Вторые ягоды пахли на самом деле — сногсшибательно, даже охлаждённые. Но вкус запаху, мягко говоря, не соответствовал — был сравнительно слабый и невыразительный и опять же — не сладкий, сахара мизерное количество. Крахмал, правда, есть, но это не спасает нулевую перспективу использования в перегонке. Эффект онемения от сока пропал, вероятно, это было свойство только недозревших ягод. Зато проявился слабительный эффект, причём за него отвечало то же самое вещество, что и за вкус. Две-три ягодки — и через час-полтора извольте уединиться. Ягода не ядовита, но и не съедобна, плюс совершенно не годится для основного производства. Можно было попытаться сбыть их аптекарям, именно как слабительное, но не в таком же количестве!
На всякий случай набрал с собой килограмма три «толокнянки» и чуть ли не ведро «крыжовника», который дед обзывал словом «киви». Также захватил одного «гуся» для визита в гильдию охотников — выяснить, знают ли они что-то про эту птичку. Например, может быть, та же печень жутко ценится алхимиками? Подумав об этом, хотел было попросить печёнку от первого пока не сжигать, только спрятать понадёжнее. Но подумал получше и решил, что возможные сколько-то там рублей не стоят риска отравления кого-то из домочадцев Белякова.
«Мясную ягоду», как я по дороге решил именовать изнаночную толокнянку, прибрала Ядвига Карловна, сказав, что попробует что-то с ней придумать. Я, в свою очередь, пообещал, что удачный рецепт получит её имя, а она — премию. Слабительный крыжовник же быстро прибрала бабуля и, как я узнал чуть позже, буквально за пару дней распределила по своим знакомым, после чего потребовала у Белякова «везти ещё» и за неделю распродала весь запас! К ней, узнав о ягоде по цепочке знакомых, приезжали даже из Борисова, Логойска и Минска! Вся прибыль от этой операции ушла в бабушкин личный карман, более того — я даже не спрашивал точную сумму, заявив по мобилету, что и так уверен — она не продешевила. Ну, и распорядился при следующем открытии изнанки строителями — наколотить этих «волосатых яиц» как можно больше. Благо на ощупь они были достаточно твёрдые и вроде как могли храниться какое-то время.
Пырейников меня ждал. Вернулся он ещё во вторник, внучки рассказали о моём приходе, и сосед приготовился в меру своего понимания. Он подготовил два полных комплекта артефактов, которые я заказывал в предыдущий раз, то есть — для фургона. И, судя по хитрой физиономии, понимал — выкуплю, никуда не денусь. Я было расстроился немного, но дед тут же меня успокоил:
«Да всё нормально! Кондеи для четырёх грузовиков купили, подсветку, а её в кабинах сделать тоже надо — для трёх. Фар, а самое главное — управляющих модулей для них, только два комплекта, это жаль. Но ничего — докупим. Просто заказывать недостающее этому прохиндею будем не комплекты, а россыпью».
«Лучше комплектами и в довесок фары — вроде как ремкомплект».
«А для холодильных шкафов комплекты? Тоже будем использовать?»
«Вообще не вопрос — один тебе в комнату, давно же хотел, ещё один Петровне подаришь. Только лучше не комплектом макров россыпью, а готовое изделие».
И то правда. Сговорились с Пырейниковым быстро, делать заказ он будет партиями, последняя — через три недели. Ну, и предупредил, что нужно будет ещё, примерно на десяток авто, но каких именно — пока не известно.
Утром Ядвига Карловна предложила на пробу пирожки с мясной ягодой. Всего-то размяла сырьё в деревянной ступке, добавила жареный лук, специи и чуть-чуть сушёных грибов. Я ещё летом подкинул идею, что ножки опят можно сушить, молоть в порошок на кофемолке и использовать как грибную приправу[1]. Сказался ли опыт и мастерство, или дело случая. Сработало сочетание продуктов или термообработка — но, казалось бы, «никакая» ягода раскрылась так! Вкус получился богатый, насыщенный, мясной — но сказать, какое именно мясо ощущалось было невозможно. Только казалось, что ешь курицу, но тут же она сменялась свининой, та — лосятиной. Сочные, ароматные!
— Ядвига Карловна! Я выкупаю у вас рецепт для использования в моих трактирах и для дома. Назову его вашим именем или фамилией, как скажете. Дам распоряжение Сребренникову, чтобы оформить всё честь по чести, заодно узнаем, сколько такое стоит. А вообще такие пирожки надо в дорогих ресторанах продавать, минимум по рублю за штуку!
Бабушка возмущённо замычала, показывая три пальца.
— По три рубля⁈ — Энергичный кивок в ответ.
— Ой, да будет вам, обычные пирожки!
— Вы так говорите, будто сами не пробовали. Фантастика это, а не пирожки! Если дадите попробовать Белякову, любому из них — мне даже никаких распоряжений выдавать не придётся, сами вычешут всю изнанку под гребешок, под веник!
Набрав в запас десяток пирожков и позвонив Белякову насчёт того, чтобы по возможности быстрее передал оставшиеся ягоды пани Ядвиге — она даст попробовать, для чего, я поехал для начала в Минск. Кроме пирожков и бабушкиного «перекуса в дорогу» я загрузил кучу остатков материала от строительства фургонов для изготовления холодильников. Тут были и тонкая жесть, и утеплитель, и резиновый шнур-уплотнитель. Ну, и гуся зубастого для передачи охотникам, иначе с чего бы это меня понесло в столицу Великого княжества? Долгобродское отделение гильдии охотников и знакомым было, в отличие от сторожовского, и расположено фактически на начале могилёвской трассы.
Зубастых гусей в бестиарии оказалось тридцать семь видов, в названии которых «зубы» и «гуси» сочетались всеми возможными и частично — невозможными образами. Примерно треть названий были вполне литературными, большая часть — не совсем литературными, а штук пять и вовсе требовали присвоить книге, где они приведены, рейтинг «восемнадцать плюс». Тем не менее моего там не было. Имелось два похожих, но у одного печень описывалась как «деликатесная» и назывался другой цвет крайних маховых перьев, а у другого — не такие зубы: пилообразные, четыре ряда, у нас три ряда игольчатых, причём внутренний ряд загнут крючками в сторону глотки.
Название «Ядовитый гусь» тоже оказалось занято. Семь вариантов, из которых два матерных и три — просто неприличных. Видимо, немало эмоций доставили они своим первооткрывателям. Времени всё это заняло немало, добавлять к названию вида свою фамилию или название имения я не хотел. В итоге психанул и записал предложенное дедом «Противопаштетный гусь». В ответ на удивление служителя пояснил насчёт критической токсичности печени. И дополнил мыслью, которую мы с дедом сформулировали по пути.
— Возможно, это такой механизм видовой самозащиты. В некоторых ситуациях — например, при нападении хищника или при испуге, яд может выбрасываться в кровь, делая птицу ядовитой, а после отбоя тревоги — опять собирается в печени. Оба добытых гуся были убиты мгновенно и неизвестным им способом, до того, как успели испугаться — возможно, поэтому яд остался в резервуаре.
— И хищник, если и выживет, больше не будет нападать на птиц этого вида. Популяция, жертвуя одной особью, спасает от опасности остальных. Возможно, вполне возможно. В пользу этой версии говорит и смесь токсинов — конкретный хищник может быть устойчив к одному или двум из них, но не ко всем сразу.
— В следующий раз попробуем сперва напугать или ранить птицу, а потом добить. И посмотрим, где будет яд.
— Это был бы замечательный эксперимент. Я правильно понимаю — у вас есть доступ к месту их обитания?
— Почти. Портал к ним и к кенгуранчикам ещё строится, а вид этот — перелётный, полтора месяца назад их рядом с порталом и близко не было.
— А, так те зверьки — это тоже ваши?
— Да, а что, есть что-то новое по их поводу?
— Глаза. Алхимики заинтересовались, пока не очень сильно, им нужно больше для экспериментов. Готовы купить пару дюжин по три рубля за штуку, потом определят итоговую цену в зависимости от результата, скорее всего будет от рубля до десяти. Вряд ли больше и точно не меньше. И железа под хвостом, между ним и прямой кишкой. Назначение пока не до конца выяснено, но один из секретов интересен. Хотят получить две-три обязательно свежих, не позже пятнадцати часов после забоя, готовы заплатить за них по двадцать пять рублей, дальнейшая цена вообще пока неизвестна.
— Спасибо, записал, расскажу своим людям. Гуся оставляю вам, ещё раз прошу: очень аккуратно с печенью, это просто химическая граната какая-то, а не внутренний орган!
— Не переживайте, ядовитых тварей здесь на разделке побывал не один десяток видов, скорее даже не одна сотня.
В Могилёве я в ожидании шкловского грузовика озаботился поиском шорника для изготовления новых сидений, и таковой нашёлся прямо в академии. По моим эскизам и закладным деталям он взялся собрать комплект для грузовика (водительское кресло со всеми регулировками, сдвоенное пассажирское, регулируемое только по расстоянию и спальную полку) уже к среде, и даже запросил меньше, чем в каретной мастерской в Смолевичах. Порадовал мастера тем, что если мне понравится его работа — то получит заказ ещё на десяток таких комплектов как минимум. Закладные успел сделать ещё в воскресенье — благо, далеко не первый набор, и чертежи все есть.
Холодильный шкаф я собрал вечером вторника и загрузил его для проверки тем, что до этого возил в фургоне. Вскоре этот холодильник мне пригодился, и не для хранения припасов.
В среду, когда я собирался к шорнику за деталями сидений, меня дёрнули с проходной — мол, ищут меня там. Ага, видимо, из Шклова первый грузовик в ремонт пригнали. Так оно и оказалось. На нём приехали, кроме водителя, обещанный мастер и один из подсобных рабочих, ещё двоих привезут на втором «пациенте», пока помощником подсобника будет шофёр. Обычно эта братия себя ставит слишком высоко, чтобы заниматься «черновой» работой, но есть исключения. Например, в этом случае речь шла о регламентных работах на его авто, что входит в обязанности, и переделка кабины, в которой он больше всех заинтересован. Но курьером прислали подсобника, естественно. На академическую изнанку его не пустили, пришлось рассказывать, где ждать меня на выезде.