Очень стройная теория, но она рушится от одного маленького пустячка – в Риме ни когда не было самодержавия. Римский принципат вообще не был монархией, а уж самодержавной монархией и подавно. Да и в Византии самодержавие отнюдь не достигло «полного юридически-церковного совершенства». Где нет мышления династического, там нет и настоящего монархического мышления. У Грингмута интересны мысли о преемственности между Византией и Россией, но это уже не про третий Рим.
И вот Егор Холмогоров пишет: «Национальная идеология у России есть… Эта идеология, связавшая единой цепью Римскую империю, Византийскую империю и Россию, на многие столетия стала смыслом государственного и народного бытия России… Но вот что характерно… Все точно сговорились на том, что ни какого реального смысла эти слова не имеют, что они общая декларация… Нормальный курс истории России должен состоять из трех отделов – Римской истории, Византийской истории и Русской истории … Империя для того и высшая ценность, чтобы служить для Церкви надежным панцирем. Любое покушение на римлян и ромеев воспринималось, как прямое восстание против Божественного миропорядка, любой мятеж против христианского римского императора был мятежом против Бога».
О-хо-хо… Тут проблема-то в чем? Да в том, что «эти слова» на самом деле «ни какого реального смысла не имеют». Ни кто по этому поводу не «сговаривался», но поскольку смысла нет, так его ни кто и не может объяснить. И разве сам г-н Холмогоров объяснил нам, в чем смысл теории «Москва – Третий Рим»? Он ведь даже и не попытался ну хоть как-нибудь доказать, что история Древнего Рима есть органичная часть истории России. Звучит красиво, а смысла нет. Объясните же мне наконец, какие конкретные «древнеримские ценности» сегодня хранит Россия и только Россия?
Римская империя ни когда и ни каким панцирем для Церкви не была, поэтому всё, что говорит Холмогоров, обессмысливается. И владыка Иоанн напрасно пишет о той роли, которую сыграла римская империя «благодаря своему «воцерковлению» при императоре Константинополе». Ни какого воцерковления империи при Константине не было. Сей дивный муж лишь прекратил гонения на христиан, а сам до конца своих дней оставался верховным жрецом империи, и в качестве жреца совершал языческие жертвоприношения, а качестве императора издавал законы в пользу жрецов, а в качестве живого бога имел свой собственный храм. В 333 году, через 8 лет после первого вселенского собора, был уставлен культ рода Флавиев, т.е. императорской семьи, включая самого Константина, лишь жертвоприношения в новом храме были запрещены. И на том спасибо.
Сделал христианство государственной религией в 380 году последний настоящий римский император Феодосий Великий, когда империя стояла на пороге исчезновения и играть роль «надежного панциря Церкви» уже не могла.
Ещё раз. Между Древним Римом и Новым Римом – Константинополем существует политическая преемственность. Между Константинополем и Москвой существует духовная преемственность. Между Древним Римом и Москвой никакой преемственности не существует. В силу этого теория «Москва – Третий Рим» бессмысленна. Предположил бы другую идею: «Москва – Новый Царьград». Обосновать эту идею очень легко, в неё войдет весь рациональный остаток от идеи «Москва – Третий Рим». Но новые идеи очень тяжело приживаются и очень медленно становятся достоянием общественного сознания, так что не настаиваю.
Мне не доставляло ни какого удовольствия крошить третьеримскую идею, напротив, я искренне пытался найти в ней хотя бы некоторый смысл, и в известной степени мне это всё же удалось. Концепция «Третий Рим» приобретает реальное звучание только если вмонтировать её в концепцию «Континент и Океан». Если посмотреть на Древний Рим, как на силу, которая пусть и неосознанно, и в силу этого очень коряво, но всё же противостояла главному оплоту сатанизма той эпохи – Карфагену, тогда прорисовывается некоторая преемственность с Москвой. Карфаген являл собой власть Тьмы настолько густой, что боровшийся с ним Рим, тоже не особо светлый, всё же олицетворял Свет. И в этом смысле Москва является преемницей Древнего Рима, потому что тоже принадлежит к Континенту, противостоит архидемону эпохи, и, кстати, тоже не слишком осознанно, если учесть светский характер Российской Федерации.
Но, господа, всё это очень сложно. Трактовать излюбленное нами триединство, как единство сил мистического Континента, пришлось бы с таким количеством оговорок, учитывая при этом такое количество нюансов, что это потребовало бы филигранной работы мысли, а общественным сознанием сложный интеллектуальный продукт не воспринимается. Общественное сознание обязательно всё упростит и поймет «с точностью до наоборот». Народу можно предложить только такую идею, которую сколько не упрощай, а она всё равно останется верной, которую сложно исказить, даже приложив к тому немалые усилия.
