— Она отказывается признавать допустимость существования концепции, позволяющей даже предполагать наличие такой реальности, где ей кто-то и где-то может быть не рад!
— Это не страшно, это она привыкнет.
— Мряааау!
— Не хочет привыкать, категорически!
— Вот ты скажи: говорят, у кошек нет мимических мышц и они не могут менять выражение мордочки. Тогда как так получается, что у них по этой самой мордочке сразу видно, что именно они сейчас чувствуют, их отношение к происходящему⁈
— Ну, или они все поголовно менталисты, или одно из двух!
— Из каких двух? Договаривай уже!
— Любых двух! Просто выражение такое, немного дурацкое. «Или это слон — или одно из двух[2]», как-то так вот.
— Вот где ты эти фразочки находишь, а? Ладно, находишь — как от них потом избавляться, прилипают же, как банный лист к голой… Кхм. Ну, вот опять, пожалуйста!
— Никогда такого не было, и вот опять?
— Да! То есть — ты опять за своё? Вот сейчас пелёнкой перетяну!
— Пойдём, Мявуня — нас гонят отсюда, уже в буквальном смысле ссаными тряпками! Пошли на кухню, рыбки тебе найдём, да и мне что-нибудь, на колбаску похожее.
Под гневные крики Маши о том, что ничего это не тряпки, а совсем новые пелёнки, и они чистые, и лично меня никто никуда не гонит — отправились подкрепиться, благо, Мявекула наша от такого шанса никогда не отказывалась. Особенно — от рыбки.
На кухне, наблюдая за тем, как пятно непроницаемого мрака с урчанием впитывает в себя небольшого умбрийского омуля, размышлял над двумя вопросами, которые нужно было решить до начала изготовления кабины будущего нового дельталёта. Во-первых, делать управление ручкой как в аэроплане — или как в первом аппарате, «по-дельтапланному», чтобы для поворота вправо ручку нужно было отклонять влево. Конструктивно проще было проложить тяги так, чтобы управление было аэропланное. Ещё за это был довод, чтобы вся авиация имела общий принцип управления. Против тоже два довода: я уже привык к «инверсному» управлению, и, если конструкция пойдёт в массы, то у простого дельталёта с открытой кабиной и трапецией управления от дельтапланной схемы никуда не уйдёшь, и будет логичным сделать управление у всех дельтапланов однотипным. В конце концов, в аэропланах тоже ещё единообразия нет: где-то стоит рычаг, где-то — штурвал, а где-то два рычага и три педали. И не надо домыслов о том, чем нажимать на среднюю — она для управления колёсами на земле. Хотя французы те ещё извращенцы — у каждого из двух рычагов ещё и два режима работы.
Монетку, что ли, бросить? А, плевать — я создаю аппарат для себя, а потому и управление сделаю такое, как мне привычнее. Пожертвуем унификацией с аэропланами для унификации всех дельталётов.
Теперь второй вопрос — компоновка кабины. Я решил делать её двухместной — и на случай, если придётся кого-то взять с собой, и для обучения управлению пригодится, хотя в этом случае придётся дублирующее управление ставить. Но речь не об этом, а о том, как разместить два места: друг за другом на одной высоте, или переднее ниже? Или поставить их бок о бок, как в автомобиле? Второй вариант мне кажется более удобным и для обучения, и просто для того, чтобы поговорить в дороге. Ладно бы у меня был громко ревущий бензиновый мотор, который всё равно не даст поговорить — но ведь от моей силовой установки идёт только тихий писк, который полностью растворяется в гуле быстро вращающегося винта. Закрою кабину — звук винта и свист опорного подшипника останутся снаружи. Решено — ставлю сиденья рядом. Ну, а раз главные вопросы решены — можно пойти и заняться сборкой кабины, заодно отвлекусь от возни с макрами, которые надоели уже.
К обеду я закончил собирать раму новой кабины, а охотники за минералами вернулись домой уставшие, мокрые, но — довольные: они нашли целых три жеоды! Пусть самая большая была размером чуть меньше Ульяниной, а самая мелкая — размером со сливу, но радости это не убавляло: все убедились, что такая вот красота на самом деле валяется буквально под ногами, и эти контейнеры с кристаллами можно находить! Керосина в костёр «самоцветной лихорадки» плеснуло то, что одна жеода оказалась агатовой, и Алесь не поленился красиво отполировать срез. Разноцветные слои красно-фиолетовой гаммы завораживали, и такой камень мог стоить уже на порядок дороже первого найденного, а то и больше. Даже я не удержался, покрутил добычу в руках, пытаясь почувствовать отклик от кристаллов и определить, смогу ли чувствовать такие «фаршированные» камни. А если не брать в руки, на расстоянии? А на каком? Так, стоп, некогда мне за самоцветными булыжниками гоняться, тем более, что мои старатели явно всё, что было в округе вычистили.
А после обеда отправился на изнанку, и не один. Я уже давно подавал заявку на ещё два защитных купола, для рыбацкого посёлка и для черепаховой фермы. Я думал, те деятели свою идею забросили, а они, оказывается, ждали, пока я куплю купол. Считали, видите ли, что всё объяснили, когда сказали, что понадобится моя помощь. Немножко поругались, в процессе чего я напомнил, что магом разума не являюсь и мысли не читаю, помощь же может быть разной. Значит, форт на Щучьей пока откладывается, надеюсь, не до следующего нереста.
Поставили во главе колонны пикап из числа хозяйственных, замыкающим — броневик с картечницей, на всякий случай, и поехали. Если бы не это странное правило, что установка куполов проводится только в присутствии владельца изнанки, даже таких, самых маленьких, диаметром тридцать метров, то остался бы доделывать кабину дельтаплана, честное слово.
Установка каждого купола заняла чуть больше получаса, да ещё полтора часа дорога туда-обратно. Я на каждом посту сразу добавлял к основному макру ещё по два самодельных накопителя. На первом уровне, после того, как уровень давления змееруков несколько снизился, обнаружился ещё один монстр, похожий на волосатую мокрицу. На первый взгляд безвредный, и был бы полностью бесполезным, не имей внутри макр. Правда — не имеющий никакого отклика или специализации, просто макр, полностью нейтральный, зато идеальный в качестве заготовки под накопитель.
На обратном пути через Пристань проезжали как раз в тот момент, когда там швартовался наш рыболовный кораблик. Обрадованные рыбаки отсыпали установщикам целую корзину свежей рыбы в качестве гостинца, от которого те не отказались, а я не высказывал недовольства. На фоне двух артефактов по четырнадцать с половиной тысяч каждый, корзина изнаночной рыбы — это такая мелочь!
А мои владения официально расширились на два хутора — Пристань и Панцирный.
[1] Это субъективное мнение деда, который может ошибаться и ошибается — аметист это разновидность кварца, причём не самая редкая и далеко не самая дорогая.
[2] Из мультфильма «Следствие ведут колобки».
Глава 11
На следующий день, седьмого августа, устроил небольшой праздник для обитателей изнанки, форта на лице мира и всего Рысюхино за компанию. Поводом послужило успешное возвращение первой длительной экспедиции на изнанке, точнее, первой речной и одновременно картографической экспедиции.
Тот понтон, что был оборудован для магов-рыбаков, а потому, помимо лебёдки, оснащён чем-то наподобие кают, нами позже переделанных и улучшенных, отправился вверх по течению Умбры, изучать найденное зимою проточное озеро. В экипаж вошли четверо дружинников, как охрана и представители владельца земель, наёмный маг-гидромант с помощником, пятеро артельщиков, тех самых, что когда-то обнаружили реку Щучью, и наёмный же шкипер, выписанный из Борисова. Путешествовали изыскатели три недели, почти полностью выбрав отведённые сроки и заставив немного понервничать. Надо озаботится какой-то системой связи на изнанке. Ретранслятор для мобилетной связи я не потяну, вещь мало того, что дорогая, точнее — зверски дорогая, что в приобретении, что в обслуживании, так ещё и редкая. Ничего такого, что дед называет «рация» мне неизвестно. Были, вроде бы, когда-то какие-то амулетные «говорилки», предшественники мобилетов, но там каждую пару требовалось отдельно зачаровывать, да и использовать их могли только одарённые.
А ещё хорошо бы подняться в небо изнанки на дельталёте, и посмотреть сверху на ближайшие хотя бы окрестности. И зарисовать их, сделав черновик карты, чтобы отправлять экспедиции не наобум. И связь с ними по воздуху можно будет держать.
Ладно, вернёмся к виновникам торжества. Казалось бы, что такого — отплыли едва на полсотни вёрст по речке, да назад вернулись? Но это неизвестная речка на неизвестной изнанке. В этой же речке ниже по течению те ещё сомики со способностью к телекинезу водятся, и не факт, что в местах поглубже не найдётся ещё кто-то поинтереснее. Или прилетит кто. В общем — риск ежеминутный. Но — вернулись с успехом, с чем их сейчас и поздравляем.
Выяснилось, что Умбра течёт по нынешнему её руслу недавно — по геологическим меркам недавно. Раньше нынешнее русло было перегорожено скальной стенкой, потом она по какой-то причине выпала наружу, открыв новый путь воде, а старый — пересох, превратившись в долину с цепочкой озёр в ней. Сейчас на выходе из озера поперёк всего русла на глубине около двух с половиной метров подводная стенка толщиной метра четыре, ниже неё по течению — каменистая россыпь с постепенным увеличением глубины до привычной для это реки. А вот со стороны озера скальный выступ обрывался подводной стенкой сразу метров на двадцать! Но, по правде сказать, по словам гидроманта, таких глубин в озере не очень много, подводная котловина имеет форму фасолины длиной около двух с половиной километров и шириной до восьмисот метров, вне этой ямы глубины больше десяти метров встречались нечасто.
Всё озеро имело сложную форму, чем-то похожее не длинную рыбину, с высоким спинным плавником и хвостом от осётра, немного изогнутую, повёрнутую мордой вниз по течению. В месте, где должен быть спинной плавник, в озеро впадала ещё одна река, размером со Щучью, но с более быстрым течением и каменистым дном. Там наши исследователи наловили три вида новых рыб: похожую на форель, но с белым мясом, подобие голавля с большими плавниками и что-то вроде крупного, приплюснутого с боков вьюна с розовым,