[721]; «В Финляндии, несмотря на широко развернутую торговую сеть и наличие широкого ассортимента разнообразных товаров… покупателей в магазинах очень мало, что говорит о низкой покупательной способности населения»[722]; «Витрины магазинов оформлены с большим вкусом… Но нам бросилось в глаза, что во многих магазинах почти не бывает покупателей. Высокие цены делают товары недоступными»[723].
Для привыкших к реалиям плановой экономики советских граждан непривычным явлением была инфляция, а также свободное, а не регулируемое ценообразование большинства товаров. Неслучайно руководитель одной из туристских групп в своем отчете цитирует слова испанского гида-переводчика, который в беседе с советскими туристами пожаловался, что «зарплаты у нас поднимаются как по лестнице, а цены – как по скоростному лифту»[724].
Частью стереотипа о низком уровне жизни подавляющего большинства населения капиталистических стран являлось акцентирование внимания на высокой стоимости тех социальных услуг, которые в Советском Союзе были бесплатными (жилье, образовательные и медицинские услуги).
Подобно тому, как во время путешествий иностранцев по СССР их взгляд пытались искусно направить в «нужную» сторону представители принимающей стороны, и советские туристы за рубежом получали однозначные сигналы о том, что должно было стать предметом их пристального внимания. Однако во время организации въездного туризма акцент делался исключительно на преимуществах всего советского, а при совершении поездок в капиталистические страны, напротив, взгляд туристов должен был фиксироваться исключительно на негативных сторонах «загнивающего капитализма». Руководителям групп предлагалось обращать внимание туристов на грязь и убогость бедных кварталов, унылые фигуры безработных и нищих, следы вандализма и признаки наличия уличной преступности[725].
Все же несмотря на попытки направить впечатления советских туристов в «правильное» русло знакомство с реальными картинами жизни за границей часто приводило к разрушению названных выше стереотипов, что могло ввергнуть граждан СССР в шоковое состояние. Так было, например, с мифом об искренней симпатии всех иностранных трудящихся к каждому из представителей Советского Союза.
Находясь за рубежом, особенно в социалистических и развивающихся странах, многие советские туристы ожидали особого отношения к себе как к представителям «первого в мире советского государства», «мирового оплота борьбы с колониализмом и расизмом», «державы, освободившей народы Европы от фашистского ига» и т. п.
Однако реальные факты могли не соответствовать этим позитивным ожиданиям. Во многих отчетах советских туристов о поездках зафиксированы факты пренебрежительного отношения к ним со стороны обслуживающего персонала зарубежных предприятий индустрии гостеприимства. Советские люди всегда очень болезненно реагировали на любые бытовые ситуации, во время которых приоритет отдавался гражданам других государств, поэтому такие факты обязательно фиксировались в отчетах как проявления «недружественного поведения». Благодаря этому мы узнаём, что лифтеры высотных гостиниц в Польше и Болгарии иногда с пренебрежением относились к советским гостям, одновременно заискивая перед туристами из капиталистических стран, дававшим щедрые чаевые[726]. При посещении Чехословакии в 1964 г. одна из групп советских туристов была оскорблена тем, что во время концерта конферансье обратился к зрителям сначала на чешском языке, затем на немецком и только потом на русском[727]. В 1972 г. один из руководителей туристских групп жаловался, что при обслуживании в египетском ресторане советским туристам были поданы темные салфетки, а американским – белые[728]. Характерно, что все эти случаи происходили в социалистических и развивающихся странах, где гости из СССР ожидали исключительно дружеского отношения к себе.
Определенные проблемы обслуживания были связаны с принципиальными отличиями сервиса в Советском Союзе и за рубежом. В частности, это касалось чаевых, последовательная борьба с которыми в СССР велась еще с 1920-х годов, в то время как за границей они были общепринятым способом мотивации работников сервисных специальностей. Так, руководитель советской группы, посетившей
Египет в 1979 г., сообщал, что «в городах Каире и Александрии нередко чемоданы носили сами туристы. Это не тяжело, но неприятно перед лицом других интуристов»[729]. Туристы другой советской группы были шокированы тем, что индийский гид в Дели откровенно признался им: «Нам невыгодно работать с русскими туристами, так как они мало покупают в лавках, куда мы их заводим»[730]. Гости из СССР не могли или не хотели понимать, что для многих работников зарубежной индустрии гостеприимства основным источником дохода являются именно чаевые или комиссионные, а не заработная плата.
