— Возьми, говорю.
Я снял со стойки отточенный стальной топор на длинной, в руку взрослого мужчины, рукояти.
— Ну, и что? — осведомился я.
— А вот что, — Холшард надел на левую руку щит, взял другой топор и подошел ко мне. — Представь, что ты нечисть, а я — это ты. Атакуй, попробуй меня убить.
— Оружием?
— Нет, обаянием и лаской. Давай!
Я замахнулся топором на рыцаря, и в следующий миг понял, что лежу навзничь на полу, а мое горло холодит стальное лезвие топора Холшарда.
— Вставай, сынок, — велел рыцарь. — Херовая у тебя получилась атака. Двигаешься, как нагрузившийся пивом крестьянин с больными коленями и геморроем в заду. Еще раз!
Насмешки Холшарда меня разозлили, и я решил посчитаться за унижение. Рванулся вперед — и вновь оказался на полу.
— Вашу руку, сэр Острые Уши, — Холшард помог мне встать. — И в чем тут секрет?
— Подсечка. Ты в момент атаки зацепил меня за ногу.
— Причем за опорную. И одновременно толкнул щитом. Устоять на ногах при такой атаке невозможно. Очень полезный прием, молодой сэр. И ты, сэра, запомни его. Нежить — это не человек. Живого человека можно вывести из боя одним точным ударом. Рассечение артерии, сломанная кость, проникающая рана — и твой противник не боец. Кровопотеря и боль быстро выведут его из боя. А нежити чхать на переломы и дыры в брюхе. Чтобы убить ее, надо отделить голову от тела. Если, конечно, эта голова есть. А в этом случае топор незаменимое оружие.
— Почему не меч?
— И чего это юношество такое тупое пошло? — наморщился сэр Джуно. — У тебя какой меч? Бастардный. Им можно колоть, рубить и резать, все верно. Колющие удары таким мечом самые верные, как и любым мечом с прямым клинком. А вот чтобы успешно рубить таким оружием, особая сноровка нужна. Посмотри на батары сэры Беа: они изогнутые, а такой меч предназначен больше для рубящих ударов. Или ты простейших вещей не знаешь?
— Знаю. Но и Ардболгом очень даже просто можно отсечь голову, по кой хрен еще и топор с собой тащить?
— Вот, — Холшард, огляделся, выбрал из нескольких заготовок для древков копий самую толстую, вставил ее в предназначенную для установки чучела дырку в полу. — Доставай меч и попробуй ударить так, чтобы отрубить начисто верхнюю треть этой палки.
Я заткнул топор за пояс, обнажил Ардболг и ударил по жерди с разворота, вложив удар всю силу. Палка вылетела из отверстия в полу и со звонким стуком укатилась к стене.
— Видишь? — Холшард поднял жердь, показал мне на глубокую зарубку, оставленную клинком. — Слишком длинный замах у тебя, парень. Человека твой удар может быть, убил бы, тварь ни за что. Отойди чуть подальше и смотри!
Он вставил жердь обратно в отверстие, достал из ножен Бризамор и тремя великолепными ударами отхватил от деревяшки три обрубка каждый в ладонь длиной.
— Ловко, — восхитился я.
— Для обезглавливающего удара мечом нужен особый навык, молодой сэр, — назидательным тоном изрек Холшард. — Перерубить с одного удара мышцы, шейные позвонки и сухожилия даже очень хорошим клинком не так просто, как кажется. Со временем ты и этому научишься, но пока пусть твой меч побудет в ножнах. Твой главный прием: сбиваешь тварь на землю подсечкой и толчком щитом, а потом рубишь ей голову ударом топора из вертикального замаха. Поверхность, на которой лежит чудло, отлично играет роль плахи, особенно если это твердая сухая земля. Понятно?
— Предельно понятно, — сказал я: возразить было нечего. — Попробую не облажаться.
— А? — не понял Холшард.
— Говорю, спасибо за науку, большой брат! — Я отсалютовал рыцарю топором.
— Тогда вроде все, — Холшард оглядел нас с Беа. — Пойдемте, посмотрим, как наша молодая леди.
Флавия выглядела неплохо. Холшард даже рискнул развязать ей рот. К нашему удивлению, никаких жалоб и возмущенных речей мы не услышали. Флавия прекрасно понимала, почему мы ее связали.
— Руки и ноги затекли, — пожаловалась она. — Совсем онемели.
— Сейчас ослабим немного, — Холшард тут же занялся путами. — Но ты ведь понимаешь, юная леди, что нам все равно придется держать тебя связанной, пока демон жив.
— Я пойду с вами, — внезапно заявила Флавия.
— Не выйдет, — покачал головой рыцарь. — Ты…
— Черта с два! Вы будете драться, а я тут буду лежать, как перевязанный шпагатом окорок? Я дочь рыцаря!
— А ведь она права, — заметил я. — Днем демон вряд ли обладает достаточной властью над ней. А до темноты мы с ним покончим.
— В своей норе бахвалился мышонок: «Коту башку в момент я оторву!», — отозвался Холшард. — Вы, эленширцы, ужасные хвастуны, особенно эленширцы из кланов Окланши и Окойн… Откровенно говоря, мой юный друг, было бы лучше всего оставить тебя с прелестной леди Флавией наедине, пока мы с сэрой Беа будем охотиться на демона. Это…
— Ну, уж нет! — взорвался я. — Вообще меня за молокососа держишь? Я еще тебе нос утру, папаша.
