Ночной бой
Главное достоинство ночного боя в том, что: «Действия ночью способствуют нечаянному нападению и подходу к неприятелю без потерь от огня; лишают противника возможности судить о наших силах»[115]. Ночной бой способствует скрытности действий, но и требует более высокого уровня организации со стороны командного состава и наличия особых навыков у нижних чинов.
Ведь «ночью войска крайне впечатлительны, руководить боем и ориентироваться трудно, маневрирование невозможно и содействие артиллерии атаке допустимо лишь в особых случаях и притом весьма ограничено»[116]. Совершенно справедливо отмечалось, что «план ночного боя должен быть простой и исполнение его тщательно подготовлено»[117].
Ночью уменьшаются потери от огня обороняющегося, темнота обеспечивает внезапность и не дает противнику возможности легко определить направление главного удара, облегчает маскировку войск, усиливает моральное потрясение противника атакой, в некоторых случаях уравновешивает соотношение сил и позволяет выйти из тяжелого положения.
Местность, на которой предстоит действовать, должна быть изучена не только в дневных, но и в ночных условиях. Рекомендации и наставления советовали вести ночной бой небольшими силами, но если силы значительны, то в темноте необходимо сблизиться с противником, а атаковать – на рассвете. Особое внимание уделялось использованию прожекторов – прежде всего в оборонительном ночном бою. Но прожектор может быть полезен и в наступательном бою (высвечивая цель атаки), а также применяться для сигнализации. Прожекторы неприятеля рекомендовалось уничтожать артиллерийским огнем.
Главная роль в ночном бою принадлежит пехоте, конницу и артиллерию рекомендовано применять преимущественно на рассвете. Причем кавалерийские части смогут эффективно действовать на фланги и тыл противника.
При развертывании в боевой порядок и при движении войсками соблюдается полная тишина, сигналы не применяются, команды отдаются вполголоса, запрещено курить и зажигать огни. Если войска попадают под луч прожектора, предписывалось немедленно ложиться.
Боевой порядок пехоты в ночном бою – строй поротно на сближенных интервалах и дистанциях. Роты движутся в строе повзводно, во взводных колоннах или в развернутом строе.
Особое значение придавалось связности боевого порядка, резервам, охранению и службе дозоров. Причем, в состав застав и дозоров предписывалось включать людей, обладающих острым зрением и хорошим слухом.
В ночном бою признавалась желательной атака без стрельбы, – выдвинувшись к противнику на возможно близкое расстояние.
Ночное время налагало ограничения на преследование противника после успешного боя – преследовать предписывалось при исключительно благоприятных условиях и только на короткое расстояние.
Самым главным для войск, успешно проведших ночной наступательный бой, было закрепиться на захваченных позициях. Контратака противника в ночном бою представляла повышенную опасность.
В обороне предписывалось резервы иметь на более близких дистанциях, чем в дневном бою, а на флангах сосредоточить войсковые группы («уступы») для защиты от охвата противником. Артиллерия в ночном оборонительном бою должна эффективно простреливать вероятные подступы к позиции, а конница располагается на флангах и в тылу.
Также особое значение придавалось секретам, заставам, полевым караулам и дозорам.
Огонь из орудий и пулеметов предписывалось открывать по данным дневной наводки, а винтовочный огонь – в упор. Ночные действия артиллерии выражаются в ночном занятии и оборудовании позиций или их смене под прикрытием темноты, а также в ночных стрельбах с заблаговременно засветло занятых и пристрелянных позиций. Ночной артиллерийский огонь применим в позиционной войне как со стороны обороняющегося, так наступающего, а в маневренной – со стороны обороняющегося. Огонь ведется преимущественно с целью образования огневой завесы на определенном участке позиции – ночной заградительный огонь должен прикрыть окопы своей пехоты от атаки противника и противодействовать пехоте противника приблизиться к своей позиции, а при контратаке – перенести огонь в тыл, чтобы задержать резервы противника.
Ночная атака обычно готовилась и осуществлялась в следующей последовательности.
Приказ об атаке отдавался за несколько часов до темноты, производилась разведка путей наступления, назначались сборные пункты для движения и исходные рубежи для атаки. Все лишнее оставлялось в тылу, особенно лошади и повозки. Если без лошадей нельзя было обойтись, принимались меры, чтобы они не фыркали и не ржали. Копыта и колеса телег обвязывались соломой и тряпками. Назначались условные слова (пропуск) и надевались белые повязки, иногда пропитанные фосфором (видимость до 30 шагов). Запас ручных гранат на бойцах увеличивался. Винтовки разряжались. Брались ножницы для резки проволоки, осветительные и сигнальные ракеты. Устанавливались сигналы ракетами и звуковые (крик птиц, животных и т. д.). Запрещалось говорить, курить, зажигать огонь, стучать. Назначаются проводники, а места остановок обозначаются условными знаками. Атака производилась без «ура», без выстрела.
Русские войска умели эффективно действовать в ночном бою. Ночь – надежный союзник русских войск.
Так, в ходе ночного боя 8 декабря 1914 г. уд. д. Клишов – Рембов части 3-й гренадерской дивизии восстановили положение на фронте, захватив важные опорные пункты. Потеряв 70 человек убитыми и 363 ранеными, гренадеры 3-й дивизии уничтожили 950 солдат и офицеров противника, захватили 1361 пленного, трофеями стали 24 пулемета и 4 орудия.
Документ, сообщавший о действиях русских войск в ходе Варшавско-Ивангородской операции 1914 г., свидетельствовал: ««войска корпуса сегодня уже пятые сутки беспрерывно ведут крайне упорный ожесточенный бой с превосходным противником, отбивая каждую пядь земли. Первые три ночи применял ночные атаки, несмотря на упорство противника, ранее занявшего выгодные места и укрепившего их, крайнюю стесненность плацдарма, единственный прочный мост, который сегодня… с утра испорчен и еще не починен, большие жертвы: в 12-м полку выбыли почти все офицеры, в ротах осталось не более 100 человек нижних чинов, крайнюю усталость, войска дерутся настойчиво и с большим подъемом»[118].
В ходе январских боев 1915 г. на р. Бзуре целью русских было прорвать немецкие позиции, для чего предпринят ряд ночных атак. В ночь на 22 января в наступлении приняли участие 5 рот 199-го пехотного полка и 2 батальона 313-го пехотного полка. Наступление было неожиданное – артиллерийской подготовки не производилось. Ночь была очень темная, местами русские бойцы шли по колено в воде (оттепель).
5 рот 199-го полка перешли Бзуру, и, не открывая огня штыковым ударом овладели д. М. Камион и окопались южнее ее. Проволока (1–2 ряда), окружавшая германские позиции, была перерезана ножницами. Наступление велось в колонне по отделениям, а для атаки частично выстраивали развернутый строй, частично же были в полуротных колоннах.
23-го была начата артиллерийская подготовка, но она велась уже в темноте и результатов не дала. В 20 часов пехота пошла в атаку. Батальон 199-го полка поротно двинулся на д. Б. Камион, без открытия огня выбил противника и овладел деревней. 313-й полк продвинулся лишь до д. М. Камион.
