13 февраля в командование отрядом вступил его коренной начальник, ген.-л. Ренненкампф, который, за ранением г. – ад. Мищенко, после сражения у Сандепу командовал конницей правого крыла. Ввиду продолжавшегося обхода японцами левого фланга, ген.-л. Ренненкампф отвел войска к Тюпинтаю. 16 и 17 февраля отряду пришлось с крайним напряжением сил отбивать японские атаки. Чтобы обеспечить его от обхода с левого фланга, по железной дороге из расположения II армии к Фушуну была перевезена бригада 6‑й В.С. стрелковой дивизии г.-м. Данилова, которая выдвинулась далее к сел. Кудяза и боями 15, 16, 17 февраля остановила наступление резервной дивизии. Поддержанный Выборгским полком, г.-м. Данилов пытался 18 февраля перейти в наступление, но успеха не имел. Также безуспешными остались и дальнейшие атаки японцев на Тюпинтайскую позицию.
Удар армии Кавамуры был нами отражен с потерей до 5000 человек. Потери японцев были еще больше; продолжавшийся бой застыл в одном положении – оба стоявших лицом к лицу истощенных противника выжидали решения на противоположном участке поля сражения.
Позиции ІІІ Сибирского корпуса, тянувшиеся почти на 20 верст, были заняты 10 февраля всего 13 батал., 11 сотн. и 52 оруд. С 11 февраля на его левый фланг, расположенный на Гаотулинской позиции, начала надвигаться 2‑я японская дивизия; в то же время 12‑я дивизия развернулась против его правого крыла.
Так как в то же время выяснилось, что против отряда г.-л. Ренненкампфа действует 11‑я дивизия из состава войск, осаждавших Артур, то в нашем управлении зародилось опасение, что японцы направляют решительный удар на наше левое крыло. 3 полка г.-м. Данилова были сосредоточены для обеспечения левого фланга отряда г. – л, Ренненкампфа; на участок III Сиб. корпуса были двинуты многочисленные подкрепления. Ближайший сосед, II Сибирский корпус, помог 5 батальонами и 16 op.; IV Сибирск. корпус послал Красноярский и Енисейский полки. Главнокомандующий направил из своего резерва 72‑ю дивизию и Царицынский полк; из состава II армии I Сиб. корпус был двинут к Шихуйчену, и одной бригадой успел усилить III Сиб. корпус. Последнему резерву – XVI арм. корп. – указано было подготовиться к движению на восток. Г.-ад. Куропаткин хотел не только отбить удар Куроки, но и разбить здесь неприятеля.
К 16 февраля III Сиб. корпус имел в боевой части и резервах до 51½ батал.; японцы имели против него около 30 батал., но, несмотря на наш перевес в силах, энергично наступали; III Сиб. корпус принужден был растянуться еще более к востоку; общее протяжение его позиций достигало 32 верст; при такой разбросанности корпус лишь с трудом отражал удары противника.
Уже 14‑го японцам удалось овладеть важной вершиной в центре (между Уанфулинским и Гаотулинским перевалами, ред. № 16), господствовавшей над нашими позициями. 16‑го и 17 февраля, атакуя с крайним напряжением сил, японцы успели овладеть на фронте III корпуса еще четырьмя опорными пунктами (№ 17–20). На рассвете 18‑го они сделали последнюю попытку прорвать центр Гаотулинской позиции, и с громадными потерями, доходившими до полного уничтожения некоторых частей, были отражены 10‑м Восточно-Сибирским стрелк. полком. Здесь истощение сил японцев было полное, но мы не воспользовались им для перехода в наступление. Наши потери на участке III Сиб. корпуса достигали 3000 человек, части перемешались, люди устали, и мы стали приводить войска в порядок вместо того, чтобы немедленно развивать купленный дорогой ценой успех. Ведь главнокомандующий перебросил на левый фланг 42 бтл., 112 скор. и 16 горн, ор.; хотя I Сиб. корпус (3 бригады) и был возвращен на правый фланг, но дорогое время было упущено; I армейск. корпус, который главнокомандующий собирался оттянуть в резерв, сменив 72‑й дивизией, так и остался на своих позициях.
Левое крыло армии Куроки – гвардейская дивизия – начало наступать значительно позже. Нельзя было прекращать боя на восточном участке поля сражения до окончательного успеха – а между тем решение на западном участке замедлялось; силы же армии Кавамуры и правого крыла Куроки перестали представлять серьезную угрозу русским.
2‑я гвардейская бригада (ген.-м. Ватанабэ) получила приказание в ночь на 18 февраля овладеть правым участком позиции II Сиб. корпуса; после жаркого 36‑часового боя, в котором японцы оказались в таком положении, что не могли ни двинуться вперед, ни уйти назад, 17‑й и 18‑й стрелк. полки отбили эту атаку; несмотря на большие потери, японцы удержались на правом берегу р. Шахэ, окопались и продолжали мелкими атаками беспокоить II Сиб. корпус по всему фронту.
