Расположение наше, по своей растянутости, представляло скорее сторожевой, чем боевой порядок. Наступление японских батальонов встречали отдельные роты; атаки бригад обрушивались на батальоны. Во втором часу ночи начался бой на широком фронте. Во многих местах японцев встречали залпами в упор и отбрасывали короткими штыковыми ударами. Но в иных местах японцам удалось утвердиться на хребте, и, распространяясь по нему, охватывать и вытеснять наши роты. Между 5 и 7 часами утра боевая часть 9‑й дивизии начала отходить на так называемые «главные позиции» X корпуса.
Фланги – высота 300 и хребет восточнее Пегоу, обороняемый тамбовцами – удержались на месте. Центр же осадил назад, на хребты, идущие по вогнутой линии к Таампину. Наши батареи открыли огонь по оставленным позициям и мешали японцам утвердиться на них и выставить артиллерию. При занятии новой линии обороны прежний резерв X корпуса растаял в боевой части, а из частей, утомленных ночным боем и оттянутых из боевой части, был сформирован новый резерв.
Бой на фронте X корпуса постепенно затихал; только правофланговая японская бригада Кигоши, не добившись до рассвета поставленной ей цели, продолжала штурмовать позицию Тамбовского полка. Непосредственно левее седловины, где располагалась наша 6‑я орудийная батарея, поднималась высота 273, на овладение которой японцы обратили все свое внимание. На узкий отрог, шедший от этой высоты к северо-востоку, японская колонна (46‑й полк) вскарабкалась после полуночи; с часа ночи части тамбовцев ввязались с японцами в упорный ближний бой на этом узком хребте. В 2 час. ночи, в 8 час. и 10 час. утра тамбовцы произвели три молодецкие штыковые атаки, коими наседавшие части японцев перекалывались и осаживались. Но и мы несли большие потери. В 4½ ротах тамбовцев, оборонявших эту высоту, остался только 1 офицер. Огонь 2½ горных батарей поддерживал японцев. Телеграфный провод к штабу корпуса был перебит.
Около 3‑х час. дня атакующие японцы ворвались в окопы тамбовцев на высоте 273, но после ожесточенного рукопашного боя наши взяли верх. Значительная часть атаковавшего японского батальона была истреблена, но группе стрелков удалось зацепиться на одном из отрогов высоты, откуда они открыли огонь по батарее. Полковник Клембовский, командир тамбовцев, был ранен; наши войска остались в ту минуту, когда они уже выходили победителями из упорной борьбы без руководителя. Артиллеристы ушли с батареи.
Бой продолжался уже 16 часов. Тамбовский полк был поддержан в течение этого времени только 1½ батальонами воронежцев. Вся тяжесть боя легла на 5–6 рот, оборонявших высоту 273. Потеряв офицеров, заметив уход артиллеристов, уцелевшие солдаты, более никем не руководимые, постепенно отступили, вынося своих раненых. Тот же ливень в 5 час. дня, который прекратил наше преследование бригады Асада, позволил и нам здесь отойти без потерь; впрочем, 46‑й японский полк слишком пострадал, чтобы иметь возможность преследовать.
Только ночью на 14 августа резерв Восточного фронта – части 3‑й дивизии – был двинут, чтобы вернуть нам высоты к востоку от Пегоу. Но этой контратаке не суждено было состояться; оценив всю совокупность создавшейся на Восточном фронте обстановки – истощение резервов, оголение от пехоты правого берега р. Тайцзыхэ, подъем воды от дождей в р. Танхэ, в тылу X корпуса, шаткость в занятии высоты 300 – стыка между X арм. и III Сибирск. корпусами, – ген. – ад. Куропаткин предпочел вести дальнейший бой на подготовленных позициях у Ляояна, и в полночь на 14 августа приказал всей Маньчжурской армии отходить к Ляояну. Вероятно, отказываясь от использования успеха против японской гвардии и добровольно соглашаясь признать неудачу на фронте X корпуса, далеко еще не истощившего своих средств борьбы, ген. – ад. Куропаткин надеялся, что новое отступление вызовет новый перерыв в операциях, который позволит сосредоточить к решительному моменту приближающийся к пунктам высадки I армейский корпус. Но этой надежде не суждено было оправдаться: завязавшимся боем загорелась большая битва под Ляояном.
В боях III Сибирского и X арм. корп. и последующем отступлении – с 11 по 15 августа – наши потери лишь немногим превосходили японские (3330 чел. против 2846).
В описанной операции необходимо отметить со стороны японцев организацию ночной атаки горной позиции целой армией (двумя дивизиями), причем для достижения большей решительности наступление ведется небольшими колоннами на широком фронте, что позволило сразу развернуть все силы, и организацию вспомогательной атаки на III Сибирский корпус, вполне достигшей своей цели – оттянуть резервы от важнейшего участка.
У нас необходимо отметить: плохую дальнюю разведку, создавшую ошибочное представление о движении целой IV японской армии на правый фланг Восточного отряда; энергию, с которой мы ощетиниваемся, сосредоточивая резервы на угрожаемом направлении; искусное ведение боя 13 августа – блестящие действия артиллерии III Сибирского корпуса, и инициативу целого ряда частных начальников, перешедших в наступление против открывшегося японского фланга; шаткость полководческой мысли, колеблющейся между желанием дать, наконец, отпор японцам и стремлением собраться к облюбованным позициям у Ляояна, приводившую нас постоянно к отступлениям.
