Но не все религии предлагают понимание смысла человеческой жизни. Гейдар Джемаль тонко заметил: «Пантеизм бессмысленен. Там есть мудрость, есть понимание всего и вся. Смысла нет! Смысл – это то, ради чего».
Так же и все религии, основанные на вере в переселение душ, абсолютно бессмысленны. Если сама по себе личность исчезает, то есть исчезает тот, кто осознает самого себя в качестве самого себя, то для человека лишено всякого смысла стремление разорвать цепочку перерождений и уйти в небытие. Что мне за дело до того, что будет со мной, если это уже буду не я? Как сказал в «Матрице» агент Смит: «Единственный смысл жизни в том, что она когда-нибудь закончится». Вполне буддийская бессмыслица.
Есть только две смысловых религии – христианство и ислам. И сейчас мне доставляет большое удовольствие цитировать исламского мыслителя Гейдара Джемаля: «Религия по самому существу своему претендует на руководство во всех делах и отношениях. Она ищет и находит высшее слово и последнее слово, она указывает человеку то, через что сама жизнь его становится воистину жизнью и каждое действие получает свой существенный смысл… Подобно тому, как нет ни чего выше, значительнее и совершеннее Божества, подобно этому для человека нет ни чего выше, значительнее и благотворнее настоящей религии».
В этой цитате ни одно слово не вызывает у меня возражений, но будьте осторожны, читая мусульман, даже самых мудрых. «Исламский смысл» во многом отличается от христианского, это проявляется, например, в таких словах Гейдара:
«Человек не существует ради самого себя. Он является не самоценностью, не самоцелью, он является инструментом Провидения. Инструментом надо быть более или менее хорошим. Тупая стамеска, тупой топор – это плохо. В чем основная дефективность этого инструмента? В том, что человек не знает и не хочет знать, что он – инструмент».
Пафос этого высказывания до определенной степени приемлем, но христиане знают, что человек для Бога не только и не столько инструмент, сколько любимое дитя, которое Отец Небесный призывает к Себе. Отношения между человеком и Богом в исламе и христианстве понимаются по-разному. Ислам предлагает покорность человека Богу. Христианство предлагает любовь между человеком и Богом. Ислам говорит человеку во что он должен верить, и что он должен делать. Христианство говорит человеку, каким он должен стать. Это порождает существенную разницу смыслов ислама и христианства, но до определенной степени они совпадают. Поэтому нельзя не согласиться со следующими словами Гейдара, из которых даже не ясно, какую именно религию он имеет ввиду, и в данном случае это действительно не важно:
«Самая серьезная проблема России не в том, что ухудшается качество питания и уровня жизни, а в том, что народ России теряет великую веру и великую идею. Без них существование российского государства невозможно, оно обречено на медленное умирание, на распад. Поэтому спасение России в возвращении к такой форме существования, когда страна живет не ради самой себя, а ради исторической сверхзадачи, ради исполнения своей исторической миссии».
Это безупречная постановка вопроса, хотя ещё и не ответ на вопрос, но доберемся и до ответа, а пока подведем промежуточные итоги.
Как в жизни конкретного человека, так и в жизни страны должен быть смысл. Не смотря на то, что большинству людей ни какой смысл не нужен, судьба страны должна определяться идейным, духовным меньшинством, которое и должно вести за собой народ. Подлинный смысл возможно обрести только в религии, причем – в подлинной религии, вне веры истинной нет ни какого смысла ни в существовании человека, ни в существовании человечества. Александр Дугин верно заметил: «Если общество окончательно утратит смысл, оно исчезнет из истории навсегда».
Сейчас максимально неблагоприятный период для поисков русского смысла. Об этом и Дугин пишет: «В нашем российском обществе на старте нового тысячелетия болезненно ощущается дефицит идей … Большинство людей … руководствуются в своей жизни, в политическом выборе набором сиюминутных факторов, случайных интересов, преходящих эмоций. Мы стремительно утрачиваем общее представление о смысле жизни, о логике истории, о задачах человека, о судьбе мира … На место тоталитарного одномыслия пришло полное безразличие к мысли вообще».
Это так, но этим не надо смущаться. Мы должны стремиться к смыслу совершенно независимо от того, какое количество соотечественников готово разделить это наше стремление. И не надо оригинальничать, изобретая новые «идеи». Всё истинное – вечно. Мы ни когда не поймем о жизни больше, чем понимали наши православные предки.
Михаил Делягин, например, считает: «Попытка вернуться на 600 лет назад и восстановить национальное единство на основе религии, пусть даже православной, кончится плохо». Это всё равно что сказать: «Правда больше не работает, что бы нам соврать людям?» Религия может играть большее или меньшее значение в жизни общества, но Бог от этого не исчезает, и если сей непреложный факт уже не может объединить людей, то ни какое мнимое единство ни от чего нас не спасет.
Смысловой стержень
Тот факт, что Бог существует, является для нас смысловым стержнем. Ведь русский смысл выстраивается вокруг этого стержня. А в существовании Бога не может усомниться ни один свободно мыслящий непредвзятый человек. Атеизм принципиально антинаучен. Об этом можно написать монографию, но достаточно вспомнить второй закон термодинамики, который гласит, что самопроизвольно в замкнутой системе энтропия (мера беспорядка) не может убывать, обычно она возрастает. Частицы движутся обычно под влиянием случайных импульсов, не имеющих общей цели. Если импульсы случайны, всё будет двигаться от порядка к беспорядку, потому что способов достижения беспорядка всегда больше. Чтобы снизить энтропию, нужно подвергнуть систему внешнему воздействию и совершить над ней работу.
Проще говоря, порядок не может возникнуть сам по себе, как следствие случайных комбинаций. А между тем мы знаем, что вселенная от галактики до атома являет собой образец изумительной упорядоченности. Утверждение, что так получилось случайно, абсолютно антинаучно. То, что материя подверглась внешнему, целенаправленному, разумному воздействию, это не предположение, это факт, который можно считать установленным, если человек не намерен отрицать очевидное. Сама по себе вселенная не могла бы ни возникнуть, ни существовать. Сам по себе возникает только хаос, порядок всегда кто-то создает, и если не поддерживать порядок, опять водворяется хаос.
Одного только второго закона термодинамики достаточно, чтобы считать существование Бога доказанным, а кому интересно, тот найдёт ещё множество столь же неопровержимых доказательств.
Второе утверждение, относящееся к смысловому стержню нашей концепции – существование Промысла Божьего. Бог не только существует, но и заботится о своем творении, ведет его к намеченной цели, участвует в человеческой истории и в судьбе каждого человека. Не для всех это очевидно. В XVIII веке начал развиваться деизм – учение, признающее Бога, как Творца, но не признающее Его, как Промыслителя.
Деизм поражает своей бессмысленностью. Если Бога нет в жизни людей, то можно считать, что для людей Его нет вообще, то есть по своим выводам деизм равен атеизму. Если отрицать существование Промысла, тогда из факта существования Бога ровным счетом ни чего для нас не следует. Деизм приходится отвергнуть уже хотя бы потому, что он не отвечает ни на какие вопросы. Кроме того, он логически абсурден. Любой человек, даже если он обладает самым скудным разумом, что-то делая, обычно знает, зачем он это делает, его действие всегда направлено на какую-то хотя бы самую примитивную цель. Возможно ли предположить, что Сверхразум Творца вселенной не обладает тем свойством, которым наделен самый убогий человеческий разум – способностью к целеполаганию? Возможно ли такое, что бы Бог создал мир и тут же о нем забыл, то есть творение не имело ни цели, ни смысла? Творение не могло не преследовать некой цели, а, значит, Бог не мог оставить людей на произвол судьбы.
Константин Леонтьев писал: «Раз я допустил личного Бога, … , я вынужден уже одним холодным разумом допустить и постоянное вмешательство этой миротворящей Силы, постоянное исправление и направление механизма. И я сам – частица этого необъятного целого, частица и бессильная, и в своих пределах – могучая … не захочу ли я скоро приблизиться к этому уже признанному моим разумом живому и личному Божеству?.. Не захочу ли скоро знать, что именно от меня требует Бог?.. И ещё шаг – приближение к «алтарям» Его! Иначе не будет ли этот Бог «бесполезным Богом»?..»
Итак, существование Промысла Божьего логически следует из существования Бога. Значит, у Бога есть план, осуществлением которого и является человеческая история. Но разве не сами люди творят свою собственную историю? Да, сами. Как сказал диакон Андрей Кураев, всё в этой жизни на 100% зависит от человека, и всё в этой жизни на 100% зависит от Бога. Как такое возможно? Да вот как-то так. Утверждение о том, что всё в нашей жизни предопределено Богом, не соответствует действительности. Утверждение, что люди «творят, что хотят», не соответствует действительности. Собственно, человеческая история есть производная от человеческой свободы. Не будь человек свободен, в истории не было бы смысла. Но Бог, не лишая человека свободы, всё же реализует Свой план, и его реализации ни что не может воспрепятствовать. Это кажется непостижимым, в человеческом языке нет слов для описания этой реальности, но беспристрастный анализ реальности приводит к выводу, что она именно такова.
Лев Тихомиров писал: «Если бы в человечестве не было ни чего, противодействующего сближению с Богом, то весь исторический процесс мог бы представлять картину мирной эволюции, простого созревания духовного зерна. Но процесс совершается в непрерывной борьбе, потому что в ней действует в отношении Бога не одна центростремительная сила, но и центробежная, не одно приближение к Богу, но и удаление от Него…»