Сегодня у Армении есть проблема Нагорного Карабаха, у Израиля — проблема Голанских высот («Нагорного Голана», как сказали бы мы). Израильский кнессет принял в 1991 году закон об аннексии Голанских высот, но эту аннексию не признала ни одна страна мира. И никогда не признает, хотя заступников у Израиля в мире побольше, чем у Армении. Довод о том, что евреи жили здесь еще во времена Иудейского царства, мировым сообществом не принимается. В Израиле политики уже прямо говорят, что Голаны будут возвращены в обмен на гарантии мира с Сирией и Ливаном. Армянское руководство, размышляя о Карабахе, должно сделать отрезвляющие выводы из израильского опыта.
В действительности же, оккупированные территории — не козырь, а жернов на шее. Конечно, Армения никогда не признает, что она в тупике и не пойдет на уступки с потерей лица. Но она пойдет на них, если убедит всех, что не потеряла лицо. Ей необходим утешительный приз. Этим призом не будут территории, на это Азербайджан не пойдет никогда. Что же это будет?
Речь может идти о возможности возвращения армян в Баку — вслед за тем или иным торжественным актом примирения двух народов, вслед за соглашениями о взаимных реституциях (где и когда это возможно), компенсациях, о решении проблемы беженцев. Формально это не будет уступкой со стороны Азербайджана: в том, что касается беженцев, договор должен быть полностью симметричным. Но по факту он окажется слегка асимметричен. Просто потому, что возвращение армян в Баку не равноценно возвращению азербайджанцев в горы вокруг Спитака. Понятно, что ни в том, ни в другом направлении больших потоков не будет: люди не смогут преодолеть страх и отвыкание. Для молодого поколения оставленные места будут уже во многом чуждыми. Слишком многие не доживут. Но при всех понятных оговорках для армян это будет очень важно. Вернуть все утраченные позиции они, конечно, уже не смогут, но даже ограниченная «реставрация прошлого» стала бы для них большим утешением.
Что же до обустройства Нагорного Карабаха в азербайджанском государстве, трудно придумать что-либо лучше аландской модели. Не зря Аландские острова 110 лет были под русским управлением. Эти острова населены шведами, но входят в состав Финляндии. Была найдена такая форма автономии, которая сняла любые требования аландцев (а требования были, и бурные) присоединиться к Швеции. Сам факт, что и Нагорный Карабах, и Аландские острова — в равной степени фрагменты бывшей Российской империи, внушает надежду: удалось в одном месте, удастся в другом.
Будущий мир между Азербайджаном и Арменией неизбежен, хотя сегодня и труднопредставим. Проводить его в жизнь двум странам придется в теснейшем ежедневном взаимодействии на всех уровнях. Это будет, образно говоря, клинч сотрудничества, а так называемым «историкам» придется на довольно продолжительное время просто заткнуться.
Российская дипломатия просто обязана сделать на этом направлении все возможное и невозможное. Для начала — заставить две стороны общаться, причем на всех уровнях. Кстати, угадайте, на каком языке они это будут делать?
34 года никто не верил, что Северный Кипр согласится на возвращение в состав единой Республики Кипр. Сама возможность такого исхода конфликта замаячила лишь когда состарилось и отчасти даже ушло поколение, носившее в себе ненависть. Новые поколения уже с трудом берут в толк, из-за чего был весь сыр-бор. В этом, конечно, есть свой минус, но есть и большой плюс. Надеемся, что в случае с Нагорным Карабахом не придется ждать так долго.
Негативные факторы
Что подпитывает упрямство Еревана? В первую очередь, надежды на армянскую диаспору. Она всегда обеспечивала и обеспечивает антиазербайджанскую подачу событий, этим подталкивая принятие соответствующих политических решений. Россия более или менее всегда, а в последние месяцы особенно, испытывает нечто подобное на себе — когда любой шаг нашей страны подвергается недоброжелательной интерпретации. В последние месяцы мы более чем когда-либо почувствовали себя в шкуре Азербайджана. Для нас это полезный опыт.
Армянское лобби в конгрессе США традиционно пользуется исключительно сильным влиянием, постоянно добиваясь голосования за крупную финансовую помощь Армении. Размер помощи американского правительства Армении, составившей в 2000 году 102,4 миллиона долларов, по объему на душу населения уступал только американской помощи Израилю. 24 октября 1992 года, в разгар избирательной кампании в США, армянское лобби добилось внесения поправки 907а к «Акту о поддержке свободы». Согласно этой поправке, правительству США запрещалось оказывать помощь Азербайджану «до тех пор, пока президент не определит, о чем и доложит конгрессу, что правительство Азербайджана предпринимает очевидные недвусмысленные шаги по отмене блокады и прочих видов применения силы против Армении и Нагорного Карабаха». Тогда же, в 1992 году у Армении появился министр иностранных дел — уроженец США Раффи Ованесян.
