Одновременно с раскрытием оппозиции великокняжеской власти в Новгороде имело место выступление против Ивана III его братьев, удельных князей. Находились ли военные приготовления Ливонии против России в 1479 г. в прямой связи с готовившимся выступлением оппозиционных великокняжеской власти элементов, мы не знаем. Но можно думать, что оппозиция в Новгороде поддерживала связь с Орденом и информировала его «тайных друзей» о положении дел в Русском государстве. Внутриполитические осложнения в Русском государстве создавали благоприятные условия для выступления Ордена. Речь шла не о назревании пограничного конфликта, а о подготовке Орденом «большой войны» против Руси. Об этом свидетельствует и позднейшее сообщение Руссова: магистр Бернд фон дер Борх «собрал такую силу народа против русского, какой никогда не собирал ни один магистр ни до него, ни после»[560].
Что же побуждало Орден к подготовке войны против России? Г. Козак, специально занимавшийся внешней политикой Ордена на рубеже 70–80-х годов XV в., дает на этот вопрос двоякий ответ. Подчеркивая, как уже отмечалось, заинтересованность Ивана III в сохранении мира с Ливонией, исследователь указывает, что для ливонского магистра Борха дело обстояло иначе: успешная война с русскими укрепила бы его положение внутри и вне страны, оправдала бы аннексию им Рижского архиепископства[561] (в результате длительной борьбы с архиепископством магистру удалось добиться в 1479 г. избрания своего племянника рижским архиепископом). Но далее, при рассмотрении военных действий 1480–1481 гг., Г. Козак отмечает, что для Ливонии целью войны было восстановление границы 1458 г.,[562] претерпевшей с того времени изменения в результате «натиска» псковичей на Ливонию. Г. Козак не указывает, в чем состояли эти изменения. Но обычно прибалтийско-немецкие историки считали, что в третьей четверти XV в. псковичи отторгли от Дерптского епископства район дер. Желачки на о. Пириссар, кусок земли за Красным Городком и восточную окраину архиепископской области Пурнау, где псковичи, по мнению К. Штерна, выстроили в 1476 г. деревянное укрепление Вышгородок[563].
Мнение об отторжении псковичами в 60–70-х годах XV в. части ливонской территории нам представляется неправомерным. Никаких объективных доказательств исконной принадлежности Ливонии рыболовецкой деревни Желачки и земли к югу от Красного Городка нет. Мы отметили уже, что названные пункты следует рассматривать как спорные, вопрос о принадлежности которых был решен договорным путем лишь в 1463 и 1474 гг. Спорной являлась, по-видимому, и территория, где псковичи построили Вышгородок: если ливонский магистр считал его построенным в архиепископской области Пурнау, то, по мнению псковичей, Вышгородок был воздвигнут на границе, «на немецком рубеже», на р. Воде[564]. В этой связи подчеркнем, что К. Штерн в своей более поздней работе характеризует восточную окраину области Пурнау как дикий в XV в., негодный для жилья край, называя его в одном месте даже «ничейной землей» (Niemandsland). К. Штерн указывает также, что Пурнау входила в район, с которого псковичи когда-то собирали дань[565]. Учитывая все сказанное, вряд ли можно, повторяем, соглашаться с тезисом об аннексии псковичами в 60–70-х годах XV в. части ливонской территории.
Мы полагаем также, что, начиная войну, Бернд фон дер Борх едва ли руководствовался лишь стремлением вырвать из рук псковичей спорные территории: игра в таком случае не стоила бы свеч, ибо незначительность этих территорий не соответствовала масштабам военных приготовлений и сил, вовлеченных ливонскими ландесгеррами в войну. Думается, что главной целью войны для Ордена являлось нанесение удара по Русскому государству, на усиление которого ливонские ландесгерры смотрели со страхом. Псков же, против которого, как мы увидим, был направлен удар, прочно входил в орбиту влияния великого князя Московского, поэтому поражение Пскова, если бы оно имело место, ослабило бы позиции Русского государства. Дополнительной причиной, побудившей ливонского магистра развязать войну, являлось стремление к укреплению положения Ордена внутри Ливонии, что справедливо подметил Г. Козак.
Военные действия Орден начал в новогоднюю ночь 1480 г., когда отряды под командованием мариенбургского комтура вторглись в Псковскую землю, захватили и сожгли псковский Вышгородок. Получив известие о взятии Вышгородка, псковичи направили к нему отряд, чтобы изгнать врагов, но те при приближении псковского войска сами «прочь побегоша»[566]. Через три недели вражеские рати повторили набег; 20 января, переправившись через Чудское озеро, они подошли к Гдову и обстреляли его из пушек. Псковичи отправили послов в Новгород, к великому князю, с просьбой о помощи. Великий князь прислал в Псков своего воеводу князя Андрея Никитича со значительными военными силами. Совместно с великокняжеским войском псковичи совершили поход в Дерптское епископство: на р. Эмбах они взяли ливонскую крепость — «костер немецкий», затем подошли к Дерпту, но овладеть им не смогли. С большим «добытком» псковичи 20 февраля вернулись в Псков. После возвращения из похода на Дерпт псковских и великокняжеских ратей воевода великого князя Андрей Никитич уехал со своими силами в Москву, несмотря на просьбы псковичей остаться[567]. К. В. Базилевич справедливо полагает, что поспешный уход московских войск из Пскова был вызван распоряжением великого князя, собиравшего силы для борьбы с поднявшими мятеж братьями[568].
Рыцари немедленно воспользовались ослаблением обороны Псковской земли. 25 февраля орденское войско во главе с магистром осадило (неудачно) Изборск, а затем направилось вдоль озера, «жгучи и паляче Псковскую волость». Навстречу выступило псковское войско. Сражение произошло на озере в Пецкой губе (очевидно, на льду). Летописец описывает его так: «…сретошася в Пецкой гоубѣ на озере псковская сила с немецкою силою, и оударишася сторожовыи псковской с немецким сторожовым полком, а большая рать устояла псковская и немецкая и поехаша псковичи ко Пскову, а нѣмцы прочь побегоша». По-видимому, сражение закончилось безрезультатно. Спустя некоторое время ливонские отряды вновь вторглись в псковские владения и сожгли Островцы и городок Кобылий[569].
Разорив пограничные псковские волости и несколько городков, Орден не смог достигнуть сколько-нибудь значительных успехов. Это побудило магистра к энергичным поискам помощи извне. В марте 1480 г. послы ливонских городов от имени магистра просили рат Данцига о помощи, но получили отказ[570]. В апреле — мае съезды вендских городов, собиравшиеся в Любеке, обсуждали просьбу магистра о присылке двух тысяч воинов, а также о том, чтобы ганзейские купцы, находившиеся в Ливонии, оказали ему помощь в войне против русских лошадьми, оружием и т. д. В присылке людских подкреплений вендские города отказали. Но зато было принято решение о взимании для нужд войны с русскими с товаров (присутствовавших на съезде городов), привозимых в Ригу и Ревель, в течение пяти лет особого налога в размере 1 % их стоимости: в случае, если война окончится раньше, это постановление должно было действовать не более 2–3 лет. Окончательное решение вопроса вендские города передали ливонским[571]. Таким образом, вендские города, являвшиеся руководителями Ганзейского союза, выразили готовность оказать известную помощь Ордену в его борьбе с русскими.
Почти одновременно с просьбой об оказании помощи в войне магистр просит вендские города прекратить торговлю с Выборгом. Еще раньше он просил об этом Ревель, так как через Выборг псковичи и новгородцы получали нужные им товары[572]. Добиться ослабления России ливонский магистр стремился не только путем войны, но и посредством организации торговой блокады.
Летом 1480 г. военная активность Ордена достигла наибольшей степени. Воспользовавшись тем, что великий князь был отвлечен борьбой с Золотой Ордой (в августе войска Ахмата подходили к Угре), Орден бросил против Пскова крупные силы, в которые входили также отряды дерптского и ревельского епископов[573]. О масштабах похода ливонских феодалов против Псковской земли, возглавляемого магистром Берндом фон дер Борхом, сообщает Руссов: «Этот магистр был вовлечен в войну с русскими, ополчился против них и собрал 100 000 человек войска из заграничных и туземных воинов и крестьян; с этим народом он напал на Россию, опустошительно прошел по этой стране и выжег предместье Пскова, ничего более не сделав»[574].
Более подробные и точные сведения о походе фон дер Борха на Псковскую землю в конце лета 1480 г. передают псковские летописи и письмо ливонского магистра великому магистру от 8 сентября 1480 г. По словам продолжателя Псковской первой летописи, 18 августа магистр «со всею землею» подошел к Изборску. Враги осадили Изборск, «хотяще взяти его, пушками бьючи в городок и примѣтъ приметахоу къ стены со огнем». После двухдневной неудачной осады Изборска они направились к Пскову. 28 августа войско магистра расположилось станом на Завелицком поле. Чтобы затруднить противнику осаду города, псковичи сожгли Завеличье. На другой день вражеское войско получило подкрепление: на 23 боевых шнеках приехали дерптцы. Для Пскова наступило «притоужно время вельми». Осаждавшие обстреливали из пушек Запсковье и Полонище и «лѣзоша оусердно к Запсковью подъездя въ снеках в боевых и поушками бьючи и со иным замышлением»