Случаи не просто пренебрежительного, а откровенно враждебного отношения к советским туристам со стороны рядовых иностранных граждан становились для первых настоящим потрясением, поскольку совершенно не вписывались в их картину миропонимания. Так было, например, во время посещения туристами из СССР Чехословакии вскоре после событий Пражской весны 1968 г. Находясь под воздействием советских средств массовой информации, они были искренне убеждены, что антисоветские выступления в Праге – дело рук «горстки подкупленных империалистами заговорщиков», а подавляющее большинство граждан ЧССР искренне поддерживали Советский Союз и проводимую им внешнюю политику. Но в Праге на стенах домов они видели надписи типа: «Советские империалисты – мы не ваша колония! Уезжайте в СССР!»[731], а также ощущали явно враждебное отношение к себе со стороны значительной части местного населения. Когда метрдотель одного из пражских ресторанов в присутствии советских туристов заговорил о том, что во время событий 1968 г. советские танки на улицах города стреляли по гражданским объектам, те единодушно возмутились: «Неправда! Не верим… Наши солдаты поднимают оружие лишь против врагов, против контрреволюционеров!»[732].
Анализ сохранившихся документов свидетельствует, что организаторы и руководители туристских поездок советских граждан за рубеж стремились определенным образом влиять на их эмоциональный мир, в котором должно было найтись место только «дозволенным» эмоциям и «правильным» впечатлениям. Особенно это касалось этического и эстетического восприятия увиденного, которое всегда отличалось субъективностью. Например, советскому туристу полагалось испытывать отвращение ко всему, что ассоциировалось с «буржуазным искусством», будь то демонстрация голливудских кинофильмов или выставка творчества художников-абстракционистов. Говоря о посещении Музея искусства XX века в Вене (1970 г.), руководитель туристской группы особо отметил, что после знакомства с работами абстракционистов все туристы «были очень недовольны, возмущены этой “мазней”»[733].
Визуальная панорама зарубежных городов также была для них новой и непривычной. С одной стороны, туристов из СССР удивляло отсутствие агитационных плакатов и транспарантов общественно-политической тематики («Мы за мир!», «Атомной войне – нет!» и т. п.), которые были непременным атрибутом советского городского ландшафта. С другой стороны, неизгладимое впечатление на них производило обилие яркой наружной рекламы коммерческих товаров[734].
Непривычность для советских туристов реалий зарубежной жизни становится очевидной даже в результате лингвистического анализа текстов советского дискурса. В отчетах руководителей туристских групп, обычно написанных почти без грамматических ошибок, содержится немало примеров неправильного написания слов, обозначающих предметы и явления, редко встречавшиеся в повседневной жизни советских людей: «порнография», «стриптиз», «кондиционер», «коко-коло» и т. п.[735]
Однако в реальной жизни советских туристов часто переполняли «недозволенные» чувства и «неправильные» с идеологической точки зрения эмоции. Например, находясь в странах Западной и Центральной Европы, они могли искренне восхищаться «высокой культурой городов и поселков… красивой архитектурой зданий, изобилием цветов и зелени, исключительной чистотой улиц, хорошими автодорогами, освещением улиц, прекрасными парками и культурным обслуживанием»[736], т. е. тем, чего им часто не хватало на родине. А. Н. Чистиков на основе анализа широкого круга источников по истории выездного туризма в период «оттепели» отмечает, что советские туристы практически всегда констатировали высокое качество дорог и чистоту улиц за рубежом[737]. Иногда преимущество Запада перед СССР раскрывалось в некоторых эпизодических деталях, невольно проскальзывавших в идеологически выдержанных текстах отчетов руководителей туристских групп: «После обеда в городе Филипсбурге [ФРГ] ознакомились со строительством атомной электростанции. Характерно, что огромная строительная площадка не захламлена строительным материалом и мусором, стройматериалы, как правило, завозятся в размере дневной потребности»[738]. Впрочем, и при посещении стран соцлагеря глаз некоторых туристов фиксировал положительный опыт, который следовало бы перенять на родине: удобство продуктов питания в вакуумной расфасовке, наличие дополнитель