ю, но со временем узнал, что войска Ходкевича ушли из Ливонии. Король оставил вновь набранные войска в Швеции, надеясь использовать их для реализации своих старых планов в отношении приграничных районов Русского царства[160].
Несмотря на подписание Выборгского договора, воеводы Корелы в мае 1609 г. ответили шведам, что крестьяне стали непокорными и не хотят отдавать город. Возможно, это была отписка, и воеводы не желали сдавать Корелу сами. Карл IX предлагал губернатору Выборга отправить отряд для занятия города. Нужно было заставить русских «попросить» этого, но русские власти не проявляли такого желания, обещая уговорить жителей[161].
Таким образом, Карл IX не получил вознаграждения, которое он должен был получить за помощь царю. Шуйский был в отчаянном положении, и Карл взял дело в свои руки. Он вновь обратил свой взор на русские крепости, где сторонники Лжедмитрия II были у власти: Корелу, Орешек, Ивангород, Ям и Копорье.
Уже в июне 1609 г. Карл надеялся стать хозяином Орешка и Ивангорода, не прилагая особых усилий. Затем он отдал приказы, в которых часто упоминался Ивангород. В Стокгольме в боевой готовности находились 920 всадников и 2000 пехотинцев. Однако он предпочел бы занять город путем заговора и тайных переговоров с жителями. Ведь ситуация не располагала к тому, чтобы связывать осадой значительные силы. К такой осторожности его подтолкнули новости о бунте наемников Делагарди.
Карл настойчиво предлагал русскому царю дальнейшую помощь, за которую в июне 1609 г. он потребовал не только Корелу, но также Орешек и Кольский полуостров до Тринаса. Он заявил, что если Русское царство не сможет заплатить его солдатам, он сделает это сам. Так или иначе, царю придется отдать ему в залог Орешек, Ладогу и Колу. Наконец, Карл пригрозил тем, что в конечном итоге определит ход всей войны: если царь нарушит свои обещания или если его права не удастся защитить, Делагарди возьмет Новгород[162].
До августа правительство царя Василия было не в курсе о договорных записях о Кореле С.В. Головина и Сыдавного-Васильева и самого М.В. Скопина-Шуйского. На совещании, проведенном 21–23 августа, царь, правительство и все ратные и земские люди приговорили «король отдати город Корелу». Соглашаясь на передачу города Корелы в соответствии с заключенным договором, царь в письме Скопину-Шуйскому 23 августа 1609 г. излагает свои условия, среди них «…вперед помочь своих ратных людей в прибавку к нам посылати, пока место наше государство от врагов наших очиститца»[163].
В конце августа царь Василий отправил в Корелу грамоту, приказывая отдать город шведам. Чтобы не раздражать жителей, Василий приказывал вывезти из города все орудия. Представители царя, остановившиеся в Ладоге, весь октябрь вели переговоры с жителями Корелы о сдаче города, но безрезультатно. Корела отказалась подчиняться приказам царя.
В ответ на просьбу царя о дополнительной помощи Карл 7 сентября 1609 г. выразил готовность послать Русскому царству дополнительные подкрепления. Это означало, что стратегический резерв из Стокгольма направится в Русское царство. Однако он надеялся, что эти войска реализуют хотя бы часть его планов. Первый отряд под командованием Хенрика Тоннессона Вильдемана был должным образом экипирован и осенью 1609 г. отправился в Русское царство. В то же время король послал своих делегатов на переговоры со сторонниками Лжедмитрия II в Ивангороде. Переговоры провалились. Если бы делегаты добились какого-нибудь впечатляющего успеха, экспедиционные войска высадились бы под Нарвой, чтобы захватить Ивангород и попытать счастья в других крепостях. Тем временем войска двинулись к Выборгу. По указанию короля они также должны попытаться захватить Орешек.
Карл после неудач весны 1609 г. не отказался от своих планов относительно побережья Ледовитого океана. В октябре 1609 г., он приказал Бэку и Бему начать подготовку к экспедиции на Колу. В помощь Бэку король отправил полковника Ганса фон Рехенбергера. В конце февраля 4 роты собрались в Торнио. Однако поход не состоялся, вероятно, из-за нехватки артиллерии, а также из-за проблем с получением достаточного количества тягловых оленей. В свою очередь Бем пренебрег своими обязанностями и не предпринял никаких подготовительных действий. По этой причине его вызвали в Стокгольм, чтобы за свою халатность он ответил на суде.
Летом 1609 г. ситуация в Русском царстве значительно изменилась. Сигизмунд III решил прямо вмешаться в русские дела. Фактически еще в конце 1608 г. он решил нарушить перемирие, заключенное с Василием. Соглашение между Василием и Карлом IX было им сочтено как нарушение условий перемирия[164].
