[312]. Следовательно, село Полешане, известное с 1503 г., не следует отождествлять с селом Полесье. Косвенные данные заставляют искать село Полешане в правобережье Сожа, а Лапичи на его левой, восточной стороне.
В результате московско-литовских переговоров 1537 г. часть сел, «которые были писаны в перемирной грамоте имянно в великого князя сторону», вернулись в состав ВКЛ. Среди них были названы и Полешане[313]. Совершенно понятно, что московские власти поступились именно теми селами, которые после возврата Гомельской волости оказались бы в окружении литовских владений. Они находились к западу и северо-западу от основной Гомельской территории. В то же время другая часть сел из списка грамоты 1503 г. (среди них видим и Лапичи) оставалась за Москвой[314]. Заметим, что после потери Гомеля административно они были подчинены Поповой Горе.
Таким образом, села, отведенные в начале XVI в. в состав Гомельского уезда, можно четко разделить на две группы — правобережные и левобережные. Они создавали два территориальных массива к востоку и к западу от р. Сож.
При этом вероятнее всего, что между, условно говоря, западной и восточной территориями, доставшимися Гомелю, не было общей связи. Представляется, что московское наступление 1500 г. привело к захвату значительной части Чечерской волости между реками Сож и Беседь и осколков различных волостей до верховий правых притоков Сожа Липы и Узы. Чересполосица владений в этом районе облегчала отторжение некоторого количества сел от их волостных центров.
Дело в том, что соседние с Гомельской волостью села были разбросаны таким образом, что, например, стрешинские села находились к западу от земель Горвальской волости, в отрыве от основной территории своей волости. Горвольский Кошелев Лес при этом вклинивался на северо-восток, к реке Липе, возможно заслоняя своими землями прямой доступ Стрешинской волости к своим селам по р. Узе.
Не обращая пока внимания на новые уездные гомельские пределы, попытаемся предварительно обозначить часть границы исходной Гомельской волости. От Чечерской волости гомельскую территорию отделяла р. Сож (от устья р. Беседь)[315]. Далее гомельская граница отрывалась от Сожа в районе устья р. Липы и следовала вдоль последней до участка между селами Дуровичи (гомельское) и Кошелев Лес (горвольское). Какой-то участок р. Липы в качестве границы оставался, видимо, актуален и для начала XVI в. Непосредственно у левого берега Липы оставалось под литовской властью чечерское село Лугиничи, о чем мы узнаем из «Списка о порубежных землях и о жалобах» 1527 г.[316] Становится очевидным, что два массива сел списка грамоты 1503 г. были отделены друг от друга чечерскими землями.
От р. Липы граница отступала на юг, оставляя в стороне чечерские Лапичи (если они находились в этом месте), и, возможно, достигала Узы в месте поворота ее течения с востока на юг или, вернее, находившегося восточнее этой реки Кобыльего болота. Если же Лапичи находились совсем в ином месте, с левой стороны р. Сож (что соответствует логике построения списка грамоты 1503 г.), то все равно от р. Липы гомельская граница шла на юг к р. Узе или Кобыльему болоту, где гомельские владения были бы отделены стрешинским селом Морозовичи, располагавшимся на левой стороне р. Узы. Три стрешинских села у правого берега р. Узы (Уваровичи, Тереничи, Телешевичи) маркировали гомельскую границу на значительном расстоянии вдоль р. Узы. После очередного поворота р. Узы, за селом Телешевичи, гомельские земли встречались с территорией Речицкой волости.
Речицко-гомельская граница XV — первой трети XVI в. сложна для определения. Создается впечатление, что в направлении Речицы граница как таковая еще не сформировалась и в XVI в. Заметно стремление московской стороны отодвинуть свои владения до Днепра и установить по нему границу[317]. Так, уже в 1504 г. посланник короля Александра Матвей Кунцевич предъявил в Москве список волостей и сел, которые были заняты после заключения перемирия. Среди них были названы горвольские села Чоботовичи, Буцони, Засовье, Келскевичи и Черный и речицкие села Кисловичи, Босатковичи, Лемешевичи. Всеми ими управлял слуга князя Семена Можайского (Стародубского)[318]. В 1511 г. дворянин короля Сигизмунда Богдан Довгердов привез в Москву грамоту, в которой была изложена жалоба на князя Можайского. Последний «забрал» речицкие села Засуев (очевидно, Засовье), Гоботовичи (очевидно, Чоботовичи), Калскевичи, Бацуни, Чорные, Агирево, Заспа, Левошевичи, Кисловичи, Борки «и чинит себе рубеж по Днепр»[319]. Половина названных сел относилась все-таки к Горволю, но по сравнению с 1504 г. состав речицких сел тоже увеличился. Следовательно, захваты продолжались. Причем московские владения перекинулись уже на правую сторону р. Днепр: там находились села Заспа и Левошевичи (современные Леваши). Из остальных речицких сел локализуются только Борки (Борхов) (южнее Телешевичей на р. Узе) в левобережье Днепра.