24 января 199-й полк, несмотря на огонь немцев с 3-х сторон, продержался на занятых позициях до темноты. Подошли резервы – 13-й гренадерский полк и 2 роты 199-го полка. Атаку костела должны были осуществлять лейб-гренадеры при поддержке 199-го полка (одна рота последнего наступала на рощу южнее костела, другая – уступом левее, еще две в резерве). Атака была начата в 3 часа 40 минут – части шли в развернутых строях без выстрела – в полной тишине. Немцы открыли сильнейший огонь, а затем бросились в контратаку, завязав упорный рукопашный бой. С севера в костел ворвались гренадеры и около 4 часов 20 минут немцы (в количестве 600 человек) сдались. Потери гренадер и пехотинцев 199-го полка – свыше 2000 человек.
Перед ночной атакой высоты 384 у Бобулинце в ходе декабрьской операции на Стрыпе 1915 г. русское командование тщательно готовилось к атаке. Так, весь командный состав, проводивший атаку 3-й Туркестанской стрелковой бригады, начиная с командиров рот, лично произвел разведку из передовых окопов, и каждому офицеру была объяснена его задача. Для того, чтобы при атаке высоты части не сбились с нужного направления, через головы атакующих прожектор освещал главный пункт атаки.
Проходы в проволочных заграждениях были заблаговременно пробиты артиллерией. Тяжелая артиллерия в течение суток, предшествующих атаке, должна была редким огнем разрушить проволоку на фронте, примерно в 300 саженей. Данный тактический прием представляет особый интерес, – маскируясь под беспокоящий огонь (чтобы не привлекать внимание австрийцев), артиллерия постепенно и точечно должна была нейтрализовать огневые точки противника и проложить проходы в проволочных заграждениях. Вся артиллерия была заранее пристреляна к неприятельским окопам и огневым точкам на тот случай, если противник успеет открыть огонь в момент атаки. Причем, артиллерия была пристреляна и к целям на второй линии обороны и на соседних боевых участках. С помощью цветных ракет между пехотой и артиллерией было налажено взаимодействие.
В течение ночи перед атакой разведчики и саперы должны были сделать еще до 30 проходов в проволочных заграждениях – и проходы были расчищены ножницами и подрывными средствами. Для поддержки атаки, на флангах исходного положения 3-й Туркестанской стрелковой бригады заранее были установлены и пристреляны пулеметы стрелковой бригады и 43-й пехотной дивизии. В качестве целей выступали разведанные огневые точки противника.
Эшелонирование бригады в наступлении также было немаловажным фактором достижения успеха – полки первой волны должны были захватить позицию австрийцев, продвинувшись до артиллерийских позиций противника, захватить орудия и закрепиться, а полки второй волны должны были зайти плечом и обеспечить фланги первой линии от атак с флангов.
Но вследствие недостатка артиллерийских боеприпасов артиллерийская подготовка была сведена к минимуму. Во многом это обстоятельство объясняет другой тактический прием командования бригады – исходя из того, что артиллерия не в силах подготовить атаку стрелков, было решено атаковать без непосредственной артиллерийской подготовки, на рассвете, рассчитывая на фактор внезапности.
Готовя атаку бригады, тяжелая артиллерия выпустила 900 снарядов – крайне малое по всем нормативам количество.
На участке атаки противник обладал серьезными оборонительными позициями. Главная полоса обороны противника имела проволочное заграждение глубиной от 8 до 10 кольев, 2-я передовая полоса 4–5 кольев – фестонами (не сплошная) (где помещается сторожевое охранение). На передовой полосе висели пустые банки от консервов и ручные гранаты, у заграждений были вырыты ямы.
25 декабря около 5-ти часов утра бригада приготовилась к ночной атаке, заняв исходное положение в 1 версте от высоты 384. Прожектор у Доброполе должен был высвечивать цель атаки. Два полка бригады развернулись в первой линии на фронте в 2–3 км, в затылок им встали 2 полка второй линии на дистанции 500 м от полков первого эшелона. Каждый полк первого эшелона на своем километровом фронте имел два батальона в первой линии и два во второй. Полки второго эшелона также эшелонировали батальоны в глубину. Роты образовали три штурмовых волны: первая волна атаки, вторая волна чистильщиков окопов, третья волна поддержек.
За два часа до рассвета стрелки поднялись и пошли в атаку, но у проволочных заграждений были остановлены огнем австрийцев. Показательно, что только к 7-ми часам, когда туркестанцы подошли к проволочным заграждениям, противник заметил наступление и открыл огонь. Согласно более поздним показаниям пленных, австрийцы атаки не ожидали – эффект тактической внезапности был достигнут.
Русская артиллерия и пулеметы открыли огонь по заранее пристрелянным окопам и огневым точкам, заставив противника замолчать. Проволочные заграждения были основательно разрушены во время подготовки атаки, и стрелкам осталось расчистить и расширить проходы. Эта задача была успешно выполнена, причем еще в темноте. После 20-минутного огня атака снова возобновилась.
К 8-ми часам 30 минутам туркестанские стрелки преодолели все три оборонительные полосы противника, после чего сопротивление австрийцев прекратилось, и они начали сдаваться в плен целыми ротами. Некоторые роты головных полков дошли до артиллерийских батарей и захватили 12 орудий. Все это свидетельствовало об удавшемся тактическом прорыве. По русским данным, трофеями стали 21 офицер, 1056 нижних чинов и 2 пулемета.
Но прорвавшиеся стрелки попали под комбинированный стрелково-артиллерийский огонь с трех сторон – из-за Стрыпы (тыловая линия обороны противника) и с флангов – с высот 382 (3–4 км) и 380 (2 км). Дальше пройти атакующие также не могли, так как наткнулись на тыловую линию обороны и т. н. «отсечные позиции» (оплетенные проволочными заграждениями) на флангах.
Около 10-ти часов, сосредоточив на господствующих высотах резервы, австрийцы после мощной артиллерийской подготовки перешли в контратаку. В то же время части 43-й пехотной дивизии 2-го армейского корпуса (три полка), предназначенные для развития успеха туркестанцев, не смогли преодолеть заградительного огня противника – австрийская артиллерия огнем отрезала прорвавшихся от резервов. Вспомогательная атака частей 26-й и 43-й пехотных дивизий, наткнувшись на неповрежденное проволочное заграждение, захлебнулась.
Участок атаки (около 2 км по фронту), подвергся перекрестному огню легкой и тяжелой артиллерии противника – не имея возможности продвигаться вперед, стрелки оказались в огневом мешке, простреливаемом насквозь со всех сторон артиллерией и пулеметами. Ситуация усугубилась тем, что русская артиллерия, не скорректировав огонь, накрыла своих же бойцов в захваченных австрийских траншеях.
Не успевшие под сильным огнем окопаться, расстреливаемые почти со всех направлений, контратакуемые пехотой противника, после 10 час. 30 мин. стрелки начали отступать с занятой ими высоты; потеряв до 1 тыс. человек пленными и оставив захваченные 12 орудий. Австрийцы заявили о 700 русских пленных.
Вторичная атака туркестанцев успеха не достигла – стрелки начали закрепляться среди проволочных заграждений – в непосредственном соприкосновении с австрийцами.
Русская и германская пехота – бой в траншее. Великая война в образах и картинах. Вып. 9. – М., 1916.
