Но меня это не волнует. Будь она до сих пор моим преподавателем, мне бы было наверняка неловко.
– Да, но. – Она поднимает взгляд. – Стайлз, понимаю, что ты зол. Хотя не очень, если быть честной. Я буквально из кожи вон лезла, чтобы помочь тебе.
Мои глаза чуть не выскакивают из орбит. Она действительно не понимает?
– Серьезно? – стараюсь придать своему голосу равнодушие. – Ты ясно дала понять мне чего хочешь взамен? Это нормально, по-твоему?
– Не взамен! – вскрикивает она, затем оглядывает и продолжает тише: – Ты не понял.
– Я все понял. Ты меня не знаешь, Люси. Но ты наговорила моей девушке такого, словно у нас с тобой была какая-то тайна. Я тебе все уже сказал и не могу принять помощи.
Она закусывает губу и тяжело вздыхает. Мне совершенно не понятны мысли этой девушки.
– Это неразумно, Стайлз, – строго говорит она.
– Возможно, – отвечаю я, отворачиваясь к полке.
Мне не о чем с ней говорить. Моя злость к Люси уже прошла, и поднимать все это вновь совершенно не хочется. Это не тот случай, с которым нужно разбираться вновь и вновь. Было и прошло. Едем дальше.
– Просто, подумай, – произносит она.
– Я ценю твое внимание, Люси, – говорю я, вновь развернувшись. – В другом случае, мне бы оно польстило, но ты слишком много на себя взяла. Я справлюсь, ладно? У меня есть сейчас дела поважнее.
Она ничего не говорит, просто уходит. Сомневаюсь, что на данный момент могу позволить себе агента. Я пишу реже, потому что со смертью папы, передо мной встали другие заботы. Мне нужно расставить все по полкам, нужно заняться учебой и найти подработку.
Мадлен написала мне, чтобы я приехал за ней после двух. Она была все еще в клинике и обсуждала что-то со своим преподавателем.
Я паркуюсь на свободном месте и слушаю музыку, постукивая по рулю пальцами в такт. Стеклянная дверь открывается, и выходит улыбающаяся Мадлен. Но мое внимание привлекает парень, который шарахается за угол, когда она показывается. Помня наш недавний разговор, что ей казалось, что за ней кто-то следил, я, повинуясь инстинктам, выскакиваю из машины и бегу в сторону этого парня.
– Эй! Подожди!
– Стайлз! – удивленно произносит Мадлен, когда я проношусь мимо нее.
Парень уже понял, что я заметил его и бегу за ним. Он оглядывается и начинает убегать. Ему не везет. В его руках скейт, и когда он пробегает мимо уличной лавки с бусами, то случайно задевает им один лоток. Бусы россыпью падают на тротуар, и парень не может проигнорировать возгласы торгующей ими женщины. Он оборачивается, чем замедляет свой бег. Я тут же налетаю на него и хватаю за руку.
– Почему ты убегаешь? – запыхаясь, спрашиваю его я.
Вокруг нас ходят люди, многие остановились, чтобы посмотреть.
– А зачем ты догонял меня? – парирует парень.
На первый взгляд он обычный скейтер, возможно студент или еще школьник. Его бейсболка надета набекрень, а футболка и джинсы висят на нем мешком. На секунду мне кажется его лицо знакомым.
– Это ты следил за ней все это время? – Я игнорирую его вопрос и трясу за руку.
Парень морщится и вырывает свою руку.
– Забудь, больше ты меня не увидишь.
Он собирается уйти, но я не даю ему так легко отделаться. Встаю перед ним, готовый броситься, если будет нужно.
– Думаю, ты понимаешь, что тебе не удастся уйти без ответов. Кто ты такой?
– Остин?
Мы поворачиваем головы на голос Мадлен. Она тоже запыхалась, ее волосы растрепаны от бега. Она стоит напротив киоска бус и с изумлением смотрит на нас.
– Ты знаешь его? – обращаюсь к Мадлен.
Она кивает и подходит к нам.
– Да, это его собаку сбила девушка. Я рассказывала тебе. И его ты видел тогда со мной в парке.
Я вспоминаю день, когда мы с Мадлен слегка повздорили, на следующий день я приехал за ней, она была с Айком в парке и разговаривала с каким-то парнем. Так это был он.
Сжав кулаки, я вновь смотрю на этого Остина.
– Какого хрена, парень? Ты можешь объяснить?
Остин смотрит на меня, затем виновато на Мадлен.
– Я не следил, – со вздохом отвечает он. – Я волновался.
– Что? – в голос произносим мы с Мадлен.
Остин опускает глаза. От меня не ускользает его уставший, буквально изнуренный вид. Он бледный и худой. Его мешковатая одежда протертая. Если б не миллионы вопросов у меня в голове, я бы посочувствовал этому парню. Едва ли его назовешь сытым.
– С тобой все в порядке, Остин? – Мадлен вдруг делает шаг к нему и присматривается.
Остин прячет лаза.
– Да.
– Нам нужно поговорить, – цежу я сквозь зубы.
Мадлен соглашается:
– Да, давайте куда-нибудь зайдем. На нас все смотрят.
Но Остин начинает пятиться от нас.
– Мне нужно идти.
– Ты никуда не пойдешь, пока не ответишь на мои вопросы, – рычу я.
– Стайлз. – Мадлен укоризненно смотрит на меня, затем обращается к Остину: – Ты должен все рассказать, Остин. Мы едва знакомы, но ты не отрицаешь, что следил за мной.
Парень вздыхает и нехотя кивает.
– Хорошо.
Я хватаю Мадлен за руку, и мы проходим несколько шагов до небольшой закусочной в тени торгового центра. Остин все же идет за нами, но на его лице читается тревога.
Мы занимаем самую дальнюю кабинку у стены. Мы с Мадлен садимся в кресло и смотрим на неуверенно стоящего парня.
– Остин, садись, – просит его Мадлен.
Он садится напротив нас и начинает изучать обтянутые уже потертые блекло-розоватые стены закусочной.
– Рассказывай, – требую я.
– Ладно. – Парень смотрит на меня. Он кладет на пол свой старый скейт и ставит локти на стол. – Во-первых, хочу сказать, что сейчас я ни за кем не следил.
– Это правда, – поворачиваясь ко мне говорит Мадлен. – Он оставил Роки Алисии, когда я была в кабинете мистера Коллинза.
Остин вздыхает, на его лице грусть.
– Я отдал ей его.
Мадлен кивает головой.
– Почему? – спрашивает она.
Остин часто дышит, но через несколько секунд немного успокаивается.
– Я больше не могу за ним ухаживать.
Он молчит, и мы молчим. Я вижу, как у Мадлен вертятся на языке вопросы, но она сдерживается.
– Ты попал в беду? – все же спрашивает она.
– Нет.
– Но ты, тогда,… – Мадлен замолкает. – Ты попал в больницу.
Остин бросает на нее резкий взгляд. Внезапно я вспоминаю. Когда мы собирались в Лондон, Алисия звонила Мадлен и рассказывала об этом.
Этот парень… Господи. Он бездомный?
– Тебе есть, где жить? – спрашиваю я.
На меня уставились две пары глаз. Речь заходит совершенно о другом.
– Кажется, ты хотел поговорить не об этом, – словно читая мои мысли, отвечает Остин. – Мы не знакомы, и я не обязан…
– Да, мы не знакомы, – перебиваю его, чуть поддавшись вперед. – Но ты почему-то следил за моей девушкой. Это был ты. Иначе бы не стал удирать сегодня.
Остин не отрицает. Он снова изучает стены. Мадлен бросает на меня обеспокоенные взгляды и сжимает мою руку.
– Как я уже говорил, – говорит парень. – Я не следил.
– Ты волновался, – вставляет Мадлен. – О чем? Мы едва знакомы.
– Тебе знакомо имя Кита Меннигона? – Остин смотрит на Мадлен.
Мадлен вздрагивает, а я сильнее стискиваю ее руку.
– Откуда ты его знаешь? – сквозь зубы задаю я вопрос.
Остин прикрывает глаза рукой, пытаясь собраться с мыслями.
– Он мой брат.
– Что?
– Я все расскажу, – спокойно говорит он.
– Будь добр. – Я так напряжен, что готов выпрыгнуть из собственной кожи. Я думал, что эта старая история больше никогда не причинит нам беспокойства.
– Кит… – Остин подбирает слова. – Он мой сводный брат. Мы оба из приемных семей. Года три назад он уехал и пропал. Позже мы узнали, что он пытался навредить девушке. – Он смотрит на Мадлен. – Был сильно избит. – Смотрит на меня. – И продавал какие-то таблетки школьникам.
Нам это известно.
– Его отправили на лечение, – говорит Мадлен охрипшим голосом. Я обнимаю ее за плечи, и она теснее прижимается ко мне.
– Его выпустили, – объясняет Остин.
Это разумно. Прошло больше двух лет.
– И что же? – Я привлекаю внимание Остина к себе.
Он снимает свою бейсболку, проводит рукой по волосам и снова ее надевает.
– Он вернулся домой, в Бостон. Сказал, что ему испортили жизнь, что его не берут на работу. Он хотел найти тебя, Мадлен.
– Для чего? – рычу я.
– Не знаю. – Остин пожимает плечами. – Я, правда, не знаю, но я знаю, каким он может быть мстительным. Я узнал, кто ты. – Он снова говорит это Мадлен. – И был удивлен, что мы учимся в одном университете. Когда Кит разгуливал по Бостону, я наблюдал за тобой всего несколько раз, но ты всегда была не одна. Я просто хотел убедиться, что он не причинит тебе зла. Снова.
– С чего такая забота к незнакомой девушке? – Я должен благодарить его, и где-то внутри я переполнен этим чувством, но он ее не знает. Наверняка, ревность берет вверх в данный момент.
– Где-то в глубине души Кит – неплохой человек, – тихо отвечает Остин. – Жизнь может сделать из человека дерьмо. Но внутри он остается человеком. – Он поочередно смотрит на нас. – Я делал это для него самого. Тебе нет смысла ревновать, я не следил не за этим.
Последние слова были явно в мою сторону. Я молчу, а Остин продолжает:
– Мне не хотелось, чтобы он снова натворил глупости, вот и все.
Повисает тишина. Мы перевариваем то, что только что узнали.
– Скажи, – нарушает тишину Мадлен. – Ты был у нашего дома рано утром в июле?
На лице Остина полное недоумение.
– Я даже не знаю, где вы живете. Я наблюдал за тобой только здесь, в Соммервиле.
Мадлен прерывисто вздыхает.
– Ты видела его? – спрашивает Остин.
– Да, – отвечаю за нее я.
– Черт.
– Где он сейчас?
Остин проводит языком по пересохшим губам.
– Он больше вас не побеспокоит.
– То есть? – недоумеваю я.
– Он все же натворил глупости.
– А конкретно? – не сдерживаюсь я. Мне нужно знать.