Владимир Ларионов пишет: «У нас появилась уникальная возможность … реализовать программу русских царей – одна вера, один царь, один народ. Такое государство действительно будет Новым Израилем, Святой Русью, но не перестанет быть и универсальной империей с универсальной миссией нести свет истины в мир, то есть останется до конца времен Третьим Римом …»
Это напоминает логику ребенка, который ни как не может выбрать в магазине одну из трёх игрушек и просит купить ему все три. Но чем больше игрушек, тем меньшее значение имеет каждая из них, по внукам вижу.
Что касается «Третьего Рима», я вовсе не предлагаю бросаться к людям и доказывать им, что это не правда. Мы так привыкли к этому высокомерному имперскому лозунгу, что отними – и расплачемся. Кому нравится, пусть себе играют в Третий Рим. Предлагаю лишь оставить эту игрушку без рекламы и не навязывать её людям, как аксиому.
Что касается Нового Израиля, то это правда. Россия действительно Новый Израиль, потому что наша страна является главным в мире хранителем истинного богопочитания. Но вряд ли стоит игнорировать тот факт, что в современном мире существует государство Израиль, которое является, мягко говоря, нехристианами. Со словом «Израиль» у нас ассоциации – не очень. Скажи только «Новый Израиль» и ни как не сможешь обойтись без комментария на десять страниц, причем одни из этого комментария поймут, что пора уже бить жидов, а другие твердо усвоят, что евреи – наши старшие братья, и пора уже к ним на поклон, хотя ни первого, ни второго призыва в том комментарии не будет.
Святая Русь … Да, Святая Русь. Это не наша национальная идея, на фиг все идеи. Святая Русь – наш национальный идеал.
Святая Русь
Митрополит Иоанн (Снычев) писал: «Богу угодно вверять сохранение истин Откровения, необходимых для спасения людей, отдельным народам и царствам, избранным Им Самим по неведомым человеческому разуму причинам… Спасение души – смысл жизни человеческой. Этой главной цели подчиняется в идеале вся народная жизнь. Русь не потому «святая», что живут на ней сплошные праведники, а потому что стремление к святости, к сердечной чистоте и духовному совершенству составляет главное содержание и оправдание её существования. Это ощущение всенародного религиозного служения столь сильно, что понятие «Святая Русь» приобретает в русских духовных стихах вселенское, космическое звучание. Святая Русь есть место, понимаемое не географически, но духовно, где совершается таинство домостроительства человеческого спасения. Такова её промыслительная роль, и народ русский есть народ – богоносец в той мере, в которой он соответствует этому высокому предназначению».
Большая радость – найти слова, с которыми согласен полностью, безоговорочно, безо всяких «но». Эти слова владыки Иоанна для меня именно такие.
Но вполне ли мы понимаем, что такое святость? В бытовом сознании святой – значит праведный, духовно совершенный, угодивший Богу, достигший Царства Небесного. Всё это так, но не только. Святой, кроме прочего – это избранный, право верующий. Так называются иудеи в отличие от язычников и христиане в отличие от иудеев и язычников. Апостол Павел обращается к «святым и верным во Христе Иисусе» (Еф 1,1) Апостол, безусловно, не имел ввиду, что все эфесяне уже достигли духовного совершенства, но они – право верующие, и потому избранные, и в этом смысле – святые.
Святой – это ещё и отделенный на священное употребление, освященный, посвященный Богу. В этом смысле мы говорим о святых иконах, о святых храмах, о святой земле.
У наших предков в дохристианскую эпоху слово «святой» означало – сильный, крепкий, рослый, светлый, сияющий, незапятнанный, чистый, почтенный. Таково значение корня «свят» в древнерусском имени Святослав. Слова «светлый» и «святой» – однокоренные.
Русь можно назвать святой во всех смыслах. Она и прославленная великими угодниками Божьими, она право верующая и в этом смысле – избранная. Она и посвященная Богу, и в этом смысле отделенная. Она и сильная, и крепкая, и светлая.
Русь посвящена на служение Свету. Кто-то может в этом усомниться, наблюдая специфические проявления русской тьмы. Так ведь ни кто и не считает, что Русь – это рай земной. Русь шла по пути Света и останавливаясь, и уклоняясь, и спотыкаясь, потому что человек слаб и несовершенен, и ни один народ не может быть совершенным. Сколько раз Сам Бог называл своих избранников – евреев «народом жестоковыйным». И русский народ давал не меньше поводов так себя называть. Но евреи худо-бедно исполнили своё мистическое предназначение, и русский народ его исполнит, несмотря на все свои уклонения. Да, мы сильно спотыкались на пути Света, а некоторые другие народы тем временем бодро, энергично, безо всяких спотыканий следовали по пути Тьмы. А некоторые народам ни когда не было дела ни до Света, ни до Тьмы, и не трудно догадаться, на какой путь они в силу этого попадали.
Грязи и мерзости хватало всегда и везде. Но о горах надо судить по вершинам, и о народе надо судить по идеалам. А идеал – это не теория, так же как Истина – не теория. Истина открыта людям в личности Христа. Так же идеал приобретает своё реальное значение тогда, когда воплощается в конкретной личности. И воплощением русского идеала всегда был святой угодник.