Богдан Довгердов предложил выслать московскому государю своих бояр, а король прислал бы своих панов, а они, съехавшись, «управу учинят и виноватых казнят, а пограничным местом рубежи покладут»[320]. Следовательно, до этого времени граница в направлении Речицы определена не была. Этим, видимо, и воспользовалась московская сторона, ясно выразив стремление расширить свои владения до естественного рубежа — р. Днепр. Кстати, высланные великим князем Московским Василием III в район «обидных порубежных дел» дети боярские заметили только мелкие нарушения («обиды невеликие»), с которыми якобы могли справиться и находившиеся там наместники[321].
Неопределенность речицко-гомельской границы, возможно, была связана с болотистым характером местности, разделяющей реки Днепр и Сож в районе их слияния[322]. С гомельской стороны в нижнем течении Сожа известны села Бобовичи и Дятловичи (описаны в «Реестре» 1560 г.)[323]. Один из упомянутых в 1527 г. речицких «заходов» — Михалково — вероятно, соответствует современным Михалькам, находящимся чуть западнее Дятловичей[324]. Таким образом, гомельские пределы заходили за р. Узу в нижнем ее течении и где-то западнее этой реки встречались с речицкими землями.
Такова древняя гомельская граница, замыкавшая своей линией территорию волости между р. Сож и ее левыми притоками Липой и Узой.
До сих пор мы имели дело только с теми населенными пунктами, которые располагались с правой стороны р. Сож; также была описана граница Гомельской волости лишь в правобережье Сожа. Тот факт, что до перехода под московскую власть не фиксируется никаких гомельских владений на другом берегу Сожа, даже наводит на мысль об определении территории первоначальной Гомельской волости исключительно между р. Днепр и Сож, причем с опорой именно на последнюю. Выявленный участок гомельской границы от устья р. Беседь на северо-запад вверх по течению р. Сож как будто указывает на таковую же ее протяженность и вниз по течению этого притока Днепра. Однако существуют неопровержимые доказательства того, что гомельская территория уже до 1500 г. довольно далеко распространялась и на восток от Гомеля, за р. Сож.
В результате длительных переговоров 1537 г. литовская делегация отстояла для ВКЛ всю Гомельскую волость, в тех пределах, с которыми она существовала до присоединения к Московскому великому княжеству. Из посольских книг выясняется, что гомельская территория заходила более чем за 60 верст на восток от Сожа, где встречалась со стародубскими землями. (О переговорах 1537 г. см. ниже.) Конкретная информация о гомельских границах в переговорах 1537 г. отсутствует, но сам факт того, что в некоторой части Гомельская волость возвращалась в своих пределах к периоду до 1500 г., дает основание использовать дополнительные источники, прежде всего «Реестр ревизии господарской Гомельской волости» 1560 г. Кажется, восточная часть Гомельской волости (с левой стороны р. Сож) вернулась в состав ВКЛ практически без изменений. От нее отняли наслоения периода московского господства и в «чистом» виде передали ВКЛ.
Кроме того, южную гомельскую границу определяет комплекс документов, содержащий реестры границ восточных регионов ВКЛ. Данные о гомельской границе содержатся в двух реестрах: черниговском и любечском.
При описании пределов черниговской территории (осуществляется посредством перечисления принадлежащих к Чернигову сел) в «Реестре границ черниговских» упоминается и «от Гомя граница»[325]. Пограничным с Гомельской волостью было село Листвен. С него и начинается реестр. Следующее названное село (Гореск) определяло уже чернигово-стародубский рубеж. Однако тут можно сделать вывод, что где-то до этого села заканчивалась территория Гомеля. Оба села существуют и в настоящее время. Листвен (Великий Листвен) находится на р. Крюковой, правом притоке Снова. Гореск (Горск) расположен на правом берегу р. Снов к северо-востоку от Листвена. Следующее названное в реестре черниговское село — Боровичи — уже не пограничное. Его можно найти ниже по течению р. Снов от Гореска[326]. Остальные черниговские села были далеки от гомельской границы.
Таким образом, данные «Реестра границ черниговских» крайне фрагментарны. Более полезным оказывается «Реестр любецкий», в котором действительно описываются границы, а не просто перечисляются села, некоторые из которых являются пограничными