.
Совершенно с другим чувством воспринимали явление социал-христианского подполья в кругах Белой военной эмиграции. Именно Белая эмиграция оказалась наиболее созвучной по духу социал-христианам, эта среда, по признанию Е.А. Вагина, проявляла наибольший интерес к ВСХСОН и наиболее искренне откликалась на дело помощи находившимся в заключении лидерам подполья - Игорю Огурцова и Михаилу Садо162: «Когда уже здесь - в Европе, в США, в Австралии - я знакомился с ветеранами Белого движения, со старыми русскими православными семьями - я будто попадал в уже знакомую мне обстановку; я узнавал в этих новых моих знакомых прямых духовных родственников моих друзей, оставшихся в сегодняшней России - русскими»163.
Е.А. Вагин считал, что при существовавшем в то время огромном интересе Запада к феномену «инакомыслия» в СССР имелись все возможности для того, чтобы противопоставить коммунистической пропаганде совершенно иной образ России, способствовать организации сил сопротивления «в духе продолжения лучших традиций Белой русской эмиграции». Тем болеечто и традиции эти, и многие деятельные участники Белой борьбы в то время были живы. Однако Запад сосредоточил тогда свои усилия исключительно на поддержке советских диссидентов, придавая правозащитному движению непропорционально большое значение. Собственные же материальные и информационные возможности старой русской военной эмиграции были весьма скромными. Но именно тоненькие белогвардейские издания с наибольшей готовностью и искренностью поддерживали на своих страницах идейную позицию А.И. Солженицына и ВСХСОН, чувствуя в них своих последовательных идейных преемников.
Таким образом, спустя почти десять лет после ареста подпольщиков, благодаря опубликованию Программы ВСХСОН и ряда других документов, исследованиям профессора Джона Дэнлопа, а также активной публицистической деятельности Евгения Вагина русская эмиграция и международная общественность получили достоверную информацию о взглядах и идейной позиции социал-христиан. Правда, атаки против ВСХСОН не прекратились и после этого.*29 Но советской секретной агентуре, мнимым «доброжелателям» и откровенным противникам стало уже не так легко их осуществлять...
Глава XI«ОСВОБОДИТЬ ИГОРЯ ОГУРЦОВА!»
Напряжённая борьба за моё освобождение так и не смогла приблизить его - ни на один день, ни на один час... Но я глубоко благодарен тем людям и организациям, которые, вопреки фанатическому противодействию со стороны Андропова и андроповцев, со всей искренностью участвовали этой в борьбе.
В середине 1970-х годов в кругах русской эмиграции была выдвинута идея обменять большую группу политических узников Советского Союза на равное число деятелей чилийской компартии, оказавшихся в тюрьмах после военного переворота и сентября 1973 года в Чили. Глава Чилийской Республики генерал Аугусто Пиночет Угарте выразил готовность содействовать освобождению политзаключённых. При этом чилийские власти объявили, что их единственной целью при таком обмене будет спасение людей, находящихся в коммунистических застенках и предоставление этим людям возможности рассказать правду о том, что же на самом деле представляет собой «советский рай» в «стране победившего социализма».
Со своей стороны СССР проявлял большую заинтересованность в такой рокировке и фактически первым выступил с предложением об обмене.
Были составлены списки кандидатов на обмен, первоначально включавшие 23, а затем даже 42 фамилии. Среди имён, названных в списках, значились и имена создателей ВСХСОН - И.В. Огурцова и М.Ю. Садо. Обсуждались и согласовывались различные варианты обмена по персоналиям...
Но в итоге сторонам удалось обменять только по одному человеку. 18 декабря 1976 года в г. Цюрихе (Швейцария) лидер чилийских коммунистов Луис Корвалан был обменен на диссидента Владимира Буковского. Групповой обмен заключёнными не состоялся.
Коммунистам удалось обмануть своих противников: диссидентов в советских лагерях было много, а вот генеральный секретарь ЦК Коммунистической Партии в Чили - был один... И как только советская сторона достигла своей цели, она сразу же утратила интерес к дальнейшему обмену. В немалой степени этому успеху КГБ способствовала деятельность его секретной агентуры, работавшей на Западе, в том числе и в одной из русских эмигрантских организаций, которая вызвалась выполнять «консультативные» функции при обмене...
Но русская эмиграция и мировая общественность не теряли надежды на вызволение путём обмена и других узников советских тюрем. Так, например, по инициативе члена Конгресса Русских Американцев (КРА) Веры Павловны Политис была предпринята попытка договориться об обмене И.В. Огурцова на бывшего генерального секретаря компартии Уругвая Хосе Луиса Массеру. Однако этот проект не увенчался успехом: такой обмен был не в интересах советских руководителей...
* * *
Со второй половины 1970-х годов во многих странах Свободного мира стало разворачиваться широкое международное движение за освобождение основателя и лидера ВСХСОН. В Германии, Италии, США и Франции возникли общественные «Комитеты спасения Игоря Огурцова». В это движение включились люди самых разных национальностей, профессий и социального положения.
Не остались в стороне Белая эмиграция и Русская Православная Церковь Заграницей (РПЦЗ), не признававшие законности коммунистического режима. Личное участие в деле спасения И.В. Огурцова, привлечении внимания политиков и международной общественности к его судьбе принял Первоиерарх РПЦЗ митрополит Филарет (1903-1985). 3 декабря 1977 года он обратился к президенту США Джеймсу Картеру с просьбой о помощи узникам советских тюрем: И.В. Огурцову, М.Ю. Садо и В.Н. Осипову.
Весьма существенная роль в борьбе за освобождение лидеpa ВСХСОН принадлежала А.И. Солженицыну. Известно, например, обращение Солженицына к участникам Сахаровских слушаний, состоявшихся в ноябре 1977 года в Риме, в котором автор «Архипелага ГУЛАГ» призвал помнить о таких «обделённых вниманием героях», как Игорь Огурцов, Святослав Караванский*30, и не упустить разницу между пятнадцатью сутками и пятнадцатью годами заключения...164
Защитники И.В. Огурцова апеллировали к главам государств, прежде всего - к Брежневу и Картеру. Увы, и в СССР, и в США эти обращения наталкивались на непроницаемую завесу молчания... Но письма и обращения продолжали идти рекой, поднимая общественное мнение во всём мире.
В очерках эмигрантской жизни «Угодило зёрнышко промеж двух жерновов» А.И. Солженицын отметил, что лично он до тех пор никогда не обращался с какими-либо просьбами в высшие инстанции Соединённых Штатов, но на сей раз решил сделать исключение из своих правил: Игорь Огурцов медленно умирал в Чистопольской тюрьме, и нужно было действовать. 4 июня 1979 года в обращении к Президенту США Картеру Александр Исаевич писал:
«Господин Президент!
Выдающийся сын русского народа Игорь Огурцов, искавший христианских путей развития России, уже 13-й год непрерывно находится в жестоком заключении, при безжалостном режиме, - и ещё 8 лет нависают над ним, которых ему не пережить. У него опала печень, опустился желудок, в 42 года вылезают волосы, выпадают зубы. Сегодняшняя ситуация даёт Вам редкую возможность освободить несколько человек из безнадёжного долгого сидения. От себя и от русского народа я с волнением прошу Вас помочь вызволить Огурцова для лечения и спасения».
Подобное обращение 14 июня 1979 года Солженицын направил видным американским сенаторам-демократам - Генри Мартину Джексону и Дэниэлу Патрику Мойнихэну165. Текст обращения русского писателя к сенаторам США был передан телеграфным агентствам и опубликован в эмигрантской печати166. Но, по свидетельству самого писателя, должного эффекта это не имело - лишь отписка из канцелярии президента...
О том, как отреагировал на послание сенатор Генри Джексон - автор знаменитой «поправки Джексона»*31 - Александр Исаевич не упомянул. А вот сенатор Дэниэл Мойнихэн выразил горячее сочувствие идее оказания помощи И.В. Огурцову и даже приезжал с этим к Солженицыну, но... «всё прошло беспоследственно...»
Солженицын не опустил рук. В сентябре 1979-го он пишет пламенное, полное боли Обращение Сахаровским слушаниям в Вашингтоне, целиком посвящённое И.В. Огурцову:
«Два года назад я просил участников Римских Слушаний уделить усиленное внимание долгосидчикам. Годы идут, идут дальше, и разрушительнее всего - для них.
На краю могилы - Игорь Огурцов, замученный христианский мыслитель; учёный, оборванный на первых шагах; выдающийся сын России, осуждённый несправедливо, бесчеловечно, сидящий 13-й год.
Те, кто были первоклассниками, когда арестовали Игоря Огурцова, - теперь кончают университеты. А Огурцов - сидит.
Почти вся эпоха Брежнева уложилась в это протяжение времени. В Соединённых Штатах три раза произошли президентские выборы и вот готовятся четвёртые. Весь разгар вьетнамской войны уложился в эту длительность. От разгула культурной революции Китай перешёл в кооперацию с Западом. А Огурцов менял только камеру на карцер, тюремное заточение на строгое лагерное, и снова на тюремное.
Вся чехословацкая весна и чехословацкая ледовая зима уложились в эту длительность. Изменились Португалия, Испания. Взошёл, прошумел и закатился еврокоммунизм. Третий центр мирового коммунизма - кубинский - шагнул в Центральную Америку и гуляет по Африке. Возникали новые государства - к свободе или к новым оккупантам, менялись десятки правлений здесь и там. А Огурцов - сидит.