Российские староверы стали предлагать владыке Макарию занять опустевший святительский престол, а заодно навсегда перенести местопребывание старообрядческих митрополитов из Белой Криницы в Москву. Но Макарий отказался.
Церковный Собор избрал московским архиепископом владыку Мелетия и постановил возвести его в митрополичье достоинство. Но из-за сложностей военного времени этого не произошло.
Наступил революционный 1917 год. За ним последовала Гражданская война.
В феврале 1918 года советское правительство издало особый закон — Декрет о свободе совести. По нему запрещалось преподавание основ веры во всех учебных заведениях. Религиозные общества лишались права владеть собственностью. Все их имущество объявлялось народным достоянием.
Архиепископ Мелетий незамедлительно обратился к пастве с воззванием против нового закона. Святитель писал: «Под покровом этого декрета враги христианства, находящиеся в большинстве у кормила государственного корабля, безнаказанно могут совершать какие угодно надругательства над христианством и его святыней. Более тяжкого для Церкви Христовой закона не могли придумать даже самые жестокие враги религии и христианства. Это декрет не о свободе совести, а сатанинское издевательство над верующей душой русского народа».
Вступив в открытое противоборство с большевиками, архиепископ был вынужден покинуть Москву и уехать на Дон, тогда занятый Белой гвардией. Лишь в конце 1922 года Мелетий возвратился в столицу.
В это время советская власть разоряла Рогожское кладбище. Оно лишилось зданий и части имущества. С храмовых икон большевики сняли серебряные оклады с драгоценными камнями. Богатое книгохранилище попало в государственные библиотеки.
Вернувшемуся Мелетию негде было жить. И он поселился в сторожке при Успенском соборе у Покровской заставы. Не было денег нанять письмоводителя. И старику-архиерею приходилось самому вести всю переписку по церковным делам. На это уходило 16–18 часов в сутки.
О последних годах жизни святителя известно мало. Он скончался 4 июня 1934 года и был похоронен на Рогожском кладбище под простым деревянным крестом.
Глава 63. Митрополит Иннокентий
Грамотность, начитанность и любовь к книге всегда отличали старообрядца от представителя государственной Церкви. В то время, когда Синод издавал указы, запрещающие венчать юношей и девушек, не знающих молитву «Отче наш», староверы знали весь церковный богослужебный круг.
Псалтырь и часовник были в каждом христианском доме, но чтение не ограничивалось только молитвенными книгами. Старообрядцы любили поучения святых отцов — особенно Иоанна Златоуста и Ефрема Сирина, всевозможные жития, притчи и летописи.
Многие верующие обладали большими библиотеками, многие собирали древние рукописные и печатные книги. Любовь к чтению и постоянная необходимость защищать свои убеждения делали из старовера начетчика, сведущего в церковных книгах.
Впрочем, для споров с синодальными миссионерами, выученными по европейскому образцу, начетчикам было недостаточно знания одной церковной книжности. Лучшие из них внимательно следили за новостями научной жизни, за изданиями памятников древней письменности и современными трудами по истории.
Одним из лучших начетчиков начала XX века был Иван Григорьевич Усов, человек обширных познаний и незаурядного ума.
Он родился 23 января 1870 года в стародубском посаде Святск[144]. Его отец, Григорий Лазаревич Усов, был строителем ветряных мельниц. Он дал сыну хорошее образование.
Иван с детства отличался большой любознательностью и замечательной памятью. В 11 лет родители отдали мальчика в начальное училище, которое он с успехом закончил.
Заведующий училищем настаивал, чтобы Иван дальше продолжал учение, но отец не согласился. Он отдал сына обучаться иконописи. При этом юноша самостоятельно продолжал образование, жадно читая книги.
Вскоре молодой иконописец познакомился со священноиноком Арсением. Тот был схвачен полицией в сентябре 1890 года во время проповеднической поездки в Стародубье.
Арсения заточили в тюрьму города Суража[145] и держали под строжайшим надзором, как опасного преступника.
Из темницы священноинок был освобожден под денежный залог лишь в апреле 1891 года.
В ожидании суда Арсений поселился в старообрядческом монастыре близ посада Клинцы[146]. Сюда к нему для приобретения новых знаний приехали молодые люди, будущие знаменитые начетчики, Иван Усов и Феодор Мельников.
Встреча с прославленным ревнителем старой веры произвела сильное впечатление на юношей. Они решили стать такими же непоколебимыми защитниками и неутомимыми проповедниками православия.
Этому помешал призыв на военную службу, с которой Усов вернулся в 1895 году. Тотчас он отправился к Арсению, поселился при нем и стал его верным учеником. Под руководством священноинока он начал писать свою первую книгу против миссионеров — «Разбор ответов на 105 вопросов», которую завершил в 1896 году.
Затем Усов написал много сочинений в защиту старой веры. И вскоре стал известнейшим начетчиком. В этом качестве он исколесил почти всю русскую землю, побеждая в спорах никониан.
В 1902 году Иван Григорьевич принял постриг и был наречен Иннокентием. В том же году он был избран в епископы для Нижнего Новгорода и Костромы. А через год его рукоположили в архиерейский сан.
Иннокентий был самым молодым русским епископом. После дарования староверам свободы вероисповедания он стал первопроходцем во всех новых начинаниях и предприятиях. Он издавал первый ежемесячный христианский журнал «Старообрядческий вестник». Он раньше всех озаботился подготовкой учителей для приходских школ.
После Октябрьской революции 1917 года Иннокентий открыто и смело выступал против безбожников-большевиков. Он составил молитву об избавлении России. В ней есть такое обращение к Богу: «Сохрани мир Свой от пагубы воинствующего безбожия. Избавь страну русскую от врагов Твоих, терзающих и убивающих тьмами ни в чем не повинных людей, а наипаче верующих в Тебя. Упокой во царствии Твоем всех умученных оружием и стрелянием, голодом, морозом и иными смертями от человеконенавистных слуг дьявола. Прими оружие и щит и восстань на помощь нашу. Простри нам с высоты славы Твоей руку помощи, укрепи волю и силы наши поразить и низложить зло лютых врагов рода человеческого. И освободи землю нашу от тяжкого ига ненавистного владычества богоборцев».
Епископ Иннокентий. Фотография 1910-х гг.
За такую деятельность архиерею грозила жестокая расправа от коммунистов. И он был вынужден в 1920 году уехать в Молдавию, которая тогда была присоединена к Румынии. Церковное руководство поручило Иннокентию остаться в молдавском городе Кишиневе и возглавить тамошних христиан-липован.
Хотя епископ оказался в Румынии, но не получил румынского паспорта. Впоследствии это самым плачевным образом сказалось на его судьбе.
В 1940 году Румыния уступила Буковину и Молдавию Советскому Союзу. Митрополит Силуян (Кравцов) спешно покинул село Белая Криница. А епископ Иннокентий оставил Кишинев, боясь оказаться в руках своих врагов-большевиков.
В новых условиях местопребыванием Силуяна был избран город Браила[147], где доныне пребывают белокриницкие митрополиты. Иннокентий же был назначен епископом города Тульча.
В январе 1941 года скончался митрополит Силуян. Церковный Собор избрал на его место епископа Иннокентия. В июне того же года Германия напала на Советский Союз, началась Великая Отечественная война.
Румыния выступила на стороне Германии, рассчитывая вернуть утерянные земли — Буковину и Молдавию. В это время митрополит Иннокентий оказался в приграничном городе Яссы[148], который Советская армия беспощадно обстреливала из пушек и бомбила с самолетов.
Архиерей был в безвыходном положении. Румынские власти запретили ему, иностранцу, уезжать из города. Все его друзья и покровители разбежались из Ясс. Иннокентий остался один, без помощи и поддержки. От страха у него сделалось душевное расстройство: ему казалось, что скоро в город войдут красные и схватят его.
Только в таком болезненном состоянии румыны разрешили староверам перевезти святителя на хутор Писк, в трех верстах от Браилы, где для него была приготовлена особая келья. Здесь митрополит и скончался.
Более сорока дней Иннокентий не принимал никакой пищи и страшно исхудал. Его многострадальная душа отошла к Господу 16 февраля 1942 года.
Глава 64. Иоанн Кудрин
В семье староверов Часовенного согласия, живших в пермском селе Ножовка[149], 10 декабря 1879 года родился Иван Гаврилович Кудрин, будущий знаменитый священник. Его отец, Гавриил Николаевич Кудрин, служил на местном заводе, производившем чугун и железо.
В 1886 году жители Ножовки приняли священство белокриницкой иерархии. В село приехал иерей и впервые совершил богослужение в старообрядческой часовне. Он облачался в парчовые ризы и кадил не ручной кадильницей, как простецы, а поповским кадилом на цепочках.
Это было необычно. И маленький Ваня Кудрин шептался со сверстниками:
— Что же это такое? И поп в ризе, и кадило на цепочках. И поп «паки и паки» говорит, и «подай, Господи» поют. Нет, все это не по-нашему. И ладно ли это будет?
Вышло так, что Ваня стал помогать священнику — раздувал и подавал кадило. А когда вырос, сам стал иереем и много лет верой и правдой прослужил Богу и людям, пережив немало бед и испытаний.
Завод в Ножовке разорился. И Кудриным пришлось кормиться землепашеством и промыслами.
Способный и смышленый юноша, Иван читал много, запоем, но все без разбора. Ему не хватало знаний по истории и богословию. Это огорчало его. Но сельский начетчик Зотик Игнатьевич Ханжин занялся образованием Кудрина. Он сказал: