Захваченный игрой, он остановился сам и остановил ее, взяв за кончики пальцев и заглядывая в глаза, словно там можно было увидеть следующую подсказку. Но она была безжалостна. Как он мог забыть? Ведь она-то не забыла!
— Я не помню имя. Молю вас о подсказке. Ведь я на правильном пути?
— Один из летних месяцев.
— Август! Ну конечно же, вы — Августина! Боже… но как вы повзрослели… Никогда бы не узнал!
Его восхищение выглядело искренним. Она улыбнулась.
Вернулось то ощущение легкости в общении, которое возникло сразу тогда, три года назад. Они вновь познакомились. Лев направлялся в замок по приглашению хозяев. Как, она там работает? Вот так сюрприз! Ну и как ей замок изнутри? Не хуже, чем снаружи? А что понравилось больше?
— Конечно же, водопровод!
— Вот это да! И это ответ женщины? Августина, вы меня поражаете! Водопровод!
Так, весело болтая, они дошли до парка. Чемоданы архитектора уже заносили в дом. Навстречу им по дорожке бежала Лиза. Ее глаза беспокойно блестели. Она приготовилась что-то сказать своей гувернантке, но увидела гостя, остановилась как вкопанная, затем лицо ее озарила улыбка радостного узнавания.
— Лев! — И девочка бросилась гостю на шею. Тот подхватил ее, закружил.
Ирина Николаевна бросила с крыльца:
— Лиза! Манеры! Вам уже не десять лет.
Архитектор опустил девочку на землю и теперь смотрел только на хозяйку, забыв поздороваться.
— Вы к нам надолго? — не обращая внимания на замечание матери, тараторила Лиза. — Какое счастье, что вы приехали! Теперь будет весело!
— Лиза, папа пригласил господина архитектора на охоту. А не для того, чтобы играть с тобой. Как добрались, Лев?
— Благодарю вас, Ирина Николаевна. Вы, как всегда, затмеваете солнце…
— А вы, как всегда, щедры на комплименты. Вы уже успели познакомиться с фрейлейн Августиной?
— Да. Лизе повезло с учительницей. — Сказав это, Лев даже не взглянул в сторону Аси.
Ася с удивлением наблюдала за диалогом хозяйки и гостя. Слова, что они говорили, были словно лишними. Поединок взглядов, возобновляющий давнюю дуэль, был гораздо выразительнее слов.
— Я заждалась вас, фрейлейн Августина! Я думала уже, что вы не вернетесь! — вдруг сказала девочка.
— Откуда такие мысли, Лиза?
— Ну что ж, мы рады, что вы посетили нас вновь, Лев, — сказала хозяйка, и вся процессия направилась в дом. На крыльце стоял приказчик и с кислой миной смотрел на них. Впрочем, когда процессия приблизилась, он поклонился и исчез.
Архитектора поселили в левое крыло, напротив классной.
За завтраком Лиза сразу же попыталась завладеть вниманием нового лица, заявив, что в прошлый свой приезд он обещал научить ее кататься на лошади.
— Здесь всем некогда научить меня! — заявила она.
— В наше время девушке вашего круга это необходимо, — согласился Лев. — Может быть, ваша матушка не откажет составить нам компанию?
И Лев и Лиза разом повернулись к Ирине Николаевне.
— Вот уж увольте, — поспешно отказалась та и повернулась к Асе: — А вы, Августина? Вы ведь не против конных прогулок в обществе Лизы и господина архитектора?
— Я, собственно, никогда не ездила верхом, — призналась Ася.
— Нет, это никуда не годится! — убедительно возмутился Лев. — Это нужно срочно исправить. Ирина Николаевна, если вы позволите, я возьмусь обучать юных дам верховой езде…
И он взглянул на хозяйку странным, испытующим взглядом. Она выдержала взгляд и с улыбкой ответила:
— Лев, делайте что хотите! Этот дом — ваше творение, и вы для нас самый почетный гость! Ведь я права, дорогой?
Полковник, занятый омлетом, что-то буркнул и кивнул. Лев даже не взглянул в его сторону. Он, не мигая, смотрел на хозяйку, тщетно пытаясь разглядеть что-то за шелухой слов.
— Мама, но у меня нет амазонки! — поспешно заявила Лиза. Она хорошо усвоила, что с матерью нужно договариваться сразу, пока та не передумала.
— Завтра же папа пошлет за портным — и тебе, и фрейлейн Августине сошьют необходимое платье, дорогая.
И снова Ася поймала на себе сальный взгляд приказчика. Вероятно, на лице ее отразилось что-то такое, отчего архитектор попеременно взглянул на них обоих — на нее и на приказчика.
Лев сдержал слово и на следующий же день начал обучение. Через несколько уроков Ася уже неплохо держалась в седле. Хуже дело обстояло с Лизой — ей мешал характер. Если у девочки не получалось что-либо, она надувала губки и садилась под дерево, отказываясь продолжать занятия.
В это время Лев и Августина скакали по лугу, не обращая на девочку никакого внимания.
Они болтали о разных вещах, а однажды он спросил:
— Августина, я заметил, что вам чем-то неприятен один человек в замке. Можете не отвечать, если не хотите.
— Вы весьма наблюдательны. Увы, это так.
— Он докучает вам?
Ася промолчала. Она не знала, как обозначить поведение приказчика. Ей просто неприятно его присутствие.
— Вы мне очень симпатичны, Августина, и я не хотел бы, чтобы вам кто-то досаждал. Хотите, я сделаю так, что он не посмеет к вам приблизиться?
Она с интересом взглянула на него. Впрочем, ей хотелось постоянно смотреть на него. Его лицо настолько притягивало взгляд, что она с трудом заставляла себя не смотреть на него слишком долго.
— Как же вы это сделаете?
— Это уж моя забота. Вам только нужно будет мне немного подыграть. Согласны?
— Согласна.
О! Как ей приятно было сказать ему это слово: согласна! Она готова была подыграть, она готова была находиться с ним рядом весь день! Они разговаривали, совершенно позабыв о воспитаннице.
Выдержать такое наказание для Лизы было трудной задачкой. Подувшись какое-то время, она поднималась и подходила к своей лошади. Тогда Ася и Лев возвращались, и урок продолжался.
С появлением в Буженинове архитектора жизнь для Аси приобрела новые краски. Просыпаясь поутру, она сразу вспоминала: Лев.
У нее были прежние занятия и прежние обязанности, и все же музыка ее жизни звучала иначе. Совсем иначе.
Его «игра», в которой она согласилась подыгрывать, состояла в их взаимном флирте, который они затевали, находясь в обществе приказчика. О, это была увлекательная и волнующая игра! Поначалу Ася опасалась, как посмотрит на это Ирина Николаевна, но хозяйка была настроена благодушно и к дружбе Аси и архитектора отнеслась снисходительно. Приказчик хмурился, злился, но теперь не имел никакой возможности вырасти перед Асей как из-под земли — почти всегда рядом с ней находился Лев. Конечно, она понимала, что отчасти их игра предназначена Ирине Николаевне. Но иногда ей начинало казаться, что это уже и не игра…
Всей большой компанией ходили в лес на пикники, и среди множества разговоров один обязательно принадлежал ей и ему. Позже наедине она мысленно перебирала каждое слово.
— Взгляните на этот гриб. Белый?
— Нет, подосиновик.
— Не может быть, Августина. Здесь и осин-то нет. Вы нарочно меня дразните?
— Какой же это белый? Как вам не стыдно!
— Я нарочно спросил, чтобы вы бранились. Мне нравится, когда у вас строгое лицо.
«Мне нравится, когда у вас строгое лицо… мне нравится… лицо». На все лады она перебирала подаренные ей фразы.
Он приходил в классную во время урока и смешил Лизу. Ася делала вид, что сердится, но на самом деле любила, когда он приходил.
— Ваша фрейлейн, Лиза, вас совсем замучила. Предлагаю отправиться на рыбалку. Возражения имеются?
Лиза отвечала ему обожающим взглядом, который Ася себе позволить не могла.
И они надевали соломенные шляпы и отправлялись на рыбалку. У них было специальное место — пологий бережок весь в камышах, в тени старого дуба. Здесь хорошо было сиживать в жаркий день, перебрасываясь словами, смотреть на поплавок и радоваться улову.
Правда, улов этот по большей части шел кошкам, которых на ночь запускали в подвал замка для ловли крыс.
Уложив Лизу, Ася отправлялась в библиотеку. В тот вечер она решила написать письмо Мане Вознесенской. Усевшись за длинным дубовым столом, крытым зеленым сукном, она обмакнула перо в чернила и вывела верхнюю строчку: «Милая Мари, здравствуй!»
Едва начертав приветствие, положила перо. Что писать о себе? Как описать то состояние предчувствия, которое полностью захватило ее и ведет за собой?
Хотела описать замок и свои занятия с подопечной, но что-то мешало. Что-то томило внутри. Словно то, что происходило с ней по внешнему плану, было не главным. И пока не станет происходить что-то главное, писать вроде бы и не о чем. Она забыла о письме и сидела, подперев кулачком щеку, глядя на догорающую за окном зарю.
Она услышала шаги и сразу узнала их. Шаги были мужские, но не тяжелые, как у полковника, не небрежные, как у приказчика, и не осторожные, как у доктора. Шаги были молодые, уверенные, волнующие.
— Августина! Вам не совестно?
Лев прошел к окну и сел на подоконник.
— Почему же мне должно быть совестно?
— Вам шестнадцать лет! А вы проводите свои вечера в библиотеке! Это безобразие.
Тембр его голоса касался кожи, заставлял волноваться. Ася с замиранием сердца прислушивалась к себе. Догадывается ли он, как действует на нее его голос?
— Где же я должна проводить свои вечера, Лев? Может быть, вы мне подскажете?
— Взгляните, какая ночь за окном!
Она подошла к окну, и ощущения, подстерегающие теперь повсюду, обрушились на нее. Его голос, его запах, его рука в темных коротких волосках…
— Вы предлагаете прогуляться? А Ирина Николаевна? Остальные?
— Доктор опасается простуды для нее, — ответил он с некоторым раздражением. — Но ведь вы, Августина, не боитесь простуды?
— Я могу простудиться только зимой. У меня крепкое здоровье.
— Я так и подумал.
Они спустились из башни через гостиную, в которой шла оживленная игра. Доктор что-то говорил, пряча карты от полковника, Ирина Николаевна смеялась. Приказчик ворошил угли в камине.
— Никто не надумал прогуляться к реке? — громко спросил Лев, на что полковник ответил: