— Пленника притаранил? Это он вас, остроухая?
Сейрас без особого желания кивнула. Вампир молчал, я все еще раздумывал над разумностью пускать его внутрь.
Глянул на Айку. Запечатанная во фляге «Жажда» не вызывала доверия. Спрашивал, это что же? У человека также можно выудить голод, синтезировать в материальное да закатать в банку на зиму? Дал волю воображению, тут же представившему балкон, под завязку забитый такими «соленьями».
Она улыбалась моей наивности, качала головой. То, что она звала «жаждой» — комплекс чувств и эмоций, никак не связанных с естественной потребностью.
Чувствовал, окажись здесь Влада, устроила бы урок вампирьей анатомии. Решил, что как-нибудь обойдусь.
Если он и в самом деле способен без пыток разговорить пленных подростков, от него будет толк. В ином случае он превратится в еще одну большую проблему.
Тройняшки шептались меж собой, после рассказа Сано граф вызывал у них неприязнь и любопытство. Вспоминали вампиров из видеоигр…
— «Топтыгины» у нас есть еще? Брали запас? — Сейрас спрашивала будто просто так. Сама же затаскивала с десяток дронов в трюм. Или она собиралась из нескольких собрать один? Корпела же там, в импровизированной мастерской над чем-то своим.
Мицугу была мрачна, как японский ужастик. Для нее все происходящее было в новинку. Откровенно боялась. Угроза трибунала висела над всем экипажем, не только над Васяткой.
Заверил ее, что выживших героев не судят. Умолчал, что трупы тоже неподсудны…
Бейка вышла на связь раньше. Судя по голосу, в ней бушевала сотня бестий, а ей было что мне сказать.
— Оно того стоило, рядовой? — спрашивала по личной нейросвязи. Ответил ей встречным вопросом.
— Вам уже стало лучше?
— Нет! Мне стало скверно! Какого черта, Потапов? Прежде ты пускался в авантюры, лишь когда в них была хоть доля смысла. Сейчас ты решил сунуть голову в пасть крокодила любопытства ради — а что будет? Там Вит в тебя, часом, не вселился? Хочешь вместо него загнать меня в могилу?
Похолодел от последнего, откуда она знает? Лишь мгновение спустя понял — всего лишь шутит.
Унялась, выдохнула, спросив про потери. Заверил, что пострадала лишь моя гордость.
— Добыча?
— Граф Кшиштоф.
Помолчала. О вампире ей точно было известно. Особых восторгов по поводу того, что он выжил, Бейка не испытывала.
— И зачем он вам?
— Разговорить молчащих пленников, — ответил сразу же.
— Ладно, водки, может быть, у вас сейчас при себе и нет, но паяльные лампы уже отменили?
Говорила без насмешки. И не понять, шутит или…
— Это дети.
— Вот как? Тогда срочно надо завести ручного носферату, других-то способов не изобрели, — возмущалась она умело. Выдохнула: — Ладно, что сделано, то сделано. Вы подошли к точке, знаешь об этом. И меня, как и Колесникова беспокоит момент.
— Какой?
— Потапов, ты точно на войне? Не забрел, случаем, погулять в детский дворик? Вам почти не оказывают сопротивления!
Чуть не спросил, разве это плохо? Ответ знал сам: так бывает, лишь когда стремительно, на всех парах бежишь в ловушку.
— Царенат жертвует не людьми, ресурсами. Помни об этом, рядовой. Сотня танков средней руки для них мелкие траты, не посчитают даже за потери.
— Твои же разведчики на «птичках» кружили, вокруг ничего не нашли, — мне было чем ответить. — Если только Царенат не готов устроить очередной авианалет…
Прошлый кончился для них плачевно. Но и мы не без потерь.
— Не готовы. А вот беспилотные камикадзе-сферы могут дать о себе знать в любой момент. Знаешь, сколько их в «Дровосеке» было?
Честно признаться, не горел желанием. Бейка по ту сторону нейросвязи забулькала вновь.
— Насчет него — хорошие новости!
— Его заклинило в момент трансформации?
— Лучше! Помнишь, ты спрашивал о танковых взводах, что получили приказ прорываться к нему?
— Было дело.
— Они сумели прорвать оборону, нанести непоправимый вред его механизму. Уничтожить ремонтные дроны, лишить его возможности сопротивляться. Они отступили, как только беспилотников стало столько, что подавили бы любой очаг сопротивления. Бросили и подожгли машины по приказу Колесникова. Что у вас со стрелковым оружием?
Надо было признать, не шибко.
— Так что же, там масса безоружных солдат? Прячутся невесть где, невесть зачем?
— Может, и так, а может, и не совсем уж беззубы.
Покачал головой, странная война, странные приказы. С другой стороны, оставшись без топлива и снарядов, дарить машину врагу не лучшая перспектива.
— Бейка, позволишь вопрос? — украдкой глянул на нашего непрошеного гостя. Белка накинула на него одну из тряпиц хоть чем-то прикрыться. Кшиштоф одарил ее благодарным взглядом.
— Носферату. Довелось видеть, на что они способны, испив людской крови. И в каких чудовищ превращаются при «жажде». Влада точно такая же?
Выдох по ту сторону соединения. Словно только этого вопроса и ждала.
— Айка смогла вернуть ему прежний облик, — добавил я к повисшей тишине.
