В рецензии, подготовленной мною в 2011 г. для «Нашего современника» (опубликована в сокращении), я писал:
«Появление на свет ежеквартального журнала “Вопросы национализма” обозначило собою новый этап в развитии русского движения. Появись такой журнал лет тридцать тому назад, сегодня в России все было бы совсем по-другому, а мы бы, возможно, жили вместо межеумочной Российской Федерации — в уютном и родном Русском национальном государстве (РНГ) “с названьем кратким Русь”. Где свято выполнялась бы заповедь “все для русских — ничего против русских”. Но ни в 1980-е, ни даже в 2000-е годы такой журнал появиться еще не мог.
Редакция ВН сплотила вокруг себя русских националистов нового поколения, свободных от ностальгии как по Российской Империи, так и по Советскому Союзу. И, соответственно, далеких от какого бы то ни было консерватизма и традиционализма в политических воззрениях. Каждый из опорных членов редсовета прошел свой рубеж прощания с прошлым. Свою задачу эти люди видят в построении привлекательного и реалистичного проекта будущего — “русского проекта”.
Такого национализма, по-настоящему нового, не выращенного из недр советского строя и даже не являющегося ему контроверзой ни с какой стороны, “отвязного”, “чистого”, России всегда не хватало. Потребовалось слишком много времени, прежде чем русская интеллигенция хотя бы отчасти переболела “фантомными болями” — последствиями тяжелых социально-политических операций 1917 и 1991–1993 годов. К такому интеллектуальному сдвигу в 1980-е да и в более поздние годы никто еще просто не был готов. Но ведь нельзя идти вперед с головой, вечно отвернутой назад и смотрящей в прошлое, будь то православная монархия или социализм, поэтому стоит хоть с запозданием, но поприветствовать команду, намеренную прокладывать новый путь.
Двадцать лет, прошедшие после падения советской государственности до сих пор не увенчались в России никаким внятным, вменяемым режимом именно потому, что ни у кого не было дельного “чертежа” для русского будущего. И в то время, как абсолютно все бывшие республики Советского Союза пошли по ясному, прямому пути строительства национальных государств, без всякого стеснения провозглашая “Латвия — для латышей”, “Молдавия — для молдаван”, “Украина — для украинцев”, “Казахстан — для казахов”, “Армения — для армян” и т. д., Россия до сих пор топчется перед умственными шлагбаумами, выстроенными для нее не друзьями русского народа, не смея их отбросить, чтобы встать на такой же прямой и ясный путь и провозгласить “Россия — для русских!”.
Журнал “Вопросы национализма” призван облегчить ей это задание, поставленное историей, и разбить в щепки те самые умственные шлагбаумы.
Члены редсовета, среди которых есть доктора и кандидаты наук (и даже один академик), исповедуют идеал РНГ, но понимают этот идеал порой совершенно по-разному. Что делает журнал привлекательно разнообразным в идейном отношении.
Учитывая эту важную особенность, нельзя не признать чрезвычайно удачным название: “Вопросы национализма”, ведь стоило назвать его “Ответы национализма” — и никто бы не сумел объяснить подобный разнобой в позициях, казалось бы, единомышленников. И тогда подобный “плюрализм в отдельно взятой голове” вызвал бы закономерное подозрение в шизофрении. А “вопросы” — что ж, они и есть “вопросы”, созданные, чтобы их широко обсуждать и решать.
Единомыслие интеллигенции — вообще, как известно, есть недостижимый мираж. В данном случае оно начинается и кончается в разговоре о том, чего русским не надо. А как только речь заходит о позитивном прогнозе, немедленно воссоздается ситуация “лебедь, рак и щука” (как оно и должно быть в приличном интеллигентном сообществе). <…>
Тем более не следует воспринимать ВН как бюллетень Русского Движения. Хотя многие члены редсовета известны и как практикующие политики, но такого мандата журналу никто не давал. К тому же, разные члены редсовета, да и просто авторы, имеют разные корни в современном информационном пространстве. <…>
Итак, перед нами ни в коем случае не партийное издание, не стрельбище для юных снайперов от политики, не рупор группы единомышленников, каким являются, например, “Наш современник” или “Москва”. Журнал — я рад сообщить об этом заинтересованным лицам — открытая, свободная трибуна для всех, кто интересуется феноменом национализма (в первую очередь русского). Это опытное поле, лаборатория мысли, теоретический полигон и площадка для интеллектуальных игр. И критерием публикации является не партийная “прописка”, а профессионализм, научность, здоровая эпатажность, легкость пера — словом, обычные требования для серьезных СМИ. И, конечно же, преданность теме: национализм и национальные отношения всех времен и народов.
Наличие разных точек зрения в таком журнале — это нормально; ненормально когда одна из них претендует на императив. Дело не в том, чтобы не допустить на страницы ВН никаких заблуждений (их ведь не всегда распознаешь своевременно), а в том, чтобы даже заблуждения были: а) добросовестны; б) основательны; в) интересны для публики.
