Ее прошибло насквозь, дернуло, словно тряпичную куклу. В последнем отчаянии, цепляясь за крохи жизни, Верная осталась верна лишь принципу. Не отступать.
Упала, рухнув под танк. Словно не понимая, он катил и катил, а я видел лишь одно: зубастые траки мололи землю, обещая смешать меня с грязью через минуту, через секунду, через мгновение.
И грянул гром…
Вздрогнул, будто от удара. Повалился со стула, ударился копчиком. Опрокинул невесть как попавшую под руку кастрюлю. Инку, наверно, разбудил.
Пять утра, эльф за дверью, ничего нового. Смотрит на меня, словно я украл его сладкий рулет. Я сделал морду кирпичом, подавил естественное волнение, не подал виду.
— С вами все в порядке? — спросил он почти механическим голосом, склонившись над бумагами. Ого, я и не думал, что его может волновать что-то, не относящееся к документообороту. — У вас бледный вид.
— Попал вчера на мост. Немного перенервничал. Пройдет.
Остроух кивнул, умчавшись в страну печатей и бумаг.
Выдохнул, когда за ним закрылась дверь. Что бы там Кэлисса ни нахимичила, а оно работает.
Инка не проснулась, будить ее не стал.
В голове самый настоящий сумбур — ну и сон!
Бросил взгляд на фигурку пса, валяющуюся на полу — выпала из рук, когда проснулся. Вздрогнул. Зажмурился на миг. Перед глазами по-прежнему стояли перемалывающие землю грязные траки, неотвратимая гибель, абсолютная беспомощность.
Позвал Ириску. Умеют ИИ-ассистенты спать? Хотелось бы верить, что нет.
— Руж-волны, — сурово заметила она, кивнув в ответ.
— Седьмого порядка?
Сомнений быть не могло.
Нож, отвертка, напильник с ножовкой — комод, где все это лежало, покочевряжился, прежде чем поделиться инструментами. Не хватало разве что миниатюрной ручной дрели, но ничего. Обойдусь.
Стружка оседала, липла к пожелтевшему газетному листу. С детства привык к порядку, не любил шалмана.
Главное, не превратиться в Белку. Вспомнил рыжую проворницу, поймал себя на том, что скучаю. Может, в самом деле послать все эти великие замыслы к чертям и вернуться? Прогнал трусливую мысль прочь.
Секрет вывалился на ладонь крохотным самоцветом. Я прищурился — это он-то вызывал эти самые руж-волны? Не похож на то, что хоть как-то могло быть связано с оружием.
Ириска, кажется, тоже в недоумении: молчала, искала информацию в сети. И очень тихо сканировала. Алмаз, полкарата. Искусственно выращенный, особой ценности не имеет. Испускает волны седьмого порядка.
— Фантастика? — спросил у Ириски. Той разве что не хватало сыра «Хохланд»…
Может, что-то подобное лежит и в изваянии Остроглазой?
Желание схватить молот и расколупать погасло при воспоминании о статье «за вандализм». А если учитывать, что Восемь — народные герои, еще и экстремизм найдут. Да и кто в здравом уме надеется расколоть молотом мрамор?
Требовался иной подход.
— Взгляните, — Ириска неуверенно привлекла внимание, тыкая пальцем в описание.
Ничего не понял поначалу, но лишь после заметил притаившийся в самом низу знак вопроса.
— И что это значит?
— Данный предмет может быть наделен магическими свойствами. Нераскрытыми.
Цокнул языком — Декарда Каина, увы, в карманах не завалялось. А если бы Ириска могла, опознала бы без лишних приказов.
Все ответы были у Кэлиссы. Сдавалось мне, она не так проста, как хотела показаться…
Глава 7
Оставил записку на столе. Инка, в конце концов, девочка умная, знает, что делать.
Юркнул в машину вызванного такси. Послушал новости — на мосту остановили движение до середины сегодняшнего дня. Убирают убитых, расчищают автомобильный затор. Хотелось выругаться, жалко стало гнома из прокатной конторы. Его машина окажется на штрафстоянке, а он ведь даже не виноват.
Пообещал себе заскочить с извинениями — лишними не будут. И возмещу стоимость ремонта или выкуплю автомобиль. Десять миллионов рублей, еще позавчера казавшиеся астрономической суммой, таяли буквально на глазах.
Так дело не пойдет. Прав был орк: надо вкладывать деньги в какое-никакое дело. Пусть выхлоп будет и ничтожный, но лучше так, чем просадить все деньги в никуда…
Ириска поймала входящий звонок, незнакомый номер. Знал, чей голос услышу. Угадал.
— Как спалось, Максимка?
Кэл задорна и весела, хоть я и знаю ее всего несколько часов. Спрашивать, откуда у нее мой номер, глупо. Легко входит в чужие квартиры, уж как-нибудь и с телефонным справочником справится.
— Отвратно.
— Рада слышать. Кошмары, видения? Восемь?
Удивленно встряхнул головой — откуда она знает?
Услышал смех, поймал себя на мысли, что она читает меня на расстоянии. Если не сидит за рулем моей машины. Подавил в себе отвязное желание пересесть на переднее пассажирское, глянуть в лицо шоферу.
— Так бывает, Максимка. Не со всеми, не с каждым, но случается.
— Ты ружемант?
— Неправильный вопрос, мальчиш. Не обязательно быть ружемантом, чтобы знать про руж-волны.
И в самом деле, Ириска как-то обходилась без этого…
— А вот для того, чтобы их прочитать требуется быть либо таким, как ты… Либо дальним потомком одной из Восьми.
Поперхнулся на вдохе. Водитель, на миг оторвавшись от дороги, обернулся, но я успокоил его жестом. Все нормально, ничего не случилось.
Почуял, как неприятно липнет рубаха к спине от пота.
— Ты одна из Восьми?
— Плохо слушаешь? Потомок, но не такой уж и дальний. По отцовской линии.
— А в парке Восьми…
— Что в парке Восьми? — проворковал сладкий голосок по ту сторону телефонной трубки.
Понял, что ляпнул лишнего.
— Забудь.
— Как скажешь, Максимка.
— Надеюсь, ты не будешь скучать по собаке? Пришлось в ней немного… поковыряться.
Вздох по ту сторону трубки. Не видел, но чувствовал, что Кэл качает головой.
— Как всегда в своем репертуаре. Давай встретимся сегодняшним вечером. Хочу обсудить с тобой кое-что. Согласен?
Куда ж я денусь с подводной лодки?
Щебекин выскочил встречать едва ли не лично. Встреча была оговорена на вчера, но он знал и слышал про мост. Лишних вопросов не задавал.
Пожали руки, обменялись улыбками. Костюм, купленный в ближайшей растаможке, пришелся мне впору. Не от кутюр, но сидел отлично.
— Видите ли, Максим, я очень занятой человек…
Начал издалека. Герой я там или подлец, а время — деньги. Человек дела, не любит лишних слов.
— Понимаю, Роман Викторович, понимаю. Я к вам с предложением.
— Очень интересно, — его энтузиазм стух еще три месяца назад. Надеюсь, сумею его расшевелить.
— Вы ведь в курсе, что я последний месяц проходил службу в заградительном отряде?
Он изменился в лице, чуть приоткрыл рот. Сделал вид, что знает, зачем я здесь.
— Это то? Один звонок — и вас не побеспокоят…
— Нет, Роман Викторович, не в этом дело. Вы ведь занимаетесь авиацией в нашей стране?
— Я, считайте, ее отец, молодой человек!
Гордец, ценит собственные заслуги. Можно будет на этом сыграть. Поискал в закромах самую миловидную улыбку, на какую только способен.
— Я изучил модельный ряд. Богатый ассортимент, мощные машины.
Он принялся поглаживать усы. На лесть старик не падок, но похвалу любит. Я же рассматривал аляповато расставленные пластиковые модельки. Кем бы ни был местный дизайнер интерьера, но вкус у него так себе. Говорить об этом, конечно же, не буду.
— Что вы скажете, если я внесу несколько предложений?
Он нахмурился, густые брови стали единым целым. Я вполне понимал его возмущение.
— Позвольте, Максим. На моих заводах и бюро очень талантливые люди. Все, что вы собираетесь мне, вероятно, предложить, уже годами лежит в наработках, чертежах. Пылится на складах пробными экземплярами.
— Неужели даже не выслушаете?
Он хотел бы сказать, что да, не хочет терять времени. Но вместо того указал ладонью на стул. Вежливости ради, и это чувствуется.
Стул — почти кресло, мягкий, удобный. Тянет развалиться, закинув ногу на ногу.
— Роман Викторович, вы в курсе, как командующий Скарлуччи лишился своей руки?
Он открыл рот, но призадумался. И в самом деле, всюду писали о самом факте. Но не о том, как случайному рядовому удалось победить бронемага.
Не стал тянуть кота за хвост, продолжил.
— Он осуществил прорыв у самой границы. Говорят, что разгромил наши силы тяжелым танковым кулаком.
— Попрошу не так громко…
Боится, что слишком много ушей услышит правду? Здесь, в Верхнем Городе? Хах, странно, мне думалось, уж здесь точно знают обо всем.
— После осуществил нападение беспилотными машинами на пост, на котором находился я. Не стану вдаваться в подробности, но его замысел почти осуществился.
— Если бы не вы, конечно, — старик улыбнулся, но все еще не понимал, к чему я клоню.
Кивнул ему в ответ.
— Если бы не я, но не в этом суть. Мы отставали от врага по многим параметрам. Они могли глушить наши частоты, мы — нет. Они имели преимущество в разведке, мы — нет.
— Ну-с, голубчик. Война… Сами служите, должны понимать…
Служу. Знал бы ты, старый хрыч, сколько я служу и какая по счету для меня это война…
— Не буду ходить вокруг да около. Вы занимаетесь разработкой беспилотников?
Он внезапно разозлился.
— Нонсенс! Как можно до такого опуститься?
Необычная реакция. Я чего-то не знаю?
Кровь прилила к вискам, но я держал себя в руках. Сохранял хорошую мину при плохой игре, Роман же Викторович все больше и больше распалялся.
— Перенимать у царенатцев такой варварский способ ведения войны! Вы пришли меня оскорбить, Максим? Кто вас надоумил? Воронина или этот зеленошкурый…
Он стиснул в руках стакан, тот едва ли не хрустит под напором старческой руки.
Я склонил голову на бок. Не такой реакции ждал.
— Позвольте. Не спешите ругаться. Я видел только войну, чем плохи царенатские беспилотники?