мандир корпуса считал, что решает главную задачу.
Эрзерумская операция – один из немногих примеров законченной операции Первой мировой войны. Она была тщательно продумана, спланирована и реализована. Авторы британской официальной истории войны, фиксируя тяжелейшие условия проведения операции, отмечали, что «единственной армией, которая наилучшим образом могла бы справиться с тяжелыми условиями и победить – была русская армия… Мощь этой армии, помимо стратегических и организаторских способностей генерала Юденича, явилась важнейшим фактором успешной реализации боевой задачи»[67].
Взятие считавшихся неприступными позиций Деве-Бойну явилось «подвигом, даже союзниками России воспринятым с удивлением, и произведшим тягостное впечатление в Берлине, к тому же операция была проведена в один из худших зимних месяцев, в условиях снега, льда и с учетом… прочих трудностей»[68]. Турецкое командование лишилось крупнейшей базы проведения операций. Но «главная ценность захвата Эрзерума, помимо морального и политического эффекта, заключалась в использовании города в качестве новой базы на стыке всех наиболее важных дорог, результатом чего было разрушение связности и монолитности всего турецкого фронта…»[69].
Действия войск Приморского отряда при поддержке Черноморского флота в рамках Трапезундской операции (23 января – 5 апреля 1916 г.) советская историческая наука считала образцом комбинированной десантной операции сухопутных войск при поддержке флота.
В июле – августе 1916 г. русские войска, несмотря на превосходство противника, нанесли поражение также и турецкой 2-й армии, заняв г. Муш (Огнотская операция 24 июля – 29 августа).
В кампании 1916 г. русская армия применила новый способ прорыва позиционного фронта противника, осуществляла активные, энергичные действия, применяя широкий маневр силами и средствами. Было найдено успешное решение задач прорыва именно в области оперативного искусства, во фронтовой операции – путем применения такой формы оперативного маневра, как одновременный удар на нескольких участках фронта с целью его взлома на большом протяжении. Особое значение имели умение оперировать с резервами и осуществлять перегруппировки.
В кампании 1917 г. центральное место занимало летнее наступление Северного, Западного, Юго-Западного фронтов.
Основной удар наносил последний. Наступление вели его четыре армии (с севера на юг): Особая, 11-я, 7-я и 8-я.
Главный удар осуществляли 11-я и 7-я армии: 11-я – на Львов, а 7-я – на Бобрки через Бржезаны, осуществляя двусторонний охват войск австро-венгерской 2-й и германской Южной армий. 8-й армии ставилась боевая задача продвигаться вдоль Карпатского хребта на Калуги – Болехув, отбрасывая австро-венгерскую 3-ю армию за р. Стрый. Особой армии предстояло сковать Группу армий генерал-полковника А. фон Линзингена.
Подготовка была самой тщательной: на фронте протяженностью в 100 верст удалось сосредоточить 52 пехотные и 8 кавалерийских дивизий при поддержке 1114-ти орудий. Массирование сил и средств – до 2–2,5 дивизий и 30–35 орудий на одну версту фронта. Русская артиллерия являлась грозной силой как в количественном, так и в качественном отношении. Управление артиллерийскими средствами было полностью централизовано, а при подготовке к наступлению применялись новейшие методы разведки.
На участках прорыва русские войска превосходили противника по людям в 3 раза, в артиллерии – в 2 раза.
Структурно операция включала в себя следующие этапы: 1) Тарнопольский прорыв 16–30 июня; 2) контрнаступление австрийцев и германцев – 1 – 15 июля.
В зоне действительного огня противника наступление велось в основном ударными частями, в то время как остальная пехота неохотно следовала за ними.
Благодаря отличным результатам артиллерийского огня и действиям отборных частей в первые 2 дня наступления был достигнут тактический успех и захвачены 2–3 линии окопов противника.
Но вскоре продвижение замедлилось: войска стали обсуждать приказы и митинговать. Ушедшие вперед ударные части, оказавшись без поддержки главной массы войск, в основном погибли.
Но неожиданно для командования успех пришел в полосе наступления 8-й армии. 23 июня 16-й армейский корпус южнее г. Станислава овладел передовыми позициями противника, а на следующий день удачно отразил контратаки.
25 июня правофланговый 12-й армейский корпус, наносивший главный удар, севернее г. Станислава успешно прорвал оборону противника, разгромил австро-венгерский 26-й армейский корпус и захватил 131 офицера, 7 тыс. солдат и 48 орудий.
27 июня соединения 8-й армии овладели г. Галич, а на следующий день – г. Калуги. Но, не имея резервов для наращивания успеха и достаточного количества боеприпасов, части 8-й армии были вынуждены приостановить наступление.
Противник организовал контрудар. 6 июля Злочевский отряд (12 дивизий) перешел в контрнаступление, нанося удар вдоль железной дороги Львов – Тарнополь. Отряд на 20-км фронте прорвал восточнее Злочева оборону 11-й армии, войска которой, не проявив нужной стойкости, начали отступление. Противник устремился в образовавшийся прорыв, развивая наступление в юго-восточном направлении.
К вечеру 8 июля 11-я армия отошла к р. Серет, что вынудило и 7-ю армию начать отход на восток.