— Ты не ерепенься, а послушай меня внимательно. Ей нельзя идти с нами. Припадок прошел, но одержимость не покинула ее. Если внутри развалин демон снова овладеет рассудком Флавии, нам придется ее убить, — Холшард посмотрел на побледневшую девушку. — Да, дорогая леди, отсечь голову, ибо ты станешь опасной для нас. Мне бы ужасно не хотелось этого делать.
— Я готова рискнуть, — с вызовом ответила девушка.
— Я бы гордился такой храброй дочерью, — с самым серьезным видом произнес Холшард и, достав кинжал, двумя взмахами, перерезал путы на ногах и руках Флавии.
— Это большой риск, — заметила Беа.
— Нет, — Холшард снял с шеи свой амулет и протянул девушке. — Надень его. Он защитит тебя от демона.
Лицо Флавии просветлело, глаза заискрились: девушка села на кровати и тут же надела амулет на себя. А потом обняла Холшарда и чмокнула в щеку.
— Вы такой милый, сэр рыцарь! — воскликнула она.
— Это есть, — ответил Холшард. — Мне все дамы это говорят, но почему-то далеко не все, сказав это, соглашаются переспать. Мы решили, не будем терять времени. Тебе надо переодеться, юная леди. В более пристойное битве платье. А мы с тобой, молодой сэр, приготовим лошадей к выступлению…
— Сэр Джуно, — начал я, когда мы вышли из башни во двор форта, — могу я попросить тебя об одном одолжении?
— Я весь внимание.
— Когда мы наедине, ты можешь говорить мне все, что думаешь про меня. Но если ты будешь унижать меня при женщинах, я не побоюсь твоего большого меча и твоего навыка владения им. — Я сделал паузу. — Просто набью тебе морду. По-нашему, по-русски.
— Ты долго готовил эту речь, сынок? — Холшард оглядел меня с головы до ног. — Неплохо сказано, надо сказать. Но я на твои угрозы хер ложил. Когда мы покончим с демоном, я к твоим услугам. Никогда не против хорошей драки. Но позже, мастер Сим, позже. У нас пока есть более важное дело, чем взаимное битье физиономий.
— Зачем ты отдал Флавии медальон?
— Затем, что Хозяин уверен, что медальон у меня. В его тухлых мозгах никогда не шевельнется мысль, что я отправлюсь на бой с ним без амулета. Главную для себя угрозу он видит во мне, и поэтому вам придется действовать быстро.
— Ты… — Я осекся, мне все стало понятно. Холшард, говоря языком военных, вызывал огонь на себя. Взял на себя эту роль добровольно, как самый старший, самый опытный из нас. — Я понял.
— А если понял, прекрати чесать языком и седлай лошадей. Солнце уже высоко, и каждый час светлого времени на вес золота. Нам еще до развалин добираться…. Тсс! — Холшард встал столбом, прислушиваясь.
— Что такое?
— Вроде лошадь ржет.
Я прислушался, но нас окружала тишина. Наши собственные кони лишь тихо пофыркивали у коновязи, да еще в лесу щебетали какие-то птицы.
— Ничего не слышу, — сказал я.
Холшард лишь пожал плечами. Мы быстро оседлали лошадей, проверили подковы, и рыцарь ушел в подвал за припасами. А парой мгновений спустя на стене появились Беа и Флавия, одетая в трофейный костюм оруженосца. Надо сказать, он сидел на ней очень ладно и эротично.
Холшард вынес переметный мешок с запасом еды и целебных зелий. Кроме того, в мешке были закупоренные кувшинчики с каменным маслом. Новый имидж Флавии рыцарю определенно глянулся.
— У меня нет оружия, — заявила Флавия.
— Вот, возьми, — я протянул ей гномский кинжал. Я был так увешан оружием, что этот кинжал был мне совершенно ни к чему.
— Этого мало! — запротестовала Флавия. — Мне нужен…
— Тихо! — крикнул Холшард. — Опять!
— Я тоже слышала, — сказала Беа, и ее лицо внезапно стало серым, а глаза запылали огнем. — Откройте ворота!
Я не сразу понял, что так взволновало Беа: она буквально подлетела к воротам и начала яростно толкать тяжеленный створ. Мы с Холшардом, переглянувшись, бросились ей на помощь, а Флавия за нами. Вчетвером мы сдвинули створ с места, Беа нырнула в образовавшийся промежуток и так закричала, что у меня сердце упало. Я пролез за ней следом и увидел то, чего никак не ожидал увидеть.
Брат Беа, тот самый эльф, которого я видел в Иль-Флор, нашел свою сестричку и в зачарованной долине.
Глава 30
Сердце у Эйтана сладко екнуло, когда тоненькая фигурка в узорной коже появилась в раскрывающихся воротах. Он видел, какое изумление было в глазах Беани, и потому сам бросил поводья и побежал к ней так быстро, как только мог.
Несколько мгновений они стояли, сжав друг друга в объятиях, и не могли говорить — не давали слезы, которые копились девять лет.
— Эйтан! — прошептала Беа. — Великие предки, мой Эйтан!
— Прости меня, — голос молодого эльфа дрожал. — Я испугался там… когда увидел тебя. Я узнал и… и испугался.
— А ты возмужал, — Беа обхватила голову брата ладонями. — Ты стал таким красивым. Эйтан, Эйтан, как же я счастлива видеть тебя!
— Почему, Беани? Кто это сделал с тобой?
— Это был единственный выход, братик. Смерть, или новая жизнь. Но я осталась прежней, честное слово! Помнишь, как ты стрелял в меня из трубочки вишневыми косточками, а я злилась, потому что косточки оставляли следы на платье? Как мы охотились на лис у Оленьей реки? Как ты ревновал меня к парням и говорил, что все они недостаточно хороши для меня?