ироваться».
Наша нянька же отказалась от дополнительных услуг категорически, не то от того, что любила своего мужа, не то — боялась его ревности. Но в итоге от места её было отказано, хорошо ещё, что без скандала, а на освободившееся место быстро взяли новую горничную, по моложе, с меньшим опытом, но большей сговорчивостью.
Дед возмущался этой ситуацией жутко, и я даже разделял его негодование. Но когда он заявил, что Зосе стоило «дать сопляку по морде», пришлось смешаться:
«Вот после этого у неё точно начались бы проблемы!»
«Это какие же⁈»
«Весьма серьёзные — нападение простолюдина, или простолюдинки, на дворянина. С нанесением физического урона. За такое и на каторгу отъехать можно, хоть сейчас и сложнее, для этого нужно серьёзный урон нанести. А вот на исправительные работы — запросто».
«Да ладно! Так прямо и „нападение“⁈ Это же самозащита!»
«Угу, слово простолюдинки против слова дворянина, пусть и несовершеннолетнего. При том, что у него на физиономии нашлось бы повреждение, а у неё — никаких доказательств нападения на неё, от которого могла бы защищаться».
«Нет, всё же сословное общество — это зло!»
«Всё же нормально закончилось!»
«Нормально⁈ Ну-ну…»
Глава 10
Следующие две недели прошли рутинно. Я сделал, со второй попытки, правда, мультипликатор. Но у него получилась постоянная времени, которая требовала частоту вращения инициатора четыре сотни оборотов ровно. А на макрах из панцирных сомов больше трёхсот шестидесяти получить было ОЧЕНЬ сложно, и чем дальше — тем сложнее. Так что надо или двигатель заказывать, или делать новый мультипликатор, а этот — на продажу. Я, кстати, подтянул теорию в минской библиотеке и понял, как регулировать этот параметр магического редуктора, и третий должен будет получиться таким, как надо.
Помимо возни с будущим вторым дельтапланом дважды полетал на первом. Недалеко и недолго, под бдительным присмотром жён помотался кругами и восьмёрками над окрестностями, не теряя имение из виду. Уже даже перестал бояться высоты, или мне так кажется просто.
Сделал грузовики для дружины, причём там уже почти четыре пятых работы могло делаться без меня, другое дело, что некоторые детали и узлы при помощи магии металла делались быстрее, проще и качественнее. Изготовил ещё четыре сотни взрывателей для мин и бочку-водовозку. Ну, и по заказу Ульяны целых четыре варочных панели из чёрного стекла, почти как дома, только большего размера, под те кастрюли и сковородки, что используются в трактирах для готовки на большое количество едоков. Для кухни дружины тоже делал что-то похожее, но там я только нагревательные элементы разнёс пошире, а увеличить их не догадался. Кроме плит сделал три жарочных шкафа, тоже промышленного размера.
Алесь прочно перешёл под руку моей второй жены, научившись делать не только столешницы, но и мойки, и ещё какие-то поделки. Кстати, когда ровесники парня увидели, как он голыми руками отрывает от валуна пласты камня, а затем мнёт их в форме, словно тесто — авторитет моего студента взлетел на непредставимые ранее высоты. Похоже, неискушённая в магии сельская молодёжь не стала различать стихийное воздействие и физическую силу начинающего мага камня и решили, что получить в ухо той рукой, которая гранит мнёт очень уж страшно. Помимо лепки из камня Алесь помогал Ульяне и с установкой оборудования. Каждое утро они брали пикап с водителем, загружали кузов оборудованием и прочим имуществом, после чего ехали по точкам, чинить, менять и улучшать. Раздухарившись, эти двое в Алёшкино в корчме у всех столиков сделали каменные столешницы.
Получилось крепко и красиво, так что они замахнулись в Рысюхино изготовить из камня ещё и трактирную стойку, но не просто так, а чтобы с узорами. Теперь ищут подходящие материалы. Дело в том, что трансмутация камня, которая по сути — изменение химического состава, требует взятого второго барьера, так что Алесю сделать гранит из простых булыжников, как предлагал один из геологов не светит. Ну, и геохимию знать нужно, чтобы эту самую мутацию запускать, чтобы представлять себе отчётливо: что окислять, что с чем соединять, что в камне лишнее из химических веществ, а чего не хватает для задуманного преобразования. В этом, как все понимаем, у моего будущего дипломированного мастера-строителя тоже дыра в знаниях размером во всё здание: в начальной школе дают разве что только общее представление о том, что химия — существует, не более того. И в магуче тоже общенаучные дисциплины встроены фрагментарно в обучение по специальности, например, какие химические реакции идут в бетоне в момент его застывания. И то — описательно, без деталей, но с методиками расчёта потребного количества воды и времени на набор прочности, а также — способами это дело ускорить при помощи магии, с отдельным многократным упоминанием, что сушить смесь — нельзя. То есть, посчитать, сколько воды добавить с смесь в зависимости от погоды выпускник училища сможет, а написать уравнения реакций, протекающих в бетоне — нет. Потому как «для работы ему это не нужно».
В общем, уже два дня Ульяна с Алесем и шофёром из дружинников втроём колесят по округе. Шофёр нужен как для управления пикапом, так и для двух других функций: обеспечение приличий и помощь в загрузке отобранных камней. Алесь ощупывает каждый встреченный валун и при необходимости демонстрирует Ульяне их внутренний рисунок, а жена осуществляет отбор образцов и общее руководство процессом. Вчера вечером Ульяна принесла мне интересный камень, размером в два её кулачка, который оказался полым, да ещё и с кристалликами по внутренней поверхности! Дед подсказал, что это называется жеода, причём эта конкретная — самая распространённая и дешёвая, с кварцем. Цена такой рубля три. Узнав от деда (при моём посредничестве), что жеоды могут быть с аметистами внутри, или состоящие из слоистого агата и размером от сантиметра до метра, охотники за камнями воспылали энтузиазмом и сегодня с утра уехал полный пикап искателей минералов — трое дружинников, у которых сегодня был свободный от службы день, добровольно решили составить компанию. Компанию не остановило упоминание того, что подобные камни нужно искать там, где есть выходы известняка, а у нас тут с этим негусто — услышав, что такие камни можно найти в руслах рек, компания рванула к Уше, и плевать, что она течёт преимущественно по торфяникам! Тем более, что Алесь знал о наличии неподалёку галечного переката в реке — чувствую, быть ему просеянным в ближайшие дни, и не только моей «бандой»: местные явно заинтересуются, чем это там госпожа баронесса в речке занимается.
«Ты подожди, через пару дней они догадаются, что на изнанке тоже есть реки и даже вполне себе каменистые участки русла, так что и там начнут искать — если, конечно, здесь не полностью разочаруются».
«Интересно, найдут хоть что-то?»
«Аметист почти наверняка — нет. Может, ещё парочку кварцевых добудут, если очень повезёт — найдут небольшую агатовую жеоду. Главное, чтобы осколками камня глаза не повредили себе, когда подозрительные образцы раскалывать будут».
«Зачем всё подряд раскалывать, если есть личинка мага камня? Он и без распила сказать может, есть ли внутри что-то, и разрезать подозрительный камень красиво и аккуратно».
«Только при этом ему придётся стоять на берегу и проверять чужие находки, а не искать самому. С другой стороны — он там младший и по возрасту и, пока, по званию. Так что и самая скучная работа — ему».
«Может, и скучная — зато окажется в роли арбитра и оценщика, то есть, в какой-то степени — главного. А почему ты так уверен, что аметистов не найдут?»
«Если мне склероз не изменяет, жеоды образуются или в зоне вулканической активности, или на дне моря. Вулканов здесь последние миллионов триста лет точно не было, море же имелось, во времена динозавров. Мелкое и тёплое, потому от него такие мощные залежи солей и остались. Ну, а аметисты, опять же, если не путаю — это вулканическая активность нужна[1]. Так что, кварцы, кварциты — пожалуйста, лимонитовые ещё, которые к залежам железной руды привязаны, могут быть».
«Да откуда у нас тут залежи железной руды⁈ Или ты про болотную?»
«Это у вас сейчас так считается. Просто не нашли ещё, они не на поверхности залегают и надо знать, где и как искать. На момент, когда меня пришибло, запасы железной руды в республике оценивались в триста с лишним миллионов тонн. Это промышленные запасы, то есть — пригодные к добыче, общий запас ещё больше. Там ещё и титан с ванадием присутствуют, хоть и немного совсем, миллионов пять тонн диоксида титана».
«Ничего себе — „немного“! Как ты там в таких случаях говоришь? Зажрались?»
Войдя в дом, наблюдал сцену выдворения Мявекулы из детской. Да, кстати, детскую комнату начали наконец-то использовать по прямому назначению. Там жил Ромка, с которым рядом находились посменно то нянька, то кто-то из жён, только меня к самостоятельным вахтам не допускали. Комната, которая была превращена в родильную палату, вернула себе свой статус Машиной спальни. И теперь опять, как раньше: есть своя спальня у каждой их жён, есть общая спальня, но нет, как и не было, моей. Да уж, как шутит дед — сразу видно, кто в этой семье приёмный.
Так вот, про кошку. Она у нас особа чрезвычайно любопытная, а тут столько событий, в которых ей не дают поучаствовать! Зверюшка очень хотела познакомиться с новым жильцом дома, потому постоянно пыталась проникнуть к нему в кроватку, а нянька и Маша почему-то боялись, что кошка повредит малышу — поцарапает или укусит, например. Мы с дедом этих опасений не разделяли, но мой голос был сочтён совещательным, а деда и вовсе не слышали. Так что шло позиционное противостояние, где одна сторона пыталась прокрасться, прошмыгнуть или затаиться заранее и пролезть к ребёнку, а вторая — пресекала это всеми силами. Пока оборона выигрывала.
— Мявуня, мы тебя очень любим, но тебе здесь не место! Тебе сейчас здесь не рады! — Так напутствовала Маша животину, выталкивая ту за дверь. Мордочка кошки при этом была такой выразительной, что я не выдержал и рассмеялся: