Но через три дня ситуация изменилась. После переговоров министров с группой германских офицеров во главе с представителем штаба главнокомандующего в Киеве майором фон Брикманом и новым начальником штаба крымской группы германских войск фон Энгелином был согласован текст Декларации.
25 июня Сулькевич и министры наконец-то смогли подписать Декларацию первого Крымского краевого правительства. Её «легитимность» заверялась Р. Кошем в следующем послании: «Ген. – Лейт. Сулькевичу. Имею честь подтвердить В. Пр[евосходительст]-ву получение Вашей декларации. Я приветствую образование Вами, на основах этой декларации, Правительства, которое начнет немедленно свою деятельность на благо страны. Окончательная судьба Крыма должна определиться позднее».
Декларация «К населению Крыма» начиналась с извещения, что Сулькевич принял на себя организацию правительственной власти «с согласия германского командования, оккупирующего Крым, для восстановления спокойствия и порядка». Далее, несмотря на немецкую оккупацию, провозглашался «строгий нейтралитет в отношении всех воюющих держав». В сфере политической Краевое правительство признавало целесообразность сохранения законоположений Российского государства, изданных до большевистского переворота, с оговоркой об их пересмотре в случае надобности. Предполагались выборы в органы местного самоуправления (но на цензовой и куриальной основе). Выборы же демократического законодательного органа (Крымское учредительное собрание, Крымский сейм или Крымский парламент) и создание ответственного министерства пока откладывались на неопределенный срок.
Государственным гербом Крыма утверждался герб Таврической губернии (византийский орел с золотым восьмиконечным крестом на щите), флагом – голубое полотнище с гербом в верхнем углу древка (что, кстати, для крымских татар выглядело противоестественно: голубое национальное знамя как фон ненавистного им двуглавого орла, символа угнетения). Столицей объявлялся Симферополь. В ранг государственного языка был возведен русский, но с правом пользования на официальном уровне татарским и немецким. Немецким колонистам возвращались земли, конфискованные у них в Первую мировую войну. Их положение в период германской оккупации стало, естественно, вполне устойчивым.
Любопытно, что Германия официально так и не признала созданное ей же Крымское правительство. На Украине немцы решили проблему с властью довольно просто. 28 апреля в Киеве во время заседания Центральной рады туда заявилась рота ландвера и разогнала всю честную компанию. 29 апреля немцы собрали съезд «хлеборобов». В тот же день «хлеборобы» единодушно избрали гетманом Скоропадского[67]. В свою очередь гетман провозгласил создание Украинской Державы взамен Украинской Народной Республики.
12 июня гетманское правительство вручило германскому послу ноту о необходимости присоединения Крыма к Украине. Немцы эту ноту проигнорировали.
Киевские самостийники немедленно начали войну против Крыма, правда, она выразилась в таможенных придирках и разрыве почтово-телеграфной связи. На большее гетман не решился, боясь немцев.
11 октября крымское правительство объявило о введении гражданства Крыма. «Гражданином Крыма мог стать любой, рожденный на крымской земле, если он своим трудом содержал семью. Приобрести гражданство мог только тот, кто был приписан к сословиям или служил в государственном, общественном учреждении и проживал в Крыму не менее трёх лет при условии судебной и нравственной непорочности»[68].
Сулькевич предоставил крымским татарам особые права. «30 июля он уведомил возродившуюся Директорию, которая превратилась в орган национального самоуправления и распоряжалась вакуфными (культовых учреждений) имуществами, о признании Краевым правительством культурно-национальной автономии крымских татар и заверил, что МВД не будет препятствовать утверждению уставов национально-общественных организаций.
На следующий день уездным и окружным начальникам и начальникам городских полицейских отделений было приказано: “Ввиду происходивших случаев вмешательства чинов полиции в дела Крымско-татарской Национальной Директории, предписываю всем чинам полиции оказывать должностным лицам означенной Директории полное содействие по исполнению возложенных на них обязанностей”. К военному министерству прикомандировываются мусульманские священнослужители, утверждается штат причта полковой мечети Крымского конного полка.
Однако радикально-националистические элементы стремились к большему. В обращении к германскому правительству от 21 июля 1918 г. председатель Временного Бюро татарского парламента (Курултая) А.Х. Хильми и его единомышленник А.С. Айвазов (за которыми явно стоял Дж. Сейдамет) отметили, что татары – “наиболее старинные господа Крыма” и посему следует восстановить их “владычество”. Эти деятели выдвинули следующие пункты: “1) преобразование Крыма в независимое нейтральное ханство, опираясь на германскую и турецкую политику; 2) достижение признания независимого крымского ханства у Германии, её союзников и в нейтральных странах до заключения всеобщего мира; 3) образование татарского правительства в Крыму с целью совершенного освобождения Крыма от господства и политического влияния русских; 4) водворение татарских правительственных чиновников и офицеров, проживающих в Турции, Добрудже и Болгарии, обратно в Крым; 5) обеспечение образования татарского войска для хранения порядка в стране; 6) право на возвращение в Крым проживающих в Добрудже и Турции крымских эмигрантов и их материальное обеспечение”.
Далее в обращении подчеркивалось: “Турецкий и мусульманский мир готовятся к политическому союзу с Великой Германской Империей, своей спасительницей, принеся в жертву сотни тысяч людей, и в дальнейшем готовы принести жертвы в ещё большем масштабе, чтобы укрепить навсегда достигнутое могущественное положение. В то время как Россия, его великий исторический враг, погибла и дорога в Индию, свободная для Германии, поколебала твердыню Англии, мусульманский мир находит силу в твердой решимости тех магометан, которые в Крыму и на Кавказе в течение столетий были лишены чести иметь право умереть за свои стремления и надежды”»[69].
Немцы начали массовый вывоз продовольствия из Крыма. В мае 1918 г. газета «Прибой» писала: «Немцы забрали все продовольственные товары, принадлежащие городу. Так, конфискованы хлебные амбары, забран месячный запас сахара, около 900 пудов час, свыше 500 000 банок консервов». После публикации этой статьи власти закрыли газету, а жителям города определили ежедневный паек в полфунта (200 г) хлеба на взрослого и четверть фунта (100 г) на ребенка.
«Немцы внимательно следили за печатью в Крыму и категорически запретили обсуждение на газетных полосах 22 пункта. Например, писать в Брест-Литовском договоре и обо всем, имеющем к нему отношение, о положении на Украине и о многом другом, что касалось политики. В свою очередь, немцы заставляли печатать объявления, призывавшие местное население к доносам за вознаграждение.
Слабеющая с каждым днём Германия не могла управлять Крымом сугубо диктаторскими методами (чем объясняется сравнительное миролюбие немцев) и сосредоточила свое внимание на вывозе имущества и продовольствия, что раздражало местных жителей. Немцы вывозили все, что можно было вывезти, в том числе и имущество дворцов императорских фамилий на Южном берегу. В.Г. Зарубин пишет: “Так, 30 июня 1918 г. вахмистр Водрих, явившийся с группой солдат в имение «Ливадия», приказал вывезти мебель из парадного кабинета Николая II и некоторые вещи, составлявшие личную собственность императрицы Александры Федоровны. На протест заведующего дворцом Б.Б. Рудзинского вахмистром было заявлено, что ему поручено забрать обстановку, которую он сочтет подходящей. Среди изъятого оказались диван, кресло, стулья, столы, комод, вазы, персидские ковры, картины, в том числе две кисти И.К. Айвазовского. С царской яхты «Алмаз» содрана вся обшивка, похищена мебель”.
Такая же судьба постигла и Бахчисарайский дворец.
М.М. Винавер вспоминает: “Генерал Кош распоряжался отправкою в Берлин ежедневных поездов, нагруженных обстановкой императорских дворцов и многообразным крепостным и портовым имуществом Севастополя. Солдаты-немцы ежедневно отправляли родным маленькие посылочки с хлебом и с другими продуктами края…”»[70]
Немцы подвергли разграблению склады Черноморского флота и Севастопольской крепости. 7 июля в севастопольский док встал линейный крейсер «Гебен». Дело в том, что у турок не было дока, способного принять столь крупный корабль, и «Гебен» почти пять лет не был в доке.
К началу июля 1918 г. германские флаги были подняты над несколькими кораблями Черноморского флота. В первую очередь немцы захватили плавмастерскую «Кронштадт» водоизмещением 16 400 т. Фактически это был плавучий завод. Немцы переименовали «Кронштадт» в «Флейс» и увели его в Константинополь. 31 октября 1918 г. «Флейс» с германскими войсками на борту вышел из Константинополя в Одессу. Впоследствии Врангель продаст его французам, и он длительное время под названием «Вулкан» будет входить в состав французского флота.
Крейсер «Память Меркурия» немцы обратили в плавказарму. В боевой состав немцы ввели эсминец R-10 (бывший «Зоркий») и подводную лодку US-4 (бывшая «Гагара»), а также десять малых судов. Эти суда были укомплектованы германо-турецкими экипажами. В конце лета немцы ввели в строй эсминцы «Счастливый» и «Капитан Сакен».
Между тем Первая мировая война шла к концу. 30 октября 1918 г. в городе Мудрос на острове Лемнос состоялось подписание перемирия между Турцией и странами Антанты. По условиям перемирия Турция обязалась открыть для союзников Черноморские проливы, демобилизовать армию и допустить оккупационные союзные войска на часть турецкой территории, включая зону Проливов. Теперь у германских войск, находившихся в Турции, была одна возможность избежать плена – бежать в Севастополь и Одессу.