9 июля против войск 7-й, 8-й и 11-й армий Юго-Западного фронта перешла в наступление группа войск Э. Бём-Ермолли. 8-й армией были оставлены без боя гг. Галич и г. Калуш, а 10 июля на левом фланге 11-й армии противник форсировал р. Серет. 11 июля завязались бои за Тарнополь.
К 14 июля русские отошли на государственную границу (р. Збручь). Как отмечали очевидцы, противника сдерживали лишь кавалерия и отдельные, еще не потерявшие боеспособности пехотные части, в то время как остальные обсуждали на митингах и в комитетах приказы, а чаще всего просто устремлялись в тыл.
Русские наносили контрудары (19-го июля у Гусятина 34-м, 41-м и 22-м армейскими корпусами были опрокинуты и отброшены за р. Збручь германский Бескидский и австро-венгерский 25-й армейский корпуса, а 23 июля 3-й Кавказский армейский корпус 8-й армии опрокинул германский 27-й), но общей картины это уже не меняло.
Удары русских войск в рамках Летнего наступления на других фронтах – 5-й армии на Северном фронте и 10-й на Западном фронте – успеха не имели, но также не по военным причинам.
В рамках Рижской операции (19–24 августа 1917 г.) в первый день германского наступления 2-я гвардейская пехотная дивизия противника переправилась на восточный берег Западной Двины у Икскюля и вклинилась в первую позицию русских войск, но ее дальнейшее продвижение встретило сопротивление частей русской 186-й пехотной дивизии 12-й армии. Попытка 14-й баварской дивизии форсировать реку на боевом участке 21-го армейского корпуса провалилась.
Провести контрудар одновременно всеми намеченными для этого силами (части 33-й, 136-й пехотных дивизий, 2-й Латышской стрелковой бригады и бригады 116-й пехотной дивизии) не удалось.
20 августа противник возобновил наступление.
14-я баварская дивизия прорвалась на правом фланге 21-го армейского корпуса. Части 185-й пехотной дивизии были отброшены, но стойкость 2-й Латышской стрелковой бригады (остановившей наступавшую на Роденпойс германскую 2-ю гвардейскую дивизию), предотвратила окружение в районе Риги главных сил 12-й армии.
Фактически не исчерпав всех возможностей обороны, командование 12-й армии в ночь на 21 августа приказало оставить позиции на р. М. Егель и отходить, что явилось первым шагом к сдаче Риги и началу отступления армии на север.
На оперативное искусство русской армии в кампании 1917 г. сильный отпечаток наложило морально-политическое состояние русских войск, стремительно терявших свои боевые качества в послереволюционный период. Все наступательные операции русских войск в революционный 1917 г. шли по одной схеме – «революционный порыв» в наступлении и неизбежный вражеский контрудар, использование противником снижения боевой устойчивости деморализованных русских войск, сводящей на нет все успехи наступления. По такой схеме развивались события на Юго-Западном (июнь – русское наступление, июль – неприятельский контрудар) и Румынском (соответственно июль – август) фронтах. Оборонительные операции характеризовались быстрым фиаско оборонявшихся русских войск с преждевременным оставлением сильных позиций. В этой ситуации основным средством оперативного реагирования в руках русского командования стал контрудар.
С установлением позиционного фронта оперативное искусство столкнулось с новыми, совершенно неизученными формами борьбы. Маневр по форме как будто бы упростился. В большинстве случаев это был прямолинейный удар, иногда по сходящимся направлениям (если позволяло начертание фронта). Но во всей остроте встала одна из основных проблем военного искусства в позиционной борьбе – проблема прорыва позиционного фронта. Обозначилась и другая ключевая проблема – оперативного развития успеха. Темп преодоления тактической полосы обороны был настолько медленным, что свободные оперативные резервы обороняющегося без затруднений воспроизводили новую систему обороны и таким образом перед наступающим возникала задача вновь и вновь прорывать оборонительные рубежи противника. Увеличение фронта прорыва успеха не дало. Тем более что в распоряжении командования наступающего не было средства, которое сковало бы маневр оперативных резервов в тылу. Сковать резервы можно было активными действиями на ряде других участков фронта – и наиболее удачное решение оперативного прорыва фронта было найдено на русском Юго-Западном фронте в 1916 г. Одновременный удар на многих участках широкого фронта привел к тому, что этот фронт рухнул и противник был отброшен.
Зародилась новая форма прорыва фронта – форма множественных прорывов фронта, форма дробящих фронт ударов. Эта форма требовала наличия крупных сил, но в то же время она заставляла противника разбрасывать оперативные резервы – фронт разваливался сразу на большом протяжении, и воссоздать оборону в тылу на широком фронте было трудно. Идея эта не получила законченного развития в Первой мировой войне, но она являлась наиболее соответствующей условиям последнего периода войны. Форма множественных прорывов фронта с применением в последующем со стороны прорвавшихся групп охватов и обходов приближала наступающего к решению проблемы уничтожения противника вместо его оттеснения (типичного для операций позиционного периода войны). В конце войны стал применяться переход в наступление и без артиллерийской подготовки (Митавская операция) – путем нанесения внезапного мощного первоначального удара при наращивании усилий из глубины и организации тесного взаимодействия всех родов войск.