Другая важная особенность в том, что журнал является как бы параакадемическим изданием. То есть, хоть он и не связан ни с какими официальными институтами, но старается выдерживать уровень научного издания в большей части своих публикаций».
Подытожу: создание в конце 2009 года и последующая деятельность журнала «Вопросы национализма» явилось кульминационным моментом в развитии русского националистического дискурса. Этот факт знаменует собой диалектический качественный скачок, когда напряженная работа мысли ученых и публицистов, вышедших на русское национальное поле, достигла настолько высокой концентрации и оказалась настолько востребована образованным обществом, что смогла сконцентрироваться на специализированной площадке. Отныне просвещение умов и завоевание симпатий мыслящего класса (хотя бы только в лице его авангардной части) получило организационную основу и приняло планомерный и целенаправленный характер. Русской националистической мысли нужны были трибуна и ристалище, и она их получила. А ведь именно таково непреложное условие начальной фазы любого этногенеза, без которого успешный старт просто невозможен!
Это событие я считаю рубежным, его значение невозможно переоценить. Если главным достижением нового Русского движения с конца 1980-х гг. в организационном плане стал ежегодный Русский марш, увенчавшийся в декабре 2010 года «Манежкой», то в плане продвижения русской идеи таковым стал, безусловно, наш журнал. Жаль только, что его тираж, а с ним и резонанс пока невелики.
Новая политическая реальность
Итак: к концу 2000-х годов Русский марш, плюс «Манежка»-2010, плюс Русское подполье, плюс сложившийся интеллектуальный Русский Ареопаг, плюс прорывы в СМИ, в общественном сознании — все это вместе взятое создало в России новую политическую реальность, с которой нельзя уже было не считаться как «низам», так и «верхам», и которая стучалась во все двери и свидетельствовала о необратимых переменах в нашей истории. Русское движение стало не просто одним из факторов внутренней политики, но едва ли не подспудно определяющим фактором ее.
И не только внутренней политики. Пожалуй, впервые со времен Перестройки скрытые подвижки в российском обществе стали влиять и определять внешнюю политику, в то время как все девяностые и двухтысячные годы все было наоборот: международные обстоятельства, международная политика определяли не только траекторию России вовне, но и ее внутреннюю политику. Однако тот резкий поворот «поперек» долгого и бесплодного прозападного курса, который случился в 2014 году в ходе воссоединения с Крымом и войны в Донбассе, стал не только возможным, но и неизбежным именно потому, что он отвечал ожиданиям масс, абсолютного большинства. А эти ожидания характеризуются, в первую очередь, ростом националистических и патриотических настроений в русском народе, который за считанные годы нарастил поддержку лозунга «Россия — для русских!» от 40 до 70 процентов. Каковой рост, в свою очередь, не случился бы, если бы не годы наших трудов — пропагандистских и организационных. Смею думать, что вне этого роста не случилась бы и рубежно-знаковая «Мюнхенская речь» Путина, а не то что Крым и «русская весна». И Путин, заявивший еще в марте 2008 года при передаче трона Медведеву о своем «русском национализме», безусловно, подавал сигнал массам: я-де с вами. Именно потому, что хорошо отдавал себе отчет, куда именно сместились оные массы в результате четвертьвекового политического дрейфа. В октябре 2014 года, выступая на Валдайском форуме, Путин довел этот тезис до предела: «Самый большой националист в России — это я»…
Сегодня Кремль, открыто перехватывая у нас бренд русского национализма и одновременно пытаясь ликвидировать нас как своих конкурентов, тем самым выдает нам сертификат качества, признания наших заслуг и нашего авторитета. Но эти заслуги и этот авторитет не с потолка упали, а были заработаны нами за четверть века…
Конечно, свои краски в картину 2000-х добавляли репрессии, преследования русских националистов, инспирированные злым гением русского народа Владиславом Сурковым, получившим на откуп всю внутреннюю политику России, и рьяно проводимые в жизнь руководством ФСБ в лучших андроповских традициях. (Напомню, что еврей Юрий Андропов, долгие годы возглавлявший КГБ СССР, а потом и вообще весь Советский Союз, считал русских националистов главной опасностью для страны и преследовал их упорно и сурово.) С благословения полуеврея-получеченца Суркова была создана целая система законов, с помощью которых с Русским движением пытались жестоко расправиться.
Список литературы, заклейменной как «экстремистская» и запрещенной в России, уже в несколько раз превысил печально знаменитый «Индекс запрещенных книг» Ватикана. Из моих двух десятков книг в этот список попала треть, в том числе брошюры «НДПР — партия русского народа» и «Азбучные истины национализма», осужденные судом г. Иваново с такой замечательной формулировкой (авторы — эксперт Фарахутдинова и прокурор Кабалоев): «имеют ярко выраженный прорусский характер». Дважды у меня проводились обыски. Подсылали ко мне и ФСБ-шницу под видом студентки-русистки из Германии с интересными вопросами насчет подполья…