– Ну и как? Сработало?
– Нет. С родителями этот номер не прошел. Я лишь добился внимания нашей поварихи, которая пригрозила мне, что целый месяц на ужин будет готовить мне только печень с луком.
– Думаю, это достаточно действенный метод заставить подростка перестать делать глупости.
– Это помогло мне. Правда, не знаю, что подействовало на меня больше. То ли я испугался, что каждый вечер мне придется лицезреть в своей тарелке эти ненавистные коричневые кусочки, то ли меня просто успокоил тот факт, что хоть кто-то обратил на меня внимание.
Кристиан встал и направился к холодильнику.
– А теперь пришло время выставлять еду на стол.
Ванесса хотела расспросить Кристиана о его родителях, но он очень ловко ушел от обсуждения этой темы, неожиданно поставив точку в их разговоре. Вопрос о родителях напрашивался сам собой, но, по всей видимости, Кристиан не был готов сейчас говорить об этом. Он достал из холодильника большое блюдо с салатом и поставил его на середину стола.
– Мне объяснили, что все блюда полностью готовы. Мне нужно было только разогреть их в микроволновке. – Он достал из микроволновки пару тарелок, снял с них фольгу и тоже поставил на стол.
– Да, если бы ты не признался в том, что вся эта еда из ресторана, я бы подумала, что ты целый день крутился на кухне.
– Я сегодня полдня беседовал с полицейскими, а потом ругался с электриком. – Кристиан жестом пригласил Ванессу к столу.
Она взяла свой бокал с кока-колой, прошла к столу и села на место, предложенное ей Кристианом.
– Они нашли человека, который на тебя напал?
Кристиан снял фольгу с большого блюда, на котором оказались куриные грудки и дикий рис.
– Нет, у того парня, которого я уволил, есть алиби. Он весь вечер провел в баре – там его многие видели. – Кристиан сел за стол напротив Ванессы. – Я рад, что это не Том. Но ума не приложу, кому понадобилось бить меня палкой по голове? Непонятно.
– Тебе уже лучше?
Он улыбнулся, его взгляд стал многозначительным и слегка насмешливым.
– В данный момент я чувствую себя просто превосходно. Рядом со мной сидит красивая женщина, нас ждет вкусная еда, и у меня уже разработан план совращения.
Ванессу охватило радостное волнение, ее сердце затрепетало.
– Предупреди, когда перейдешь к осуществлению своего коварного плана. Я должна быть готова.
– Если я предупрежу тебя, то все может пойти насмарку. Потеряется элемент спонтанности, непринужденности, – заявил Кристиан.
– Что ж, тогда давай приступим к ужину. Я чувствую, мне понадобится много сил.
Он засмеялся, а затем стал раскладывать куриные грудки, рис и салат по тарелкам. Через минуту они уже наслаждались вкусной едой и обсуждали события последней недели. Кристиан сообщил ей о том, что получил новый заказ на строительство еще одной торговой галереи в южной части города. Он также сказал, что в самом ближайшем будущем намеревается построить и открыть свой собственный торговый комплекс. Ванесса, в свою очередь, рассказала ему о том, что получила исключительное право на продажу особняка Уолтерсов.
– Хочешь сказать, что меня это может заинтересовать?
– Возможно. Дом двухэтажный, просторный и в прекрасном состоянии. Там есть очаровательная веранда, которая выходит на красивый пруд и рощу.
– Звучит заманчиво, надо сказать.
– И цена за дом укладывается в твой ценовой диапазон. – Она очаровательно улыбнулась. – Но мне все больше кажется, что тебя не интересует покупка дома. Тебе просто нравится процесс поиска. – Ванесса вздохнула и окинула взглядом кухню: – Здесь очень уютно. Не могу понять, зачем тебе уезжать отсюда.
– Да, пожалуй, – согласился Кристиан. – Здесь уютно, и я был тут относительно счастлив. Но покупку дома я рассматриваю, с одной стороны, как вложение денег, а с другой – как возможность, что называется, «пустить корни». Мне хочется иметь свою лужайку перед собственным ломом, которую я буду время от времени косить. Хочется заниматься цветами. Я внутренне готов ко всему этому.
Закупленные Кристианом блюда оказались очень вкусными. Цыпленок был сочным, мягким, приправленным специями и травами; рис – ароматным и доведенным до нужной кондиции. Салат представлял собой экзотическую смесь овощей и фруктов, заправленную соусом. На десерт они пили кофе и ели торт, который Ванесса принесла с собой.
Ванесса и Кристиан продолжали общаться, и их разговор был легким, ни к чему не обязывающим. Но тем не менее оба они ощущали некоторое напряжение и испытывали приятное волнение. Когда ужин был съеден, они быстро навели порядок на кухне и перешли в гостиную. Ванесса устроилась на диване, а Кристиан стал подкладывать в камин поленья.
– Мне нравится настоящий огонь в камине, – сказала она, когда Кристиан сел рядом с ней на диван. – Когда мы ремонтировали дом, Джим хотел сделать газовый камин, но я не согласилась.
– Что ж, это понятно. Конечно, газовые камины тоже могут быть очень красивыми, с интересным дизайном, но ничто не сравнится с запахом горящих поленьев и живым огнем, – подтвердил он ее слова. – Хочешь, я включу музыку?
