Но зачем финансовой олигархии для осуществления своей власти потребовалось использовать именно демократическую идею, то есть идею откровенно абсурдную? Для того, чтобы это понять, надо представить себе, как утверждалась современная форма европейской демократии.
До XVIII века в Европе власть принадлежала не денежным мешкам, а наследственной аристократии. Аристократы и сами могли быть богаты, но не богатство давало им власть, а происхождение. Они могли быть и бедны, но это ни сколько не уменьшало их власти. А рядом с ними жили ростовщики, ломбардцы или евреи, порою сказочно богатые, но они не только не имели ни крупицы власти, их и за людей-то ни кто не считал.
Нищий аристократ раз за разом приходил к ломбардцу занимать деньги, но это отнюдь не ставило его в положение зависимое от богача. Конечно, богач пытался протащить через аристократа свои интересы, и это ему иногда удавалось, иначе он и существовать бы не смог, но аристократ в любой момент мог заехать богачу в зубы со словами: «Ты меня достал». Нищий граф мог задолжать ломбардскому крезу целое состояние, при этом крез не получал ни какой власти над графом.
Так уж было сконструировано политическое пространство средневековья: богач – существо низшего порядка, скотина, которую стригут и доят пока не надоест, а когда надоест – режут. Почет, уважение и реальная власть совершенно не зависели от толщины кошелька. К богатству относились, как к чему-то постыдному и позорному. У аристократов было то, чего нельзя купить за деньги – происхождение.
Угадайте с трех раз, нравилось ли такое положение богачу? У него горы золота, а его и за человека ни кто не считает. На свои деньги он может купить пол Парижа, но даже для того, чтобы хоть на что-то повлиять в Париже, он должен лебезить, заискивать и раболепствовать перед графом, а граф его выслушает, да и пошлет подальше, и ни какие графские расписки, давно уже пылящиеся у него в сундуке, не помогут. Его сиятельство не бросишь в долговую яму.
Богачи хотели получить власть, чтобы править народом при помощи своих денег. Но как этого добиться? Не придёшь ведь в Лувр и не скажешь: я самый богатый, поэтому буду самым главным. Понятно, что разговаривать о смене власти можно только с одной категорией населения – с теми, у кого нет ни происхождения, ни денег, а это большинство населения любой страны. Народ может отобрать власть у аристократов и передать её богачам. Но на хрен это народу? Сегодня над голытьбой стоит граф, а если завтра его место займет ростовщик, голытьба от этого ни чего не выиграет, может даже проиграет. У графа – войско, без крови у него власть не отберешь, зачем народу проливать кровь ради богачей?
Вариант один: обмануть народ. Надо дать денег самым энергичным, красноречивым представителям народа, они пойдут к своим и скажут: «Мужики, давайте скинем всех этих королей и графов. Что толку в происхождении? Править должны не самые знатные, а самые лучшие. Кто именно? Да кого вы сами выберете, те и будут править. Может вот ты. Или ты. Власть должна принадлежать народу. Демократия называется».
И за всем этим маячит ехидная физиономия ломбардца. Он не может купить аристократию, но нет ни чего легче, чем купить народных вождей. Он скидывает аристократию руками народа, и власть теперь принадлежит ему – богачу. А демократические вожди кричат: «Теперь свобода, кого захотим, того и выберем». Но выбирают всегда только тех, кого назовут богачи. Ещё вчера нищие аристократы презрительно говорили с богачами, потому что не зависели от них, а богачи перед ними заискивали. Сегодня богач так же презрительно разговаривает с демократическим лидером, а тот перед ним заискивает, потому что зависит от него полностью. А богач больше не кланяется ни кому.
Такова общая схема происхождения современной европейской демократии, таков её глубинный смысл: уничтожение монархии и аристократии с целью захвата власти финансовой олигархией. Народ здесь используется исключительно в качестве тарана, как тупая, бессмысленная, полностью управляемая сила. Интересы народа – только ширма для интересов олигархии. До настоящего дня в этом ни чего не изменилось и измениться не могло. Мысль о том, что народ управляет сам собой при помощи своих представителей слишком идиотична, чтобы воплотиться на практике, а поскольку народ управлять не может, то ведь кто-то же должен управлять вместо него, и это миллиардеры. Скучно даже примеры приводить.
Невозможно без слез смотреть на то, как иные прекраснодушные интеллигенты ратуют за демократию. Ведь они же порою нищие, и что им за радость от того, что деньги правят всем?
А ведь в России есть глубокая демократическая традиция, и идет она не только от разночинцев. Юный аристократ Михаил Лермонтов писал про Новгород, «где вольности одной служил тот колокол на башне вечевой». Между тем, Новгородом правило исключительно «злато-серебро» в лице торговой олигархии. Кто больше заплатит, у того сторонники и будут громче всех кричать на вече. Посадница Марфа Борецкая, отстаивая «древнюю вольность», просто засыпала сторонников деньгами. Когда служат не князю, а сундуку с золотом, это и есть демократия. И ведь не один Михаил Юрьевич, а многие ещё аристократы поддались этому очарованию «вольности», влюбившись в обман. Почему? Да потому что они не жили в Церкви. Чуткая душа не может без святыни, и если теряет святыню истинную, то обретает ложную.
Теперь мы легко снимем следующее недоумение: толстосума очень сложно представить себе за разработкой новой политической модели. Не ломбардцы же придумали демократию. Всё правильно. Её придумали все эти Руссо, Вольтеры, Дидро иже с ними – свора безумных безбожников, для которых их безбожие было куда дороже денег. Тут мы выходим на удивительный факт: на протяжении всей человеческой истории торгаши постоянно сливаются в экстазе с безбожниками или с самыми отвратительными и темными проявлениями религиозности. Об этом мы ещё будем говорить подробнее, а пока ограничимся констатацией: демократию создали богачи в союзе с безбожниками. Их интересы поразительно и не случайно совпали.
Рассмотрим главный принцип демократии вне зависимости от возможности его практической реализации. Этот принцип в том, что народу принадлежит верховная власть, а верховной является такая власть, которая ни кем и ни чем не может быть ограничена. Одновременно с этим народ является источником власти, то есть единственным критерием легитимности власти является то, что она исходит от народа. Референдум, как выражение воли народа – последнее слово в любом споре. Его результаты не могут быть отменены ни какой властью.
Отвергаемый демократией монархический принцип заключается в том, что источником власти является Бог. Богу, как Создателю и Промыслителю, принадлежит верховная власть над всем миром и над любой страной. Царь, как помазанник Божий, является проводником Божьей воли. Божья воля, изложенная в Священном Писании, есть высший закон, отменить который не могут ни царь, ни народ. Если Божья воля по некоторым вопросам неизвестна, царь и народ вместе её ищут, выясняют и стараются ей следовать. О монархии мы будем говорить отдельно, пока для нас важно лишь то, чем она отличается от демократии.
Демократия не просто отнимает власть у царя, она отрицает власть Бога. Главный смысл демократической идеи в том, чтобы отнять власть у Бога и передать народу. Но высшей властью в этом мире всегда будет обладать только Создатель этого мира, только Его власть реальна и законна, значит демократия – это незаконное присвоение власти. Демократия есть узурпация. Суть демократической идеи – атеистическая. Бог есть источник власти, а если источником власти провозглашен народ, значит, народ поставлен на место Бога.
Что происходит во время демократических выборов? Делегирование власти. Смысл происходящего в теории такой: избиратель, как один из представителей народа, обладает частицей верховной власти и передает эту частицу кому пожелает. То есть избиратель поступает, как источник власти. Но источником власти является Бог. Значит, избиратель играет роль Бога, присваивает себе исключительную компетенцию Бога.
С безбожников и взять нечего, но христианина, который участвует в демократических выборах, понять невозможно. В храме он обращается к Богу со словами: «Да будет воля Твоя». Потом идет на избирательный участок и действует по принципу: «Да будет воля моя».
Христианину-демократу не послужит извинением то, что власть на самом деле ему не принадлежит, и ни кому он в реальности ни чего не делегирует. Это лишь вопрос о том, что механизм не работает, поскольку идея ложная. Но если человек участвует в ритуале черной магии, это тоже не сработает, бесы не будут ему служить. И тем не менее в этом случае человек совершает смертный грех, потому что воля его отрекается от Бога. Так же воля участника демократических выборов направлена на то, чтобы стать источником власти, и хотя в реальности этого не произойдет, но отречение от Бога всё же состоится.
Но если проводником Божьей воли может быть монарх, то почему проводником Божьей воли не может быть народ в ходе выборов? Разве Бог не может являть Свою волю через демократические процедуры? Конечно, может, на том простом основании, что Бог может всё. Реализация Божьей воли не привязана ни к какому конкретному политическому механизму. Проводником Божьей воли может быть не только один человек (царь), но и общность людей (народ). Но! Весь вопрос, чего хотят люди: реализации своей воли или реализации воли Божией? Дело не в самих демократических процедурах, не в том, что они атеистичны сами по себе. Это лишь технология, она не может быть атеистична. Суть в том, на что направлена воля человека. Демократ идет на выборы с намерением заявить свою волю. А потом при подведении итогов выборов говорят: «Такова воля народа». Божьей воли тут ни кто не ищет. Грех не в том, что мы отпускаем бюллетень в урну, а в том, что мы заявляем свою волю, не интересуясь волей Божией. В любом случае всё будет так, как хочет Бог, но если мы ищем своего, а не Божьего, то остаемся без Бога.