Вскоре он осознал, что женитьба на Онорине Морель не принесла ему счастья. Это был опрометчивый шаг. Ошибка, которую, по условиям времени, невозможно было исправить.
Совмещать литературные занятия с работой у биржевого маклера с каждым месяцем становилось труднее. Твердо решив навсегда оставить биржу, летом 1862 года Жюль Верн сказал друзьям:
– Я напал на счастливую мысль: пишу роман в совершенно новом роде, нечто очень своеобразное. Мне кажется, я нашел свою золотую жилу.
Жюль Верн мечтает о славе драматурга. Ему 25 лет. Он принят секретарем в Лирический театр и в то же время печатает свои первые рассказы. Снимок 1854 года.
В том же году, на исходе лета, он обратился со своим творением к Франсуа Бюлозу, редактору солидного ежемесячника «Ревю де де Монд».
– Неплохо придумано, – похвалил Бюлоз, когда Жюль Верн пришел за ответом. – Упорным трудом вы, может быть, кое-чего и добьетесь.
Одарив молодого автора щедрой улыбкой, он сказал, что роман принят и через месяц-другой будет напечатан в журнале.
– Я вам очень обязан, месье Бюлоз, но мне хотелось бы знать, какой я получу гонорар?
– Гонорар! Вы еще говорите о гонораре! Неужели вы не понимаете, что быть напечатанным в «Ревю де де Монд» для начинающего писателя – большая честь и если я ее вам оказываю, то только из великодушия!
– Прошу прощения, месье, – сказал Жюль Верн, забирая рукопись. – Дела мои не столь хороши, чтоб принять подобную честь.
Озабоченный поисками издателя, он обратился к Александру Дюма, и тот через посредничество одного из приятелей представил дебютанта Жюлю Этцелю, республиканцу 1848 года, возобновившему издательскую деятельность после нескольких лет изгнания. Этцель издавал книги преимущественно для юных читателей и подыскивал способных сотрудников для «Журнала воспитания и развлечения», который собирался издавать вместе с видным педагогом Жаном Масе.
Знаменательная встреча обоих Жюлей состоялась в будничной обстановке, в кабинете издателя на улице Жакоб. Жюль Верн робко вручил ему рукопись. По первым же страницам Этцель угадал, что случай привел к нему именно того автора, какой ему нужен. Он быстро прочел роман, высказал свои замечания и отдал Жюлю Верну на доработку. Уже через две недели рукопись вернулась в исправленном виде и в январе 1863 года книга поступила в продажу.
Само название – «Пять недель на воздушном шаре» – не могло пройти незамеченным. Успех превзошел все ожидания и ознаменовал собой рождение нового жанра – «научного романа», в котором увлекательные приключения прихотливо сплетаются с художественной популяризацией научных знаний, прежде всего географических, и обоснованием различных гипотез.
Жюль Верн в год женитьбы (1857). Здесь он серьезен и задумчив. Литератор, привыкший довольствоваться малым, теперь он должен заботиться о семье.
Онорина Морель, урожденная дю Фрейн де Виан, во втором замужестве мадам Жюль Верн. Фото 1857 года.
Так, уже в первом романе о воображаемых географических открытиях в Африке, сделанных с птичьего полета, Жюль Верн «сконструировал» аэростат с температурным управлением, безошибочно предсказал местонахождение истоков Нила, а также выдвинул «долгосрочный прогноз» относительно будущего процветания Африканского континента, который, по его мнению, раскроет свои сказочные богатства, когда ресурсы европейских стран в значительной степени истощатся.
Этцель не замедлил заключить с писателем обоюдовыгодный договор: Жюль Верн должен был передавать издателю по три книги в год (каждая примерно в 10 печатных листов) из расчета тысяча девятьсот двадцать пять франков за том, причем издатель предварительно мог их публиковать на страницах «Журнала воспитания и развлечения».
По тем временам, замечает Жан Жюль-Верн, это была высокая плата, так как даже такие знаменитости, как Бальзак и Жорж Санд, получали за книгу по две тысячи франков. По мере того как росла популярность Жюля Верна, Этцель несколько раз изменял условия соглашения в пользу автора, приносившего издательской фирме наибольший доход.
С конца 1865 года гонорар был повышен до трех тысяч франков за книгу, а после 1871 года – до шести тысяч, с обязательством передать издателю уже не по три, а по две книги в год.
Правда, после инфляции, вызванной франко-прусской войной, новое соглашение не давало романисту особого выигрыша. Но в целом его литературный труд вознаграждался достаточно щедро, разумеется, не в ущерб издателю. И в дальнейшем договор не раз пересматривался.
Эти сведения, впервые приведенные Жаном Жюль-Верном, опровергают укоренившиеся домыслы о том, что Жюль Верн будто бы обошел со своим первым романом четырнадцать издателей, поочередно отвергавших рукопись, пока ему не посчастливилось найти пятнадцатого – Этцеля; и о том, что издатель будто бы немедленно заключил с ним беспрецедентный договор на двадцать лет вперед.
Как бы то ни было, после встречи с Этцелем литературная судьба Жюля Верна определилась до конца его дней.
Теперь он мог без помех осуществлять свои замыслы.
– Контракт, который вы со мной заключили, – сказал он Этцелю, – избавит меня от материальных забот. Мне хватит задуманного на несколько лет, а новые сюжеты будут рождаться в ходе работы. Их подскажет сама жизнь. Подскажет наука. Подскажут маршруты путешествий по всем частям света. Я уже приступил ко второму роману. Это, как вы знаете, будет путешествие к Северному полюсу. А потом мои герои проникнут в недра земли.
Пьер Жюль Этцель. С портрета 1870-х годов.
– Мы откроем вашим вторым романом «Журнал воспитания и развлечения», – ответил издатель. – Пусть юные читатели завоюют Северный полюс сначала на его страницах. Теперь, дорогой месье Верн, вы будете писать книгу за книгой, роман за романом. Длинная серия ваших книг… да, именно серия… Надо придумать для нее какое-то общее название. Как мы озаглавим ее?
– Мы назовем ее, – ответил Жюль Верн после минутного размышления, – мы назовем ее… «Необыкновенные путешествия».
«Необыкновенные путешествия» подняли его на Парнас.
Грандиозный замысел эпопеи Этцель сформулировал со слов писателя в предисловии к первому изданию «Путешествия капитана Гаттераса» – «резюмировать все географические, геологические, астрономические, физические знания, накопленные современной наукой, и в живописной, занимательной форме создать универсальную картину мира».
В художественной литературе ничего подобного не было.
Работая ежедневно от зари до зари, с пяти утра до семи вечера, Жюль Верн сравнивал себя с першероном – ломовой лошадью, которая если и отдыхает, то в своей же упряжке. Избыток нерастраченных сил помогал ему, до поры до времени, бодро тянуть в гору донельзя перегруженный воз.
Неукоснительно выполняя условия договора – три тома в год – летом 1866 года, прельщенный перспективой полностью расплатиться с долгами, он берется по заказу Этцеля за дополнительный труд – «Иллюстрированную географию Франции». Обложившись источниками, он успевает делать скрупулезные описания двух департаментов за неделю, выдавая «на-гора» по 800 строк – почти полтора печатных листа в день. И это не считая утренней работы над «Детьми капитана Гранта»!
Разделавшись с «Географией Франции» и не успев еще кончить роман, он обдумывает «на досуге» следующий и в очередном письме сообщает отцу: «Чтобы отдохнуть, принимаюсь за «Путешествие под водой». Это будет для меня наслаждением».
Лучшие книги Жюля Верна подгоняют одна другую. Еще раньше, в 1865 году, он пишет и публикует в газете «С Земли на Луну», а в начале 1869 года, за каких-нибудь полтора месяца, продолжение – «Вокруг Луны».
Работа над знаменитой лунной дилогией заняла в общей сложности не более пяти месяцев!
В конце шестидесятых годов параллельно с очередными романами Жюль Верн приступает к выполнению еще одного коммерческого заказа Этцеля – «Истории великих путешествий и великих путешественников», разросшейся до шести книг. Работа несколько затянулась из-за «Таинственного острова» и других не поспевавших к сроку романов, но к 1877 году была успешно завершена с помощью сотрудника Национальной библиотеки Габриэля Марселя, подбиравшего для писателя документы и тексты. Этот капитальный труд по истории географических открытий долгое время считался ценнейшим пособием и как свод добросовестно изложенных фактов не потерял значения и поныне.[15]
Успех «Истории путешествий» побудил Этцеля обратиться к Жюлю Верну с новым заманчивым предложением – написать четырехтомную популярную работу «Завоевание Земли наукой и промышленностью».
Универсальная картотека научных фактов, которую он завел еще в юности и непрерывно пополнял до последних лет, несомненно, помогла бы справиться со столь необычной темой. Был составлен издательский договор, но Жюль Верн после некоторых колебаний отказался его подписать. По-видимому, он уже стал уставать и должен был рассчитывать силы. Об этом неосуществленном замысле внук писателя сообщает впервые.
Одна из постоянных заставок «Журнала воспитания и развлечения», где из номера в номер на протяжении сорока лет печатались романы Жюля Верна.
При такой невероятной продуктивности Жюль Верн тем не менее предъявлял к себе высокие требования. Мастер сюжета и композиции – он продумывал до мелочей каждый роман и, когда делал первый набросок, держал в голове весь замысел, который окончательно воплощался в нескольких корректурных оттисках, испещренных бесчисленными пометками, исправлениями и вставками.
Наибольшие трудности, а иногда даже мучения, вызывала работа над стилем.
В письмах к издателю он постоянно жалуется, что нехватка времени мешает ему стать настоящим стилистом, выработать безукоризненный стиль, к которому он так стремился. Однако по своему темпераменту Жюль Верн просто не мог разрешить себе такой роскоши, как шлифовка каждой фразы, поиски единственного незаменимого эпитета или какой-нибудь необычной метафоры. Воображение гнало его вперед, стремительно развивающееся действие не позволяло задерживаться. Особенно в первые годы он до такой степени вживался в образы своих героев и обстановку действия, что, когда, например, писал о путешествии капитана Гаттераса к Северному полюсу, «схватил насморк и чувствовал озноб от холода», «ощущал себя вместе с героями пленником ледяного царства».