувер призвал Европу решать разногласия мирным путём и ни одну из сторон не поддержал. Невнятное — «давайте жить дружно» рейтинга ему не добавило.


На президентских выборах 8 ноября 1932 года ожидаемо победил демократ Франклин Делано Рузвельт, только вот общий результат оказался очень неожиданным и для Америки, и для всего мира. Рузвельт набрал сорок два процента голосов, Маргарет Митчелл тридцать восемь, а действующий президент Герберт Гувер всего двадцать.

Кроме того, кандидаты партии Справедливости победили на выборах губернаторов в семи штатах: Джорджии, Вирджинии, Кентукки, Теннесси, Миссури и Южной Каролине.

— «Граналь» — сила, — салютую Жюлю бокалом Талмор Дью.

— Да уж… не ожидал. И что дальше, Эндрю?

— Дальше — Make America greatagain, Жюль, — ухмыляюсь, — но сначала дождёмся конфискации золота и девальвации доллара.

— Хватит паясничать, Эндрю. Как мы «Make America great again»?

— Сделаем, не сомневайся. В тридцать четвёртом проведём ещё десяток губернаторов и получим большинство в Конгрессе. В тридцать шестом президентом станет Марго, так что все инструменты у нас будут.

— Если Рузвельт раньше в войну не влезет.

— Даже если влезет — это ему не поможет, но он не влезет. По этому вопросу мы блокируемся в Конгрессе с Республиканцами. А вот Франции придётся ответить за многое.

— Пусть отвечает. Я не злопамятный, но…

— Просто злой и память у тебя хорошая, — снова ухмыляюсь.

— А ты добрый?

— Смотря с кем сравнивать. Всё в этом мире относительно, друг мой.

Настроение отличное. Телевидение развивается стремительно, каждую неделю начинают вещание по две-три новые телекомпании и столько же разоряются, а мы скупаем их активы для «Граналь ТВ». По началу слишком талантливые предприниматели пытались создать нам конкуренцию, перехватили несколько банкротов, но разорились и они. Теперь мы эту делянку вспахиваем монопольно. Свой контент мы в Америке никому не продаём, только за границу, а какое без контента телевидение? А откуда возьмётся контент у новых компаний во время Великой депрессии, когда даже топам банки кредиты выдают очень неохотно? Денег нет, специалистов нет, идей тоже нет. То есть, их нет в нужных количествах и нужного качества, чтобы не только начать бизнес, но и развить его. В этом отношении нам Великая депрессия — мать родная. Не мы такие — жизнь такая.

— Сравнись со мной.

— Предлагаю считать, что мы с тобой одинаково злые. Согласен? — снова салютую бокалом.

— Согласен, — салютует в ответ Жюль и наконец улыбается.


В декабре 1932 года обстановка в мире продолжила накаляться. По результатам плебисцитов в бывших европейских колониях Южной Америки, Гайану, Суринам и Французскую Гвиану разделили Бразилия и Венесуэла. Гайана целиком отошла Венесуэле, Французская Гвиана — Бразилии, а Суринам разделили примерно пополам, по одноимённой реке. Как раз пополам разделились и месторождения бокситов. Часть этих месторождений уже разрабатывает Алкоа /ссылка 50: Aluminum Company of America/, но именно что часть. По боливийскому примеру, американцам бизнес сохранили, а вот у резидентов бывших колонизаторов отжали всё, даже городскую недвижимость. Сейчас это враждебные государства, так что Бразилия с Венесуэлой в полном праве. Все так делают. Горе побеждённым!

Герберт Кларк Гувер уже «хромая утка», не упустил возможности напоследок нагадить Рузвельту — признал и право бывших колоний на самоопределение, и законность итогов плебисцитов, и права Бразилии и Венесуэлы на владение новыми территориями. Поддержали Гувера страны «Оси» (теперь и далее «Большой Оси» с Маньчжурией и Финляндией), Южной Америки, а также Мексика, Куба, Империя Цин и Гоминдан. Этого вполне достаточно, чтобы остудить реваншистский пыл бывших владельцев колоний, тем более что у тех и без Южной Америки возникает всё больше проблем.

Организацию добывающий бизнес в Бразилии и Венесуэле не интересовал, поэтому расплатились с нами золотом — по семьдесят пять тонн. Это не только за устроенные революции, проведённые плебисциты и обеспечение мирного поглощения территорий, но и за шесть эскадрилий СИ-1 (сорок восемь машин с подвесными шестистволками системы Гатлинга). Самолёты изрядно повоевавшие, с остаточным ресурсом, но для подготовки собственных лётчиков годятся отлично, плюс они послужат дополнительным пугалом. Вместо шестистволок ведь можно подвесить торпеды, или бомбы, если что. Мало ли — вдруг найдётся в Британии сумасшедший реваншист.


Третий рейх уже ввёл войска в Рейнскую область, Австрию и Силезию и выставил ультиматумы Франции, Дании и Польше — обеспечить возможность проведения плебисцитов в Эльзасе и Лотарингии, Шлезвиг-Гольштейне и Данциге с Прусским коридором до первого марта 1933 года. Естественно, прекратить репрессии, освободить всех арестованных активистов, да ещё и компенсировать им моральный и материальный ущерб.


На Рождество 1932 года мы организовали в Гаване Руса автогонки. Некое подобие этапа Формулы-1 из той исторической реальности. Мы — это Хайнц Хофманн, Григорий Зиновьев, Исороку Ямомото, Генри Форд и я. По две команды каждый. Хофманн от Даймлера, Зиновьев от ЗИЛа, Ямамото от Митсубиси, Форд от Москвича, а я по одной от БМВ и Роллс-Ройс.

В мае 1933 года встретиться нам вряд ли суждено, слишком уж круто завариваются дела, до мая точно где-нибудь рванёт и будет уже не до собраний, а ведь мы к ним уже привыкли, поэтому и решили встретиться на Рождество.

Наш бизнес уже стабилен, текущие вопросы мы теперь спокойно обсуждаем в Нью-Йорке, проблемы у нас только в Аравии, а там их можно решить только политическими методами. Эти методы нужно согласовывать с союзниками, вот и обсудим. Британия начала вывод войск из подмандатной Месопотамии, там создаётся суверенное государство Ирак, а чем наша Аравия хуже? С нашей территории (частной собственности) даже выводить ничего не нужно.

Глава 63

Трассу для будущей Формулы-1 мы построили на юго-западной окраине Гаваны Руса, за промзонами. В плане эта трасса напоминает ботинок и похожа на автодром Монца в той истории, на котором проводились этапы Гран-при Италии и ставились рекорды скорости. Скорость в автогонках — это самое привлекательный показатель, поэтому с этих рекордов и начнём популяризацию нового зрелища.

Так уж повелось, что Гавана Руса стала столицей всяких зрелищных стартапов. Когда порочные богатые янки массово повадились у нас бухать, играть и трахаться, мы подтянули бокс. Самые рейтинговые квалификационные и все титульные бои стали устраивать здесь. Сначала прямо в казино, но отведённый для этих целей зал перестал вмещать желающих уже на третий год, и Пауль Белау построил нам «Космос-Колизей», многофункциональный спортивно-концертный комплекс на восемнадцать тысяч зрителей. Действительно многофункциональный — под ареной навалом места, где можно в любой момент смонтировать морозильное оборудование и устроить ледовую площадку для хоккея, или фигурного катания. Пока эти зрелища в массе не популярны, но мы ведь не на десять лет этот «Колизей» строили, а как минимум на пятьдесят, так что запасли в проекте и эту возможность.

За боксом к нам перебрались гольф и теннис. Турниры мы организуем с самыми высокими призовыми фондами, а значит — самые престижные и, как следствие — самые посещаемые. Народ попёр уже не только трахаться, бухать и играть, но и наслаждаться элитными зрелищами. На этой волне открылся ипподром, а потом мы выкупили право на проведение финала Национальной Футбольной Лиги (американского футбола), который назвали Супербоулом. На контракте с нами, НФЛ задавил конкурирующие лиги и подал пример остальным. На очереди у нас бейсбол, баскетбол и хоккей, пока они не слишком популярны, но как только — так сразу, а пока автогонки.

Мы с Фордом сжульничали. Заводские команды Хофманна, Зиновьева и Ямомото «изобретали велосипед», а я бессовестно пользовался инсайдом из той исторической реальности. Как следствие, болиды честных команд выглядели как алюминиевые огурцы, раскоряченные на рычажных подвесках широко расставленных колёс, со стандартной резиной от лимузинов, качественной, но для гонок слишком узкой и высокой. У нас же были выставлены изделия совсем другой эпохи — привычного мне вида, с мотором сзади, капсулой безопасности пилота, пластиковым кузовом, продутым в аэродинамической трубе, с антикрылом и воздухозаборниками, как у реактивного самолёта. Ну и резина, конечно. Низкопрофильная и широкая, да ещё и колесо крепилось одной гайкой. Я ведь помню, что одно из самых интересных зрелищ в Формуле-1 — это питстопы для дозаправки и смены стёршейся резины.

«Космос Трек». Длина трассы ровно шесть километров по средней линии, движение против часовой стрелки. Трибуны пока на сорок тысяч зрителей и «аэродромная» вышка для судей и ложами для вип-персон. Перед трибунами зоны старта-финиша и питстопа. Дозаправка потребуется всем, на одном баке тридцать семь кругов не пройти никому, но только наши с Фордом команды ещё и резину поменяют.