В городе Пльзене находятся генералы и полковники русской артиллерии, окончившие Михайловскую артиллерийскую академию и являющиеся выдающимися специалистами в различных отраслях технического и артиллерийского дела. Тут работают на Шкодовских заводах генерал-лейтенант Гермониус, генерал-майоры Хартулари, Михайлов, Львов, Семерников, Костевич, полковники Гавликовский, Абрамов (по другим данным – Абрамович. – Ред.), Шайтанов и капитан Вадин. Здесь также служат полковники Тарновский и Чуднов.
Среди строевых артиллеристов, находящихся на службе в чешской армии, состоит генерал-майор Кирей в чине полковника.
В Страконице работает генерал-лейтенант Залюбовский, занимающий должность шефа технической части небольшого завода, с расширением зданий и механического оборудования постепенно преобразуемого в оружейный».
По их данным, особенно ценным приобретением для чехословацкой армии был генерал-лейтенант Гермониус, «являющийся большим специалистом сталелитейного дела… ему обязаны русские сталелитейные заводы получением прекрасной стали на стволы и коробки для русской трехлинейной винтовки образца 1891 г. и инструментальной стали, которая пошла для всех артиллерийских технических заведений.
Генерал-майор Хартулари, служивший в России на Ижевском и Сестрорецком оружейных заводах, является глубоким специалистом по изготовлению мерительных приборов и инструментов.
Из числа остальных, состоящих на службе в Пльзене русских инженеров-артиллеристов, генерал-майор Львов является специалистом по изготовлению полевой артиллерии.
Генерал-майор Семерников одно время состоял в России помощником генерала Залюбовского по технической части при постройке в городе Екатеринославе оружейного завода, он является специалистом по взрывчатым веществам, так же как и генерал Костевич.
Полковники Гавликовский и Абрамов(ич) являются специалистами по трубочному делу.
Полковники Шайтанов и Тарновский на тот момент выполняли особенно ответственную работу на заводах «Шкода» по внедрению и запуску в производство своих прицелов для артиллерийской стрельбы по воздушным целям. Примечательно, что оба они разработали по два варианта таких изобретений «на совершенно разных основаниях» и готовились к их испытаниям для принятия данных устройств на вооружение чехословацкой армии.
В свою очередь, капитан Вадин был взят на работу в компанию «Шкода» как специалист-баллистик.
Примечательно, что власти страны трудоустраивали по специальности не только офицеров Русской императорской армии, но и не имеющих практического опыта вчерашних студентов, выпускников профильных факультетов технических вузов страны. Кроме того, для этой работы они готовили и еще проходящих обучение молодых людей, которые чередовали учебу с практикой на военном производстве.
Впрочем, русские артиллеристы принесли Чехословакии огромную пользу не только в изготовлении и совершенствовании ее артиллерии, но и при разработке и внедрении в производство стрелкового оружия.
Так, на середину 1924 г. на заводе в Страконице под руководством Залюбовского и по его указаниям осуществлялась доработка конструкции автоматического пистолета и установка оборудования для его массового производства, проверенной еще на изготовлении трехлинейной винтовки образца 1891 г. и автоматического пистолета калибра 6.35 мм по заказу армии на том же предприятии.
Согласно утверждению руководства данной организации русских артиллеристов, оба пистолета превосходили по своим качествам широко известный и популярный «браунинг».
Более того – российские военные эмигранты также приносили пользу чехословацким властям, оказывая им содействие в общении с высшими представителями командования «Русской армии» за границей.
Так, согласно «совершенно секретному сообщению» Правления общества русских артиллеристов в КСХС, «генерал (генерал-лейтенант) Залюбовский извещает, что оборудование завода, вывезенное из Америки (США. – Ред.), было доставлено из города Константинополя в город Крагуевац по распоряжению генерала П.Н. Врангеля, причем в Нью-Йорке это имущество было оценено в 800 тысяч долларов. Стоимость же его в г. Крагуевац должна выразиться не менее чем в 80 млн долларов»[592].
Речь в данном случае идет о предприятии, купленном в 1917 г. правительством А.Ф. Керенского у США и переданном Врангелем властям Чехословакии в возмещение их затрат на размещение и помощь белоэмигрантам.
Судя по всему, в этом же направлении на чехословацкую оборонную промышленность работали и некоторые гражданские российские специалисты. Например, об этом сообщали 20 февраля 1924 г. представители пражской резидентуры ИНО ГПУ. По их данным, «недавно прибыл из Америки профессор Ломаков, выезжавший туда по делам завода «Шкода» (в городе Пльзень)[593].
Кроме того, чехословацкое руководство давало дорогу в ряды собственных вооруженных сил и молодым талантливым специалистам-белогвардейцам. Так, Степан Высоколян, сделавший впоследствии очень успешную карьеру в парагвайских вооруженных силах, во многом был обязан этим тому, что в 1933 г. он закончил местную Военную академию.
Накануне Второй мировой войны командование армии и Военное министерство Чехословакии в условиях усиления военной угрозы со стороны нацистской Германии, националистической Польши и Венгрии решили для повышения обороноспособности своей страны набрать дополнительную крупную группу русских военных технических специалистов. Среди них особенно выделялись артиллерийские офицеры (общая численность их в чехословацкой армии доходила до 60 человек).
Этому противодействовали высшие представители французского военного министерства и командования, а также немецкие военные. Объяснение этому, очевидно, лежит не столько в «русофобии» союзных Чехословакии генералов, которые, конечно же, не хотели ослаблять своего влияния на Прагу, сколько в желании в условиях надвигающейся войны иметь возможность призвать их в свою армию и предотвратить возможный отток высококлассных специалистов.
Также имеется информация о том, что именно русские офицеры на чехословацкой службе выступили против пораженческих настроений руководства страны и настаивали на организации сопротивления Германии и ее тогдашним союзникам в лице Венгрии и Польши, указывая на удобство позиций для обороны и наличие хорошо подготовленных и снабженных самым современным оружием войск.
Глава IVИспания
До сих пор знания по службе белых русских в Испании у массового читателя ограничивались в основном лишь известным изданием Яремчука и его пересказами.
В начале 1990-х гг. историк Виктор Бортневский одним из первых напомнил о существовании «русских фалангистов». С помощью работника Гуверовского архива Карла Лиденмана, предоставившего ему документы по этой теме, он издал несколько работ, благодаря которым в России узнали о другой стороне гражданской войны в Испании.
Из иностранных трудов особого внимания заслуживает работа австралийской исследовательницы Джудит Кейн, посвященной иностранным добровольцам Франко, ссылки на которую будут даны ниже.
Однако теперь наступает время рассказать несколько более подробно об этой странице истории, в том числе опираясь на неизданные до сих пор источники и малоизвестные российскому читателю работы.
Наибольший интерес представляют мемуары белогвардейцев-участников тех событий, позволяющие максимально дополнить картину боевой работы русских добровольцев на «Испанском фронте». Среди них дневники и воспоминания самого генерала Шинкаренко[594], являющегося одним из самых известных белогвардейцев в Испании.
Чтобы понять, в какой обстановке приходилось служить нашим добровольцам в Испании, необходимо сделать краткий экскурс в историю этой страны и её вооруженных сил.
До прихода к власти в Испании республиканского правительства в 1936 г. русских здесь проживало по сравнению с другими странами Европы очень немного – около 100 человек. Одна из главных причин – нестабильность и слабость испанской экономики, не позволяющая им здесь хорошо устроиться.
Кроме того, иностранным военным долгое время здесь было не на что рассчитывать. Дело в том, что законодательство Испании запрещало принимать на военную службу иностранцев. Однако положение, в котором оказалась страна в начале ХХ века, заставило Мадрид пересмотреть своё отношение к данному вопросу.
Но в отличие от Китая, Сербии (Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев или позднее Югославии), Франции и Парагвая военная служба в Испании не была долгое время привлекательной для белогвардейцев.
На момент оставления ими Крыма эта страна была одним из самых отсталых государств Европы, что в достаточной мере было справедливо и для ее вооруженных сил, которые с начала XIX века преследовали тотальные неудачи. Речь в том числе идет о разгроме испанских войск в Южной Америке, гражданских войнах на территории самой Испании и утрате остатков колониальной империи в конце XIX – начале XX веков в результате действий США, а также поражений в Северной Африке.
Утрата латиноамериканских колоний в 1-й половине XIX века ничему не научила испанские правящие круги, да они и не могли изменить ситуацию физически. Страна, сделавшая великие географические открытия, на протяжении более 300 лет была фактически заложницей собственных колоний.
Поскольку деньги с латиноамериканских золотых и серебряных рудников текли оттуда широкой рекой, власти почти не задумывались о промышленном развитии страны.
В то время как главный ее конкурент – Великобритания переходила на мануфактурное, а потом и фабричное производство, Испания продолжала находиться почти на том самом уровне, на котором она начала великие географические открытия 1492 года.
На это повлияла и обстановка внутренней смуты в стране, захлестнувшей её после развала огромной Испанской колониальной империи, произошедшего как оформленное явление к 1830-м гг. Государство, прежде жившее за счет эксплуатации колоний, погрузилось в полосу затяжного кризиса.