Этот список не является исчерпывающим, но охватывает основные организации и называет наиболее крупных деятелей Движения.
Среди русских национал-патриотических изданий особняком стоит «Национальная газета» (А. Севастьянов), которая за 10 лет выросла в объеме (с 4 до 24 полос) и тираже (с 1 до 12 тыс. экз.) и все эти годы являлась главной трибуной для русских организаций и полигоном для русских активистов всех направлений[38]. Здесь появились не одна сотня статей теоретического и исторического содержания, интервью общественных деятелей, так или иначе продвигавших дискурс русского национализма. Часть из них была опубликована в сборнике «Ты — для нации, нация — для тебя. Избранные статьи из “Национальной газеты”. 1995–2002 гг.» (М., 2002).
Таковы были основные «лаборатории национализма» второй половины 1990-х гг., где «вываривался» современный дискурс русского национализма со всеми своими характерными особенностями и противоречиями. Нужно отметить, что между ними не существовало непроходимых границ. Многие активисты Русского движения, действуя в рамках одной лаборатории, входили и в орбиту других, осуществляя своего рода «перекрестное опыление»: идейное посредничество, сближение и сотрудничество.
Однако, с другой стороны, политическая и идейная конкуренция различных групп вела к обострению противоречий между ними. Накапливался идейный и личностный антагонизм, ожесточался тон теоретических дискуссий.
Это вело, среди прочего, к кристаллизации идейных позиций, ко все более четкому формулированию постулатов нового русского национализма. Одно за другим закрывались «белые пятна» националистической теории. На все самые острые и насущные вопросы один за другим находились адекватные ответы. Разрыв со старой национал-патриотической традицией становился все очевиднее и неизбежнее.
В результате к 2000 году в основных чертах сложилось то течение современной мысли, которое мы называем новым русским национализмом. Окончательно его постулаты откристаллизовались в последующее десятилетие.
Новый русский национализм — это национализм, выросший из советско-русского патриотизма, но оторвавшийся от него за последние 20 лет. Несмотря на то, что в нем сохраняются такие рудиментарные секторы, как право-консервативный (православно-монархический) и лево-консервативный (социалистический, в т. ч. национал-социалистический), наиболее популярным и перспективным сегодня является сектор национально-демократический[39]. Именно в нем с наибольшей силой проявилось то поистине новое содержание, которым не могли похвастать предшественники.
Новый русский национализм
Итак, в итоге первоначального становления национал-демократического тренда и идейных баталий второй половины 1990-х гг. в идеологии Русского движения произошли важнейшие сдвиги, постепенно проникавшие в массы. Родился новый русский национализм, во многом перекликающийся с национализмом начала ХХ века (Михаил Меньшиков и др.), но во многом отличный. И в любом случае резко отличающийся от русского советского патриотизма и национал-патриотизма. Вот в чем его новизна:
1. Пришло правильное понимание того, чем является настоящий национализм. Любовь к своему народу и забота о нем — это есть национализм на индивидуальном уровне. На массовом же уровне национализм — это инстинкт национального самосохранения, который спит, когда все идет гладко, но просыпается, когда народу грозит опасность.
2. Произошло размежевание патриотов и националистов. Стало ясно, что отличие националиста от патриота именно и только в том, что националист уже осознал, глубоко и непоколебимо, что нация — первична, а государство — вторично. Для патриота же пока все наоборот: первично государство, а вторична — нация. Патриот пока еще не понял, что нельзя решать проблемы государства в обход проблем нации. Бессмысленно надеяться, что можно укрепить государственность, не укрепив государствообразующий народ, собственно нацию. Патриот, осознавший эти простые истины, автоматически превращается в националиста.
Таким образом, национализм есть высшая стадия развития патриотизма.
3. Произошло становление и утверждение этнического национализма (этнонационализма) как единственно правильного, истинного национализма. Ибо стало ясно, что народ — это не социокультурный феномен, принадлежность к которому якобы определяется общностью языка и культурно-бытовых приоритетов. Ведь исходное не определяется через производное, первичное через вторичное, феномен через эпифеномен. И сталинское определение нации через четыре критерия (язык, территория, экономическая жизнь и психический склад, проявляющийся в культуре) тоже не полно и не совершенно без указания на общность происхождения.