– Хочу. – И ее сердце забилось сильнее.
Ужин закончен, в гостиной царит полумрак – сцена для соблазнения готова. И Ванесса вполне осознавала это и принимала вызов…
Кристиан поставил диск, и комната наполнилась мягкими звуками инструментальной музыки. Он сел на диван рядом с ней и был так близко, что Ванесса ощутила исходящее от него тепло и легкий возбуждающий пряный запах.
– Полагаю, процесс соблазнения начинается, – заметила она.
– Неужели это так очевидно? – Он театрально зевнул и сцепил руки за головой. Затем его рука неторопливо и как бы случайно опустилась на ее плечо. – Именно к такой тактике я прибегал, когда учился в старших классах школы.
Ванесса засмеялась:
– Она мне знакома. Тоже по школе. Со мной такие вещи обычно не проходили.
Его серые глаза сделались совсем темными.
– Да? А у меня этот номер проходил. Он и сейчас прошел. Моя рука уже лежит на твоем плече. – Кристиан вдруг поднял другую руку и провел пальцами по волосам Ванессы. – Я весь вечер только и ждал того, когда мне будет позволено дотронуться до тебя, твоих волос. И поцеловать тебя.
– Почему же ты не сделал этого раньше? – Ее пульс резко участился.
Ванесса на мгновение даже испугалась, что у нее сейчас случится сердечный приступ.
– У тебя неприступный вид, – прошептали его губы, находившиеся в дюйме от ее рта. – А я хочу тебя так, как еще никогда никого на свете не хотел, ни одну женщину.
Ванесса мучительно подыскивала подходящие случаю слова, но решительно ничего не могла придумать. Ее рот слегка приоткрылся, и в это мгновение губы Кристиана накрыли его. Теперь она уже точно не могла говорить.
Его губы были мягкими и нежными. Кристиан продолжал ласкать рукой волосы Ванессы, затем его пальцы скользнули по ее щеке, затем по шее…
Кристиан, наконец, отстранился от Ванессы и вместе с ней откинулся на спинку дивана. Теперь они сидели рядом и слушали музыку. Напряжение постепенно исчезало и сменялось спокойствием и умиротворением. Ее голова касалась груди Кристиана, и было слышно, как бьется его сердце.
– Так хорошо, – сказала она.
– Что мне в тебе нравится, так это то, что ты умеешь ценить каждое мгновение. И все понимаешь без слов. Ты не боишься пауз.
– Слова лживы, они всегда что-то скрывают. Молчание часто честнее. В моей жизни было слишком много слов.
Его рука сжала ее руку.
– Тебе пришлось пройти через тяжелое испытание, но я благодарен судьбе за то, что она свела нас.
Ванесса внутренне напряглась. Неужели этот сидящий рядом мужчина и есть ее счастье? Неужели он действительно сможет сделать ее счастливой? В ее жизни случались потери, разрывы отношений, разочарования. Было, пожалуй, все, кроме счастья. И Ванесса уже почти не верила, что счастье для нее возможно. Впрочем, нет, очень слабая надежда всегда теплилась…
– Расскажи мне о своих родителях, – попросила она и мгновенно почувствовала, как напряглись на груди его мышцы. Ванесса быстро подняла голову и посмотрела на Кристиана. – Я много рассказывала тебе о своем дедушке Джоне. Теперь ты расскажи мне о тех людях, которые вырастил и тебя.
Он вздохнул, и Ванесса, высвободившись из его объятий, выпрямилась и отодвинулась на край дивана. Она должна хоть что-то знать о нем. Она должна понять, какие демоны живут в его душе.
– Существуют люди, которые по определению не могут быть родителями. Именно таковы мои мать и отец. Мой отец – известный концертирующий пианист и композитор. Моя мать, красивая, следящая за собой женщина, всю жизнь купалась в славе моего отца и была всецело поглощена только этим. Я не могу сказать, что они были невнимательны ко мне или жестоки со мной. Нет, дело не в этом. Им всегда было не до меня. Они были просто так погружены в свою жизнь, что ничто другое для них не существовало.
– Грустно. – Она слегка наклонилась вперед и прикоснулась пальцами к его подбородку.
Чувствовалось, что даже мышцы на его лице были напряжены. Но ее прикосновение, похоже, принесло ему облегчение. Он расслабился и улыбнулся.
– Я уже давно перестал волноваться по этому поводу. Мои родители неплохие люди. Они просто были не в состоянии дать ребенку то, что ему нужно.
– Теперь ты взрослый. Ты поддерживаешь с ними отношения? – спросила Ванесса.
Ванесса убрала руку от его лица, но Кристиан снова притянул ее к себе и обнял. Она положила голову ему на плечо.
– Я звоню им раз в неделю, и моя мать сообщает мне, в каких замечательных местах они успели побывать. Она расхваливает талант отца и перечисляет рестораны, в которых они обедали и ужинали, называет отели, в которых они останавливались. Наш разговор всегда легкий, в нем не должно быть ничего серьезного. Это все лишнее, чужеродное, не имеющее отношения к празднику жизни. И так было всегда.
Ванессу охватил приступ острой жалости. Она прислонилась щекой к его груди, зарылась лицом в его пушистый мягкий свитер, вдохнула запах его одеколона.