Знаменитый розовый костюм Джеки из коллекции Chanel 1961 года был сшит как раз по этой же схеме – лекала, ткань и фурнитура Chanel, но производство американское. Тот самый печально известный на весь мир розовый костюм, в котором Жаклин Кеннеди была в трагический день покушения на ее мужа, президента Америки Джона Кеннеди… Впрочем, эта история, связанная с Америкой, была единственной мрачной в истории Шанель.
Гораздо чаще Америка выручала и баловала своим вниманием Шанель. Когда после ее феноменального возвращения в моду в 1954 году Париж встретил кутюрье равнодушным холодом, Америка приняла ее с распростертыми объятиями. Чуть позже, в 1957 году, она была признана величайшей кутюрье ХХ века и награждена премией Neiman Marcus – своеобразным модным «Оскаром» – за выдающиеся заслуги в области моды. Еще несколько лет спустя Америка снова признается Шанель в любви и почтении мюзиклом о Шанель со звездой Кетрин Хепберн в роли кутюрье.
«Получается, что и духи, и Америку мне преподнес князь?» – будет она сама задавать себе вопрос позже в своих воспоминаниях. И сама же ответит: «Я просто извлекла выгоду из тех встреч».
Князь Дмитрий действительно часто знакомил Коко с людьми, с которыми у нее потом складывались творческие или дружеские отношения. Но, безусловно, важнейшим знакомством, которое вылилось в главную историю Шанель длиной вот уже более ста лет, стала ее встреча с легендарным парфюмером.
Глава IVРусский дух: № 5 и другие
«Хочешь самого лучшего – будь готов платить».
Интересно, что в русском языке слова «дух» и «духи» имеют одинаковый корень. Габриэль Шанель как будто интуитивно чувствовала то же самое – насколько важно женщине по ее сущности иметь свой аромат.
Нас так много, – говорила Шанель, – что запахов не хватит на каждую. Но женщина не имеет права пахнуть тем, мимо чего она проходила – пищей, пылью, сыростью и уж, конечно, потом! (да, Мадмуазель была прямолинейна в своих высказываниях). А еще она не должна пахнуть цветочной оранжерей, втиснутой в расфуфыренный флакон.
Подобными мыслями Коко делилась и с князем Дмитрием. Она уже раздумывала над идеей создания собственных духов. И как будто бы судьба послала ей именно Дмитрия и именно в этот период ее жизни. Великий русский князь Дмитрий Романов смог ей помочь осуществить это желание – духи «от Шанель».
Как-то путешествуя с Габриэль на машине по югу Франции, он предложил ей заехать в Грасс и пообещал удивить ее. Там он познакомил ее с Эрнестом Бо, алхимиком-чудесником, который придумывал и сочетал не существующие в природе ароматы. И с которым князь был давно знаком – еще по российским имперским временам – и дружен.
– Это человек, творения которого способны оценить только вы, – сказал ей Дмитрий.
Эрнест Бо родился в Москве в 1881 году в семье парфюмера и сам с семнадцати лет работал лаборантом на парфюмерной фабрике «А.Ралле и Ко», являвшейся поставщиком российского императорского двора. Карьера Эрнеста Бо в Москве была стремительной: в двадцать шесть лет, после обучения парфюмерному искусству во Франции и возвращения в Москву, он стал не только старшим парфюмером, но и был избран в совет директоров компании.
Каким его запомнили современники? Статным (кстати, его фамилия переводится на русский язык как «прекрасный»), представительным, всегда элегантно одетым, с отличным чувством юмора. Он разбирался не только в духах, но и в шампанских винах. И в женщинах – герой-любовник, имевший, помимо двух браков, несколько красивых романов. Тот самый обожаемый многими типаж настоящего французского мужчины. Но с типичными и для русского чертами характера – большой душевностью и желанием помочь тем, кто рядом: многие знали его как опытного антиквара, который иногда специально завышал стоимость родового антиквариата, покупая его, чтобы тем самым помочь нуждающимся людям, которым по жизненным обстоятельствам приходилось продавать дорогие не только в материальном смысле вещи. Или, уже позже живя во Франции, он порой использовал свои связи, чтобы трудоустроить русских эмигрантов.
Прекрасно говоривший на русском языке и собиравший коллекцию российского фарфора, Эрнест Бо оставался патриотом Франции, посвятив свои знаменитые духи «Букет Наполеона» французскому императору, которые были выпущены в России в 1912 году парфюмерной фабрикой «А.Ралле и Ко» к 100-летию победы России над Францией. Странная, казалось бы, идея – выпустить в России духи в честь французского императора, воевавшего с Россией. Но такова загадочная русская душа – духи в честь французского императора стали очень популярны именно у женщин в России – не из-за исторических событий, впрочем, а из-за своего прекрасного аромата авторства Бо. Парфюмер впервые экспериментировал в этих духах с альдегидами.
В следующем году – 1913-м – в честь 300-летия дома Романовых коллега Эрнеста Бо Огюст Мишель, работавший для другой парфюмерной фабрики «Брокар», создал близкие по компонентам и аромату духи «Любимый букет Императрицы». Вполне вероятно, эти ароматы были схожи. По некоторым источникам, у Эрнеста Бо и Огюста Мишеля был один учитель-наставник – бельгийский парфюмер Адольф Лемерсье, также работавший в Москве и изучавший новые возможности компонентов, применяемых в парфюмерии.
Вот что сам Эрнест Бо писал позже в воспоминаниях о своем наставнике:
С 1902 года наш технический директор Лемерсье стал обучать меня парфюмерному искусству. С радостью воздаю я ему дань глубокого почитания за его артистизм и блестящие технические навыки. Все в нем было оригинально, начиная с его манеры жить и одеваться. Это был великий новатор, никогда не соглашавшийся следовать привычным меркам и отчетливо предвидевший все новое, что химия и производство натуральных продуктов внесут в парфюмерию, содействуя ее расцвету
Сам же Эрнест Бо к юбилею императорской семьи в 1913-м году создал для парфюмерного дома «А.Ралле и Ко» духи «Букет Екатерины», которые представляют также интерес в нашем повествовании, поскольку считается, что именно они и были прототипом Chanel № 5.
В одном из романов о жизни Шанель «Коко Шанель. Я сама – мода!» автор Мишель Марли вообще дает однозначную оценку духам «Букет Екатерины» как тому аромату, который стал для Габриэль образцом ее собственных Chanel № 5: услышав случайно этот запах у Дягилева, чей карманный шелковый платок источал волшебный аромат, Габриэль буквально влюбилась в него и пыталась воссоздать именно его, пока счастливая судьба (в лице великого князя Дмитрия) не свела ее с Эрнестом Бо, автором «Букета Наполеона» и «Букета Екатерины». Сами духи к тому моменту прекратили существование, как и Российская империя после революции 1917 года. Да и во времена их производства пользовались ими лишь монаршие особы. Например, они были любимыми духами русской императрицы Марии Федоровны, матери Николая II. А в нагрудном кармане Дягилева аромат оказался благодаря великой княгине Марии Павловне-старшей, жене брата императора Николая II, которая также всячески помогала Дягилеву в его парижских балетных гастролях и как-то в знак дружбы одарила его своим шелковым платочком, надушенным «Букетом Екатерины»… Такой вот сложный историко-литературно-парфюмерный сюжет.
В реальности, вернувшись из охваченной революцией России в родную Францию, Эрнест Бо продолжил заниматься своим любимым парфюмерным творчеством на родине и создал практически идентичную версию своих первых альдегидных духов, назвав их… Le № 1. В 2007 году специалистами-парфюмерами были проведены сравнительные исследования духов Le № 1 и Chanel № 5. И в результате были обнаружены одинаковые альдегиды, используемые и там, и там, но в несколько разных пропорциях.
Более того, если углубиться в это занимательное русско-французское парфюмерное путешествие, можно сделать и еще одно невероятное открытие. Флакон. Простой прямоугольной формы с притертой крышечкой пузырек, который очень сильно напоминает флакон Chanel № 5, был создан для духов Le № 1 сразу после возвращения Эрнеста Бо из России во Францию в 1919 году, то есть за два года до культового № 5. И даже коробочка этих духов – белая прямоугольная с черным более широким подстановочным кантом внизу и тонким кантом по всем углам – практически идентична коробке духов от Шанель. Единственная разница – белый фон коробки Le № 1 еще украшен тонкими золотыми изображениями веточек с листьями и бегущих оленей. А в остальном это очень близкие версии и по дизайну флаконов, и по дизайну коробки, и даже по аромату, как считают некоторые специалисты-парфюмеры, сравнивавшие эти духи. Чем не репетиция Chanel № 5?
Но вернемся к гениальному автору этих парфюмов Эрнесту Бо. Оставаясь патриотом Франции, он воевал за свою страну во время Первой мировой войны и даже получил от французского правительства Орден Почетного легиона. После случившейся в России революции фабрики «А.Ралле и Ко» и «Брокар» были национализированы, а вместо французских названий им по невероятному совпадению были присвоены номера – «Брокар» переименовали в «Мыльную и парфюмерную фабрику № 5» (в дальнейшем это будет фабрика «Новая Заря»), а «А.Ралле и Ко» – в «Мыльную и парфюмерную фабрику № 7 (впоследствии фабрика «Свобода»). Очередная магия чисел, связанная с Chanel.
Сам же Эрнест Бо, которому в новых исторических реалиях пришлось вернуться во Францию, на юге страны воссоединился со своими коллегами из «Ралле»» на новом производстве в Ла-Бокка недалеко от Канн, в Грассе, чтобы и дальше работать над созданием ароматов. Он, продолжая свои прежние исследования альдегидов, которые применил и в духах Le № 1, именно создавал их, а не производил (как многие другие парфюмеры) из известных всем ингредиентов – эссенций цветов, которыми был наполнен Грасс – розы или жасмина, например. Эрнест Бо пытался получить новые ароматы с использованием не существовавших ранее в парфюмерии синтетических компонентов – альдегидов, чтобы создать нечто совершенно особенное, неизвестное прежде, а также чтобы усилить ароматы известных компонентов, сделать их более устойчивыми. Впрочем, это виделось актуальным еще и в силу экономического кризиса, который в те послевоенные годы накрывал Европу. Натуральные эссенции цветов становились непомерно дороги и не всегда доступны для производства и приобретения в необходимых количествах. И наука становилась на страже красоты в попытке воссоздать синтетическим путем определенные запахи или группы запахов.