(1) Недавно, смотрю, какой-то паршивый ресторанчик огромный плакат вывесил: «Единственный парижский ресторан, в котором во время ревельона не будет музыки» (Тэффи, На новый, 1927 год).
2. Использование в качестве канала связи переводчика имеет ряд особенностей. Чаще всего в шутках обыгрывается неточность перевода (вольная или невольная), ср.:
(2) Один немец, член нашей Академии наук, переводя что-то с русского на немецкий, фразу «он женился на Красной горке» перевел таким образом: «Ег heiratete die m-lle Krasnaja Gorka» (А. Чехов, Красная горка).
(3) Понятие о загробной жизни было у греков весьма смутное. Тени грешников отсылались в мрачный Тартар (по-русски—в тартарары) (Тэффи, Древняя история). Перевод неточен: русское тартарары отрицательно окрашено и означает не подземное царство мертвых, а преисподнюю, ад.
(4) В Риме итальянка, разгневанная равнодушием проходящего по улице советского туриста, кричит. «KacmpamoL Импотенто/,»Переводчик переводит. «Уходи, я тебя больше не люблю!»
(5) Русские мафиози за границей хватают местного жителя, знающего, где зарыто сокровище. Через местного переводчика они говорят ему:«Говори, где зарыт клад, шш тебя расстреляем!» Он отвечает: «Бон от того дерева двадцать метров на юг, л потом десять метров на восток». Переводчик переводит бандитам: «Он говорит, что ни за что не скажет. Лучше, говорит, расстреляйте вон под тем деревом».
(6) Ял съезде советских писателей поднимается казахский акын и что-то говорит. Как из-под земли возникает бойкий молодой человек, переводит: «Акын благодарит родную коммунистическую партию за счастливую жизнь». Акын продолжает речь, переводчик тотчас переводит: «Акын передает привет писателям СССР от писателей Казахстана». С видимым волнением акын говорит что-то еще. Переводчик переводит: «Акын счастлив побывать в столице нашей Родины Москве». И тут сзади слышится голос: «Акын третий раз спрашивает, где у вас туалет!»
Соотношение социальных ролей участников ситуации
Н. Д. Арутюнова [1980: 245] отметила, что существуют два типа значений имен: симметричный (собутыльник) и несимметричный (врач—пациент). Л. П. Крысин убедительно показал, что более существенным является здесь не чисто лингвистический, а социальный фактор — соотношение социальных ролей участников ситуации: отец, например, не может дерзить или грубить сыну, а сын благоволить к отцу (см. [Крысин 1989: 133 и сл.; 145—164]). Вот сценка, комизм которой вызван нарушением этого правила:
[Разговор 5-летнего Арсения Л. с отцом]:
— А ну, вставай немедленно!
— Что-то ты меня сегодня мало радуешь, папа. Грубый очень.
Приведем еще несколько примеров, где обыгрывается соотношение социальных ролей участников ситуации:
(1) Начальни к.Яс вами, любезнейший, больше служить не могу!-Подчиненный. Но что же, ваше-ство,мы будем делать без вас?!-
В нейтральном употреблении первая реплика (Я с вами больше служить не могу) имеет в устах начальника и подчиненного разный смысл: в устах начальника — «Я вас уволю»; в устах подчиненного — «Я от вас уволюсь».
(2) Надпись в тюрьме. Милиционер и уголовник, будьте взаимно вежливы (3. Паперный, Не хлебом единым).
(3) В суде мужчина обосновывает свое желание развестись с женой тем, что она «не устраивает его как женщина». Возмущенный выкрик с места: «Ишь какой! Всех устраивает, а его, видите ли, не устраивает!»
Комический эффект примеров (2)—(3) вызван тем, что в (2) незаконно уравниваются социальные роли милиционера и уголовника, а в (3) — мужа женщины и всех остальных мужчин города.
(4) — Вот, Лева, когда я был такой, как ты, семилетний мальчик, у лгекя не было ни отца, ни матери. Я рос у чужих и часто не было чего есть„
— Дя, но зято с max пор, теш; ты у нас живешь, тебе, папа, ведь хорошо: тебя кормят три раза в день~
— снова несимметричность социальных ролей: малолетнего сына кормят, его родителей — нет.
Обыгрывание соотношения социальных ролей участников ситуации наблюдается (хотя и не очень часто) и в других случаях, при изучении разных языковых уровней. Так, в главе Лексика мы отмечали, что отходчивым может быть отец, профессор, врач, но не сын, студент, пациент, в главе Прагматика отмечается, что «Пушкин-вопрос» (Л в магазин за тебя Пушкин сходит?) вряд ли допустим в ситуации ‘снизу вверх’, например при обращении сына к отцу.
Говорящий и слушающий должны учитывать различия в их положении (социальном, национальном и т. п.), «переводить ситуацию» на свой язык и в свою обстановку — и реагировать соответствующим образом:
(5) Спросили нашего и японского рабочего, сколько часов в день они работают. Японец ответил.
— Шесть: два часа я работаю на Японию, два часа на хозяина и два на себя.
Наш рабочий сказал:
— Ая работаю только два часа на себя, потому что хозяев у нас нет, а на хрена мне еще работать на Японию (Анекдоты от Никулина).
Особенности женской речи
Интересные наблюдения над особенностями мужской и женской речи содержатся в статье [Земская — Китайгородская — Розанова 1993]. Наше описание крайне фрагментарно: в соответствии с принятым в данной работе подходом, мы остановимся лишь на тех особенностях, которые часто подвергаются обыгрыванию.
1. Женщинам приписывают, прежде всего, многословность. В статье «Лингвисты тоже шутят» [В. Г. 1994] приводится след, заметка из газетной рубрики происшествий:
Штутгарт. Житель этого города Н. подал в суд иск, требуя развода на том основании, что жена не дает ему возможности говорить. В качестве вещественного доказательства суду была предъявлена магнитофонная пленка с записью беседы супругов, которая длилась четыре часа. В течение всего этого времени беспрерывно говорила одна жена; мужу удалось вставить только десять слов. Суд удовлетворил иск о разводе.
Русских женщин также никто не упрекает в излишней молчаливости. Рассказывают, что киноактер Борис Андреев попросил знакомого букиниста: «Дай мне такой детектив, чтобы жена три дня молчала» («Неделя», № 14, 1998). Ср. также след, шутку:
(1) — Папа, какая разница между винтовкой и автоматом?
— Очень большая! Вспомни, как говорю я и как твоя мама.
2. Нередко обыгрывают также большую эмоциональность женской ре-чии склонность к преувеличениям:
(2) [Разговор мужа с женой]: <<Ты не права!»—«По-твоему, я говорю неправду! Значит, я вру! Брешу, так сказать?Я что, собака? Мама! Он меня сукой обозвал!»
JI. П. Крысин отмечает в русской речи конца XX столетия уменьшение влияния половых различий между говорящими на использование грубых слов и выражений: «эти слова, включая матерные (...), употребляются и мужчинами, и женщинами» [Крысин 19966: 385]. Однако и сейчас (и, тем более, в предшествующие периоды) различия между мужчинами и женщинами в этом отношении все-таки сохраняются: женщины гораздо реже, чем мужчины, употребляют грубые слова и выражения.
Женской речи не свойственна также так наз. «инвертированная оценка» типа пушкинского восклицания после завершения работы над «Борисом Годуновым»: Ай-да Пушкин, ай-да сукин сын (А Пушкин — П. А Вяземскому, окт. 1825) (об этом виде оценок см. в след, разделе главы). В исследовании [Земская — Китайгородская-Розанова 1993:132], справедливо отмечается, что использование для выражения положительной оценки (похвалы, восхищения) отрицательно-оценочной, бранной лексики более свойственно мужской речи.
3. Женщины чаще прибегают к эвфемистическим высказываниям. В языковой игре нередко обыгрывается неоправданное и неумеренное использование эвфемизмов в женской речи. Примеры эвфемизмов будут приведены в гл. 9. Ограничимся здесь двумя:
(3) ...дамы города N отличались, подобно многим дамам петербургским, необыкновенною осторожностию и приличием в словах и выражениях. Никогда не говорили они: «я высморкалась, я вспотела, я плюнула», а говорили: «я облегчила себе нос, я обошлась посредством платка». Ни в каком случае нельзя было сказать: «этот стакан или эта тарелка воняет»; и даже нельзя было сказать ничего такого, что бы подало намек на это, а говорили вместо того: «этот стакан нехорошо ведет себя», или что-нибудь вроде этого (Н. Гоголь, Мертвые души, т. 1, VIII).
(4) Некая девица покаялась на исповеди:«Святой отец, я очень уважала одного молодого человека».—«Уважала? Сколько раз?»—спросил исповедник (С. Шамфор).
4. Женщинам приписывается склонность к уклончивости и неопределенности (эта черта роднит их с дипломатами), ср. известную шутку:
(5) Если дипломат говорит «да», это значит «может быть», если он говорит «может быть», это значит «нет», а если он говорит «нет», то какой же он дипломат? Если женщина говорит «нет», это значит «может быть», если она говорит «может быть», это значит «да», а если она говорит «да», то что же она за женщина?
5. Самое серьезное обвинение в адрес женщин, часто встречающееся в шутках,— отсутствие в их речи логики, ср.:
(6) — Но знаете ли, какая разница между ошибкою нашего брата [мужчины] и ошибкою женщины? Не знаете? Вот какая: мужчина может, например, сказать, что дважды два—не четыре, а пять или три с половиною', а женщина скажет, что дважды два—стеариновая свечка (И. Тургенев, Рудин, II).
(7) Жен а. Если тебе ночью захочется воды, то вон на столе стакан молока.
Муж. Fm.LA если тебе ночью захочется вина, то вон под столом жестянка с керосином (В. Вересаев, Невыдуманные рассказы о прошлом).