Правильное понимание и определение: народ (этнос) — это совокупность всех лиц, кровно связанных между собою общностью происхождения. Этничность — первична, все остальные предикаты (язык, религия, культура) — вторичны. Немцы, французы, англичане и т. д. отличаются друг от друга не потому, что говорят на разных языках и имеют разные эстетические и религиозные предпочтения (хотя это вне всякого сомнения так). Напротив: все дело в том, что они говорят по-разному и имеют разные предпочтения — в строгой зависимости от генетически обусловленного устройства психики и соматики, вплоть до конструкции голосовых связок и мозговых извилин.
Впервые в истории национальная идентичность и национальная солидарность у русских получила обоснование на принципе «крови», а не «служения», «веры» и т. п.
4. Соответственно, быть русским — это значит, в первую очередь, иметь в себе русскую кровь. Вне этого условия все остальные требования пусты и бессмысленны. Человек, в котором русской крови нет вообще, не может считаться русским, каким бы он ни был воспитан, как бы себя ни вел и что бы о себе ни воображал. Можно стать русским художником, писателем, ученым, генералом и т. д., даже не имея в себе русской крови, но стать просто русским — нельзя: русским можно только родиться.
В идеале русский человек — это тот, кто имеет по всем линиям только русских предков во всех обозримых поколениях (то есть, потомков летописных племен), для которого при этом родным языком является русский, родная культура представлена исключительно произведениями русской национальной традиции в литературе и искусстве, родной историей воспринимается исключительно история русского народа, родная вера — это вера предков, а многочисленные враги русского народа оцениваются как личные враги.
В жизни идеал встречается не так часто, как хотелось бы. Поэтому из практических соображений в России приходится делать ряд уступок и допущений: записывать в русские даже тех, у кого один из родителей — нерусский (за исключением евреев по матери), а также подставлять на место этнонима «русский» — этнонимы «белорус» и даже «украинец» (с этим после национальной революции на Украине уже трудно согласиться).
Вместе с тем — и это принципиально! — в руководители русского народа могут быть допущены только те, у кого все четверо предков в третьем колене являются русскими и нет нерусских супругов. Вождь русского народа должен быть из русских русским.
5. Утвердилось правильное понимание нации, выработанное поколениями русских ученых — антропологов и юристов-цивилистов: нация — есть фаза развития этноса (по ступеням: род — племя — народность — народ — нация), в которой данный конкретный этнос обретает суверенитет и создает собственную полноценную государственность. Иными словами, нация есть государствообразующий народ данного государства. Категорически недопустимо смешивать и путать нацию и согражданство, подменять одно понятие другим. Нация и согражданство (а тем более просто население) — совершенно разные вещи. А «гражданский национализм» — вообще оксюморон, типа «жидкой фанеры».
6. Отсюда вывод: русские — единственная нация среди всех народов, народностей и племен, зарегистрированных в России. Соответственно, Россия — мононациональная страна русского народа. Ибо русские были и остаются единственным государствообразующим народом нашего государства. Русское национальное государство сложилось в конце XV века как единое централизованное практически мононациональное государство. Один этнос (небольшие вкрапления финского субстрата не в счет), один язык, одна религия, одна культура, один центр управления. Именно на этой базе русского национального государства строились и строятся все его последующие модификации.
Однако Россия на протяжении чрезмерно долгого времени, с 1917 года, пребывает русской страной с антирусской властью и противоестественным федеративным устройством. Это противоречие должно быть, наконец, устранено за счет преобразования нынешней межеумочной Российской Федерации в унитарное Русское национальное государство (РНГ). Иными словами, русское де-факто национальное государство должно стать таковым де-юре.
7. Обозначилось двоякое понимание феномена Родины: «Родина — территория» и «Родина — русский народ». Это понимание было осознано как дилемма. В связи с чем произошло четкое размежевание сторонников империи — и сторонников Русского национального государства (РНГ) неимперского типа. Ключ к правильному выбору состоит в понимании роли демографического фактора. В условиях, когда у русских демографическое давление было выше, чем у окрестных народов, был естествен имперский путь развития России. Но в условиях, когда все стало наоборот, когда у русских демографический баланс с другими народами стал отрицательным, следует признать правоту Солженицына: восстановить многонациональную империю — значит окончательно похоронить русский народ, растворив его в инородном элементе.
8. Лозунг РНГ стал со временем главным, объединяющим все направления и организации в Русском движении.