– Нет! – подскочила Галя. – И потом, сто раз тебе сказала: я никогда не видела прибор!
– Не хочешь помочь? – насупилась Ира.
Усовой неожиданно стало наплевать на страх перед спятившей идиткой.
– Нет, – рявкнула она, – убирайся прочь!
– Вот ты какая, – протянула Ира, – а я надеялась…
– Зря.
– Я заплачу тебе.
– Не надо.
– Думаешь, у меня денег нет?
– Ничего не думаю, до свиданья.
– Лолка мне свои деньги отдаст, я с тобой поделюсь, скоро богатой стану.
– Семь футов тебе под килем, а теперь уходи.
Ира исчезла за дверью, а Галя почувствовала себя совсем разбитой. В пустой голове испуганной мухой билась лишь одна мысль: насколько слаб и зависим человек. Летает в космос, придумал Интернет, но если в его организме нарушается некий баланс, то все! Делается психом. И что самое страшное, от подобного не застрахован никто. Вон Ира была вполне нормальной, а сейчас? Лола и Маша неуловимые киллеры?
Да глупости все это, никакого «улучшителя» нет, есть небось некие железяки, которые клепает сумасшедший Петр. Ничего загадочного во всех смертях нет. Птициына скончалась от лейкоза, пудель Микки от инфекции, а родители Кисовой и Лаптевой – от сердечно-сосудистых заболеваний, бича населения Земли.
Я вышел на улицу и прислонился к своей машине. Липкая, кисельная духота обволакивала тело, мозг плавился от жары. С огромным трудом я попытался наметить план действий. Ай да Ванечка Павлович, ай да, сукин сын, ай да молодец![6] Раскопал, разгреб дело до конца. Значит, Римму убили либо Лола, либо Маша, либо Луис. Почему? Ну, если я подумаю, то отвечу и на этот вопрос, но сейчас мне надо срочно решить, как действовать.
Позвонить Максу и изложить факты? Нет, не подходит! Во-первых, мой ближайший друг куда-то пропал, мобильный он отключил, домой не заглядывает, на работе отвечают: «Его нет».
Во-вторых, где улики? У меня на руках только диктофонные записи. Надя говорила нечто Ире, та передала это Гале… Ни один суд не примет подобную информацию в качестве серьезного доказательства.
Попытаться попасть в клинику к Петру? Взять «улучшитель» и отнести его на экспертизу? Но меня не пропустят в лечебницу, и потом, вдруг это никому не известное излучение убьет меня? Вдруг он отлично работает? Умирать-то не хочется! И как поступить?
Внезапно затрезвонил мобильный.
– Ванечка Павлович, – зазвенел голос Лизы, – нам пора подумать о…
И тут меня осенило.
– Лиза, – перебил я ее, – можете мне помочь?
– Просите о чем угодно, – воскликнула прораб.
– Давайте встретимся в кафе «Бешеный кофе», это в центре.
– Знаю. Через час пойдет? – деловито поинтересовалась девушка.
– Супер, – перешел я на сленг подростков и полез в машину.
Если гора не идет к Магомету, то Магомет берет верблюда и скачет сам на вершину. У меня нет доказательств? Они будут. Луис ждет меня у себя в студии вместе с дочкой олигарха, никогда не существовавшей на свете Таней Скрябиной, красавицей, решившей стать манекенщицей. Ладно, он ее увидит, а Таня разоткровенничается с Луисом и расскажет ему, что папа решил выдать ее за Ивана Павловича. Скрябина же ненавидит Подушкина и готова озолотить того, кто избавит ее от «жениха». Детали я разработаю потом, за пару часов напишу сценарий, главное, чтобы Лиза согласилась сыграть роль Тани Скрябиной.
Прораб слушала мой рассказ, изредка вскрикивая:
– Ой! Не может быть! Ну и ну!
Потом она вдруг взяла меня за руку и прошептала:
– Ванечка Павлович, вы гений.
– Да ладно вам, – смутился я.
– Нет-нет, – настаивала Лиза, – так разобраться во всем! Какие мозги надо иметь.
– Обычное, рядовое дело, – скромничал я, удивляясь, отчего до сих пор не замечал, как мила Лиза.
Мало того что она красавица, так еще и неглупа. Только умная женщина способна оценить мужчину по достоинству.
– Ванечка Павлович, вы удивительный, – бормотала Лиза, – а еще и красивый.
– Право, не смущайте меня.
– Воспитанный, милый, – не останавливалась Лиза, – жаль, что я вам не нравлюсь.
– Кто сказал вам такую глупость?
– Сама вижу, – пригорюнилась Лиза, – уж я старалась, старалась. Оденусь красиво, вся такая конфетка, верчусь перед вами, а толку?
– Неужели я обидел вас?
– Конечно, нет. Ванечка Павлович, милый, вы и мухи не обидите, просто я не в вашем вкусе, женщина подобные вещи всегда чувствует. Вот я и распереживалась, вы-то мне дико понравились. Умный, красивый, талантливый, молодой…
– Лизонька, я старый пень!
– Не смейте так говорить, – топнула изящной ножкой Лиза, – вы молодой! Очень! Вы супер! Лучше всех! Кажется, я признаюсь сейчас вам в любви. Конечно, я все сделаю, пойду к Луису, мы разоблачим мерзавцев! Скажите, а вы эту Лолу знаете?
– Нет, – покачал я головой, – никогда не видел, только слышал о ней. Встречаться с этой змеей незачем, еще вспугну ее. Вот подсунут мне «улучшитель» – это будет улика!
– Хорошо, что не виделись, – протянула Лиза. – Правильно. И не ходите к ней, это опасно. А так здорово выйдет: я богатая сволочь, хочу избавиться от навязываемого мне жениха. Впрочем… Вот что, Ванечка Павлович, тут наскоком действовать никак нельзя, следует очень тщательно продумать план действий, и не в этом отвратительно шумном месте, поедем ко мне. Я живу одна, никто не помешает деловому разговору.
Я полез за бумажником.
– Хорошо, сейчас расплачусь, и отправимся. Только, Лизонька, не зовите меня больше по отчеству. Ладно? А то я ощущаю себя Мафусаилом, этакой помесью древнего старца с Кощеем Бессмертным.
– С удовольствием, – сверкнула глазами Лиза, – давно про себя называю тебя просто «Ванечка».
Лиза жила в маленькой, но очень чистой квартирке. Обстановка ее, правда, показалась мне немного аскетичной. Тут не было милых дамских пустячков типа плюшевых мишек, статуэток, кружевных салфеток и прочего.
– Целыми днями работаю, – вздохнула Лиза, заметив взгляд, которым я окинул помещение, – сюда только ночевать добираюсь. Чай или кофе?
Мило улыбаясь, она стала хлопотать по хозяйству, и тут раздался звонок в дверь.
– Ну и кто там? – с легким раздражением спросила Лиза, снимая трубку видеофона.
На экране появилась голова и загудела:
– Заливаете нас, вода с потолка хлещет.
– Вы что-то путаете, у меня сухо!
– А у нас мокро!
– Но при чем тут я? – стойко сопротивлялась Лиза. – Может, труба лопнула, и к вам прокапывает.
– Да пусти нас со слесарем, – взмолилась соседка, – без претензий я, пусть мужик в ванной глянет, может, поймет, откуда хлещет! Только что ремонт сделала, кучу денег вбухала, и все псу под хвост!
– Сейчас, – тяжело вздохнула Лиза и, гремя замком, сказала мне. – Конечно, я никогда не пускаю незнакомых людей к себе, боюсь. Но сегодня ведь со мной ты, Ванечка.
Я приосанился и выпятил грудь. Конечно, я не обладаю большой физической силой и не умею драться, но, если понадобится, сумею защитить свою даму.
В прихожую, громко топая, ввалилась колоритная троица. Тетка, размера этак восемьдесят восьмого, не знаю, есть ли такой в природе и где она добывает для себя одеяние. Ну в каком магазине она отрыла сей халат наимерзейшего, зелено-фиолетового цвета? Два сопровождавших ее мужика были под стать тетке. Взлохмаченные, грязные волосы, мятые джинсы и рубашки, запах перегара. На ногах у небесных созданий, несмотря на жаркий август, красовались сапоги.
– Ой, ну спасибо, – выдохнула тетка.
– Слышь, хозяйка, – прогудел один слесарь, – покажь вентиль.
– Идите за мной, – велела Лиза.
Работяги, шмурыгая носами, двинулись за девушкой. Толстуха осталась со мной.
– Вы Иван Павлович? – вдруг очень тихо спросила она.
Я удивился безмерно:
– Да.
– Скорей ступайте вниз!
– Я?
– Вы.
– Но почему? То есть зачем?
Внезапно толстуха крепкой рукой ухватила меня за плечо и, быстро вытолкав за порог, прошипела:
– Живо к подъезду, там микроавтобусик стоит с надписью «Мосгаз. Аварийная». Лезь внутрь. Шевелись. Послушай, ты по утрам вместо кофе тормозную жидкость пьешь?
Сам не понимая почему, я, находясь в состоянии глубочайшего удивления, выполнил приказ непонятной дамы. Неподалеку от входа в дом и впрямь нашелся нужный «рафик». Я заглянул в окно к водителю и сказал:
– Понимаю странность заданного сейчас вопроса, но не меня ли вы поджидаете?
Парень, сидевший за баранкой, отрывисто приказал:
– В салон.
Я снова повиновался, обошел минивен, рванул неподатливую дверь, потом, сильно согнувшись (двухметровый рост приучил меня входить в низкие помещения, сложившись почти пополам), втиснулся в салон, поднял глаза и увидел возле окошка, по-деревенски занавешенного белыми, сосборенными драпировками, двух мрачных мужчин: абсолютно незнакомого мне темноволосого парня и… Макса.
– Садись, Ваня, – спокойно приказал приятель, – едем ко мне.
– Куда? – оторопел я. – Макс! Где ты был? Я просто обзвонился! Решил, что тебя в командировку отправили.
– Делом занимался, – усмехнулся Макс, – очень важным, так сказать, категории А. Знаешь, как я его для себя назвал?
– Нет, – осторожно ответил я, – откуда бы?
– «Спасение Ивана Павловича из ливневой канализации», – вдруг заорал Макс, – садись и не шевелись, все дело нам почти порушил, сыщик хренов. Гони, чего стоишь!
Последняя фраза относилась к водителю. Шофер стартовал, как болид на гонках «Монте-Карло», меня швырнуло на спинку сиденья. «Рафик» летел по улицам ястребом. Под неказистым капотом скрывался очень мощный, современный мотор.
Я просидел в кабинете у Макса почти сутки. Сначала выкладывал добытые сведения приятелю, потом группе хмурых людей в костюмах, затем рассказ пришлось повторить еще раз для маленького, лысого, суетливого толстячка, похоже, самого главного начальника, потому что, несмотря на его карикатурную внешность, все окружающие обращались к нему почтительней некуда. Наконец, уже под утро я очутился снова у Макса. Приятель вытащил из сейфа банку кофе и, налив нам по кружке, вдруг сказал: