Сонечка . Да что ты, его и в Москве-то нет!
Витя . В командировке, что ли?
Сонечка . Как тебе сказать. Не в командировке. Он в Новосибирске.
Витя . А ты здесь? Чего же ты с ним не поехала?
Сонечка . Вить, понимаешь, такая история вышла, ты только никому не говори. Ну, из наших.
Витя . А кому мне говорить? Я здесь, они – там.
Сонечка . В общем, история такая получилась. Он на свадьбе выпил.
Витя . Ну, это понятно.
Сонечка . Выпил, а потом… как это тебе объяснить…
Витя . Подрался, что ли?
Сонечка . Нет, что ты! Он не такой. Гораздо хуже.
Витя . Что хуже? Больше пятнадцати суток?
Сонечка . Хуже, Витя.
Витя . Срок?
Сонечка . Какой срок?
Витя . Срок он получил, что ли? Сел?
Сонечка . Да нет, что ты! Он не такой. Он просто уехал.
Витя . Как – уехал?
Сонечка . Сразу после свадьбы уехал. Оставил мне записку, что уезжает. А когда вернется, неизвестно. Только ты никому не говори, Вить, ладно? В Бобруйске никто не знает.
Витя . А что же ты?
Сонечка . А что я? Я поревела, поревела, потом собралась домой. Стыдно, ужас. Но свекровь меня не пустила. Говорит: «Я его знаю, он вернется. Все будет хорошо – подожди!»
Витя . Ну и что?
Сонечка . Вот я и жду.
Витя . Чего ждешь?Сонечка опускает голову. Витя хватает ее за плечи.
Витя . Сонька, да ты что? Ты – самая красивая девчонка на всю школу! Чтоб так! Да он просто гад, твой Лёва! Бросил тебя, а ты сидишь, ждешь чего-то! Ты бы еще в монастырь пошла! Сонь! Мы в такое время живем, а ты… Где же твоя гордость?.. Сонька!
Сонечка начинает плакать, закрывает глаза руками, плачет по-детски, с обидой.
Сонечка . Ну нет, нет у меня гордости. Я про гордость и не думала даже. Хорошо тебе говорить! А что? Что мне было делать?
Витя . Да не плачь ты, слушай… Ну что ты, Сонь. Ну как – что делать? Ну поехала бы домой, работа, то-се…
Сонечка . Стыдно, Витя. И свекровь не пустила.
Витя (обнимает ее). Какая же ты маленькая, Соня. Ужас просто, какая же ты маленькая. Ты не плачь. Мы что-нибудь придумаем… ты такая красивая, на тебя аж смотреть больно.
Сонечка . Витя, не надо… Витя, вода на кухне капает. Надо кран завернуть…
Витя . Пусть капает… Соня… Сонечка…
Сонечка . Витя…Начинает играть музыка, еврейская свадебная музыка, которая уже звучала в начале… Громко, тише, тише… капает вода из крана… а потом раздается звонок в дверь.
Сонечка . Витя! Звонят!
Витя . Погоди открывать…
Сонечка (уже у двери). Кто там?
Елизавета . Сонечка, это я, Елизавета Яковлевна.Соня открывает.
Елизавета . Ой, бедняжка, ты совсем больная… у тебя жар! Ты ложись, ложись! Сонечка . Да нет, ничего… я уже здорова.
Проводит Елизавету Яковлевну на кухню. Одетый Витя шмыгает к двери, Сонечка возвращается из кухни.
Витя . Я приеду к тебе. Обязательно. Не плачь только. Все будет нормально, слышишь? (Уходит.)
Сонечка . Тетя Лиза, Эсфирь Львовна за лимонами поехала, а потом к вам собиралась…
Елизавета . Она у меня была, Сонечка. Но сейчас она в больнице.
Сонечка . Как – в больнице?
Елизавета . Сонечка, только ты не волнуйся. Случилось несчастье.
Сонечка . Ой!
Елизавета . Да! И – ни царапинки! Только синяк на правом боку.
Сонечка . Какой кошмар!
Елизавета . У меня под окном – тополь. Она упала прямо на ветки, а потом – вниз. А внизу стояла целая гора картонных коробок. У нас же магазин внизу…
Сонечка . Я поеду в больницу. Где это?
Елизавета . Куда ты поедешь? Ночью? Я только что оттуда. Завтра ей сделают рентген и отправят домой.
Сонечка (плачет). Как все плохо… плохо… плохо…
Елизавета . Ну что ты, девочка, что ты? Разве это плохо? Это все очень, очень хорошо… Она могла бы убиться насмерть.
Картина одиннадцатая Открывается дверь в пустую квартиру Эсфири Львовны. Входят Сонечка , Эсфирь Львовна в гипсе. Рука зафиксирована локтем вверх, ладонь на уровне лица. Следом – Елизавета Яковлевна .Эсфирь . Ну, слава Богу, я дома. Сонечка, как ты всё хорошо убрала, умница. И цветы…
Елизавета . И обед приготовила твоя Сонечка.
Эсфирь . Так мойте руки и садимся за стол. (Пытается раздеться, Сонечка ей помогает.) Тьфу! Это же ужас, как неудобно… и как я буду шить… Ой, это называется еврейское счастье. Ты подумай, Соня, я так удачно выпала из окна, у меня не было ни одной царапины. И надо же было их слушать и делать этот проклятый рентген! Я ведь сразу сказала – везите меня прямо домой, и все! Нет! И вот результат!Сонечка достает из холодильника еду, ставит на стол.
Эсфирь . Я выхожу из этой дурацкой кабины, из этой рентгеновской клетки, а там – ступенька; зачем там ступенька?! И я падаю и ломаю себе локоть, и как! И это тоже еврейское счастье – чтобы сразу два перелома и повреждение сустава! Чтоб мне так повезло!
Сонечка . Ой, хлеба нет!
Елизавета . Ну так поедим без хлеба.
Эсфирь . Как это без хлеба, что за еда без хлеба?
Сонечка . Я сбегаю… Это же пять минут!
Эсфирь . Сбегай, доченька, сбегай!
Сонечка уходит.
Эсфирь . Лиза, ты ей ничего не говорила? Точно?
Елизавета . Про то, как ты прыгала в окно?
Эсфирь . Я об этом вообще не хочу слышать. Про письмо ты ей ничего не говорила?
Елизавета . Нет.
Эсфирь . И не смей. И еще – Лиза, поклянись мне, что Сонечка про это ничего не узнает.
Елизавета . Про письмо?
Эсфирь . Про окно. Это с каждым может случиться. Клянись, что Сонечка про это ничего не узнает.
Елизавета . Ой-ей-ей!
Эсфирь . Так. Она от него ничего не получила?
Елизавета . Я об этом ничего не знаю.
Эсфирь . Ты посмотри, как она старалась. Весь дом блестит, и обед приготовила. Золото, золото, а не девочка! Покойная Сима порадовалась бы за нее.
Елизавета . Не знаю, чему бы уж так радовалась Сима.
Эсфирь . А чего бы ей не радоваться? Девочку взяли в такую семью, как наша, и на все готовое, слава Богу…
Елизавета (хватается за голову). Нет, теперь уже я выброшусь из окна! Я больше не могу! Неужели ты ничего не понимаешь? Неужели ты думаешь, что Лёва будет ее мужем?
Эсфирь (кротко). Нет. Не думаю. Я стала умнее. Когда я была между небом и землей, Лиза, я кое-что поняла. Бог меня любит, Лиза. Другой на моем месте ломал бы себе голову или хотя бы ноги. А мне – хоть бы что! И не говори мне про тополь или про ящики. Это глупости. Когда Авраам уже чуть-чуть не убил Исаака, Бог послал ангела, и ангел привел Аврааму козла! А мне ангел положил картонные ящики! Спрашивается зачем? Чтоб я стала умнее! Чтобы я знала, для чего мне жить. И не говори мне про Лёву. У меня больше нет сына. Всё! Я не хочу больше слышать его имени. У меня есть дочь. Да, я удочерю Сонечку. Я найму учителей, она поступит в институт. Конечно, не в педагогический, что это за специальность, возиться с чужими детьми. Пусть она будет инженер. Я найду ей мужа. Хорошего еврейского парня, чтоб была хорошая семья. У меня уже есть на примете одна семья. Очень, очень приличная семья… И чтобы она родила детей. Да, и внука мы назовем Вениамин, в честь моего покойного мужа.
Елизавета . Нельзя удочерить взрослого человека. Сонечке восемнадцать лет.
Эсфирь . Что, в восемнадцать лет уже не нужна мама? Почему я не могу удочерить Сонечку? Она дитя Симы Винавер. А Винаверы – хорошая еврейская семья, и Бог знает, сколько лет мы жили с ними на одной улице. Это родная кровь.
Елизавета . Хватит, Фира, хватит. Это не родная кровь. Знай: Сонечка не родная дочь Симы. Приемная. Сима взяла ее в детском доме, когда Сонечке не было пяти лет.
Эсфирь . Что? Как это?
Елизавета . Я пятьдесят лет проработала акушеркой, Фира. Это бывает. Раньше – реже, теперь – чаще. Сонечку бросила мать. Отказалась.
Эсфирь . Ой-ей-ей! Какое несчастье! Какая сука! Какая стерва! Я бы убила ее своими руками! Я бы ее задушила! Это хуже фашистов! Оставить, бросить свое дитя! О, что ты мне сказала! Мое сердце просто разрывается! (Пауза.) А откуда ты знаешь?
Елизавета . Мне Сонечка сказала.
Эсфирь . А почему она мне не сказала?
Елизавета . Разговор не зашел.
Эсфирь . Деточка моя! Доченька моя! Два раза потерять мать! Сирота, без папы, без мамы! Господи, как ты это безобразие допускаешь? Ой, кровиночка моя! (Пауза.) Если ее Сима удочерила, почему я не могу?
Елизавета . Да в Сонечке нет ни капли еврейской крови. А Симу спасла и вырастила тетя Клава, и Симе было все равно, есть в ребенке еврейская кровь или нет… А тебе?
Эсфирь . Лиза, ты дура! Девочку бросила мать. Это такое несчастье! Это сиротская горькая несчастная кровь! А ты говоришь – нет еврейской крови! Это же самая разъеврейская кровь!Входит Соня с хлебом.
Эсфирь . Доченька моя! Иди сюда!
Сонечка . Я хлеб принесла.
Эсфирь . Почему же ты мне ничего не сказала?
Сонечка . Чего не сказала?
Эсфирь . Деточка моя, никогда, никогда я тебя не оставлю, кровиночка моя…
Сонечка . Я хлеб… Что с вами, Эсфирь Львовна?
Картина двенадцатаяСонечка . Вить, а когда ты на меня обратил внимание?
Витя . Я в пятом классе был в тебя ужасно влюблен, и в шестом. А потом возненавидел. Не знаю почему. Ты входишь в класс, а меня ну просто всего переворачивает.