Характерно, однако, что с восстановленим высокого уровня нефтедобычи в Азербайджане настойчивость США в деле отмены блокады стала утихать и в 2002 году (по случайному совпадению, как раз с началом прокладки нефтепровода Баку — Джейхан) поправка 907а была отменена. США без шума занимают все более проазербайджанскую позицию и это расширяет возможности американской дипломатии. Российская не должна отставать.
С точки зрения России время между летом 1993-го и осенью 1994-го (т. е. между возвращением к власти Гейдара Алиева и подписанием «контракта века» между Баку и консорциумом международных нефтяных компаний) — досадный период упущенных возможностей. Российским министром иностранных дел в это время был почему-то А. В. Козырев. Его запомнили главным образом как человека, яростно выступавшего за то, чтобы не противодействовать расширению НАТО на восток, но его есть чем помянуть и по другим поводам.
Гейдар Алиев как никто ясно видел: Азербайджан не решит ни одну из своих тяжелейших проблем без возрождения экономики, а собственных сил и средств для этого слишком мало. Куда обратиться? Запад воспринял вернувшегося Алиева крайне настороженно. Еще бы — нехороший бывший член Политбюро ЦК КПСС, сверг хорошего демократа Эльчибея (пусть и сильно пьющего). Для Алиева естественно было обратиться к России. Алиев предлагал: вкладывайтесь в самые доходные отрасли нашей экономики, будет выгода и вам и нам. А вкладывать было во что: в нефте- и газодобычу, нефтепереработку, химию (удобрения, синтетический каучук, шины), цветную металлургию, добычу железной руды, в азербайджанский хлопок, шелк, шерсть, ковроткачество. У Азербайджана с советских времен готовые мощности для производства чуть ли не всего набора оборудования для нефтеразведки и нефтедобычи, у него южные культуры, замечательные возможности для развития пищевой и консервной промышленности, виноделия.
Выражаясь цинично, Россия могла в то время скупить пол-Азербайджана по хорошей цене и этим крепко привязать его к себе политически. Однако оскомина от Народного фронта и страх перед новыми переворотами в Баку отпугивали предпринимателей. Требовались гарантии Кремля, политическое решение, межгосударственный экономический договор. Ничего такого не последовало. Знающие люди утверждают: Козырев убедил Ельцина, что с алиевским Азербайджаном дело иметь не стоит.
Теперь нам остается лишь кусать локти. Упущенную выгоду — и в экономике, и в политике — невозможно даже подсчитать. Сегодняшний Азербайджан мало в чем зависит от России, хотя в своем клинче с Арменией не может не искать поддержку в Москве.
Взгляд за горизонт
Беженцы — незаживающая рана азербайджанского народа. (Но поплатились и русские. Когда согнанные с родной земли люди лавиной накрыли Баку, многие русские семья предпочли уехать или просто бежать, чтобы не попасть «под раздачу». Мы уже упоминали, что русских в Азербайджане сегодня 160 тысяч, а ведь было втрое больше.)
В лагерях для азербайджанских беженцев близ Баку и в других местах республики до сих пор живут в основном женщины, дети и старики. А их мужья, отцы, братья, сыновья вынуждены ездить на заработки, чтобы кормить свои семьи. И где они теперь? Правильно: по большей части в России. Россияне недовольны…
Наше двухвековое сосуществование с азербайджанцами не было ни разу омрачено ничем, кроме карабахского конфликта. В котором Россия, увы, заняла одностороннюю позицию, допустила стратегическую ошибку. И что хуже всего, совершила несправедливость. Уже в силу этого мы убеждены, что у России и русских есть моральный долг и ответственность перед Азербайджаном и азербайджанцами.
Мы убеждены также, что дружба между нашими народами не только возможна, но и необходима обеим сторонам. Давайте просто перечислим преимущества тесного российско-азербайджанского партнерства.
1. Азербайджанцы — это тот редкий народ, который никогда не вел агрессивных войн. Это мирный, сентиментальный, дружелюбный и трудолюбивый этнос, тянущийся к европейской культуре (и очень бережно относящийся к собственной), очень комплиментарный к русским, о чем мы свидетельствуем лично. Хорошо дружить с таким народом.
2. Азербайджан — бесценная кладовая недр, которая уже спасала нас от смертельной опасности. Такими богатыми соседями не пренебрегают, не разбрасываются. Нефть и газ, медь, полиметаллы, молибден, химическое сырье — главные ископаемые богатства, но этот список много длиннее. По-дружески, по-соседски мы могли бы иметь преференции, и нам они предлагались.
3. Азербайджан — уникальный цветущий Божий сад. Эта страна могла бы, к своей выгоде, помочь нам решить проблему нашей продовольственной безопасности — по крайней мере на то время (есть опасения, что долгое), пока российское сельское хозяйство будет выходить из состояния нокдауна. Азербайджанцы — великолепные трудолюбивые земледельцы и скотоводы, они любят и умеют пасти стада, возделывать землю, это еще крестьянская в целом страна, чего, увы, больше не скажешь о России. Кто своими глазами видел изобилие сельских районов