Однако польские приготовления завершились только в августе 1609 г. Кроме того, в сентябре Сигизмунд III начал осаду Смоленска, надеясь на быструю победу. Однако русские оборонялись с большим упорством, и город попал в руки поляков только в июне 1611 г., на долгое время связав их силы. В то же время король планировал войти в Русское царство во главе собственной армии. Однако его солдаты не получили жалованья и поэтому решили вернуться в Литву, чтобы завладеть королевскими имениями, рассматривая их как своего рода залог за невыплаченное жалованье. Силы поляков в Ливонии сократились, так как Сигизмунд хотел, чтобы Ходкевич во главе своих войск двинулся на Псков. Различные польские отряды, служившие Лжедмитрию II, были не очень довольны вмешательством Сигизмунда, так как рассчитывали на вознаграждение от самозванца при занятии им престола.
Сигизмунда III нужно было упредить, пока он занят под Смоленском. Шведы начали готовить юридическое обоснование объявленной ими помощи. Согласно договору о дополнительном шведском войске, заключенному 17 декабря 1609 г. и ратифицированному царем 17 января 1610 г., русские обязывались вознаградить шведов, уступив им Корелу[165].
Власти в декабре 1609 г. предприняли новую попытку склонить жителей Корелы к сдаче города. Прибывшие в Орешек в январе 1610 г. царские послы начали новые переговоры. Жители, не отказываясь от сдачи города, пытались затянуть этот процесс до июня 1610 г. Не удалось ускорить этот процесс и новым царским послам И.М. Пушкину и А.И. Безобразову. Они привезли гарнизону Корелы (присягнувшему Лжедмитрию II) жалованье за прошлый год. Царь дал понять, что продолжает считать его состоящим на своей службе и не осуждает за неисполнение приказа. Очередное распоряжение царя о сдаче города последовало в конце марта. Шведы назначили крайний срок для передачи крепости 1 мая. Одновременно шведы от лазутчиков узнали, что кореляне готовятся сражаться за сохранение города и уезда в составе Русского царства[166].
В январе 1610 г. корпус Делагарди насчитывал 1330 всадников и 900 пехоты. 18 января русско-шведские отряды деблокировали Троице-Сергиеву лавру, в столицу немедленно пошли многочисленные обозы с хлебом из волжских городов. 12 марта 1610 г. князь Скопин-Шуйский и Делагарди вступили в столицу.
Судьба гражданской войны на этот момент решилась в пользу царя Василия. Однако встреча с польско-литовским войском короля Сигизмунда, уже полгода осаждавшим Смоленск, еще предстояла. Скопину и Делагарди требовались подкрепления. Еще осенью 1609 г. Карл IX начал формировать новые подразделения. Он назначил подполковника Эверта Горна командующим новым экспедиционным корпусом.
В начале февраля 1610 г. Горн переправился по льду в Копорье. Он вел с собой 2250 наемников, в том числе англичан и шотландцев под командованием Колвилля и Коброна, а также французскую кавалерию под командованием Пьера Делавиля. Корпус разогнал разрозненные отряды сторонников самозванца, находившихся южнее и юго-западнее Твери. В июне Горн, во главе 300 кавалеристов и 1800 солдат, сведенных в кавалерийский полк и 3 пехотных полка, добрался до Москвы. Теперь шведские войска в Русском царстве насчитывали в общей сложности 3 кавалерийских полка (1500 человек) и 4 пехотных полка (2500 человек)[167].
Считая, что ситуация под контролем, Карл счел целесообразным вернуться к разработанным ранее планам по захвату территорий, простирающихся вдоль границы с Русским царством. Король планировал наступление на широком фронте: на север до Северного Ледовитого моря, на пограничные районы Финского залива, а также против самозванца и поддерживающих его поляков в Русском царстве. Учитывая силы, с которыми шведы могли столкнуться, план короля не кажется таким уж неразумным. Однако ведение операций на нескольких разных направлениях фактически означало чрезмерное растяжение собственных сил, что могло привести к плачевным последствиям. Ни у Карла, ни у Василия не было финансовых ресурсов для эффективного проведения такой кампании[168].
Походы войск под командованием Делагарди и Скопина-Шуйского были возможны только потому, что войска Сигизмунда III осаждали Смоленск. Между польскими войсками и Лжедмитрием II c поддерживавшими его польскими отрядами не было взаимодействия. После бегства самозванца 27 декабря 1609 г. из Москвы в Калугу многие поляки, служившие ему, стали стремиться к сотрудничеству с Сигизмундом III. В феврале 1610 г. Сигизмунд III объявил об избрании Владислава царем в манифесте, в котором гарантировал религиозную и национальную независимость Русского царства. Чтобы вселить мужество в сторонников возведения на престол Владислава и помочь Гонсевскому в столкновениях с Горном, в конце мая Сигизмунд III выделил отряд Жолкевского численностью около 2000 человек.
Делагарди продолжил переговоры с царем о заключении более конкретного соглашения, чем то, которое было подписано в декабре – январе. Шведы еще не получили Корелу, а русские упорно избегали конкретики по поводу дальнейшей компенсации шведам в виде земель и городов, отложив этот вопрос на будущее. Кроме того, имелась задолженность по жалованью солдатам. Когда стало ясно, что добиться доверительного сотрудничества со шведами будет непросто, царь и его брат, Дмитрий, начали проявлять все большее недоверие к Скопину-Шуйскому. Вскоре молодой воевода внезапно умер. Для шведов смерть Скопина-Шуйского была болезненным ударом