– Конечно.
Крис покинул номер и спустился на этаж ниже, к охранникам. Они оказались такими, как он себе представлял: двое мужчин не первой молодости с непроницаемыми лицами, без пиджаков и с наплечной кобурой. Они открыли дверь и ответили на его вопросы спокойно и бесстрастно. Сбоку, на невысоком столике, стояло неприметное оборудование для наблюдений за номером Барранко. Под каждым ЖК-экраном мигала лампочка режима ожидания. Один дисплей транслировал изображение Барранко, который уже завалился на кровать прямо в одежде. Крис наклонился и стал разглядывать.
– Спит?
– Без задних ног.
– Уверены, что он не обнаружит камеры?
– Да, сэр. Чтобы их найти, нужно быть спецом в слежке. Пока незаметно, чтобы он искал жучки.
– Сообщите мне, если начнет.
– Да, сэр.
– И если решит прогуляться, я хочу знать об этом до того, как он покинет отель. У вас есть мой прямой номер?
Они обменялись усталыми взглядами. Один кивнул.
– Да, сэр. Все под контролем.
Крис понял намек и пошел проведать Лопеса. Южноамериканский агент ждал его. Все еще под действием веществ, рассеянный и раздраженный, он нетерпеливо расхаживал по номеру. Крис попытался передать ему свое спокойствие.
– Никаких проблем во время перелетов?
– Не-а. У нас были билеты на следующие рейсы, – Лопес широко улыбнулся. – Им по барабану, кто ты, если летишь дальше.
– А что Барранко? Он с тобой разговаривал?
– Да. Сказал, что я прислуживаю глобальной капиталистической тирании и должен стыдиться.
– Значит, ничего не изменилось, – Крис подошел к окну и посмотрел на парк.
– Ага, тебе стоит наблюдать за ним, Крис. Все эти корпоративные штуки – не его конек, так что он будет обороняться. Скорее всего, станет придерживаться того, что знает. Я считаю, он выльет на тебя кучу устаревшего дерьма и убеждений, которые давно никто не разделяет.
– У него есть право на собственное мнение.
И тут Лопеса прорвало.
– Ага, это же свободная страна, – хохотнул он. – Верно? И каждый имеет право на свою точку зрения? Свободная страна! Все правильно!
– Хоакин, тебе нужно принять что-нибудь для успокоения.
– Не-а, проводить меньше времени в компании гребаных марксистских героев – вот что мне нужно.
Внезапная вспышка гнева вырвала Криса из состояния созерцания прекрасного. Лопес замер в центре комнаты; его глаза блестели, руки сжались в кулаки – приступ ярости удивил даже его самого.
– Хоакин?
– А, да пошло оно все. – Гнев испарился так же быстро, как возник. Из Лопеса будто выкачали всю энергию. – Прости, дело в моем брате: он постоянно трындит мне про эту хрень. Лакей капиталистов, лакей капиталистов. С тех пор как я получил лицензию ПКТИ. Повторяет и повторяет, как заевшая пластинка.
– Не знал, что у тебя есть брат.
– Да. – Южноамериканский агент махнул рукой. – Я не особо распространяюсь на этот счет. Мелкий нахал организовал профсоюз в банановом поясе неподалеку от Бокас, там, где мы были. Такие факты, по возможности, не указываешь в резюме.
– Пожалуй, что так.
Лопес прикрыл глаза:
– Я пытаюсь защитить его от самых кошмарных вещей. Обзавелся полезными в таких случаях контактами. Если наведываются штрейкбрехеры, оплачиваю счета за лечение и кормлю его детей. А потом он приходит в себя, приезжает ко мне и начинает оскорблять по новой.
Крис с жаром вспомнил Эрика Нюквиста.
– Семья, да?
– Да, семья. – Агент вдруг резко переключился с саморефлексии и бросил на Криса косой взгляд. – Мы ведь просто общаемся, верно, босс? Ты же не будешь рассказывать обо мне своим партнерам?
– Хоакин, мне плевать, чем твой брат зарабатывает на жизнь, как и партнерам в «Шорн». У них найдется добыча пожирнее. И потом, у каждого из нас в семье есть белая ворона, о которой мы не хотели бы распространяться. Пока это не влияет на твою работу, какая разница?
Лопес покачал головой:
– Может, в Лондоне так и считают, Крис, а Панамский КТИ смотрит на все иначе. Не хотелось бы проснуться однажды утром и обнаружить, что меня выставили на тендер и ждут на Плаца де Торос, арене быков, как старину Харриса.
– Харрис был засранцем.
– Да, и на ножах он хреново дрался, даже для гринго. – Лопес неприятно ухмыльнулся, но в уголках глаз предательски выступила влага. – К его возрасту я хочу выйти из гребаной игры. Я ведь хорошо на тебя работаю, Крис, верно?
– Да. Конечно. – Крис нахмурился. Он не ждал от Лопеса откровенности, еще меньше ему нужно было, чтобы агент дал слабину. Неприкрытая тревога в голосе агента вскрывала раны, которые, думал Крис, давно затянулись.
«А ведь дело еще не дошло до грубой правды-матки, которую на него вывалит Барранко. Боже, твою мать».
– Я ведь все делал так, как ты меня просил, каждый раз, правда? Я организовывал все, что нужно, в указанные сроки, верно?
– Ты и сам прекрасно понимаешь, что это так. – Крис не знал, в каком направлении ему двигаться. Может…
– Знаю, тогда в КЭСА я проштрафился – до сих пор у тебя в долгу, но…
– Хоакин, ты должен забыть про это дерьмо. – Крис пошел к мини-бару. Достал бутылочки, лед из морозильника и выставил все на стол, не переставая вещать. – Послушай, я уже говорил тебе, что проблема была на нашем поле. А еще я говорил, что мы не бросаем своих в беде. Пораскинь мозгами – стал бы я вытаскивать твою задницу из передряги и тратить средства фирмы, чтобы через шесть недель пустить тебя в расход?
– Не знаю. А стал бы?
– Хоакин, я серьезно. Тебе нужно принять что-то.
– Ты знаком с Майком Брайантом, верно?
Крис замер, держа по бокалу в каждой руке.
– Да, он мой коллега, поэтому подумай, прежде чем сказать то, что собирался.
– Ты в курсе, что он работает с портфелем «Коно Сур»: устанавливает контакты через Карлоса Каффарини из Буэнос-Айреса?
– Да, слышал. Не знал, что он работает через Каффарини, но…
– Уже нет, – прервал его Лопес. – На прошлой неделе Брайант уволил его за то, что в Сантьяго произошли забастовки в колл-центрах, а он этого не предвидел. Или просто счел, что такой поворот событий не слишком важен, чтобы следить за ним. Теперь он в палате интенсивной терапии на искусственной вентиляции легких, пока не истечет его медицинская страховка, и гребаный семнадцатилетний подросток ведет портфель за четверть прежнего гонорара. А ведь всего-навсего произошли забастовки, Крис. Руководители приставали к сотрудницам, местные выступили против, никакой политической подоплеки. Я проверял.
Крис поставил бокалы и вздохнул. Лопес наблюдал за ним.
«Бля, Майк, почему ты просто не можешь…»
– Слушай, Хоакин. Забастовки порой выходят из-под контроля, независимо от того, ради чего они организовывались изначально. У Рида и Мэйсона есть глава про это. Ну, ты знаешь.
– Да. – В голосе южноамериканского агента вновь послышались истеричные интонации. – Так скажи, Крис, что будет со мной, если на какой-нибудь плантации неподалеку от Бокас банановая забастовка выйдет из-под контроля?
Крис посмотрел на него.
– Ничего. – Крис не сводил с агента глаз, пока информация не осела в мозгу его подчиненного. – Ну, что? Понял? Ничего с тобой не случится.
– Ты не можешь меня слить…
– Я не Майк Брайант.
Крис сам не ожидал, что рявкнет. Они оба дернулись. Крис подавил гнев и заставил себя заняться напитками. Он бросил лед в оба стакана, разлил ром и повращал бокалы. Затем продолжил, уже тихо.
– Послушай. Я доволен тем, как ты на нас работаешь, и мне по барабану, что случилось в Медельине. Забудь о Каффарини и том, что творится в Буэнос-Айресе и Сантьяго. Слово тебе даю – ничего с тобой не стрясется, пока ты с нами. Давай выпьем за это, Хоакин, потому что если в ближайшее время ты не успокоишься, отключишься. Ну же, это очень крепкий ром. Компания платит. Пей.
Он протянул бокал. Лопес не сразу, но принял напиток. Долгое время он глядел в стакан, затем поднял глаза.
– Я этого не забуду, Крис, – тихо сказал он.
– Я тоже. Я своих людей не бросаю.
Звон бокалов наполнил комнату. Алкоголь обжигал горло. За окном день плавно перетекал в вечер, постепенно темнело.
Глава 30
– Я так и не поняла, зачем я тебе на этой встрече, – Карла в очередной раз посмотрела в откидное зеркальце «Сааба» и проверила макияж, Крис тем временем заруливал на парковку «Хилтона». – Друзей-знакомых в КЭСА у меня вроде нет.
– В том и прелесть, – Крис оглядел заставленный парковочный этаж, не нашел места, которое ему понравилось бы, и направился вниз по съезду, на следующий уровень. – Пусть он расскажет тебе о регионе. Не хочу, чтобы этот парень думал, будто его окружают одни эксперты в костюмах. Хочу, чтобы он расслабился. Почувствовал, что контролирует ситуацию хотя бы иногда. Все как по учебнику – обработка клиента.
Крис ощутил на себе ее взгляд.
– Что?
– Ничего.
Нижний этаж парковки оказался почти полностью свободен. Крис припарковался так, чтобы между ним и другой машиной было с полдюжины свободных мест. После того как во время дуэли не сработал сигнал об опасном сближении, он предпочитал оставлять машину на открытом месте, на виду у камер наблюдения. Хотя знал, что в этом нет логики: только целый отряд оперативников спецслужб мог прорваться за защитный периметр «Хилтона» или в высотку «Шорн», а ведь еще нужно успеть и справиться с замками «Сааба», пока никто не засек преступника. Тем не менее, сигнал не сработал. Как именно это вышло, необходимо выяснить, а пока он предпочитал перестраховаться, чтобы подобное не повторилось.
– Я схожу за ним, – сказал Крис и вырубил двигатель. – Ресторан находится в мезонине. «Эль Мэсон Андино». Майк сказал, что будет ждать нас там.
– Ты не хочешь, чтобы я поднялась с тобой?
– В этом нет необходимости.
Он не сказал ей, что сперва хотел заглянуть к охранникам и что странным образом стыдился двух прямолинейных мужчин среднего возраста, сидящих перед набором экранов и микрофонов.