. Согласно поименному списку, официально обнародованному Минздравом Азербайджана, число погибших чуть меньше: 106 человек, включая 9 неустановленных лиц. Раненых было около 700. Погибло также 20 советских солдат. Более 800 человек было арестовано. НФА на время ушел в подполье.
Бенефис радикалов
Радикалы-историки с двух сторон могли быть довольны. Давно известно, что только пролитая кровь, только герои и мученики превращают химеру в святое и праведное дело. Идеалом азербайджанских радикалов была «свобода и демократия» без углубления в детали. Детали Азербайджан увидел позже, за год их пребывания у власти. Увидел, ужаснулся и приветствовал возвращение Гейдара Алиева. Что касается армянских радикалов, их идеалом был «миацум» любой ценой, они были заранее согласны на самую высокую. Тем более, что цену предстояло платить совсем другим людям. Процитируем Леонида Кучму: «Радикал всегда готов умереть за святое дело, по крайней мере, на словах, и при этом не видит причин, почему бы и вам тоже не умереть за святое дело. Любая попытка отстоять свое право бороться за святое дело живым, воспринимается как трусость и предательство… Тот факт, что кто-то готов отдать жизнь за некое дело, ни в коем случае не доказывает, что дело это святое».
Чапай Султанов, непримиримый критик тогдашнего коммунистического руководства СССР и Азербайджана, признает: «Политическую и моральную ответственность несет оппозиция: Н. Панахов, Э. Мамедов, Р. Газиев и др. Они, зная о реальности ввода войск, не предприняли необходимых в конкретной ситуации предупреждающих мер для увода людей с пути движения войск». Он же приводит слова Эльчибея, сказанные уже не с трибуны, а с глазу на глаз, вполне хладнокровно: «Завоевание свободы не бывает без крови. Да, мы знаем, что будут жертвы! Но это будут жертвы во имя свободы… Чем больше прольется крови, тем лучше будут сцементированы мужество и идеология нации». Не удовлетворившись этим, Эльчибей добавил: «Пока в Тбилиси не пролилась кровь, международные правовые организации не обращали на Грузию никакого внимания…». Он имел в виду разгон митинга в Тбилиси в ночь с 8 на 9 апреля 1989 года. Руководство НФА нуждалось во внимании международных правовых организаций и ради этого внимания мечтало, чтобы пролилось побольше крови. К сожалению, руководство СССР и лично генерал Александр Лебедь сделали ему такой кровавый подарок.
Есть немало хорошо информированных людей, уверенных, что если бы не Черный январь, СССР в какой-то форме (конфедерации или подобия Евросоюза с общей валютой и некоторыми другими атрибутами единства) сохранился бы. Но зрелище танков, врывающихся мирный город, стреляя на ходу и давя автомобили и людей, оказалось непереносимым. Так не поступают со своими.
После 20 января 1990 года карабахский конфликт вышел на качественно новый уровень. Больше не было речи о том, чтобы в Азербайджане остался хоть один армянин, а в Армении — хоть один азербайджанец. Своего пика число изгнанных азербайджанцев достигло уже на следующем этапе, после оккупации Арменией семи районов Азербайджана за пределами Нагорного Карабаха, пяти полностью и двух частично. За шесть лет конфликта их суммарное число достигло огромной для небольшого Азербайджана величины в 600 или 800 тысяч. Называют, впрочем и миллион и даже больше. Это почти сплошь сельские люди. Вне своих сел они — неквалифицированная рабочая сила.
На протяжении почти всей кровопролитной и изнуряющей войны армяне (исключая краткий период своих военных неудач лета 1992 года) демонстрировали бескомпромиссность, давая понять, что вступят в переговоры только с признавшей свое поражение стороной. Все «преждевременные» попытки примирения пресекались. В августе 1991-го в Степанакерте был убит завотделом Нагорно-Карабахского обкома партии Валерий Григорян, организовавший встречу представителей армянской интеллигенции Карабаха с руководством Азербайджана. Глава «Оргкомитета по Нагорному Карабаху» Виктор Петрович Поляничко был приговорен армянским подпольем Карабаха к смерти, во время работы в Степанакерте на него было совершено четыре покушения, прямо в его кабинет влетала граната. Его гибель два года спустя, уже вдали от Армении, во время осетино-ингушского конфликта, многие связывают, тем не менее, с армянскими боевиками.
На деятельности Поляничко в НКАО стоит задержаться. Он пытался унять насилие. При нем было изъято огромное число стволов, подчинен областной аэропорт, взяты под контроль воздушные, автомобильные и железнодорожные перевозки, ликвидировано подпольное радиовещание, сменено руководство областных силовых органов, войсковые наряды патрулировали мосты и дорожную сеть. Согласно азербайджанским источникам, он выслал из НКАО «не одну сотню» приезжих провокаторов. Впрочем, эти же источники отнюдь его не жалуют. То, что Поляничко поносили с двух сторон, есть лучшее доказательство правильности его действий.
Крайне характерно, что Азербайджан принял участие в референдуме 17 марта 1991 года о сохранении Советского Союза, а Армения — нет. Это кажется удивительным, но несмотря на события Черного января в Азербайджане на избирательные участки пришли 75,1 % имевших право голоса, причем 93,3 % из них проголосовали за сохранение Советского Союза. Больше, чем в РСФСР (71,3 %), и значительно! Руководство же и интеллигенция Армении сочли в тот момент, видимо, что прекрасно обойдутся без СССР и России. Главное — вырваться из «тюрьмы народов», после чего сразу наступит процветание и уладятся все конфликты. Уладятся, понятно, в пользу Армении, поскольку она за демократию и либерализм, тогда как Азербайджан олицетворяет собой консерватизм и «совок». В этом всех убеждали такие московские публицисты, как Рой Медведев, Андрей Нуйкин, Галина Старовойтова, Виктор Шейнис, Леонид Баткин, Валентин Оскоцкий, даже сам академик А. Д. Сахаров и еще множество других пылких авторов, всех теперь не упомнишь. У Азербайджана заступников в России почти не нашлось.
Кавказ — дело тонкое
Жаль, но приходится напоминать о вещах, которые и так должны быть известны всем. Если бы не Россия, армяне и сегодня не имели бы своего государства. Не будь в декабре 1920 года Москвы и ее особых отношений с тогдашним фактическим правительством Турции в Анкаре, недолговечная Армянская республика стала бы маленьким — из двух уездов бывшей Эриванской губернии — и полностью бесправным турецким протекторатом, если не еще одним турецким вилайетом. К тому моменту Турция Кемаля-паши, спокойно наплевав на все страны Антанты вместе взятые (они пытались навязать ей унизительный и кабальный Севрский договор) и на собственного султана, успела разгромить дашнакскую Армению и вступить в победоносную войну с Грецией. Но при этом она, заметьте, пошла навстречу требованию большевистской России воздержаться от аннексии Армении.
Помня об этом, нам трудно забыть те дни конца 80-х — начала 90-х, когда в Армении проходили исполинские площадные мероприятия, где Российская империя и СССР клеймились как «тюрьма народов», клеймился «русский империализм», трудно забыть, как возбужденная толпа захватывала стратегический объект — аэропорт Звартноц, нападения на солдат и офицеров ради овладения оружием, попытку убить генерала Сафонова (вместо него был убит полковник Блахотин), нападения на военные склады и поезда, нападения боевиков на внутренние (в то время на Кавказе почти стопроцентно русские) войска МВД СССР в 1990-91 годах и обстрелы наших миротворцев — до самого конца их пребывания в зонах конфликта, забыть оскорбления в адрес России, которая, оказывается, «завоевала Армению и сделала ее своей колонией».
И это после вековых просьб и молений о российском протекторате, после моря русской крови, пролитого ради наших «братьев по вере»! После того, как Россия в 1914-17 годах приняла и расселила в своих пределах свыше трехсот тысяч армян, бежавших через Персию из Оттоманской империи! После того как в Армянской ССР, всегда дотационной, с русской (в первую очередь) помощью была создана инфраструктура, промышленность, электростанции, река Арпачай повернута к Севану, на месте захолустной Эривани выстроена импозантная столица!
Не будем упрощать дело. В те же дни слова «колония» и «колониальная политика России» звучали на митингах Народного фронта Азербайджана и на собраниях московской интеллигенции с участием азербайджанцев. Возражать было непросто. Помнится, мы смиренно ссылались на авторитет азербайджанских демократов-основателей Первой республики, которые достаточно долго не допускали даже мысли об отделении от России, настаивая лишь на автономии, что было бы для них психологически невозможно, считай они свою родину российской колонией. Довод этот действовал не на всех, да и мы сами признавались в душе, что на месте наших азербайджанских оппонентов, возможно, тоже сомневались бы. Ведь Россия, повторим это еще раз, действительно присоединяла к своей империи азербайджанские ханства при своем продвижении в Закавказье, из песни слова не выкинешь. Да только ведь делала она это не видя иного способа спасти и защитить грузин и армян. Других путей в Закавказье тогда не было, двигаться можно было только каспийским берегом.
И после этого слышать, что Россия поработила Армению! От подобных слов можно было лишиться дара речи.
Тот, кому данный текст кажется антиармянским, ошибается. Россия всегда будет ценить вклад армян в отечественную культуру, искусство, литературу, науку, экономику, их вклад в победу над фашизмом, уважать их древнюю культуру и то упорство, с которым они полторы тысячи лет боролись за восстановление своей государственности, уничтоженной еще в IV веке. России не пристало быть ни неблагодарной, ни бесчувственной.
Более того, мы постараемся уговорить себя, что митинговое помрачение рассудка было в Армении временным. Мы будем хранить надежду, что истории с русскими добровольцами, которые приехали в Карабах защищать «братьев по вере» и были использованы как живой щит, нетипичны для армян. Как и истории об изнасилованных женах этих добровольцев. Мы будем делать над собой усилие, снова и снова напоминая себе, что всякая война есть зверство.