?»— «О, нет: ее волосы были уже черны, когда она их купила» (Г. Лессинг).
(2) [В цирке, трансформатор—помощнику]—Эй, Мишка. Дай шпагу. Я ее проглочу на глазах почтеннейшей публики. Голос из-за кулис. Больше нету. Трансформатор. Как нету? Голос из-за кулис. Так и нету. Вчера последнюю шпагу проглотили. Больше не осталось. Трансформатор. Извините, господа. Придется этот номер отложить. Все шпаги уже проглочены (А. Аверченко).
(3) Жен а. Я уверена, ты женишься на следующий же день после моей смерти!
Муж. Нет, дорогая! Сначала несколько дней я отдохну!
(4) [Разговор молодоженов]:
—Если ты мне еще раз возразишь, я тебя поцелую.
— Нет, не поцелуешь,«
Интересный случай замаскированного согласия приводится К. Чуковским:
(3) Едет в поезде человек. Сосед спрашивает, как его фамилия. Он говорит: Первый слог моей фамилии то, что хотел дать намЛенин. Второй то, что дал нам Сталин. Вдруг с верхней полки голос: «Гражданин Райхер, вы арестованы» (К. Чуковский. Дневник 1930—1969. Запись анекдота, рассказанного Казакевичем, 4 марта 1956).
Правильное решение загадки чекистом доказывает, что он, в сущности, так же оценивает советскую действительность, как и арестованный им пассажир.
5. Демагогическое сравнение
Хорошо известно, что «сравнение (...) является одним из основных приемов познания и освоения мира, окружающей человека действительности» [Очерки истории..., с. 114]. Меньше обращается внимание на то обстоятельство, что этот «один из основных способов освоения мира» является в то же время одним из основных (по-моему, основным) приемом «языковой демагогии». Сравнение склонно в меру доверчивости (скептицизма, образованности) собеседника сближать по смыслу компараты и сами ситуации, которые описываются с их использованием. Как мы уже отмечали (см. гл. Синтаксис), при сравнении происходит некоторое уравнивание, оценочная нивелировка компаратов — обычно с целью дискредитации описываемого или для самодискредитации, ср.:
(1) —Эх! Вывели- Вывели, как какое-нибудь ничтожное пятно на скатерти (А. Аверченко, Новогодний тост).
(2) «Пушкин вообще любил читать мне свои вещи,—заметил князь [А. М. Горчаков] с улыбкой,—как Мольер читал комедии своей кухарке» (Пушкин в жизни, т. 1,277).
Это уравнивание компаратов и дискредитация описываемого происходит даже там, где сравнение не связано с оценкой, а является, казалось бы, совершенно объективным, например в случае сравнения по количеству, ср.:
(3) Молодой защитник выступал в суде по делу одного фермера, предъявившего иск железнодорожной компании за то, что принадлежащий ей поезд раздавил двадцать четыре его свиньи. Стараясь произвести впечатление на присяжных размером нанесенного ущерба, адвокат заявил: <Двадцать четыре свиньи, джентльмены! Двадцать четыре! В два раза больше, чем вас!»
В трех приведенных примерах нет ничего «демагогического», и может возникнуть сомнение в правомерности рассмотрения сравнения как одного из способов построения демагогического высказывания. Дело, однако, в том, что сравнение, представляя собой некоторую неточность, «натяжку», тем не менее в ряде случаев демагогически используется в качестве аргумента, обоснования некоторой точки зрения. Оно обладает внешней убедительностью (если, конечно, есть хоть какое-то сходство между сравниваемыми объектами). Вот несколько примеров демагогических сравнений:
(1) На бракоразводном процессе женщина просит оставить дочку ей, поскольку она ее родила. Мужчина категорически не согласен: «Ваша честь! Если вы опустили монету в автомат для продажи воды, то кому принадлежит стакан воды—вам или автомату?»
(2) — Как ты живешь со своей женой?! Она тебе изменяет с половиной города!
— Рабинович, как человек деловой, ты должен знать, что лучше 10 процентов в хорошем деле, чем 100—в плохом.
(3) Что такое экономическая реформа в СССР?—Это инъекция в протез.
(4) Дидро сказал однажды императрице Екатерине: <<Иметь столицу на краю государства—всё равно что держать сердце на ладони».
(5) Один из остроумнейших наших поэтов, говоря однажды о скупом богаче, сказал: «Богатство его приносит точно такую же пользу, какую бы приносило мне одеяло в три версты длиною. Я покрылся бы одним его уголком, а остальное лежало бы понапрасну» (Энцикл. весельчака).
(6) — Стоит ли молодой девушке выходить замуж за старика?
— Когда вы берете деньги, вы же не смотрите, в каком году они напечатаны.
(7) Один француз пошутил: «Мрачное лицо у живого человека так же противоестественно, как улыбающееся у покойника».
6. Неравноценность альтернатив
Еще один, сходный со сравнением, демагогический прием — поставить собеседника перед выбором из двух заведомо неравноценных вариантов: чтобы добиться согласия на нечто, собеседнику предлагается выбирать между этим «нечто» и чем-то совершенно неприемлемым. Ср.:
(1) [Спор родителей Никиты о продаже лошади]: «В таком случае,—отец даже расшаркивался,—я прямо заявляю: или эта проклятая кобыла в хозяйстве или я!» В конце концов матушка, как и догадывался Никита, предпочла отца» (А. Толстой, Детство Никиты).
(2) —Девочка, ты хочешь на дачу или чтобы тебе оторвали голову? (К/ф «Подкидыш»).
7. «Сильное» высказывание вместо «слабого», и наоборот
Нарушение в демагогических целях постулатов общения Грайса чаще всего проявляется в том, что вместо «более сильного» высказывания говорящий делает «слабое», ср.:
(1) [Финал рассказа А. Чехова «Шведская спичка»—разговор станового со своей женой об исчезнувшем и вновь «обретенном» помещике Кляузове]:
— Зачем следователь приезжал?
— Приезжал сказать,, что Кляузова нашли. Вообрази, нашли его у чужой жены/—говорит становиха, и говорит чистую правду, умалчивая лишь о том, что чужая жена, у которой в баньке обретался Кляузов, это она сама, становиха.
(2) [Жильцы «Вороньей слободки» говорят о соседе, полярном летчике Севрюгове]:
— Ведь это герой Ведь он сейчас на восемьдесят четвертой параллели/
— Что еще за параллель такаясмутно отзывался Митрич—Может, такой никакой параллели и вовсе нету. Этого мы не знаем. В гимназиях не обучались. Митрич говорил сущую правду. В гимназии он не обучался. Он окончил Пажеский корпус (И. Ильф—Е. Петров, Золотой теленок, XIII).
(3) — Чем закончилась вчера твоя ссора с женой?
— Она стала передо мной на колени.
— И что же она сказала?
— Вылезай из-под кровати, подлый трус!
(4) — Что сказала твоя жена,, когда заметила тебя целующимся с соседкой?
— Представь себе, ничего. А те два передних зуба мне и так давно пора было удалить.
В сборнике «Физики продолжают шутить» (М., 1968) приводятся некоторые традиционные общеупотребительные выражения в научных текстах и их глубинный СМЫСЛ:
«Хорошо известно, что»» (Я не удосужился найти ссылку на работу, в которой об этом было сказано первый раз).
«Имеет огромное теоретическое и практическое значение» (Мне лично это кажется интересным).
«Эта работа была выполнена четыре года тому назади (Нового материала для доклада у меня не было, а поехать на конференцию очень хотелось).
«Для детального исследования мы выбрали три образца» (Результаты, полученные на остальных двадцати образцах, не лезли ни в какие ворота).
«...был случайно слегка поврежден во время работы»» (Уронили на пол).
«...обрагцались с исключительной осторожностью»» (Неуронили на пол).
«На этот счет существует единодушное мнение»» (Я знаю еще двух ребят, которые придерживаются того же мнения).
8. Другие средства
С демагогическими целями могут использоваться, кроме основных, перечисленных выше, также и некоторые другие языковые средства, ср.:
(1) Матч по легкой атлетике СССР—США Бегут двое. Американец победил. Советские газеты сообщили. «В беге на 100 метров советский спортсмен пришел одним из первых. Американский бегун был предпоследним».
В нейтральном употреблении быть одним из первых можно, если есть большая группа «не первых», а предпоследним—если есть большая группа «первых».
(2) — Л что, Куколка?—спросил Новакович — Что если переложить эти стихи на
музыку?Я бы и переложил.
—Да разве вы композитор?
-Я-mo?Вы оперу «Майская ночь» слышали?
— Но ведь это вещь Римского-Корсакова?!
— Вот я и говорю—знаете «Майскую ночь» Римского-Корсакова? Так я могу написать в десять раз лучше! (А. Аверченко, Шутка Мецената, III).
В описываемой в (2) ситуации при нейтральном употреблении реплика Вы оперу «Майская ночь» слышали?—это ответ в форме вопроса, уместный только в устах автора «Майской ночи».
9- Пример языковой демагогии («Клеветникам России» Пушкина)
Рассмотренные выше приемы языковой демагогии используются и в «серьезной» художественной речи, в том числе в поэзии. Только один пример — стихотворение А. Пушкина «Клеветникам России», где приемы языковой демагогии являются основным структурным элементом. Оправдывая присоединение Польши к России, Пушкин использует прием сравнения: кровавое подавление восстания 1831 г. он сравнивает с домашним спором (в который, понятное дело, не должны вмешиваться посторонние!), Россию — с морем, а другие славянские народы —- с ручьями. Следующий примененный Пушкиным прием — д е м а-гогическая альтернатива: Оьавянскиель ручьи сольются в русскомморе? Оно ль иссякнет? вот вопрос. Пушкин даже не допускает третью возможность — возможность того, что и славянские народы будут независимыми, и Россия не погибнет (хотя и во времена Пушкина немало было примеров того, как близкородственные народы не сливались в «едином море» — Испания и Португалия, немецкие княжества и Австрия). И, наконец, концовка стихотворения: