Практическим организатором форума, названного Конгрессом гражданских и патриотических сил, стал глава РХДД, председатель комитета Верховного Совета РФ по свободе совести и вероисповеданиям Виктор Владимирович Аксючиц. Среди учредителей Конгресса были депутатские группы российского парламента «Россия», «Российский союз», «Смена», Российское христианское демократическое движение, Российский общенародный союз, Союз казачьих войск России, Лига крестьянских предпринимателей, Национально-республиканская партия, Конституционно-демократическая партия, Союз «Офицеры за возрождение России», представители дворянского и купеческого собраний...258 Конгресс наметили провести 8-9 февраля 1992 года в Москве, в огромном зале кинотеатра «Россия».
По приглашению двух комитетов Верховного Совета Российской Федерации, в Москву из Австралии срочно вылетел И.В. Огурцов - в качестве члена оргкомитета Конгресса. Это было его первое посещение России после нескольких лет изгнания.
* * *
Основатель ВСХСОН вернулся на Родину в начале февраля 1992 года - спустя пять месяцев после путча ГКЧП и два месяца после раздела единого государства. Страна, которую увидел политический изгнанник, была неузнаваема... Москва и Санкт-Петербург бурлили многотысячными митингами и собраниями, на окраинах растаскиваемой сверхдержавы гремели выстрелы и лилась кровь. Советская Армия и Флот находились в состоянии растерянности, политической неопределенности и полного функционального паралича...
Характерная черта времени бросалась тогда в глаза и запомнилась Игорю Огурцову - всеобщая тревога и печаль на лицах москвичей. От улыбок, радости и светлых надежд, царивших на московских улицах в последние дни августа девяносто первого, не осталось и следа...
8 февраля 1992 года главное внимание средств массовой информации, политиков и общества было привлечено к Конгрессу гражданских и патриотических сил. «Такая серьёзная попытка объединения движений и партий, носящих название патриотических, кажется, предпринята впервые» - писали в те дни центральные газеты259.
Акция впечатляла масштабом: на форум прибыли около двух тысяч делегатов из всех новообразованных стран СНГ и регионов России, а также иностранные наблюдатели. Среди участников - ряд известных политических и общественных деятелей. Знаковым стало участие в форуме и выступление на нём вице-президента Российской Федерации А.В. Руцкого.
Выступавшие на Конгрессе политики и общественные деятели говорили о необходимости отстранения от власти всех, кто мешает проведению преобразований, введения в стране чрезвычайного экономического положения, важности объединения патриотических и демократических сил, призывали противопоставить Белую Россию - «красным», «коричневым» и «бледно-зелёным» (подразумевая цвет банкнот американской валюты)...
Выступления Игоря Огурцова ожидали с особым интересом: ВСХСОН давно стал живой легендой, считался основоположником российского христианского общественно-политического движения и для многих участников встречи было важно услышать мнение одного из самых известных деятелей антикоммунистического сопротивления.
Взяв слово, Игорь Вячеславович говорил с трибуны Конгресса о стоящих перед народом задачах. Он призывал к скорейшему созданию в России нового движения, способного принять на себя всю ответственность за судьбу страны, обрисовал нависшие над Россией опасности и безрадостные перспективы их развития в случае своевременного непринятия соответствующих политических решений.
В своей речи основатель ВСХСОН обратил внимание на исключительную в тот исторический момент роль Армии. И хотя эта часть его выступления не была основной, она вызвала бурную реакцию у участников Конгресса, среди которых находилось немало военных: Вооружённые Силы уже расчленённого СССР, пока ещё оставались едиными и являлись едва ли не главной болевой точкой всей тогдашней политики...
* * *
Действительно, казённый советский лозунг «Народ и Армия - едины» в условиях обвала КПСС приобретал совершенно иной, спасительный для народа и зловещий для партийной верхушки и КГБ, смысл. Армия, освобождённая от партийных пут, являлась в то время единственной структурой, обладающей реальной силой и способной противостоять развалу и разграблению страны.
Это понимали многие. В самой Армии ещё кипели страсти после недавнего Всероссийского офицерского собрания, проведённого в Кремлёвском дворце Съездов 17 января 1992 года и нагнавшего страху на республиканские партийно-чекистские кланы. На том собрании офицеры выражали из зала недоверие президиуму, в лицо называли Главкома Вооружённых Сил Содружества Е.И. Шапошникова предателем, требовали изменить повестку дня «в связи с насильственным развалом страны», открыть прямую трансляцию в эфире, вызвать в зал одиннадцать новоявленных президентов и немедленно объявить о восстановлении государственного единства...
А возглавлявшие президиум офицерского собрания перепуганные генералы и президенты республик во главе с Ельциным (и те, и другие, как на подбор - вчерашние члены Политбюро и ЦК КПСС) буквально уговаривали офицеров «оставаться вне политики», рассыпали обещания сохранить единство Вооружённых Сил, ввести индексацию окладов военнослужащих, предоставить им квартиры, выдать их семьям по 2000-3000 долларов США на строительство коттеджей и т.п.260 - всё было обманом и не имело отношения к вопросу главному.
Принцип «армия вне политики», столь естественный в любом нормальном государстве, противоречил здравому смыслу и букве присяги в ситуации свершившейся государственной измены со стороны партийной верхушки и спецслужб. В подобной ситуации бездействие защитников Отечества являлось уже преступным, а твёрдая гражданская позиция офицерского корпуса (либо отсутствие этой позиции) - решали всё.
Не случайно в годы своей подпольной работы ВСХСОН возлагал надежды на помощь Армии в борьбе против партийной олигархии. Впрочем, расчет на патриотизм русского офицерства был во все времена характерен для национального движения: ещё в 1920-е - 1930-е годы в эмиграции бытовало мнение, что рано или поздно Красная армия повернёт свои штыки против большевиков и, перейдя на сторону народа, плечом к плечу с армией Белой освободит Россию...
Возможности антикоммунистического военного переворота в СССР не исключал и А.И. Солженицын. Известно, что весной 1984 года писатель в узком кругу говорил о потенциальной возможности военного восстания261. Хотя, конечно, Солженицын - в прошлом боевой офицер - хорошо представлял трудности, стоящие на пути реализации такого сценария.
Но в ситуации конца 1991-го - начала 1992-го годов речь вовсе не шла об организации военного переворота. Напротив, Вооружённые Силы обязаны были противодействовать государственному перевороту, совершаемому партийной верхушкой и КГБ. Именно об этом говорил с трибуны Конгресса гражданских и патриотических сил И.В. Огурцов; об этом же думали в те дни, безнадёжно ожидая команды, чуть ли не во всех военных гарнизонах...
Коммунистическая бюрократия всегда осознавала потенциальную опасность, грозившую ей со стороны Вооружённых Сил. И во второй половине 1980-х нанесла по ним упреждающий удар: разделить участь расстрелянного солдатами коммунистического диктатора Чаушеску и перебитых частями румынской армии головорезов «Секуритате» цекисты и чекисты не хотели...
Начиная с лета 1987 года Вооружённые Силы попали под каток так называемой «реформы». Одновременно на военных обрушился ураган остервенелой критики - отчасти совершенно справедливой (Советскую Армию разъедали коррупция и «дедовщина»), а отчасти раздуваемой сознательно. Армию и Флот затравили, утопили в лавине безответственных сокращений, гибельного одностороннего разоружения, неразрешимых организационных, технических и бытовых проблем, постоянного психологического давления.
Партийная бюрократия то и дело подставляла Армию, втягивая войска в несвойственные для них полицейско-карательные операции: подавление оппозиции, путч ГКЧП, а в 1993-м - и расстрел парламента... В результате Армия была окончательно деморализована, дискредитирована и потеряла всякий авторитет в глазах народа.
В «низах» же Вооружённых Сил здоровая антипартийная оппозиция не успела организоваться, хотя попытки предпринимались. Так, в марте 1989 года был создан Союз социальной защиты военнослужащих, военнообязанных и их семей «Щит», объединивший несколько сот членов. Весной 1991-го в Ленинграде развернула работу ещё одна организация офицеров-антикоммунистов - Российский общевоинский союз (РОС)*48. Эти организации выступали с демократических и патриотических позиций, ратовали за отмену единоначалия на партийной основе, неприменение военного насилия против своего и других народов, и впоследствии они отлично показали себя при сопротивлении путчу ГКЧП. Однако, не имея последовательной программы действий, которая бы опиралась на 70-летний опыт антикоммунистической борьбы и вековые традиции Русской Армии, будучи ограниченными в средствах и времени для организации, подобные офицерские союзы не могли сцементировать начавшую разваливаться Армию и не сыграли существенной роли.
Проложенный Горбачёвым курс на развал Вооружённых Сил под тем же видом «реформы» в будущем продолжат Ельцин и его преемники. Но одновременно с целенаправленным ослаблением Армии, превратившейся в нелюбимую падчерицу антинационального режима, этот режим принимал меры для усиления Внутренних Войск и многочисленных спецслужб - преемниц КГБ... Такая политика наглядно демонстрировала, что главную для себя опасность правящая элита стала усматривать не во внешнем мире, а внутри страны - со стороны собственного народа...
* * *
Главным итогом проведённого в феврале 1992 года Конгресса гражданских и патриотических сил стало создание Российского Народного Собрания (РНС) - «массового общественно-политического движения, объединяющего патриотов - сторонников возрождения России». Участниками Конгресса были приняты Устав и Программное заявление РНС, декларация «Принципы и ближайшие задачи». Собрание осудило беловежский сговор, потребовало признать Российскую Федерацию правопреемником России и СССР, расторгнуть договоры и соглашения, приведшие к расчленению страны, пересмотреть «произвольные ленинско-сталинс