Парень недолго колебался, выбрал второй вариант. Родители Волковой его не обманули. Луис стал обладателем отличной машины, Лена исчезла из столицы. Потом до фотографа доползли слухи: его пассию отправили в Италию и там выдали замуж за какого-то богатенького Буратино.
Глава 14
Обломавшись два раза, Луис не оставил желания удачно жениться, он постоянно находился в поиске подходящей кандидатуры. Более того, теперь фотограф уже не хотел иметь дело с молоденькой дурочкой, у такой обязательно будет либо папа, либо мама, мгновенно выхватывающие дочурку-щенка из пасти крокодила – Луиса. Может, лучше искать женщину много старше себя, вдову с огромным состоянием? Но подобные кадры ему не попадались.
Сами понимаете, что, строя матримониальные планы, Луис не жил монахом. Около него постоянно были девушки, фотомодели, зависимые от Луиса и страстно в него влюбленные. Луис специально выбирал самых безответных, таких, которые не станут показывать свой характер, и издевался над ними.
Любовницы служили ему верой и правдой. А Луис обещал им помочь сделать карьеру и обманывал дурочек. Олесю Крюкову он снимал для журнала, а потом забрал весь гонорар себе, Люда Маркова неоднократно позировала Луису и тоже не имела за работу ни копейки. Чаще всего парень переезжал жить к девушкам, не платил за квартиру, не покупал еду и не давал им денег. Через какое-то время у дурашек раскрывались глаза, и они избавлялись от Луиса, но, вот странность, даже после разрыва сохраняли с фотографом хорошие отношения и помогали ему. Впрочем, откровенно по-хамски Луис поступил лишь с одной девушкой, Риммой Победоносцевой.
– С кем? – подскочил я.
– Риммой Победоносцевой, – спокойно повторила Элис, – вот уж кто в Луиса по уши влюблен был, ну просто караул, как собака в рот мерзавцу смотрела, а он ее продал.
– Продал? Как?
– За деньги, – усмехнулась Элис, – глупая история, но тебе она не интересна. Запомни другое: Луис подонок, охотник за приданым, его ни в коем случае нельзя знакомить с дочкой твоего хозяина. Если она хочет портфолио, могу дать телефон Миши Рыбкина. Он сделает работу чуть хуже, зато никаких проблем не будет. Очень странно, что Лаптева тебя с Луисом свела. Как-нибудь открой Тане глаза на Машку, хорошая подруга так поступать не станет! Уж кто-кто, а Лаптева отлично знает, какой подонок Луис.
– А что случилось с Риммой Победоносцевой? – быстро спросил я.
– Да какая разница, – отмахнулась Элис, – главное, усеки: Луиса познакомить с дочерью твоего хозяина можно, и поначалу все ей классно покажется. Портфолио делать начнет, нащелкивать девочку, только чем эта затея закончится? Вот вопрос. Впрочем, ответ на него ты уже знаешь.
– Расскажи про Римму!
– Зачем? – прищурилась Элис. – К тебе ее история отношения не имеет.
– Я заплачу за информацию.
– Сто долларов, – мигом выставила цену Элис.
Я кивнул:
– Идет.
– Давай деньги, – деловито сказала девушка.
Получив купюру, она быстро сунула ее в сумочку и улыбнулась:
– Хороший у меня сегодня день, в третьем месте гонорар получаю, так бы всегда. А насчет Римки… Луис в отношении ее слегка ошибся, из-за этого весь сыр-бор и разгорелся.
– Какой?
– Ты слушай, – рассердилась Элис, – а то слова сказать не даешь!
Я покосился на девушку, вообще-то я не болтлив, но сообщение о том, что Луис был знаком с убитой Риммой, сильно взволновало меня.
Некоторое время назад, находясь, как всегда, в состоянии поиска супруги, Луис был приглашен в качестве фотографа на день рождения одного богатея. Владелец заказал ему шикарный альбом о празднике. Луису велели снимать всех подряд. Парень бегал по залам, выполняя свою работу. В какой-то момент ему захотелось пить. Луис огляделся по сторонам, схватил за плечо одну из официанток и велел ей:
– Ну-ка, притащи колу.
– Вон она стоит, – подавальщица указала пальцем на длинный стол.
– Ваще, блин, – обозлился Луис, – мне самому ее наливать? А ты тогда тут зачем?
Девушка улыбнулась и пошла за бутылкой. Не успела она отойти от парня, как к нему подлетел старый знакомый Веня Полтавский, корреспондент одной из желтых газет.
– Как дела? – спросил он.
– Шоколадно, – улыбнулся Луис.
Завязалась ничего не значащая беседа, прерванная появлением официантки.
– Вот, – перебила она мужчин, протягивая фотографу бутылку.
– А стакан? – обозлился Луис. – Ты совсем больная? Прикажешь из горла хлебать?
– Но на столе нет чистых, – попыталась оправдаться девица.
– Жуть, убогая, – рявкнул Луис, – откуда вас только понабрали. Сбегай живенько к старшему и потребуй бокал.
Девушка снова улыбнулась и исчезла в толпе гостей.
– Ничего себе, – воскликнул Венька, – в каких ты с ней отношениях?
– С кем? – удивился Луис.
– С Риммой.
– С кем? – повторил фотограф, не поняв, кого имеет в виду Полтавский.
– Кого ты сейчас за стаканом погнал, знаешь?
– Официантку.
Веня начал смеяться:
– Ну ты даешь! Позволь процитировать тебе заезженную, но очень верную фразу: «Начальство надо знать в лицо». «Официантка» – дочь хозяина праздника.
Луис чуть не уронил фотоаппарат.
– Врешь!
– Нет, спроси кого угодно, ее тут многие знают.
– Но она одета как последнее чмо, – изумился Луис, – в черную юбочку и белую блузку, прямо как сикозявки с подносами! Ты ничего не путаешь?
– Нет.
– И драгоценностей на ней никаких нет, – продолжал недоумевать Луис.
– Тем не менее она дочь владельца всего этого, – стоял на своем Веня, – ты, однако, фраернулся!
Посмеиваясь, Полтавский отошел к другому знакомому, а Луис остался на прежнем месте, ожидая возвращения Риммы. Та не замедлила появиться через пару минут с пластиковым стаканчиком.
– Извини, – пробормотал Луис, – я принял тебя за прислугу.
Римма звонко рассмеялась:
– Ерунда, мне не трудно принести воды.
– Ты супер! – воскликнул фотограф. – Другая бы охрану позвала.
– С какой стати? – продолжала смеяться Римма.
Естественно, Луис сделал все возможное, чтобы девушка согласилась встретиться с ним завтра в городе. Римма, кстати, совсем не кривлялась, охотно пошла на контакт, и через месяц Луис впал в эйфорическое состояние. Наконец-то он нашел тот вариант, о котором мечтал.
Римма была вполне привлекательная внешне, и из нее могла выйти фотомодель. Она имела ровный, не вздорный, не капризный нрав и оказалась совершенно не избалованной. Одевалась дочь банкира очень просто, никаких дорогих, эксклюзивных вещей и драгоценностей не носила, по городу передвигалась на метро и получала образование не в МГИМО, не в МГУ, не в Лондоне или Нью-Йорке, а в заштатном институте. Никакой охраны у девчонки не было, никто ей постоянно не названивал на мобильный и не задавал вопросов типа: «Ты где?» или «Когда вернешься?»
Римма без проблем оставалась на ночь у Луиса, а тот старался изо всех сил влюбить в себя богатую наследницу. Дело продвигалось вперед семимильными шагами, и в конце концов Луис произнес слова, которые мечтают услышать от своих любовников тысячи женщин:
– Дорогая, выходи за меня, вот мои сердце и рука.
Римма отреагировала на предложение восторженно. Сначала она бросилась Луису на шею, потом затараторила:
– Прямо завтра понесем заявление. Ой, хочу платье белое-белое, широкое, со шлейфом… Луис, ты меня очень любишь?
– Очень, – кивнул фотограф.
– Понимаешь, у меня есть младшая сестра, Надя. Пусть будет моей свидетельницей, ты разрешишь?
– Конечно, дорогая, – заулыбался жених.
– Ей тоже надо платье! Красивое! Мы его купим?
Луис удивился, но виду не подал.
– Естественно, приобретем любые шмотки, – согласился он, – кстати, ты уверена, что мы должны завтра идти в загс?
– А почему нет? – испугалась Римма.
– Твои родители не будут против? – осторожно начал прощупывать почву Луис. – Скандала не поднимут?
– Мама умерла, – грустно ответила Римма.
– Прости, – воскликнул Луис, – но отец-то…
И тут Римма впервые рассказала будущему мужу о себе.
Богатый Буратино не родной ее папа. Жил-был на свете Петр Шмаков, он женился на вдове с двумя дочками. Шмаков был беден, а мать Риммы и Нади богата. На ее деньги Петр и сумел раскрутить банк. Девочек Шмаков не притеснял, но особой любви к ним не испытывал, хотя они и жили все вместе несколько лет. Потом жена Шмакова скончалась, и тут выяснились совершенно удивительные вещи. Все имущество принадлежало вдовцу, у девочек не было ничего. Шмаков решил избавиться от обузы. Он купил дочкам умершей жены две комнаты в коммунальной квартире и отселил туда Римму и Надю со словами:
– Взрослые уже, нечего у меня на шее сидеть.
Может, будь сестры позубастее, они бы стали качать права, обратились к адвокатам, но девочки были тихими и предпочли покинуть дом, в котором прошло их детство. Жить им стало очень тяжело, потому что Шмаков денег никаких не давал, он постарался забыть о детях умершей жены.
Неизвестно, как разворачивались бы события дальше, но тут Петру ударило в голову пойти в политику, денег у него было много, захотелось власти. Шмаков нашел специально обученных людей, которые вели бы предвыборную кампанию и агитировали народ отдать голоса за него.
Пиарщики принялись за дело. Спустя месяц они представили Петру свои наработки. Там было много всякого, начиная с того, какие костюмы следует носить кандидату, и заканчивая планом предвыборной кампании. Один из пунктов возмутил Шмакова до глубины души.
– Что за гнусь! – заорал он, тыча пальцем в строки. – «Продемонстрировать любовь к дочерям». Это не мои девки!
– Знаем, – закивали пиарщики, – но конкуренты не дремлют. Рано или поздно они начнут рыть на вас компромат и узнают про девиц.
– И что с того? – злился Шмаков. – Эка печаль.
– Многие женщины, а они самая активная часть электората, отвернутся от вас, – задудели специалисты, – а надо, наоборот, привлечь к себе простых баб, для этого вам лучше выглядеть заботливым отцом сироток.