— Тогда берем раненого, документы и все ценное и уходим отсюда! — скомандовал старлей. — Две минуты готовности. Надеюсь, получится.
Геологи схватили какие-то сумки с документами — уж они-то душманам точно не нужны. Если, конечно, там не координаты местонахождения источников нефти. Их можно выгодно продать тем же американцам, ведь нефти на Востоке много. Афган, не самое подходящее место, но тоже сойдет. Впрочем, это мелочи. Гораздо более ценно захватить русского военного летчика, а тем более военного советника.
Я взглянул на раненого — пожилой мужчина, в гражданской одежде.
— Кто это? — спросил я у старлея.
— Полковник Бехтерев… — ответил тот.
Полковник был без чувств, лежал на носилках. У него была окровавлена голова, судя по всему еще и ребра сломаны. Несладко им пришлось при посадке, вертушка буквально рухнула на камни, пусть и с небольшой высоты. Стоит отдать должное пилоту, что посадил «птичку» в таких условиях.
Я не стал делать акцент на том, что знаю ее отца. Просто кивнул головой.
Черт возьми, куда же ушел старшина? Они так неделю будут бродить, пока сами не наткнуться на неприятности.
Пока шли сборы, откуда-то далеко с юго-востока послышалась плотная стрельба. Где-то там шел бой и я искренне надеялся, что это не наши парни…
— Ладно, попробуем! — решился старлей. — Понесем раненого!
Мы выступили организованной группой. Впереди шел лейтенант, с пистолетом, за ним коротко стриженная геологичка, которую звали Леной, потом мы с носилками. А замыкала колонну дочь нашего прапорщика. Свой Калаш с оптикой я оставил при себе. Искать СВД в таких условиях было глупо, главное выбраться. Конечно, потом мне здорово влетит за то, что я потерял винтовку, да еще и не свою. Но это сущие пустяки…
А вертолет мы заминировали.
Я быстро соорудил из куска пластита, детонатора и пары гранат самодельное взрывное устройство. Наверняка моджахеды захотят туда заглянуть… Любой, кто полезет внутрь, поджарится!
Идти было тяжело, но других вариантов не было. Не сразу заметил, что стрельба на юге стихла.
За двадцать минут мы прошли около пятисот метров, быстрее не получалось. Выдохлись. И в какой-то момент, позади нас грохнул взрыв. Опустив носилки, я прильнул к оптике.
— Что там? — спросил старлей, вытирая мокрый от пота лоб.
— За нами идут… — мрачно ответил я. — Нужно ускориться!
Глава 20Напряженная обстановка
Молодой и неопытный Самарин гнал ГАЗ-66 вперед, постепенно приближаясь к кордону. Руки у него дрожали, сердце стучало от не отпускающего адреналина.
Грузовик водить он умел, но получалось значительно хуже, чем у Громова. Что неудивительно, учитывая его огромный опыт.
Рядовой то резко притормаживал, то наоборот неосознанно ускорялся. Ловил ямы и выбоины. Его серьезно озадачило неожиданно изменившееся поведение Макса, однако, у него был четкий приказ и перекладывать его еще на кого-то, было бы глупостью. Да и что он мог сделать?
Примерно через двадцать минут, впереди показался блокпост. Небольшой гарнизон кордона их тоже заметил, а потому уже был на постах.
Резко остановившись у шлагбаума на перекрестке, Димка выскочил из машины и бегом направился к старшему.
— Что у вас там случилось? — крикнул прапорщик Серега, что ранее водил группу к старику-афганцу. — Мы слышали взрывы! И что за дым вдалеке? Где прапорщик Лось?
— Потом, все потом. Связь есть? — от сильной жажды, в горле у Самарина давно пересохло, поэтому голос у него был сиплый, надтреснутый. Парня сразу и не поняли.
— Чего?
— Связь… Рация работает? Срочно!
— Ну! — прапорщик даже растерялся, не ожидая такого напора от молодого бойца. — Объяснись сначала!
— Беда! Почти на самой границе с Ираном упала наша вертушка Ми-24. Ее сбили, а у нас в кузове единственный выживший член экипажа. Старший лейтенант Васильев. Он ранен и без сознания. Они сопровождали вторую вертушку Ми-8 с пассажирами на борту, которая аварийно села где-то недалеко в горах. Там гражданские геологи были и вроде даже военный советник. Прапорщик Лось с отделением старослужащих отправился в горы на их поиски. Вот.
— Охренеть, не встать… — пробормотал Серега, затем обернулся к своим. — Лисин, живо связь мне сделай!
— Э-э… Так горы же… — возразил сержант. — Опять возиться придется… Задолбало!
— Да к черту помехи! — рявкнул прапорщик. — Связь мне сделай!
— Есть! — тихонько ругаясь, связист бегом бросился в одноэтажную хибару, откуда торчала длинная составная антенна армейской рации.
Пока организовали связь, пока делали доклад, прошло минут десять. Медик с блокпоста в звании сержанта, занялся осмотром раненого и пришел к выводу, что хоть его состояние и паршивое, но стабильное. Вколол ему что-то, чтобы тот спал.
— Получается, ты теперь старший? — прапорщик подошел к Самарину. Закурил. — Как зовут?
— Дима. Рядовой Самарин.
Серега только отмахнулся. Ему эти звания были до одного места. Такой и полковника нахрен пошлет и ничего ему за это не будет.
— Слушай, я что-то не пойму… Вас вместе с Мишкой тринадцать человек было. А вернулось только пять и раненый. Скольких он с собой забрал?
— Шестерых.
— Так, а где еще один?
— Тут это… Макс Громов по пути вышел. Он у нас старшим был, после того как старшина в горы ушел.
— Не понял! — нахмурился Сергей. — Это как, вышел? «Шишига» вроде не автобус, да?! Дезертировал, что ли?
— Да какой к черту дезертир… — Дима то и дело сбивался и путался, с трудом подбирая нужные слова. — Громов увидел красные сигнальные ракеты, остановил машину. Передал мне командование, забрал снайперскую винтовку и ушел. Еще запасные магазины взял к Калашникову. Напоследок сказал, что вторая вертушка где-то совсем рядом и двинулся к ним. Сказал, пересечется с остальными в горах.
— Ага… — тот с сомнением покачал головой. — А ты сам-то эти сигнальные ракеты видел?
— Нет, — честно ответил Самарин. — Ни я, ни остальные. В кабине никого не было, кроме самого Громова. А из-под брезентового тента вообще ни черта не видно.
Тот посмотрел на Самарина осуждающим взглядом, почесал затылок. Некоторое время молчал, потом выдал:
— Ни хрена себе девки пляшут! Громов что, дурак? Куда он один поперся?! Как приедете в часть, непременно доложи командованию об этом!
— Есть!
Подбежал связист.
— Значит, связались с вашими связистами. Оттуда передали приказ возвращаться в часть, раненого доставить туда же. Там его заберут другой вертушкой. Раз уж тебя назначили старшим, значит, это было сделано не просто так. Стой, а почему Лось в горы сам пошел? Без приказа?! Что его заставило принять такое решение?
— Не могу знать! — Самарин пожал плечами.
— Ясно… Все, не теряйте времени! Езжайте! — распорядился Серега. — Все что могли сделать, вы и так сделали!
Самарин бегом вернулся в кабине, завел ГАЗ-66 и выехав с блокпоста, взяв курс обратно в воинскую часть. Он постепенно ускорялся — здесь дорога шла с «горы» да и ям стало гораздо меньше.
О подробностях радиопередачи, в которых командованию сообщили о случившемся он, конечно же, не знал. Но в любом случае, начнется бешеная карусель — просто так случившееся без внимания уж точно не оставят и будут задействованы серьезные силы. Возможно, прямо сейчас со всех крупных авиабаз идет взлет военной техники, чтобы прочесать весь район и выжечь проклятых душманов.
Перед выездом с кордона, в кабину к Самарину сел Лаптев. Руки у него тряслись.
— Охренеть, Димон… — ошарашенно пробормотал он, глядя на водителя. — Вот это мы съездили в патруль! Что теперь будет-то?
— А черт его знает… Это уже не наше дело! — согласился Дима. — Да и Макс еще со своими выходками… Ох, лишь бы ничего серьезного не случилось. Главное чтоб все они живыми вернулись, а нарядов потом насыплют — то ерунда! Помнишь, Рыскин еще перед самым выездом спрашивал, опасно ли там?!
Да уж, получилось крайне опасно.
Их уже встречали.
Ворота контрольно-пропускного пункта воинской части уже были открыты, техника частично выгнана. У входа стояла вторая «Шишига», но уже без тента, два УАЗа, КамАЗ 4310, оба БТР-60. Был построен почти весь личный состав первой и второй роты, не задействованный в суточном наряде. Все были экипированы, с оружием и готовы к выходу…
Командир части, подполковник Каменев был на месте и лично руководил развертыванием. Едва заметив приближение машины, он решительно выдвинулся навстречу.
Остановив грузовик в двадцати метрах от командования, Самарин выбрался из кабины и бегом бросился прямо к командиру.
— Товарищ подполковник, разрешите доложить?
— Давай, давай, что там у вас? — Каменев лениво отмахнулся, пропуская никому не нужные сейчас формальности.
К Каменеву, со спины, торопливо подошел майор Ветров, а позади него бежал ротный Воронин.
— Товарищ подполковник! — громко отчеканил Самарин. — Примерно час назад прямо на наших глазах упал Ми-24, из экипажа уцелел только один офицер. Старший лейтенант Васильев. Он раненый, лежит в кузове, мы ему оказали первую помощь. А старший машины, прапорщик Лось, ушел в горы, на поиски места аварийной посадки второй вертушки. Там на борту гражданские и еще военный советник. Пять человек из старослужащих ушли со старшиной. И еще один, из молодого состава, вышел по пути. А мне приказали эвакуировать раненого летчика.
— Чего? — глаза у подполковника полезли на лоб. Видимо, по радиосвязи сюда сообщили не все. — Кто? Как? Твою мать, что за самодеятельность?
— Рядовой Громов! — доложил Самарин и вкратце объяснил, как это произошло.
— Громов, Громов… Какой еще Громов?! — задумался Каменев, напрягая память, затем обернулся в Воронину. — Громов, первая рота… Твой боец?
— Так точно, товарищ подполк…
— Громов?! — вмешался майор Ветров, перебив капитана. Затем сразу же добавил. — Товарищ подполковник, это ж тот самый рядовой, что в июле духов на складе вооружения запер. Ну и по его предположению тогда выявили проникновение посторонних в часть. Я его сюда из Батайска привез. Вас тогда не было, поэтому и не запомнили.