— Вот и ответ на большую часть твоих вопросов, рядовой. Ее смогла бы унять Айка. Носферату копят могущество и уровни годами. Влада не самая старшая из них. Что же до всего остального, Потапов, ты — ружемант. Необычный, со способностью взывать едва ли не к полубожественным силам в час нужды.
Теперь уже смотрел на Айю, где-то внутри нее прятался мой недавний приступ. Знать бы, что она может с ним сделать.
— А еще у нас в стране есть хирурги, они могут зарезать тебя на операционном столе. Уверена, мясник знает, как разделать тебя, что свиную тушу. И если выглянуть на улицу, то выясним, что там не протолкнуться от двуногой опасности. Боксеры-каратисты, врачи-мясники. Лихие шоферы на грузовиках. Мы не арестовываем людей только за то, что они могут убивать. За умения тоже.
— Свобода во все поля! — воскликнул, чудом удержавшись от жестикуляции. — Это совсем другое!
— Думаешь? А вот Федун Априксович, орк, что твоего отца задавил на грузовике, говорит об ином. Он остановку с людьми снес, и выжившие позавидовали погибшим. Не ищи особого смысла в этом, Потапов. Носферату не бродят по улицам безнадзорно. Да и отвечающая за их поведение особа в столице имеется.
Кивнул, вспомнил. Воронина. Великанша самому Скарлуччи под стать.
— Российская Империя не только же из столицы состоит.
— Ты все еще на войне, Потапов, — голос Бейки отдавал раздражением. — На войне, а не на уроке географии. Давай обсудим широты нашей необъятной вместе с ее внутренними проблемами, когда вырвемся из этой адской петли, хорошо?
Что ж, в самом деле, сейчас были дела поважнее.
— Как только допросите детей, мне на отчет. Колесников хочет слышать. Конец связи…
Глядя на них, думал о Кьярре. Задавался вопросами: где она, что с ней?
А потом вспоминал, что эти цветы жизни по подлому били в спину. Иначе не могли? Или попросту не умели? Когда поймали первого, кто это был? Веснушчатая рыжая девчонка опустила глаза, кажется, она. Успела насмотреться на прелести плена и теперь прятала глаза. Представляла себе иначе: злые варвары сдирают остатки одежд, брызжут слюной, насилуют.
А вместо этого тарелка теплой каши, троица сухих галет в придачу.
Молчала с тех пор, как поймали, держалась особняком. Стыдилась того, что россказни о нас оказались лишь россказнями, но говорить отказывалась. Служила примером остальным.
Сейчас они уставились на меня. В особенности тот, кого поймали последним. Голубые глаза, мягкость светлых волос. Словно сошел с арийского плаката.
Их допрашивали по-разному. Среди солдат полно было тех, кто беспринципно швырнет через колено и женщину, и ребенка. Сложно судить, у них такая работа. Но никто не тронул их и пальцем, офицеры ангелами-хранителями парили над малолетними пленниками. Вспомнил, что говорила Бейка. Неужели про паяльник всерьез?
Прогнал гнилую мысль. Командующая шустра на скверные шутки, на том и остановимся.
Они ждали, что я вновь буду задавать вопросы. Иногда говорить с ними ходила Белка, иногда Старшенькая. У кендера бы точно хватило и смелости, и ума приложить каждого головой о стену. Вытрясти информацию.
Но на царенатских отпрысков смотрели сквозь пальцы. Они знают? Еще вчера они без помощи серво были не способны утереть себе сопли.
Но санкцию на допрос с вампиром пришлось добывать через Колесникова.
Кшиштоф вышел из-за спины. Военная форма висела на нем мешком, а ведь подбирали по размеру! Не иначе, он из тех людей, на ком хороши лишь строгие костюмы.
— Уверены? — носферату окинул взглядом материал, с которым придется работать. Добавил, словно никто не заметил раньше: — Это же дети!
— Начинайте, — сказал суховато и без затей. Времени на сомнения не осталось. Вампир выдохнул и приступил.
Парни вздрогнули, застыли, что вкопанные. Вспомнил, сам ведь недавно был на их месте. Рыжая девчонка испуганно вскочила, вжалась в стену, закрылась руками. Видела Кшиштофа жутким чудовищем. Зажмурилась, но тут же широко распахнула глаза, разинула рот. Ее светловолосую подружку колотило мелкой дрожью.
Вампир просто смотрел, ничего больше. Кашлянул, прочистив горло, обратился ко мне:
— Спрашивайте.
Кивнул, устремил взор на рыжую бестию.
— Имя?
Мне в самом деле было интересно? Или спрашивал из праздного любопытства? Не знал сам.
— Таталия… Таталия Аверс Диотто.
Ну и имечком же наградили ее предки…
— Все вокруг — знаешь их?
Отчаянно затрясла головой против. По лбу графа Кшиштофа пробежала капля пота.
— Знаю, — признание вырвалось из девчонки птицей. Сказав, облегченно выдохнула. Скрепя сердце, швырнул ей бутыль черного ахеса в награду, девчонка поймала подношение, тут же открыла пробку. Страшно хотела пить.
— Расскажи, как и где познакомились. Вас поймали в разных частях города. Был какой-то план?
Вновь отрицательно закачала головой, заговорила.
У нее оказался на редкость мелодичный голос. Голографический кот запрыгнул на руки Ириски, загудел включившийся «Лингво».