— Вскоре о случившемся пойдет слух. Здоровым лбам насажали на девчачьем КПП. Думаешь, кто-то захочет оказаться на их месте?
Она призадумалась.
— Лучше скажи, что у командующей Бейки за фетиш? Почему так важно, чтобы я был вашим соседом по комнате? Да еще и каждый день у разной.
Я обвел взглядом апартаменты. А ведь здесь в сотни раз лучше, чем в любой армейской казарме, которую я только видел. Каждой девчонке позволили создать свой крохотный уют.
— Эт-то не… ф-фетиш. — Ей физически сложно было сказать последнее. Интересно, а с парнями-то она хоть раз встречалась?
Сомневаюсь. Не поздно это исправить.
— Р-ружемант, она… ну т-теперь уже ты, он-на… то есть ты… ружемант… Бейка говорит, что эт-то делает нас с-сильнее. Наше ор-ружие портится и л-ломается, но вз-замен эт-то раскрывает особен-ности.
— А что за особенности?
Она закачала головой.
— Я н-не знаю. Бейка знает. М-может быть, еще Влада…
Задачу понял, надо будет обязательно помять врачиху на этот разговор.
Айя замолкла, опустила взгляд. Вдруг единый порыв заставил ее вновь посмотреть мне в глаза. Я даже не знаю, чего в ней сейчас было больше: смелости или решимости?
— Посмотришь со мной телевизор? П-пожалуйста?
— Конечно. Только в душ схожу, нужно смыть кровь.
Девушка ойкнула, прикрыв ротик ладонями. Решил не уточнять, чью именно.
Едва голубой экран старого, будто с дедового чердака, телика вспыхнул, как Айка обратилась в мраморное изваяние.
Изображение было, и оно двигалось — большего девчонке и не требовалось.
Кажется, она забыла, как моргать. Кажется, я первый, кому она предложила что-то подобное.
Стеснение будто корова слизнула языком. Айя была готова с головой провалиться во все, что шло по единственному каналу. Реклама, мыльная опера, выпуск новостей.
— Без звука? — спросил я. Она кивнула: динамик давно поломался, а починить не хватало времени и денег.
Интер-ресная история. Можно, значит, подешевке купить себе хоть пулемет, хоть базуку, но телевизор за гранью зарплатных возможностей?
Из всех углов появлялись закуски. Булочки, чипсы, что-то еще — я не следил. Иногда, будто вспомнив, что я рядом с ней, она предлагала и мне запустить руку в увесистый пакет с вкусняшками — чем и пользовался.
От нее за версту пахло девственностью и притягательной женственностью. Солнце за окном спешило за горизонт, а я не мог думать ни о чем другом, кроме как о ее прекрасном теле. Приходилось сдерживаться, нужно дать Айке время прийти в себя. Приставать к ней сразу после попытки изнасилования…
— По… поцелуешь меня? — ее вопрос был внезапнее налоговой проверки.
Аккуратно наклоняюсь и чмокаю ее за ушком.
Девушка вздрогнула, застыла: явно еще никогда в своей жизни она не заходила так далеко с парнями.
— Ты очень красивая, — шепчу ей. — И добрая, и щедрая. Спасибо, что пригласила меня.
Айка вспыхнула, что маковый цвет. Я правильно разгадал: она из тех девчонок, что любит ушами.
— Я слышала… ты с Белкой… можешь со мной тоже?
— Ты точно этого хочешь? — внимательно смотрю на нее, пытаясь найти в блестящих глазах страх или недовольство. Ничего, только отчаянная робка смелость.
— Да… ей очень понравилось… хоть она старалась не подавать вида… я тоже хочу. Не с ними, с тобой.
Пока она расстегивала рубаху, коснулся губами шеи, огладил упругость груди, ущипнул сквозь ткань за торчащий сосок. Хорошо жить в женском батальоне! У всех тела подтянутые, юные, тренированные. При этом никаких выпирающих мышц, девушки сохранили свои тонки изящные станы.
Айка оттолкнула меня, вскочила. Но лишь для того чтобы сорвать с себя лифчик, освобождая рвущуюся на свободу грудь. В плавном изящном танце бедер заставила расстегнутую юбку соскользнуть на пол и тотчас же бросилась на меня.
Кажется, она только что нашла забаву интересней телевизора…
Два дня ничего не происходило.
Я отбывал смену, шастал в общую столовую. Пластиковый поднос разрешалось забрать с собой в комнату.
Кормили похлебкой: рацион девчат не отличался разнообразием. Немного хлеба, немного воды. Автомат со снэками на выходе — вкусняшками и баснословными ценами. Одна десятая моей поденной платы за маленькую шоколадку — грабеж!
Может, поэтому у Айки не остается денег на починку телевизора?
После нее меня занесло в комнату девчонки, имя которой я не запомнил. Разговорам она предпочитала сон — не могу сказать, что винил ее.
А потом были те самые лоли-тройняшки, что с пулеметом. Комнату им выделили одну на троих, решив не разделять.
Они оказались вовсе не детьми — представительницы редкой народности низкоросликов — кендеров. Юно, Сано и Старшенькая. Последняя была самой крохотной из них, но на два года старше меня самого.
Правду говорила Бейка — она коллекционер.
Я их интересовал как развлечение, только непривычного мне толка. Вручили джойстик, включили телевизор и с упоением смотрели, как я одолеваю один непроходимый уровень за другим.
Почуял себя стримером с твича.
А сегодня Бейка встретила меня почти у порога их комнаты. Благо, что в этот раз не поджидала прямо у коек. Девчата облепили меня, словно мухи: я казался им могучим великаном, благородным защитником и прекрасной подушкой.
— Танцуй, Потапов!
Увидел в ее руках конверт и чуть не заплакал. У бюрократии этого мира нет ни конца, ни края!
В этот раз я ошибся — письмо от Инны. Почему командующая вдруг взяла на себя обязанности почтальона, она предпочла умолчать. Удаляясь и стуча каблуками по коридору, велела мне свериться с расписанием и спешить в следующую комнату.
А еще сказала, что сегодня мне полагается выходной. Поденную мне не заплатят, но я могу валить хоть к черту на кулички.
Автобус до города в десять.
Ириска прекрасно изображала из себя живую. Появилась, сладко потягиваясь и зевая, когда мне захотелось узнать время.
Пять утра.
До подъема еще ровно час. Есть время и письмо почитать, и перетащить сумку с вещами к… кто у нас там следующая девочка на ночь?
— Владислава Сафронова. — ИИ, натянув на нос невесть откуда взявшиеся очки, сверилась со списком. Если бы Белка не прихватила меня раньше остальных, сегодня бы я спал вместе с ней.
Бейка в наказание заставила ее ждать еще две недели, когда вновь будет ее очередь.
Я потянул на себя рукоять комнаты Влады — в ноздри ударил дивный дух освежителя.
Стерильной чистоты здесь не было, но и такого беспорядка, в котором обитала Айя, тоже не наблюдалось. Как не наблюдалось и самой Влады. Интересно, где она может быть? Вспомнилась знакомая врачиха из прошлой жизни: частенько оставалась ночевать на работе. Чую, это профессиональное.
Ладно, разберемся потом. Сорвал полоску конверта, привалился к подоконнику. Кошкодевочка из дома ждала моего скорейшего возвращения.
К слову, так ведь и не спросил Бейку, на сколько я тут застрял. Во вторую мировую долг родине могли отдать кровью. Первое ранение — и прощен.
Здесь, чую, такого не предвидится.
Почему-то представлялась Инна, с коленками забравшаяся на табурет, старательно выписывающая каждую буковку. Раскачивается хвост, дрожат нежные ушки.
Писала о том, что ведет себя хорошо, учится, как я ей и велел — а я ей велел? — и не своевольничает. Ведет список трат. Страшно по мне скучает.
— Письмо от любимой девушки?
Я и не заметил, когда Белка успела выйти из комнаты. Зевала, потирая глаза. Майка, бесшовные трусики-шорты. Не удивлюсь, если кто-то спит в пижамках. Я отрицательно покачал головой, она привалилась рядом. Ириска сказала, что до общего подъема еще полчаса. Белка без спроса пробежала глазами по строкам, но ничего не сказала. Я заспешил свернуть лист письма, спрятал в карман. Хотел полюбоваться Белкой в рассветных цветах. Не видел ее с тех пор, как провел с ней ночь. То ли нарочно избегала меня, то ли…
— Сегодня ты у Владки? — Она кивнула на дверь.
Отрицать не было смысла. Девчонка вздохнула своим грустным мыслям, ведь сегодня должен был быть ее день.
Я взял ее за подбородок, чуть приподнял, посмотрел прямо в глаза.
— Знаешь, нам ведь не обязательно видеться только тогда, когда наступает очередь. Можем и просто так.
— Можем и просто так… — неуверенно и в такт мне повторила она.
Идея тотчас же посетила мою голову.
— Знаешь, у меня сегодня выходной. И скопилось немного денег, а винтовка… ты ведь говорила, что оружие покупаем на свои? Не хочу оказаться на посту с одним лишь пистолетом. Хочешь, съездим вместе?
Она уставилась на меня с прищуром, будто проверяя, не смею ли я издеваться над ней? Ириска уже прокладывала маршруты от одного магазина к другому. Кажется, в ее алгоритм закралась ошибка: я сказал «оружие», а она зачем-то спешила подсветить точкой пончиковую и магазин летней одежды…
— А ты правда будешь со мной? Весь день?
— Только вечером вернусь к Владе, — кивком указал на дверь за ее спиной. — Иначе Бейка снова плакать будет.
Белка усмехнулась по-доброму и счастливо.
— Я согласна! Вот только… — Она на миг поникла и тут же оживилась. — Нет, ничего. Мне только надо кое-какие дела сдать…
Я пожал плечами, автобус-то все равно в десять. Белка же пылала каким-то по особенному счастливым огнем.
Как мало нужно для радости.
— Без пятнадцати десять встретимся на автобусной остановке, идет? — тут же подмигнула она.
Я согласился. На миг она вдруг рухнула в мои объятия, заставила себя обнять. Будто хотела быть бесконечно маленькой и хрупкой в моих руках. В таком состоянии я не посмел у нее спросить, где Влада, но Белка будто читала мысли.
— Я видела ее на кладбище. Это прямо за стрельбищем, из моего окна видно.
— На кладбище?
— Ну да, — помрачнев, отозвалась девушка, обняв саму себя за плечи. — Не у каждой из нас есть родственники, к которым можно вернуться. А потому… вот здесь. Разве т