Потери бригады – 52 офицера, 3642 солдата (54 % от численности соединения). Тактически неудачное наступление у Бобулинце – пример успешной ночной атаки и грамотной реализации фактора внезапности. Тщательная подготовка, использование опыта предшествующих боев дали себя знать – удалось осуществить полноценный тактический прорыв позиционного фронта противника. Причем это было сделано с минимальным расходом боеприпасов. Артиллерия, с одной стороны, смогла обеспечить наличие необходимых проходов в проволочных заграждениях противника, но с другой – фактом огня по своим частям в значительной мере способствовала свертыванию успешного наступления. То обстоятельство, что она не смогла сопровождать огнем наступающую пехоту и вести эффективную контрбатарейную борьбу, в значительной мере повлияло на конечный результат боя.
24 декабря 1916 г. в ходе Митавской операции русские войска в ходе ночной атаки захватили участок немецкой позиции, известный под названием «немецкой пулеметной горки». «Горка» была укреплена немцами очень сильно и искусно. Ее опоясывали глубокие окопы, одетые солидными бревнами, имелись многочисленные полосы проволочных заграждений, частью скрытые во рвах; мощные блиндажи могли противостоять огню тяжелой артиллерии; вдоль линии окопов шла электрическая узкоколейка. Многочисленные, отлично скрытые пулеметы и сильная артиллерия способствовали тому, что «Горка» считалась неприступной.
Но в ходе внезапной ночной атаки латышские стрелковые части прорвали фронт немецких окопов влево от «Горки» и вышли ей в тыл. По заранее выработанному и тщательно продуманному плану русская артиллерия поставила огневую завесу в тылу и на флангах пулеметной горки. Резервы немцев подойти на помощь могли – «Горка» оказалась отрезанной и попала в руки русских.
Успешно действовали русские части и целом ряде других больших и малых ночных боев.
Действия против укрепленных позиций (см. Позиционная война)
В начале войны действиям против укрепленных позиций не придавали должного значения – несмотря на опыт Русско-японской войны, продолжительный позиционный характер широкомасштабного противостояния отрицался.
Действующие на начало войны наставления, уставы и инструкции отмечали, что перед штурмом вражеских укрепленных позиций, саперами в искусственных препятствиях противника создаются проходы, достаточно широкие для действий войск.
При штурме укрепленной позиции фронтальные атаки должны сочетаться с действиями во фланг противника. Сущность позиционной войны в условиях сплошной укрепленной линии обороны противника в должной мере не понималась, о чем свидетельствует, например, утверждение о том, что «овладеть укрепленной позицией одним фронтальным ударом может удаться только при исключительно благоприятных условиях».
Бой в населенных пунктах
Селения являются естественными опорными пунктами – с увеличением их размеров увеличивается и их тактическое значение. Но если превращать селения в главные участки боя, они быстро поглощают большие силы, часто без всякого влияния на участь боя. При наступлении главные силы рекомендовалось вести по сторонам селения, поручая захват его особым частям.
Но не всегда это бывало возможно – и тогда приходилось вести бои в населенном пункте. Пехота врывалась в селение одновременно с нескольких направлений и холодным оружием, ручными гранатами, минометами и бомбометами пробивала себе дорогу до противоположной окраины. Ввод в дело артиллерии и минометов часто является совершенно необходимым, чтобы огнем облегчить атаку домов и дворов. Так, в Августовских лесах авангарду 20-го армейского корпуса (108-й пехотный Саратовский полк) 5 февраля 1915 г. пришлось выбивать немецкую сторожевую роту, часть которой засела в небольшом каменном доме. Два 76-мм орудия, выдвинутые на опушку поляны шагов на 200–300 от дома, несколькими выстрелами вынудили противника оставить дом и поспешно отступить.
Гарнизон селения штыками отбрасывал ворвавшегося внутрь селения противника. Если это не удалось, то переходят к упорной обороне каждого дома, каждого квартала. Именно штык становился важнейшим оружием в борьбе за селение. Так, в период Лодзинской операции германский источник так передавал степень ожесточенности влоцлавского боя: «С наступлением темноты в западных предместьях Влоцлавска шел крайне ожесточенный бой, штыки и приклады делали свое дело»[119]. А в бою у Хелмно, когда «…правый фланг 3-го батальона, невзирая на убийственный огонь, подошел вплотную к Хелмно, достигнув окраины деревни. Ведя немногие остатки 10-й роты, первым из полка смело ворвался на улицы деревни лейтенант резерва Фромм. Под сильным градом пуль стрелки проникли в деревню. Но вот с диким криком из всех домов на храбрецов набрасываются русские»[120].
Уже в самом начале войны происходили ожесточенные бои за населенные пункты. Так, 14 августа 1914 г., на фронте 2-й армии в Гогенштейне дело дошло до очень тяжелого боя внутри города: «Ужасный вид имел частью еще горевший город, в котором разыгрался кровавый уличный бой, Полуобгоревшие трупы массами лежали между дымящимися обломками; в одном доме сени и комната были завалены трупами, – здесь свирепствовал рукопашный бой»1.
А вот как передавал свои впечатления о тяжелом бое 72-го пехотного Тульского полка за г. Сандомир 30–31 августа 1914 г. участник Галицийской битвы Б. М. Шапошников: «В ночной тишине 72-й пехотный полк развернул боевой порядок для атаки; охраняемые цепью дозоров в первой линии шли два батальона полка в строю поротно в две линии, из третьего батальона по две роты направились в резервы уступом за обоими флангами первой линии; роты всех батальонов находились в двух взводных колоннах.
… В пятом часу утра тульцы близко подошли к укрепленной позиции австрийцев, не подозревавших о готовящемся ударе. Настала решительная минута, и командир полка отдал приказание двинуться на штурм. Не открывая огня, в полной тишине тульцы бросились вперед. Разбивая прикладами, малыми топорами, лопатами и расталкивая руками проволочные заграждения противника, атакующие в мгновение были в первой линии окопов, уничтожая не успевших прийти в себя австрийцев. Сметая все на своем пути, в короткий промежуток времени тульцы решительным ударом овладели двумя линиями окопов и вели бой у костела, врываясь в самый город. Порыв атаки был настолько силен, что противник почти не оказывал сопротивления, падая под штыковыми атаками штурмующих тульцев… две правофланговые роты 3-го батальона принуждены были выдвинуться в первую линию, а две резервные роты того же батальона, находившиеся за левым флангом, удлинили боевой порядок полка к северу. К 7 часам утра 31 августа у тульцев уже не было резерва, рассчитывать на какую-нибудь помощь, кроме артиллерийского огня, не приходилось. Сосед слева, части 8-й кавалерийской дивизии, вел обычную ружейную перестрелку с противником, а справа пограничники не подавались вперед. Оценивая создавшееся положение, раненый командир полка приказал закрепиться на захваченных позициях.
Ошеломленный первым ударом, противник уже начал приходить в себя. Подведя резервы, австрийцы остановили продвижение передовых частей тульцев в центр города, организуя в то же время контратаку из северо-западной части города против левого фланга полка. В восьмом часу утра в рассеивающемся тумане показались густые цепи австрийцев, решительно наступавшие против левого фланга полка. Отбиваясь ружейным и пулеметным огнем, 72-й пехотный полк тщетно ждал поддержки огнем своей артиллерии: полевая батарея в это время лишь подходила к Лоевице, а артиллерия 8-й кавалерийской дивизии не открывала огня…. Тяжелые минуты переживали тульцы, безнаказанный огонь артиллерии противника усиливался, число убитых солдат возрастало… Ослаб порыв атаки, погасла вера в помощь других и… тульцы начали отступать. Неся громадные потери, лишившись почти всех офицеров, оставляя раненых и убитых на поле боя, остатки 72-го пехотного полка в числе лишь 600 из 2200 человек, пошедших в атаку, к 9 часам утра 31 августа отошли в исходное положение, а затем и к Лоевице»[121].
В августе 1915 г. при обороне крепости Новогеоргиевск русские подразделения приспособили к обороне дер. Студянку. Части германского 10-го ландверного полка должны были несколько раз бросаться в штыковую атаку – и только когда обороняющиеся были охвачены с тыла, германцам удалось добиться успеха.
В ходе боев у Воли Шидловской в январе 1915 г. русским войскам также пришлось участвовать в боях за населенный пункт. Командир 6-го армейского корпуса В. И. Гурко писал: «После продолжительного артиллерийского обстрела и ценой неоднократных атак на позиции двух моих дивизий на фронте протяженностью около шести километров германцам удалось всего лишь захватить усадебный дом и винокурню, вынудив наши части отступить не далее чем на тысячу шагов, образовав в линии обороны только неглубокий уступ…мы поставили себя в крайне невыгодное положение, упорствуя при защите каменного винокуренного завода, капитальных амбаров и тому подобных строений, принадлежавших местному пану. Дело в том, что при этом наши солдаты получали многочисленные ранения не только от осколков снарядов, выпущенных из германских тяжелых орудий, но также и от многочисленных обломков камней и кирпича, вырываемых взрывами из стен. Напротив, положение германцев, занявших наши прежние позиции, было совершенно иным, поскольку в то время во всем моем корпусе не имелось ни единого тяжелого орудия, а легкая полевая артиллерия была слишком слаба для разрушения каменных зданий»[122].
Комкор следующим образом отзывался о тяжести этих боев: «„.германцам удалось скрытно установить на территории усадьбы большое количество новых пулеметов. Поместье, благодаря окружавшим его канавам, и без того напоминало естественный форт. Свои пулеметы они сконцентрировали в одном пункте… запас артиллерийских боеприпасов был у меня так скуден, что на позиции имело смысл выводить только малую часть прибывавшей с новыми дивизиями артиллерии <…> батареи, стрелявшие по врагу были вынуждены строжайше экономить боеприпасы»[123].
Классикой наступательного уличного боя является бой за г. Сольдау.
В преддверии Лодзинской операции 1914 г. 1-й Туркестанский армейский корпус действовал на территории Восточной Пруссии. Русские войска начали подготовку к наступлению – части 11-й Сибирской стрелковой дивизии, входившей в состав корпуса, с 28 октября завязали бои у г. Сольдау.
В 2 км от города, за рекой, находилась большая дер. Куркау. Она была сильно укреплена противником и находилась на пути наступления сибиряков. В ночь на 29 октября 43-му Сибирскому стрелковому полку было приказано ее взять.
В 3 часа ночи 1-й батальон полка, под командованием подполковника Толвинского, выдвинулся к деревне. Роты шли до того тихо, что противник обнаружил их лишь в 250–300 шагах от своих окопов, находящихся впереди деревни. Германские полевые караулы, столкнувшись с русскими дозорами, открыли беспорядочный огонь и быстро отступили к деревне. Через несколько минут сибирские стрелки были уже в 150 шагах от деревни: неприятель открыл по ним из окопов сильный огонь. Роты залегли и открыли ответный беглый огонь – целясь по вспышкам немецких выстрелов. Через 5 минут прозвучала громкая команда батальонного командира «вперед», раздались свистки ротных командиров, прекращавших стрельбу, и вся масса стрелков, воодушевленная их примером, ринулась в атаку с громовым криком «ура». Психологический эффект от этой ночной атаки был настолько значителен, что немцы, занимавшие сильную, заблаговременно укрепленную позицию, состоявшую из нескольких линий окопов, не продержались и четверти часа. Выбитые дружным штыковым ударом, они бежали – частично через мост к городу, но в основном в деревню, где и засели в домах и сараях.
На плечах противника роты стрелков ворвались в деревню – на улицах и в домах завязался упорный бой. Германская пехота оказывала упорное сопротивление: почти из каждого дома был открыт убийственный, хотя и беспорядочный, огонь, при приближении русских солдат к домам немцы забрасывали их ручными гранатами. Но сибиряков это остановить не могло – при несмолкаемом «ура», при помощи штыков и ручных гранат они дружно выбивали засевшего в деревне противника. Каждая хата, каждый двор и сарай скрывали по 2–3, а иногда и несколько десятков человек. Большим преимуществом русских стрелков в этом бою было то обстоятельство, что группы германцев действовали разрозненно, без общего руководства, и не могли оказать организованного сопротивления. Они храбро, но изолированно, защищались, и одна за другой гибли под натиском русских бойцов, направляемых опытной рукой. Русские стрелки действовали организованно, в составе рот и полурот, во главе с офицерами.
В ночном хаосе, среди стрельбы и грохота рвущихся гранат, в схватках у отдельных домов и сараев, на всем пространстве громадной, в 50 с лишним дворов, деревни, русским частям было очень легко разбрестись и перемешаться. В данной ситуации сказалась прекрасная боевая подготовка 43-го полка, отличная внутренняя дисциплина части и влияние хладнокровной личности доблестного полкового командира полковника А. А. Березина, лично руководившего боем (менее чем через месяц полковник погибнет смертью храбрых все под тем же г. Сольдау и посмертно будет награжден мечами к ордену Святого Владимира 3-й степени). Каждая русская рота знала свою задачу и свое место в маневре полка.
2– я рота, наступавшая на левом фланге, должна была занять южную часть деревни. В начавшейся штыковой схватке эта рота, несмотря на темноту и сопротивление противника, быстро выполнила боевую задачу: одна ее полурота под командованием подпоручика Никольского энергично выбивала и уничтожала немцев в домах и сараях южной части деревни, а вторая преследовала немцев, отступавших из окопов к западу от деревни – к реке.
3– я рота под командованием капитана Савицкого преследовала противника вдоль Куркау, очищая среднюю часть деревни, а 1-я рота во главе с капитаном Вознесенским, действовала в северной окраине деревни, где неприятель оказывал наиболее сильное сопротивление. Постепенно оборона немцев ослабевала, все большее их количество сдавалось в плен. Так, в северной части деревни в одном из домов сдались сразу 2 офицера, растерянные, выпустившие из рук нити управления подчиненными.
Дер. Куркау была взята. Остатки германской части бежали настолько быстро, что не успели разрушить мост через реку – он пригодился для дальнейшего наступления.
В то время как резервная рота собирала пленных и трофеи, главные силы батальона были уже впереди. Они готовились к новой, более трудной и серьезной задаче: за рекой и болотами виднелся г. Сольдау, занятый крупными силами противника.
Авангардный бой за дер. Куркау имел важное тактическое значение. Быстрым и решительным ударом сибирским стрелкам удалось выбить из укрепленного населенного пункта значительно превосходящего в силах противника, причем с большими для него потерями. Германцы потеряли до 200 человек пленными и значительно большее количество людей убитыми и ранеными. Русские потери – 1 офицер ранен, 8 стрелков убито и 18 ранено.
Этот бой – яркий пример того эффекта, которого может достигнуть отличная часть во главе с опытным командиром. Причем в тактически одном из наиболее сложных видов боя – ночном уличном бою.