Успех на правом фланге III Сибирского корпуса, несомненно, мог быть использован нами гораздо шире и при энергичном управлении обратиться в общее поражение армии Куроки. В достигнутых нами размерах он только облегчил отступление к Ляояну, сложившееся в трудных условиях: обозы III корпуса образовали на перевале по Ляоянской дороге пробку, которую удалось протолкнуть только 15 августа после полудня; пришлось втянуться в ряд арьергардных дел. При трудных дорогах забота о сохранении артиллерии заставляла отправлять батареи в тыл заблаговременно, и пехота арьергарда предоставлялась одним своим силам; но японская гвардия после своих неудачных атак продвигалась весьма осторожно, и 14–15 августа медленное отступление наше к Ляояну удалось прикрыть лишь ценой небольших потерь.
Одновременно по распустившимся от двухнедельных дождей дорогам отходила к Ляояну наша южная группа с Айсяньдзянских позиций. Артиллерию приходилось везти почти на руках. Одну батарею из арьергарда I Сибирского корпуса пришлось бросить: грязь была такова, что пять уносов не могли сдвинуть один передок. Короткое отступление сильно измучило войска. Арьергардные столкновения с преследовавшими армиями Оку и Нодзу обошлись нам довольно дорого – в 800 человек.
К вечеру 15 августа Восточная и Южная группы собрались в районе передовых Ляоянских позиций.
Глава XIIIЛяоянское сражение; бои на передовых позициях
Поле сражения; фортификационная подготовка. – Пробелы в изучении района Сыквантун – копи Янтай. Расположение нашей армии; оценка. – Японский план. – Бой на Цофантунской позиции. – Бой 17 августа на Маетуньской позиции. – Введение в бой части армейского резерва. – Бой 18 августа. – Заключение
Главнейшие события Ляоянского сражения разыгрались по обеим сторонам р. Тайцзыхэ, на участке местности, протяжением по фронту и в глубину около 30 верст.
Река Тайцзыхэ, шириной 30—250 сажен, в сухое время образовывала значительное количество бродов. От сильных дождей уровень воды поднимался на две сажени, скорость течения увеличивалась до 13 футов в секунду, и Тайцзыхэ становилась на короткое время непроходимым потоком. Такой подъем воды в реке имел место в начале августа; в середине августа вода стала сбывать, но все же в районе Ляоянских позиций броды еще не открылись; выше расположения русских войск открылось несколько очень глубоких бродов, недоступных для повозок.
Русская армия для переброски сил через Тайцзыхэ ко времени сражения располагала, кроме железнодорожного, еще 6 мостами через реку (3 – на джонках, 2 – на понтонах, 1 – на козлах), что давало нам, по сравнению с нашим противником, большую свободу маневрирования.
Густо населенная Ляоянская равнина почти сплошь была засеяна гаоляном, поднимавшимся ко времени сражения выше роста всадника. Дороги представляли в этих посевах узкие коридоры.
Город Ляоян – крупный административный и торговый центр – был обнесен старинными массивными стенами. Чтобы эти стены, с немногими воротами, не задерживали наши движения, мы сделали в них несколько проломов.
Около города удобных для обороны позиций не было; тем не менее на Ляоян, как пункт, избранный для сосредоточения армии и тет-де-пон на Тайцзыхэ, обращалось такое внимание, что еще в феврале, вскоре за началом военных действий, возникли предположения об его укреплении. Ген. – ад. Куропаткин разработал вопрос об его укреплении еще в течение своего переезда через Сибирь и в конце марта утвердил проект укреплений, составленный ген.-м. Величко.
Главная Ляоянская позиция была готова уже в июне. Она протягивалась на 14 верст от дер. Эфа, огибала г. Ляоян, станционные сооружения и оканчивалась фортом № 8 на правом берегу Тайцзыхэ у деревни Тайцзыфан. Она состояла из 8 фортов, каждый на 2 роты, и 8 редутов, на одну роту каждый. Так как число рядов в ротах к тому времени, когда пришлось занимать эти редуты и форты, было далеко не полным, то форты поглощали целые батальоны, а редуты – по две роты.
В промежутках между фортами и редутами имелись окопы для стрелков и орудий (на 208 полев. пушек). Многие из них, лежавшие на низине, оказались затопленными, и артиллерии пришлось себе устраивать новые окопы.
Фронт был усилен искусственными препятствиями; гаолян, мешавший обстрелу, кое-где выломали заблаговременно, в других же местах расчищали уже войска, заняв окопы.
Вторая линия укреплений тянулась от д. Панцзяцзяхэ до юго-восточного угла г. Ляояна; имелась еще и третья линия обороны, протяжением 3¼ версты, прикрывавшая непосредственно железнодорожный и три временных моста.
Укрепления были временного типа; профиль фортов достигала 10½ фут., наружные рвы фланкировались ружейным огнем. Имелось много укрытий от шрапнельного огня и блиндажей, выдерживавших попадания полевых гранат. Для маскировки на брустверах посеяли траву. Для сообщений внутри позиции и в тылу была устроена сеть ходов сообщения и дорог.