– Бред какой-то. – Стайлз все еще переваривает эту информацию. И я понимаю его. – Да, моя мама жила какое-то время в Лондоне, но…
– Кто мог подумать, что мы связаны, больше чем думаем.
Стайлз молчит, но затем, поставив локти на свои колени, вновь качает головой.
– Нет. Ты не права. Мы связаны только друг другом. Несмотря на то, что произошло между нашими… Боже, мне не верится.
Он откидывается на спинку дивана и смотрит в потолок.
– Дядя Генри сожалеет об этом.
– Он… моя мама делала аборт, – бормочет он. – От твоего дяди.
Я лишь киваю и не свожу с него глаз.
– А Эрин? – Стайлз выпрямляет спину. – Она и моя мама были знакомы до приезда в Салем?
– Они виделись лишь пару раз. Тогда мама и дядя не особо были близки.
– Может ли это объяснить неприязнь мамы к твоей семье?
Этот вопрос тоже меня мучает.
– Думаю, да.
Стайлз смотрит на меня долгим взглядом.
– Почему он отправил вас в Салем? Туда, где жила моя семья. Помучить ее?
– Вовсе нет. Мама сказала, что у него там были знакомые, которые помогли с домом. Он ведь жил там некоторое время.
Стайлз снова замолкает и обдумывает.
– Это удивительно. Я не могу поверить в это.
С этим я не могу поспорить.
– Могу представить, что испытала мама, узнав, что я встречаюсь с тобой.
А вот мне сложно представить. Но я вполне способна понять ее чувства. Но не ненависть.
– Наверное, она была милой и славной девушкой, – размышляет Стайлз. – Прежде чем превратиться в стерву.
– Ты не должен так говорить о собственной матери. – Я хватаю его за руку и заставляю посмотреть на меня.
– Я не ненавижу ее. Но она ненавидела тебя, объясняя это тем, что ты из… даже не хочу вспоминать ее слова.
Этого и не нужно. Стайлз никогда не передавал мне слова миссис Мерлоу, но это не сложно было представить.
– Теперь я в гостях того, кто когда-то разбил сердце моей мамы. Как мне теперь быть, Мадлен?
– Это в прошлом. Теперь тебя и дядю Генри объединяет лишь наша любовь.
Он вздыхает.
– Почему ты не рассказала раньше? Боялась, что я не полечу? – Его слова звучат как обвинение.
– Ты не справедлив. Мама просила об этом.
– Боже. – Стайлз закрывает лицо руками.
Потянувшись к нашим бокалам, я разливаю еще немного вина и продолжаю молчать. На самом деле я думала, он острее отреагирует на то, что я ему расскажу. Его чувства и замешательство сейчас вполне объяснимы.
– И с тех пор они ни разу не виделись? И на свадьбе ты заметила, как они смотрели друг на друга, так? – Стайлз наконец-то убирает руки с лица.
– Да. То есть, да я это заметила, поэтому и попросила маму рассказать. Но они виделись и после того, как твоя мама вышла замуж за твоего отца.
– Что? – Тело Стайлза превращается в струну. – Она изменяла ему?
– Боже, нет. – Я стараюсь говорить спокойнее. – Ты как-то рассказывал о поездке в Лондон с семьей.
– Тогда?
Я согласно киваю.
– Тогда умер Марк и мама… была не в лучшей форме. Твоя мама встретилась с ней, чтобы, не знаю, узнать как дела у дяди.
– И как прошла эта встреча?
Вот уж этого я не хочу говорить.
– Не знаю. Нормально.
– Мадлен. – Он поворачивается всем корпусом ко мне. – Расскажи все, что тебе рассказала Эрин.
Опустив голову, я делаю, как он просил.
– Они поругались. Твоя мама сказала, что рада тому, что не связалась с Генри. Что наша семья… – Подняв глаза, я вижу полные боли глаза Стайлза. – Что у нас отвратительная семья. Алкоголиков.
Стайлз стискивает зубы, но я стараюсь хоть немного сгладить гадость этих слов. Хотя обида душит и меня.
– Ей было больно. Люди зачастую защищаются словами.
– Ты защищаешь мою мать? – удивляется Стайлз.
– Нет, – честно отвечаю я. – Говорю так, как вижу.
Мы молчим долгое количество времени. Я даже включаю телевизор, потому что тишина разрывает перепонки, я могу слышать кипящий мозг Стайлза.
В итоге он ничего не говорит. Просто обнимает меня и относит в спальню.
Мы возвращаемся в Лондон. Конечно, мы могли бы остаться в Дувре еще на какое-то время, но я понимаю, что дяде Генри лучше поскорее сдать домик, пока город наполнен туристами. Да и Стайлз непривычно задумчив, поэтому, когда я предлагаю вернуться, он без вопроса соглашается.
Я понимаю, что эта история на него подействовала больше, чем я ожидала. Ему есть над чем подумать, но прошлое есть прошлое. Мне бы не хотелось, чтобы общее прошлое наших семей отразилось как-то на нас. Но я вижу, каких усилий ему требуется, чтобы просто поддержать обычный разговор.
Дядя Генри сразу же замечает в нас перемену. Он не знает, что мы знаем. Стайлз смотрит на него уже по-новому. Находиться втроем стало непривычно. Эта неловкость раздражает. Я считаю дни до приезда мамы и Джоша. Но дни тянутся с ужасающей медлительностью.
В один из вечеров, когда мы со Стайлзом возвращаемся из города и рассеянно листаем каналы, мне звонит дядя Генри и говорит, что мой номер попросила Джейден. Они с Уильямом хотели бы встретиться со мной и Стайлзом. Хотя я подозреваю, что именно дядя Генри попросил их об этом.
Но мне нравится эта идея. Кто знает, быть может они смогут стать нам друзьями. К тому же нам действительно не мешает развеяться и пообщаться с другими людьми.
Мы договариваемся встретиться вокзале Падингтон. Джейден и Уильям приезжают на одной из веток из своего района, чтобы увидеться с нами.
Джейден все такая же, какой я увидела ее впервые: мило неряшливая и буквально излучающая энергию. Ее ярко-розовые шорты я замечаю еще из вагона метро.
– Рад снова вас видеть. – Уильям улыбается мне и протягивает Стайлзу руку.
Он снова в рубашке, но в этот раз он разбавил свой классический стиль с парой темных джинсов.
– Давайте что-нибудь поедим. Я умираю с голода. – Джейден хватает меня за руку, и мы все вместе идем искать какое-нибудь открытое кафе.
Потом мы гуляем по Гайд-парку. Джейден хоть и слишком много, но она начинает мне нравиться. Ее мысли, ее порывы и страсть ко всему новому даже вдохновляет.
– Ты должна чаще бывать в Лондоне, – говорит она мне, когда мы идем по мощеной дорожке вдоль пруда. – Я просто умру, если не буду видеть тебя чаще.
Я слегка опешила от такого заявления, но думаю это в норме Джейден. Стайлз и Уильям идут позади нас и что-то увлеченно обсуждают.
– Я постараюсь, – отвечаю я ей с улыбкой.
Джейден вышагивает боком и заглядывает мне в лицо, хитро улыбаясь.
– Уверена, твой парень заметил, как мой брат пялится на тебя, – тихо говорит она, быстро обернувшись.
Не думала, что мы об этом заговорим.
– Заметил.
– Вы красивая пара. Я так и сказала Уильяму.
– Спасибо, Джей, – отвечаю я.
Черт. Я даже разговор поддержать не могу.
– Уильям безобидный. Он любит ухаживать, но ничего больше. Он помешан на учебе, – продолжает болтать Джейден. – Но, черт возьми, было бы здорово, если бы ты жила здесь.
Я заливаюсь смехом.
– Но я не здесь. Бостон – потрясающий город.
– Я там никогда не была, – признается Джейден. – И вообще в Штатах.
Мы еще долго бродим по парку, прежде чем попрощаться. Мы со Стайлзом провожаем Джейден и Уильяма до метро, а сами идем не спеша домой.
Вечером, выходя из душа, я слышу, как Стайлз говорит по телефону со своей мамой.
– Не нужно скрывать, мама. Как он?
По его участившемуся дыханию я догадываюсь, что ответ не очень утешительный. Неужели мистеру Мерлоу стало хуже? Боже…
– Да, да у нас все хорошо. Да, Ханна пишет каждый день. – Его голос немного приобретает бодрости. – Айк умный пес. Он слушается всех, кроме меня.
Я невольно улыбаюсь. С волос капает вода, и вокруг меня уже образовалась приличная лужа.
– Мама, – голос Стайлза снова становится серьезным. – Что мне сделать? Я не могу прямо сейчас вернуться. – Он подавляет вздох. – Но… Ханна не должна это видеть.
Мое горло сжимается, и я вновь чувствую вину. Хотя в этот раз не могу найти причину. Никто не виноват в том, что мистер Мерлоу заболел именно в тот момент, когда мы собрались в Англию. Как бы я ни хотела этой поездки, Стайлзу все же нужно было оставаться рядом с семьей. Да и то, что он узнал о моем дяде и своей маме, не осталось без внимания. Он изменился… Я вижу и чувствую, как он думает об этом постоянно.
Ночью я постоянно ворочаюсь и не могу заснуть. Стайлз спит рядом, отвернувшись к стене. Я слышу, как он что-то бормочет во сне. Устав от бесконечных попыток уснуть, я тихонько встаю и на цыпочках крадусь на кухню. Кухня освещается уличными фонарями с улицы. Поэтому я сразу же замечаю сидящего за столом и смотрящего в окно дядю Генри.
– Не спится? – Я сажусь на стул напротив него, подогнув под себя босые ноги.
Дядя посылает мне слабую улыбку и молча наливает что-то в кружку.
– Какао, – объясняет он.
Я делаю глоток.
– Мне жаль, что наша история с Мелоди встала между вами, – вдруг произносит дядя.
Я даже застываю от неожиданности. Имя мамы Стайлза он назвал с какой-то болью. Я даже представить не могла, что дядя поднимет эту тему.
– Как давно ты знаешь? – спрашивает он.
Я прочищаю горло и снова делаю большой глоток какао.
– После свадьбы. Я заметила, как вы смотрели друг на друга. Хотя и пытались это скрыть.
Дядя тяжело вздыхает.
– Я несколько дней сходила с ума от любопытства. Но все-таки выудила из мамы. Я понимаю, что не должна была рассказывать Стайлзу, но…
– Не продолжай, – мягко прерывает меня дядя. – Ты сделала так, как должна была. Я не злюсь.
Я благодарно киваю.
– Но эта история не встала между нами.
Дядя внимательно изучает мое лицо. В свете фонарей его глаза кажутся бездонными, бездонная синева какой-то грусти и печали.
– Значит, мне показалось.
Мы какое-то время молчим. Я не могу подтвердить слова дяди, да и доказывать обратное тоже не могу.