Лесной бой
Лесной бой представляет особую тревогу для наступающего – достаточно представить всю трудность наступления через лес. Обороняющийся может упорно держаться против превосходящих сил противника, артиллерия которого будет стеснена условиями местности. Необходимо тесное взаимодействие наступающих стрелков с пулеметами, минометами, и артиллерией сопровождения.
При обороне леса решающее влияние оказывает использование пулеметов и удачное применение ручных гранат. Как и бои в населенных пунктах, лесной бой особенно требует наличия самостоятельных инициативных действий младших командиров и отдельных бойцов, а численное превосходство имеет второстепенное значение по сравнению с храбростью бойца в ближнем бою.
Сама местность Русского фронта способствовала наличию большого количества лесных боев, в которых русская армия чувствовала себя очень уверенно.
Так, в ходе Восточно-Прусской операции 1914 г. 16-го августа ландверная дивизия Гольца вела бой в лесу Кеммерей, причем самому фон дер Гольцу пришлось в нем участвовать – его штаб был рассеян натиском русской пехоты, опрокинувшей его части.
Первая Августовская операция 1914 г. была выиграна прежде всего за счет умения русских войск действовать в лесу. Очевидец отмечал: «Одиннадцать часов в этот день здесь шел лесной бой на дистанции от двадцати до ста шагов. Подвигались медленно среди стволов деревьев, старых огромных сосен в два обхвата, перебегая через полянки, изрытые окопами, и выбивая немцев штыками. В лесу было тяжело тем, что утрачиваешь связь с соседними частями… Но стрелкам нравилось в лесу… Нравилось потому, что в лесу было «свободнее» от артиллерии. Только дороги осыпались непрерывным градом шрапнелей и гранат, а поддеревьями было легко»[124].
Русский военный корреспондент свидетельствовал: «…. Окопы там, это – сплошная ткань, вышитая засеками. Ее бы следовало оставить такой, как она есть, вечным памятником русских солдат и их доблестных офицеров. Ворвись сюда кто-либо другой, – он бы попятился перед неодолимой позицией. Наши, усеивая все наши рвы и окопы своими трупами, брали штыками позицию за позицией. Немцы били их из глубоких провалов, поражали сверху, с деревьев, перебегая… из траншеи в траншею, продвинувшихся вперед поражали в спины из хорошо замаскированных блиндажей, но не могли остановить дивные, воскрешавшие свою историческую славу полки… Рассказывают, что в августовских дебрях находили много тел, точно обнявшихся перед смертью. Умирали, схватившись. Даже смерть не разжимала рук. Сейчас еще лежат массы павших… лишь отойдешь в сторону от дороги, – изо рва или перепутавшейся поросли на тебя смотрят широко открытые остановившиеся глаза… Германская армия будет помнить Августовские леса»[125].
Русские части умело маневрировали в лесу. Так, 19 сентября 1914 г. в ходе Первой Августовской операции 3-я Финляндская стрелковая бригада повернула на помощь
4-й бригаде с целью ударить германцам в тыл. Противник оставил д. Гаврихруду и занял полотно железной дороги. После тщательной разведки, 3-я и 4-я бригады атаковали германцев, быстро проскочив через просеку. В течение ночи противник очистил лес, и 3-я бригада после тщательной разведки, связавшись с артиллерией и добившись поддержки своих гаубиц, вышла на опушку леса, опрокинула врага, захватив 3 орудия, и закрепила лес за собой.
Карпатская битва, бои под Красноставом 1915 г. и др. схватки в местности, усложненной наличием лесных массивов – яркий пример тактического мастерства солдат и офицеров русской армии.
Бой в горах
Война в горах характеризуется: трудной проходимостью дорог и троп, требующих затраты больших усилий и обладающих слабой пропускной способностью, труднодоступным рельефом местности, отсутствием достаточных по размерам и конфигурации участков для развертывания войсковых масс. Обилие мертвых пространств и скрытых подступов в горной войне сокращают потери и повышают боевую упругость малых частей, давая последним большую, чем на равнинах, самостоятельность.
Так, в 1916 г. 19-й Кубанский пластунский батальон с дивизионом горной артиллерии успешно оборонял против превосходящих сил турок скалистый хребет Шайтан – Дат на 10-верстном (!) фронте.
При боевых действиях в горной местности особое значение имели тактические обходы и охваты. Особенно сильное впечатление производит неожиданное появление даже мелких войсковых частей на труднодоступных высотах и направлениях, которые считались противником неприступными.
Так, в августе 1916 г. турецкая 4-я пехотная дивизия вытеснила из района Равендуз отряд генерала Рыбальченко. Для выручки отряда был двинут небольшой сводный отряд из 500 казаков с 2 конно-торными орудиями со стороны г. Урмии. Этот отряд совершенно неожиданно для себя вышел на коммуникации 4-й турецкой дивизии в Равендуз – т. е. в тыл. Командир отряда спешил казаков, развернул свой отряд и сразу же открыл артиллерийский огонь по тылам турецкой дивизии. Одним из первых выстрелов был убит начальник дивизии. У турок от неожиданного появления противника с тыла началась паника. Казаки смело и решительно повели наступление, охватывая турок с флангов. Перешел в атаку и отряд Рыбальченко, в результате чего в плен попал не окруженный турками отряд, а турецкая дивизия.
Учитывая характер местности, для войск, оперирующих в горных условиях, требуется осуществлять тщательную разведку, наблюдение, заниматься обеспечением флангов. Так как управление и связь затруднены, такие качества командного состава как инициативность и упорство – имеют в горах повышенную ценность. Оптическая сигнализация – наиболее распространенное средство связи.
Способ действий разведки в горах – скрытное наблюдение за противником, используя высоты, дающие наилучший обзор, с последующим отходом по мере продвижения противника, но без потери наблюдения за ним.
Уставы и наставления подчеркивали значение командующих высот (кто ими владеет, тот выигрывает бой в горах) и наблюдательных пунктов. Резервы рекомендовалось иметь вблизи от боевой линии. Для того чтобы взять противника в огневой мешок, было необходимо: а) захватить ближайший выгодный рубеж, лежащий поперек пути движения противника и командующий над впереди лежащим участком дороги; б) одновременно занять высоты по обеим сторонам пути, выдвинутые в сторону противника, и в) своим огнем остановить противника на наиболее узком и ниже лежащем участке дороги, чтобы он не мог развернуть своих передовых частой, а наши части имели наилучшие обзор и обстрел.
Успех атаки горной позиции, прежде всего, зависел от ее тщательной рекогносцировки.
Части Кавказской армии после тщательной рекогносцировки обходного пути, оставляли на фронте небольшую часть сил, главная же масса войск направлялась в обход – причем снималась с позиции ночью и ночью же совершала обходное движение.
При атаке высот и опорных пунктов «надо обращать главное внимание на охват их и парализование (так в источнике. – А. О.) огня с соседних опорных пунктов противника… Фланговый огонь даже незначительного числа стрелков может принести большую пользу. Захваченные высоты немедленно должны быть закреплены за собою пулеметами и артиллерией»[126]. Наступательный бой может разыграться в обстановке, когда: а) противник остановился или обороняется на подошве хребта, прикрывая дороги и тропы, ведущие на перевалы; б) противник занял и удерживает перевалы через хребет.
В первом случае задача наступающего – нанеся главный удар по ключевым пунктам, сбить противника с занимаемого рубежа и, преследуя, на его плечах ворваться на перевалы.
Техника горной атаки – накапливание на стрелковых позициях, находящихся на различном удалении от позиции противника и в большинстве случаев не параллельных ей. Преимущество же горной атаки – возможность стрельбы артиллерии поверх своих войск на самые близкие дистанции – до 30-ти шагов. Винтовочным и пулеметным огнем также можно поддерживать атаку со своей стрелковой позиции до самого последнего момента – ведь атакующий лезет снизу вверх.
После того как противник отброшен с позиции, его преследование не обещает большого успеха – он всегда найдет удобные позиции для арьергарда. Гораздо важнее параллельное преследование: оно обещает больший успех и может поставить в критическое положение весь отряд противника. Параллельное преследование разбитого неприятеля может лишить его возможности цепляться за местность, одновременно стремясь к окружению отступающего – чем меньше бойцов противника выйдет на вершину хребта, тем легче борьба на самых перевалах.
Во втором случае необходимо использовать для подхода к противнику все дороги, тропы и пространства между ними. Выход одной из колонн на вершину хребта облегчает продвижение другим.
В то же время абсолютно недоступных мест в горах нет, надо только уметь по ним пройти. Обстановка складывается в горах таким образом, что ударная группа по своему составу является не сильнейшей, а слабейшей, т. к. она направляется на слабо или совсем не занятый пункт позиции противника, а такой пункт определяется недоступностью местности и в то же время является его «слабым местом». Соответственно, ударной группой в боевом порядке наступающей части являются те ее подразделения, которые по наиболее пересеченной местности двигаются к наименее доступному пункту позиции противника, с потерей которого дальнейшее его сопротивление на данном рубеже невозможно.
Особенно важна огневая поддержка, тех частей, которые идут по наименее пересеченной местности.
Важное значение в горной войне имели ночные атаки – они готовились русским командованием очень тщательно и давали положительные результаты.
Обороняться в горах легче, чем наступать. В условиях горного театра военных действий относительно слабые силы, ведущие оборону, могут продолжительное время оказывать сопротивление значительным силам противника. Так, в Сарыкамышской операции небольшой Ольтинский отряд русских войск в составе восьми батальонов с успехом оборонялся против всего турецкого 10-го армейского корпуса на высотах, прикрытых с флангов ущельями. А ничтожный по составу отряд в составе батальона 5-го Кавказского пограничного полка (в ротах по 60–70 штыков, 4 станковых пулемета), полусотни казаков (40 сабель) и 2 горных орудий держался на рубеже Мосульской дороги с весны до глубокой осени 1916 г.
Но «При обороне, ввиду обширных мертвых пространств, подступы на всем фронте должны быть под фланговым или косым огнем пулеметов и артиллерии, которую для этого часто придется располагать небольшими частями»[127].
Локализировать прорыв в горах труднее: резерву приходится атаковать снизу вверх. Причем атаку в горах нельзя встречать контратакой – чтобы не потерять преимущества своей позиции.
Оборона в горной войне может быть как позиционной, так и активной.
При позиционной обороне запираются перевалы, ущелья и выходы из гор в долины. В ходе активной обороны осуществляется отход перекатами, что дает возможность все время держать противника под огневым воздействием. Примером действий подобного рода могут служить действия небольшого турецкого отряда в составе 2 рот пехоты, действовавшего в южном Курдистане летом 1917 г. Роты обеспечивали Руанский перевал на большой Мосульской дороге и вели наблюдение за русским отрядом, выдвинутым по Мосульской дороге из района г. Урмии в район г. Нери. Турки эшелонировали свой отряд в глубину на 17 км и расположили его следующим образом. Ближайший к русским позициям гребень с перевалом был занят сторожевым охранением, в составе полуроты на фронте до 4 км. За спиной сторожевого охранения в 12 км на втором гребне расположилась поддержка сторожевого охранения силой в полуроту, а сам Руанский перевал обороняла одна рота. Фланги турецких позиций были обеспечены отрядами курдов.
Турецкий отряд был атакован русским отрядом в составе 3 рот пехоты, 4 станковых пулеметов, 2 горных орудий и полусотни казаков.
В первый день наступления на рассвете было сбито сторожевое охранение турок, которое отошло на промежуточную позицию.
Около полудня русский отряд окончательно закрепился на первом гребне и лишь к вечеру вновь вошел в соприкосновение с турками, окопавшимися на промежуточном гребне. Наступление на этот гребень было начато на рассвете следующего дня, причем турки оказали упорное сопротивление. Пришлось ввести в дело артиллерию, и только к вечеру удалось утвердиться на высотах промежуточного хребта, а весь турецкий отряд сосредоточился на Руанском перевале. Дальнейшее наступление на Руанский перевал было отложено.
Таким образом турецкое командование получило выигрыш времени: пространство в 16 км русский отряд проходит в течение 2 суток, и атака основного Руанского перевала задержала бы его еще на 1 сутки, в то время как без боев при непрерывном отходе противника он преодолел бы это расстояние за один дневной переход.
Особое внимание в горной войне предписывалось уделять маскировке, организации фальшивых окопов на высотах и скатах, на прочное занятие высот и обеспечение флангов. Наконец, именно в горной войне гранаты признавались одним из самых эффективных боевых средств.
Русские войска, действовавшие на Кавказском фронте и в Карпатах, получили большой опыт ведения боя в горах. Русское командование заблаговременно изучило кавказско-турецкий театр военных действий и, учитывая боевой опыт Русско-японской войны, произвело специальную подготовку войск Кавказской армии к боевым действиям в горных условиях.
В условиях горной войны на Кавказском фронте большое значение приобрел обходный маневр. К осуществлению его стремились как русское, так и турецкое командование. Например, во время Сарыкамышской операции в декабре 1914 – январе 1915 гг., командование противника предприняло обходный маневр силами 2-х армейских корпусов (9-го через сел. Бардус и 10-го через мест. Ольты), чтобы окружить главные силы Кавказской армии.
Русское командование предприняло контрманевр. Воспользовавшись тем, что турецкие 9-й и 10-й армейские корпуса наступали разрозненно и медленно, а действовавший с фронта 11-й армейский корпус не проявлял особой активности, русское командование умело организовало перегруппировку своих войск и выделило силы для того, чтобы нанести контрудар турецким корпусам, совершавшим обходный маневр. Это был новый метод борьбы с окружением в условиях горного театра военных действий.
Во главе русских отрядов, совершавших обходный маневр, были поставлены смелые и инициативные командиры, хорошо знающие особенности горного боя. Так, одна из рот 154-го пехотного Дербентского полка, прорвавшись в глубину турецкой обороны, захватила в плен (причем на командных пунктах) командира 9-го армейского корпуса и всех трех командиров дивизий (17-й, 28-й и 29-й пехотных) с их штабами. Успешно был завершен и обходный маневр 18-го Туркестанского стрелкового полка – для удара с тыла по турецкому 11-му армейскому корпусу. Выступив из района западнее Яйла – Бардус, полк совершил 15-км марш в горах. Прокладывая в снегу траншеи глубиной более 1,5 м, перенося на руках разобранные горные орудия и боеприпасы, двигался вперед незаметно для противника. И – вышел из ущелья в тыл турецкому корпусу, который отступил, бросив занимаемые им сильные горные позиции. Обходный маневр полка, продолжавшийся пять суток в условиях бездорожья и сильных морозов, привел к крупному тактическому успеху.
Главная тяжесть боя в горах ложится на пехоту.
Для успешных действий в горных условиях она должна иметь соответствующее снаряжение. Так, перед Эрзерумской операцией 1916 г. каждый русский боец получил короткий полушубок, не стеснявший движений, стеганые на вате шаровары, теплые портянки, валенки, папаху с отворачивающимся назатыльником и теплые варежки. Были заготовлены белые коленкоровые маскировочные халаты и чехлы на шапки; для предохранения глаз бойцы 1-го Кавказского армейского корпуса получили защитные очки-консервы; пехотинцы и кавалеристы (так как район операции был безлесным) несли по два полена дров для обогрева на ночлегах. Для строительства переправ через ручьи наступавшие роты должны были иметь при себе жерди или толстые доски – чтобы люди не мочили себе ног и не отмораживали их. Пехотинцы ударных частей снабжались ручными гранатами.
Кавалерия в горах использовалась редко, и в небольших количествах. Коннице часто приходится действовать в спешенном состоянии.
Саперы в горах еще более необходимы, чем на равнине.
Значительное преимущество горных позиций над равнинными – невозможность газовой атаки. Но, с другой стороны, газами можно пользоваться как искусственным препятствием, пуская его вниз – навстречу атакующему противнику.
Из артиллерийских средств наиболее эффективными были горные и гаубичные орудия. Работа артиллерии в горах усложнялась наличием большого количества мертвых пространств, ограниченного количества огневых позиций; ненадежностью проволочной связи, а также трудностью определения направления главного удара противника из-за большого количества подступов и соответствующего распределения огня артиллерии и пулеметов. Эффективным являлось выдвижение отдельных орудий для кинжального обстрела прямой наводкой противника, скопившегося в мертвых пространствах. Зачастую приходилось готовить несколько позиций для отдельных орудий – в непосредственной близости 30–50 м от основной. Причем простое перекатывание орудий на них часто позволяло резко увеличить сектор обстрела и сократить наименьший прицел. Принцип массирования артсредств здесь не применим – зато нужно, чтобы каждая лощина обстреливалась. При расположении каждого орудия артиллеристам приходится решать задачи определения крутизны траектории, скрытности расположения орудия и т. д.
Важнейшим фактором побед Кавказской армии стало включение в состав ударных отрядов полевых гаубиц – нового могучего фактора в горной войне. Во встречных августовских боях Огнотской операции 1916 г., несмотря на более чем тройное превосходство в силах противника в пехоте, русские удержались до подхода подкреплений исключительно благодаря гаубицам, которых при дивизии 4 полкового состава было 12 единиц. Причем Огнотский отряд преодолел большие трудности при перетаскивании своих гаубиц через Кесаларскую высоту – но моральный эффект появления столь могучего орудия в горной стране, до этого вообще не видавшей пушек, был очень большой.
Особое значение имело такое необходимое надежное и необходимое в горной войне средство связи как радиотелеграф – иные средства связи были малонадежны.
Линии проволочной связи длиной 2–3 км, зачастую проложенные через глубокие ущелья, устанавливаются долго и работают ненадежно, а восстановление их требует много времени. Поэтому основными средствами связи были радиосвязь и оптическая связь, а проволока, соответственно, была только дублирующим средством связи.
Флажки при пользовании биноклем позволяют в горах принимать команды на расстоянии 800—1000 м.
Соответственно ключевое значение имела радиосвязь. Перед Эрзерумской операцией служба радиосвязи была структурирована в виде отдельной радиогруппы, подчиненной штабу фронта. Действия русских войск как в горах Кавказа, так и на Карпатах показали, что в горных условиях особое внимание следует уделять связи вдоль фронта между отдельно действующими частями.
Победы русских войск в Кепри-Кейском сражении и при штурме Эрзерума были одержаны прежде всего благодаря искусному применению фактора тактической внезапности.
Так, русское командование для нанесения главного удара выбрало те участки фронта, которые немцы (инструктора в турецкой армии) и турки считали самыми труднодоступными. Организуя операцию, русское командование тщательно подготовило войска к наступлению как в тактическом, так и в материально-техническом отношении.
14-й, 15-й и 16-й Кавказские стрелковые полки, скрытно сосредоточившись в районе сел. Сонамер и Геряк и произведя быстрый маневр по труднодоступной горной местности, неожиданно для турецкого командования вышли во фланг и тыл турецким войскам, действовавшим в Пассииской долине и южнее, и этим обеспечили успех русских войск в Кепри-Кейском сражении.
Эрзерумский укрепленный район состоял из 11-ти долговременных фортов, размещенных в 2 линии на высотах хребта Девебойну (высота 2,2–2,4 тыс. м, длина 16 км). Хребет отделял Пассинскую долину от Эрзерумской, подступы к крепости с севера через проход Гурджибогаз были обеспечены фортами Кара-Гюбек и Тафта. Подходы к турецким позициям на хребте Девебойну по дорогам, идущим южнее, также были прикрыты двумя фортами. Общая длина этой горной оборонительной линии по фронту составляла 40 км. Неукрепленным остался лишь хребет Карга-базар, господствующий над местностью (турецкое командование считало его труднодоступным). Хребет имел важное тактическое значение – он позволял выйти в промежуток между фортами Тафта и Чобандеде непосредственно в Эрзерумскую долину, в тыл Гурджибогазского прохода и на сообщения турок.
По этому хребту русское командование и осуществило обходной маневр – Донская пешая бригада (4 батальона при двух орудиях) и 4-я Кавказская стрелковая дивизия (при 36-ти орудиях) неожиданно для турецкого командования вышли в Эрзерумскую долину и нанесли удар по флангу турецких войск.
Прорыв русских войск в Эрзерумскую долину имел решающее значение в борьбе за крепость.
В горной войне более чем в равнине, от войск и их командиров требуется сметливость, смелость, энергия. Школа горной войны – лучшая военная школа.
Снабжение войск в горах сопряжено со значительными трудностями.
На это накладывает отпечаток ряд обстоятельств.
Главное – это бездорожье. Сеть железных дорог в горах – достаточно редкая. При продвижении вглубь Турции русские войска отошли от своей конечной железнодорожной станции Сарыкамыш более чем на 150 верст. Молоканские четверочные фургоны, грузоподъемностью до 100 пудов, не справлялись. Верблюжие и другие вьючные транспорты не обладали достаточной грузоподъемностью. Пришлось приостановить наступление до окончания постройки узкоколейной железной дороги. Такая узкоколейка и была построена – сначала до Эрзерума, а потом до Эрзинджана. Конечно, она далеко не удовлетворяла потребности армии, хотя и позволяла возобновить наступление. Подвижной состав и звенья рельс были доставлены через всю Россию – от крайней северной станции Архангельск до крайней южной – Сарыкамыш. Практика показала, что армия в горах не может отойти от железной дороги далее 5-ти переходов (пример Эрзерума – исключение). К тому же железные дороги в горах, имея массу искусственных сооружений, крайне хрупки.
Шоссейная сеть в горах также была недостаточно развита – и неизбежным было формирование вьючных транспортов. Но верблюд задыхается на высоких перевалах, лошадь слишком нежна, а осел слаб. Наиболее полезное животное в этом отношении – мул. Наиболее важный груз – предметы артиллерийского снабжения. Интендантский (вещевой) груз также значителен – в горах иногда и летом приходится одеваться тепло: средняя температура зависит не от широты местности, а от ее высоты над уровнем моря. Суточная амплитуда температуры горной местности крайне велика. Летом 1916 г. температура в Эрзерумской равнине днем-ночью колебалась в пределах 40 градусов. Обувь в горах изнашивается значительно быстрее, чем на равнине. Скалистая почва требует подбойки подошвы железными шипами.
Снабжение продовольствием в горах также сложнее, чем на равнине. Во-первых, местных средств там меньше и использовать их труднее; во-вторых, организм человека и животных требует в горах большего потребления питательных веществ. Специалисты утверждают, что человеческий организм в горах требует на 40 % большего количества калорий.
Отсюда вытекает необходимость потребления большего количества жиров и сахара. Правда, в горах всегда найдется жирная баранина, но использовать ее нужно грамотно. Так, Эриванский отряд, перевалив в конце октября 1914 г. пограничный Агрыдагский хребет, спустился в богатейшую Евфратскую долину. Русским частям достались огромные стада баранов. Но что же сделало интендантство? Ничего. Войска сами распоряжались добычей – в результате на каждого бойца досталось сразу по 2–3 барана. Солдаты буквально обжирались. На биваках наблюдались такие картины: солдат варит себе огромный кусок баранины, суп уже почти готов, но жадное око увидало у соседа лучший кусок, и котелок опрокидывается, чтобы сварить кусок пожирнее. А через два дня у всех поголовно началась рвота при воспалении желудочно-кишечного тракта – именно от непомерного потребления жиров. Полк двигается, а на штыках у каждого бойца наколоты огромные куски баранины. Или, например, Ахульгинскому полку досталось огромное стадо крупного рогатого скота. Фуража не было, соль была в излишке. Полк заколол все стадо, сложил в подвал и засолил, а на другой день выступил в поход и больше не видал своего погреба. Через два месяца наступил голод, полк поколол лошадей и питался черепахами.
Рыбы в горных реках Армении было огромное количество, т. к. Коран запрещал ее истреблять. Но интендантство опять-таки не сумело организовать рыболовство, и солдаты занимались им кустарным способом – стреляя в воду и глуша рыбу. Особенно отличились саперы и артиллеристы, имевшие пироксилин. А вскоре обнаружился недостаток патронов и был отдан приказ в вечерних донесениях сообщать количество израсходованных за день снарядов.
Охрана походного движения в горах очень трудна, т. к. трудно найти параллельные дороги и еще труднее установить межлу ними связь. Высылая наблюдающие части на командующие высоты, не всегда удается достигнуть цели, особенно в лесистых горах. Единственный способ охранения – хорошая разведка.
Отдых и его охранение в горах также организовать сложнее, чем на равнине. Нечего и думать о соблюдении уставных форм бивачного расположения: для сколько-нибудь значительного отряда вряд ли найдется подходящая горизонтальная площадка – приходится располагаться на косогоре или дробить отряд на части. Селения в горах редки и малы. Вблизи противника, как показал опыт мировой войны, следует избегать отдыха в селении, или даже близ него: в населенном пункте всегда найдется враждебный или продажный элемент, могущий сообщить противнику сведения об отряде. Кроме того, селения располагаются внизу, у воды, их окружают высоты – горе тому, кто соблазнится остановиться на ночлег, окруженный опасными высотами: он легко может попасть в западню. В горах нет боя в селении – бои ведутся лишь на окружающих селение высотах и тот, кто ранее займет командующую высоту, тот и победит.
Так, 1 февраля 1916 г. при взятии Эрзерума, 18-й Туркестанский стрелковый полк, овладев сел. Тафта, не соблазнился отдыхом в этом селении, несмотря на то, что более месяца не имел крыши над головой, а сразу же занял командующую высоту. В результате этого, без всяких потерь, ему целиком достался 54-й турецкий пехотный полк (во главе с командиром полка, тремя батальонными командирами, 50-ю офицерами, свыше 1,5 тыс. аскеров и с полным вооружением), расположившийся на отдыху подошвы данной высоты.
Разведка в горах также требует большего опыта и смекалки, чем на равнине.
Воздушная разведка сложнее – т. к. летчику-наблюдателю труднее усмотреть противника в горах, особенно если они покрыты лесом, а самолету легче заблудиться, т. к. мало ориентиров. Т. к. над горами встречается много воздушных ям, то, чтобы быть на безопасной высоте, аэроплану нужно набрать большую высоту. На Кавказе и в Турции горы высотой в 4 тыс. м – не редкость. Безопасная высота, предохраняющая аэроплан от винтовочно-пулеметного огня – 3 тыс. м: таким образом, аэроплану нужно подняться на высоту 7 тыс. м. Но не каждый самолет для этого пригоден и не всякий летчик это выдержит. Остальная разведка в горах должна быть основана, главным образом, на лазутчиках, т. к. конница стеснена местностью, а пехота далеко не видит.
Важное значение для горной войны имеет умение применяться местности. В этом отношении горные жители большие мастера: у них великолепно развит глазомер. Турки так маскировали свои окопы на складках горной местности, что даже в бинокль на близком расстоянии их трудно было различить. Они придерживались системы индивидуальных окопов – и совершенно правильно, т. к. рыть в скале лишние кубометры нецелесообразно.
Русские войска выиграли Карпатскую стратегическую операцию, также осуществлявшуюся в горных условиях. Германский источник следующим образом передавал специфику карпатских боев: «Станковые пулеметы поставили на маленькие ручные санки, но эта мера себя не оправдала. В глубоком снегу санки часто проваливались или перевертывались, а пулеметы превращались в ледяные комки. Перевозке на вьючных животных надо всегда отдавать предпочтение. Для обоза использовались местные повозки; вместо кухонь взяли кухонные вьюки (ящики). Русские… обладали хорошо устроенными позициями. Землянки предоставляли по крайней мере укрытие от холода. Имелись толстые шинели и валенки; к тому же русские более выносливы к холоду, чем немцы. Русская армия сумела использовать богатый опыт зимних походов на Балканах в 1878 г., и в Маньчжурии в 1904–1905 гг.»[128].
Генерал от кавалерии А. А. Брусилов писал: «эти бои, чрезвычайно тяжелые и ожесточенные, которые притом нужно было вести с наивозможно меньшей тратой снарядов и патронов, выбивая шаг за шагом противника с одной вершины на другую, дорого стоили нашим войскам… Каждая вершина на этих позициях была заранее сильнейшим образом укреплена при трех– и четырехъярусной обороне, и мадьяры (в особенности) со страшным упорством отчаянно защищали доступ к Венгерской равнине»[129].
Генерал от инфантерии Ю. Н. Данилов свидетельствовал: «Наши войска дрались с необыкновенным мужеством, на близких расстояниях, нередко переходя в рукопашную. Бои в районах Смольника, Лупкова, Козювки и других пунктов отмечены высокими подвигами наших частей. Но наши противники не только оборонялись. Не жалея людей, ежедневно теряя их тысячами, они, по пояс в снегу, стремительно рвали наш фронт… были обнаружены и германские части… последние вкрапливались повсюду в австрийский фронт для придания ему устойчивости»[130].
К концу марта 1915 г. Южная германская армия и Бескидский корпус в результате действий русских 8-й армии и левой группы 3-й армии потерпели поражение. О поражении австрийцев и германцев свидетельствуют и слова австрийского генерала К. Новака: «карпатские проходы – Ужокский перевал, Дукла – оказались в русских руках» [131].
Карпаты были форсированы.