Армия генерала Нодзу, расположенная в центре, должна была поддерживать связь между войсками левого крыла японцев, которые вели главную атаку, и войсками правого фланга. Несмотря на крайне трудные условия для активных действий против позиций XVII арм., VI Сиб. и I арм. корпусов, армия ген. Нодзу приняла посильное участие в общем переходе в наступление. Ее левофланговая 6‑я дивизия перешла в наступление позже, в связи с решительными действиями армий Оку и Ноги; правофланговая же, 10‑я дивизия, поддержанная резервной бригадой и огнем тяжелой артиллерии, с 17 февраля начала наступление на фронт I арм. корпуса, атакуя одновременно д. Людзянтунь, Новгородскую и Путиловскую сопку. Огонь 11‑дюймовых мортир причинял значительные повреждения укреплениям, но за ночь их успевали исправлять. Потери в людях у нас были сравнительно незначительны. Постепенно подвигаясь вперед, японцы захватили часть передовых окопов сторожевого охранения; ночью они устраивали новые; но вследствие отсутствия удобных сообщений с тылом и морозной погоды, части их сильно терпели. Попытки разрушить наши искусственные препятствия не удавались. К 20 февраля они приблизились почти вплотную к дер. Людзянтунь и в 11 час. дня произвели самую ожесточенную атаку. Но наше превосходство над истомленным продолжительным наступлением противником здесь чувствовалось в полной мере. I армейский корпус легко отбивал атаки. Вечером 19 февраля две роты вильманстранцев, перейдя в наступление, захватили 3 японских пулемета и пленных. 20 и 21 февраля роты Каспийского полка переходили в наступление и брали большое число пленных. Полузамерзшие японские пехотинцы не проявляли обычного упорства.
В ночь на 15 февраля, когда уже сильные подкрепления вливались в наше левое крыло, нами решено было произвести в центре демонстрацию, чтобы отвлечь силы японцев от нашей I армии. С этой целью на фронте XVII армейского корпуса 3 охотничьих команды, поддержанные 2 ротами, атаковали голову железнодорожного моста через р. Шахэ и находившуюся вблизи Черную рощу. Изолированное наступление столь малых сил, конечно, не могло дать ни прочного успеха, ни повлиять на решения противника. Первоначально охотникам XVII корпуса удалось овладеть передовыми окопами японцев, но затем они были оттеснены. Не в этом масштабе предпринятые активные действия могут повлиять на исход сражения, в котором принимают участие более полумиллиона бойцов.
Японская вспомогательная атака заставила нас: 1) отказаться от наступления на западном участке поля сражения; 2) перебросить резервы на восток и ослабить себя на решительном пункте; 3) сначала принять план перехода в наступление на востоке, а затем – 4) отказаться и от него. Все первоначальные расчеты и предположения ген. – адъют. Куропаткина были сбиты; но для этого японцам пришлось вспомогательную атаку вести с такой энергией, которую сами они не сумели превзойти на участке решительного боя.
Глава XXIIIМукденское сражение
Обходное движение ген. Ноги. – Меры противодействия: уклонение правого крыла и сбор войск на правом берегу Хуньхэ. – Наступление ген. Оку. – Контратака ген. Голембатовского. – Потеря Сухудяпу; отход V Сиб. корп. – Встречный бой у с. Салинпу; действия ген. – лейт. Биргера. – Продолжение флангового марша армии Ноги. – Неуспех перехода в наступление армии ген. бар. Каульбарса
Наступление армии Ноги началось 13 февраля. Крайняя правая дивизия – 9‑я – должна была действовать в полной связи с левым флангом армии Оку, и первоначально направлялась на с. Сыфантай. Остальные колонны – резервная бригада, 7‑я и 1‑я дивизии – направлялись на фронте до р. Ляохэ. По правому берегу Ляохэ первоначально наступала 2‑я кавал. бригада ген. Тамура, прикрывая левый фланг всего японского расположения. Описав полукруг, части армии Ноги должны были обрушиться на наш фланг и тыл на тридцативерстном участке от наших позиций до Синминтиньской дороги. Крайнему левому флангу приходилось описывать более широкую дугу; поэтому он выдвигался уступом вперед, что повело к тому, что он был прежде всего обнаружен нами, и возбудил в нашем управлении опасения за глубокий обход долиной р. Ляохэ, прямо на Телин.
Ко времени наступления армии Ноги наша конница на правом фланге была ослаблена на 4‑ю Донскую казачью дивизию, посланную в тыл вследствие переполоха среди частей, охранявших железную дорогу, и кроме того была лишена своих лучших начальников: ген. – ад. Мищенко лежал раненый, а его преемник, ген. – лейт. Ренненкампф, был отозван и поставлен во главе войск, отражавших наступление армии Кавамуры. В руках других начальников наша конница не представляла серьезного боевого элемента, и частью бездействовала, раздерганная среди пехотных частей, а частью – группой ген.-м. Грекова – выигрывала, двигаясь в северном направлении, головы обходных колонн армии Ноги, и почти совершенно удалилась с поля сражения.
С уходом на восток, для противодействия наступлению армий Кавамуры и Куроки, I Сибирск. корпуса, II армия осталась без резерва. Ген. бар. Каульбарс попытался образовать таковой за счет занимавшего с. Сыфантай Ляохэйского отряда, но с началом наступления армии Ноги пришлось сразу же истратить армейский резерв на усиление ослабленного левого фланга.
15 февраля, когда в долине Ляохэ сильные японские части потеснили нашу конницу, ген. – ад. Куропаткин направил к с. Каолитунь 1‑ю бригаду 41‑й дивизии, с 3 батареями и 1 сотней под начальством ген. – лейт. Биргера; выделение на 40 верст к западо-северо-западу от Мукдена одной бригады против надвигавшегося обхода являлось, конечно, полумерой, которая вела к разброске немногочисленного резерва.