Однако такая перспектива для Витовта, в будущем князя Новгородского, согласно условиям проектируемого соглашения, была малоприятной, поэтому обсуждение вопроса о Вотской земле затянулось. Но великий магистр не снимал его с повестки дня. В апреле 1398 г. он писал ливонскому магистру, что надеется, после того как будут улажены главные вопросы, найти средство для разрешения вопроса о Вотской земле[93]. Надежды великого магистра оказались тщетными. Ни в прелиминарных условиях договора между Тевтонским орденом и великим князем Литовским от 23 апреля 1398 г., ни в самом договоре, заключенном на о. Салин (на нижнем Немане) 12 октября 1398 г., никаких статей о Вотской земле нет[94].
Салинский договор устанавливал вечный мир между Великим княжеством Литовским и Тевтонским орденом. Витовт уступал Ордену Жмудь и обещал оказывать Ордену некоторое содействие в утверждении своей власти над нею. Витовт отказывался также от всяких притязаний на Псков и в случае подчинения Пскова Ордену признавал навечно переход его под власть Ордена[95]. Орден в свою очередь отказывался от каких бы то ни было притязаний на Новгородскую землю (очевидно, и на входящую в ее состав Вотскую землю) и признавал в случае подчинения Новгорода Литве переход его навечно под власть последней. «Далее мы не должны иметь никаких притязаний на землю Великого Новгорода, — писал великий магистр в своей договорной грамоте, — и если она каким-либо образом будет подчинена нами, нашим Орденом или без нас, должна она принадлежать вышеназванному господину Александру (Витовту, — Н. Я.), его христианским наследникам и преемникам вечно, и в этом мы вышеназванному господину и его преемникам не должны никаким способом препятствовать с доброй верностью»[96].
Салинский договор означал серьезную угрозу для Руси. Заключение его знаменовало оформление военного союза орденских рыцарей и литовских феодалов и ставило Новгород и Псков перед возможностью объединенного наступления Ордена и Литвы. Но прошло несколько лет, прежде чем участниками Салинского договора была предпринята попытка его осуществления. Причины этого промедления были сложными.
Начало XV в. было ознаменовано героической борьбой жмуди за свою независимость (вооруженное восстание против Тевтонского ордена 1401 г.), которая отвлекала силы рыцарей и препятствовала таким образом организации наступления против русских земель. В то же время у Ливонского ордена существовало двойственное отношение к договору. С одной стороны, руководители Ордена рады были использовать представившийся случай и с помощью Литвы подчинить давний объект своих вожделений — Псков и даже, как вначале они надеялись, Вотскую землю. С другой стороны, они могли опасаться, что выполнение принятых на Салинском острове обязательств поведет к усилению Литвы за счет Ордена. В самом деле, если бы Салинский договор был осуществлен и Витовт стал новгородским князем, то Псковская земля почти со всех сторон оказалась бы окруженной литовскими владениями. Как правильно заметил П. Остен-Сакен, сохранение Пскова за Орденом в такой ситуации было бы маловероятным[97]. Естественно поэтому, что Орден занимал осторожную позицию, не начиная враждебных действий против Новгорода и Пскова и ожидая дальнейших шагов Витовта.
Между тем в 1399 г. Витовт предпринял меры, которые знаменовали, казалось, его решимость приступить к незамедлительному выполнению условий Салинского договора. Весною 1399 г. из Пскова выехал литовский наместник князь Иван Андреевич, внук Ольгерда, «крестное целование сложив»[98]. Очевидно, литовский наместник покинул Псков по велению Витовта, который тем самым засвидетельствовал готовность выполнить обязательство перед Орденом, касавшееся Пскова. В том же 1399 г. Витовт прислал Новгороду грамоту с объявлением войны. По словам Новгородской летописи, объявление войны Витовтом было вызвано отказом новгородцев признать его великим князем. «Обеществовалѣ мя есте, — приказал Витовт передать новгородцам, — что было вам за мене нятися, а мнѣ было вам княземъ великымъ быти, а вас мнѣ было боронити; а вы за мене [не] нялѣся»[99]. Однако за всеми этими крайними дипломатическими акциями, предварявшими обычно начало войны, военные действия не последовали: внимание Витовта было поглощено подготовкой к выполнению другого грандиозного плана, по отношению к которому условия Салинского договора играли лишь подсобную роль.
Витовт заключил союз с бывшим золотоордынским ханом Тохтамышем, разбитым Тимуром. Витовт обещал Тохтамышу помощь в возвращении золотоордынского престола, Тохтамыш Витовту — титул великого князя Московского[100]. В качестве такового Витовт становился и князем Новгорода, и Пскова. Именно это намерение приписывает ему составитель Новгородской летописи: «Хотѣл пленити Рускую землю и Новъград и Пьсков»[101]. Но намерениям Витовта не суждено было сбыться: в августе 1399 г. на берегах Ворсклы войска Тимура нанесли литовцам страшное поражение,[102] которое положило конец планам Витовта завладеть московским престолом и подчинить себе всю Русь.
Вскоре ухудшились и отношения Витовта с Орденом: с 1401 до 1404 г. они носили враждебный характер[103]. Само собой разумеется, что в этих условиях Салинский договор потерял свою силу. Правда, Орден вступил в союз с противником Витовта Свидригайло, стремившимся к овладению литовским престолом. В 1402 г. великий магистр Конрад фон Юнгинген и Свидригайло подтвердили Салинский договор. В отношении Пскова Свидригайло дал отдельную грамоту, подтверждавшую права Ордена на Псков[104]. Однако коалиция Свидригайла и Ордена для Новгорода и Пскова реальной опасности не представляла, ибо Свидригайло не имел за собой достаточных сил.
Все отмеченные изменения в политической и дипломатической ситуации в Восточной Европе и Прибалтике и обусловили длительное промедление с реализацией Салинского договора. Хотя ни Орден, ни Литва не приступали к осуществлению Салинского договора, обстановка для Новгорода и Пскова продолжала оставаться тревожной: над ними висела угроза возможного наступления Ордена и литовских феодалов. Создавшиеся условия побуждают Новгород и Псков принять меры к упрочению своего положения.
Новгород, верный политике лавирования между враждебными сторонами, предпринимает шаги для урегулирования отношений как с Москвою, так и с Литвою. Осенью 1398 г. после удачной для Новгорода войны с Василием Дмитриевичем из-за Двинской земли «ѣздиши послы из Новагорода» в Москву и «възяша миръ с великымъ княземъ по старине». Новгород поддерживал хорошие отношения с Москвою и в последующее время: Андрея Дмитриевича, брата великого князя, приезжавшего в 1399 г. в Новгород, новгородцы приняли с большой честью[105]. В то же время новгородцы хлопотали о нормализации отношений с Литвой: в 1400 г. новгородское посольство ездило в Литву и заключило с Витовтом мир «по старине»[106].
Если Новгород стремился упрочить свое положение путем лавирования и избежать таким образом войны, то Псков взял твердый курс на сближение с Москвою и на усиление своей обороноспособности в предвидении близкой войны. После отъезда из Пскова литовского князя Ивана Андреевича в 1399 г. псковичи посылали посольство к великому князю Московскому Василию Дмитриевичу и «испросиша себе» князя Ивана Всеволодовича, внука Александра Тверского. В 1401 г. в Псков приехал князь Даниил Александрович, как сообщает псковский летописец, «от великаго князя Василия Дмитреевича намѣстником»[107]. В условиях возросшей опасности с запада Псков тяготеет к Москве, как носительнице национальных интересов русского народа.
С возможностью наступления литовских феодалов и орденских рыцарей были связаны, очевидно, и работы по укреплению Пскова, которые проводились в рассматриваемое время. В 1399 г. псковичи «оучиниша новую стѣну къ старой стѣнѣ на приступѣ, от Великои рѣки и до Пскова, и поставиша три костры: первый на Незнановѣ горке, а другии в Лужках воротъ, а третий оу Куминых воротъ». В 1400 г. был поставлен костер «над Пековою на Крему», а «другии костеръ в кутъ Крема на стрелицы». Под 1401–1402 гг. в Псковской летописи вновь читаются сообщения о строительстве укреплений возле Великой реки: под 1401 г. — «того же лета псковичи причиниша стѣну к старой стенѣ возле Великую реку», под 1402 г. — «того же лѣта здѣлаша стѣну псковичи возле Великую рѣку и покрыта». Строительные работы велись и в 1404 г.: «Того же лѣта псковичи съдѣлаша стѣну возле Пскову месяца июня въ 28 день…, а до осени и покрыта»[108].
В 1404 г. между Витовтом и Орденом вновь происходит сближение. 22 мая 1404 г. в Рацянже был возобновлен союз Витовта с Орденом и подтвержден Салинский договор[109]. Но с реализацией его опять имело место некоторое промедление, обусловленное, в частности, борьбой Витовта за Смоленск, который он подчинил в 1405 г.
К осуществлению Салинского договора его участники приступили в 1406 г., избрав объектом для нанесения первого удара Псков. Военные действия начал Витовт. В феврале 1406 г. он «повоевал» Псковскую землю и взял город Положу «на миру и на крестномъ целовании, а миру не отказавъ, ни крестнова целования не отславъ, ни мирных грамот». Псковичи совершили от