Прикрепление стрешинских и горвольских сел к Гомелю оказалось столь прочным, что после возвращения волости в ВКЛ они вошли в ее состав. «Реестр» 1560 г. перечисляет новые гомельские села на правобережье Сожа в таком порядке, что они следуют отдельно по отношению к старым селам Гомельской волости. Так, после Бобовичей следуют Волковичи (оба старые гомельские села), затем Телеши, Тереничи, Бацуны, Губичи, Морозовичи, Пиреевичи, Кошелево, Уваровичи (новые), затем перечисляются Даниловичи, Юрковичи, Новоселки, Старое, Волозковичи, Плесо, Присно, Шерстин (старые), а в конце — частновладельческие села Чоботовичи, Засовье, Кольскевичи и Чорные (из новых)[682].
Вероятно, во время проведения описания Гомельской волости из ее состава было изъято село Скепно. Во время пребывания ревизоров Григория Воловича и Миколая Нарушевича в Гомеле и проведения ими ревизии к ним обратился «врадник замку Стрешинского» (управляющий имуществом Виленской капитулы)[683] князь Павел Кгедройт. Последний указал на то, что людей Стрешинской волости села Скепна «примушают» к работе на замок господарский Гомельский, между тем как они относятся к замку, который не является господарским или удельных княжат ВКЛ. По словам Павла Кгедройта, это в то время, как Гомель был занят Москвой («кгды тот замок Гомейский в моц и держане неприятельское пришол»), тогда и люди указанного села, оказавшись под московской властью, вынуждены были осуществлять работы по обслуживанию замка в Гомеле («тогды и тое село капитульное при том же замку в руки неприятельские зашедши тот замок робыти мусило»)[684]. Характерно, что село Скепно было подчинено московским властям только около 1527 г. (см. выше), но работы на Гомельский замок стали настолько привычными, что уже под властью ВКЛ гомельские староста и городничий получили грамоту «с канцелярей его м(ило)сти г(оспо)д(а) рское», по которой подтвердили право на пригон людей из соседней волости[685]. Очевидно, уже тогда (1560 г.) Скепно возвратили к Стрешину, к «капитуле костела головного светого Станислава у Вильни», то есть к владениям Виленского католического епископства[686]. В то время Стрешин являлся одним из двух наиболее крупных владений католической церкви в ВКЛ (второе — Сожица (Сорица) в Витебском воеводстве)[687]. Село Скепно еще более увеличивало массив ее земель.
В составе Гомельской волости в середине XVI в. насчитывалось 49 сел (табл. 3)[688]. Из них господарским было (принадлежало королю) 31 село. 7 сел принадлежало местным боярам (Кузьмичи, Севруки, Вага, Рыловичи, Слобода, Волчковичи (Волозковичи), Волотово), 4 села дано панам Василю и Андрею Халецким (Чоботовичи, Засовье, Кольскевичи, Черные), 3 села являлись «новорозданными», то есть совсем недавно пожалованы гомельскому ротмистру пану Криштофу Ленскому (Присно, Шерстин, Липиничи)[689], еще одно село (Дуровичи), видимо, уже задолго до 1560 г. принадлежало «поручнику» гомельской роты[690]. Село Хальч после возвращения Гомеля в состав ВКЛ было передано панам Халецким (см. выше). В церковном владении находилось 2 села — Плесо (церкви Святой Троицы в Гомеле) и Скепно (Виленского католического епископства). При этом последнее в 1560 г. было выведено из состава Гомельской волости.
Кроме того, в церковном владении находился ряд земель и угодий в разных господарских и боярских селах[694]. Спасской церкви в Гомеле принадлежали: остров Милиненский (Милисиский)[695], пашни и сенокосы в селе Дятловичи[696], земля Живелевщина (Живиловщизна), «пустовщизны» Михаловщина (Михаловщизна) и Мехедовщина (Моходовщизна), бобровые гоны на р. Уже, часть острова Долгого при селе Волковичи[697]. Троицкой церкви в Гомеле принадлежали: земля Махалевская (Шадыевская) с тремя крестьянами при селе Романовичи[698], земля Бушмановская при селе Лагуновичи[699]. Никольской гомельской церкви принадлежали: земля Шишаптуровская в селе Добруша[700], земля Пехоцкая в селе Утье[701] и земля Колбасовщина (Ковбасовщина) в селе Старом[702]. При селе Волотове священник местной церкви Святого Миколы держал землю Токарево поле[703]. Этой же церкви принадлежали пашня и сенокосы при селе Новоселки[704], пашня и сенокосы при селе Старом[705]. При селе Кошелеве церковь Святого Михаила владела землей Петровщиной[706]. Наконец, в Оршу церкви Святого Николы шли дани с села Терешковичи[707].
Появление некоторых церковных владений в Гомельской земле следует отнести к XV в. Так, священники оршанской церкви Святого Николы получили бортные земли, с которых собирали дань, еще при князе Семене Ивановиче Можайском[708]. В начале XVI в. у них возникли проблемы с въездом за данью на территорию Московского великого княжества, но после заключения «вечного» мира с Москвой (1508 г.) король Сигизмунд приказал мстиславскому князю Михаилу Ивановичу и кричевскому наместнику Васке Ошушкину раз в год пропускать оршанских священников на территорию соседнего государства[709]. В 1541 г. было получено подтвержение на владение бортными землями и разрешение на проезд для сбора с них дани[710].
Также еще в XV в. Никольская церковь в Гомеле получила от князя Семена Ивановича Можайского земли Севостьяновщину и Богдановщину с пашнями и бортными деревьями[711]. В 1549, 1568, 1584 гг. были получены подтверждения на эти владения[712].
Специфика церковных владений (земли, пашни, бортные угодья и т. д.) не позволяет точно определить их местоположение. Принято называть остров Милиненский (Милисиский) Мильчицким[713], что явно соотносит его с возникшим позже поселением Мильчей. Однако село Дятловичи, к которому относилась указанная земля, расположено слишком далеко от слившихся с городом Гомелем в 1583 г. деревень Новой и Старой Мильчи. Дятловичские земли фиксировались у р. Сож и, очевидно, не заходили за находившееся чуть севернее озеро Глушец. Впрочем, в первой половине XIX в. Старая Мильча называлась Поповой Мильчей, что может указывать на ее былую церковную принадлежность[714].
Следует заметить, что подробное описание «Реестра» 1560 г. коснулось только тех сел, которые относились к господарской Гомельской волости, то есть оставались в территориальной общине (волости), чье существование выражалось в подчинении, как правило, одному землевладельцу (в данном случае — королю)[715]. Именно для них подсчитывались дымы, службы, платы и доходы, определялось качество земли, обозначались границы владений, места угодий и т. д. Боярские и церковные села в разной степени интересовали ревизоров. Они считались выведенными из состава волости. Так, боярское село Севруки только упоминалось (даже владельцы его не названы). У других боярских сел были названы лишь владельцы, а, например, сельцо Кузьминичи, пожалованное Исаю Харковичу «до воли», а также церковное село Плесо подробно описывались. Села панов Халецких, поручика и ротмистра гомельской роты, не стали объектами внимания ревизоров. Все поселения административно относились к Гомелю, но формально не входили в состав господарской Гомельской волости — доходы с них шли (кроме оговоренных случаев) в пользу непосредственных владельцев, а не короля.
В целом земли, относившиеся к Гомелю, простирались от р. Днепр на западе далеко за р. Сож на востоке, вклиниваясь в российскую территорию. На большей своей протяженности северные, восточные и южные пределы волости определяли московско-литовскую границу. При этом на севере она была четко обозначена участками р. Сож, Беседь и Корна, но не выявлена в болотах между Беседью и Ипутью; на востоке фиксировалась поселениями с левой стороны р. Ваги (приток Сновы); на юге терялась в неосвоенных местах между р. Сож и правым притоком Десны Сновом.