ой, или «Улица Лапина», или ещё как — главное, что память о бойце останется.
А вот прониклись, даже немного ошалели, если прямо говорить. И разошлись задумчивые. Улица, кстати, стала Лапинской.
До меня же неожиданно дошло, что лектор отпустил меня со своего занятия, а не из академии вообще! Тогда, из страха за Машу и вообще из-за ситуации, я вообще об этом не думал! А сейчас вдруг осознал — у меня же, получается, прогул, точнее, не менее двух: завтра я на занятия никак не попаду. Контактов декана у меня не имелось, Кайрину звонить не хотел. Пришлось связываться с Надеждой Петровной, чтобы спросить у неё телефон декана. К моему изумлению оказалось, что все уже в курсе событий: лектор в преподавательской поделился с коллегами новостью, декан, до которого слух дошёл тоже быстро, связался с властями Минской губернии и те, помявшись, подтвердили факт Волны, а ещё немного потянув волынку — и координаты прорыва. Так что мне выписали отпуск «по обстоятельствам неодолимой силы» до конца недели. И даже без отработок — но без поблажек на зачётах и экзаменах по пропущенным темам. Иногда и от слухов польза бывает, оказывается.
По итогам первого (и, надеюсь, надолго единственного) большого боя мы с Иваном Антоновичем пришли к ряду выводов о необходимых изменениях в дружине.
Во-первых, стало очевидно, что дружину нужно увеличивать. Если хотим использовать нашу миномётную батарею — или, если угодно, полубатарею — в нормальном режиме, то нам категорически не хватает людей в штатное боевое охранение её позиций. Очевидное же дело, правда? Вон, и дед себя материт всячески. А всё просто: в штатных расписаниях, что дед помнил — о пехотном прикрытии не говорилось, поскольку оно возлагалось именно что на пехоту. У Старокомельского никогда артиллерии в поддержке не было, опыт взаимодействия отсутствовал. Даже наш единственный настоящий артиллерийский офицер никогда этим вопросом не интересовался, не его зона ответственности. Вот и получилось, что все понимают, но никто не подумал.
Далее, нужно расширять автопарк. Благо, этот бой был на расстоянии прямой видимости от складов, в буквальном смысле, с крыши имения в хороший бинокль можно было бы рассмотреть весь левый фланг и большую часть дальней опушки, и нашлись дополнительные «колёса», которые можно привлечь. В противном случае было бы вообще грустно с подвозом боеприпасов. Необходимо штатно иметь как минимум два нормальных грузовика, лучше всего трёхосных, причём не сменных грузовых модулей, как сейчас, а в комплекте с платформами, так сказать. Ещё к ним нужна водовозка, пусть в виде прицепа, или на базе пикапа. Вода во флягах заканчивалась быстрее, чем патроны, отправлять гонцов к единственному колодцу было не всегда возможно. И это ещё был этот самый колодец, да и на улице весна, а случись бой летом, в нагретых солнцем броневиках вода уходила бы ещё быстрее. Только вот солнечных ударов среди бойцов во время боя не хватает, для полного счастья.
Ещё нужна, как дед называет, командно-штабная машина. Если миномётчик ещё может в подходящую погоду взгромоздиться на крышу кабины, то Ивану Антоновичу устроиться в бою так, чтобы и за обстановкой следить, и командовать боем попросту негде. И служебные мобилеты как более компактная, удобная, а если немного подумать — то и дешёвая замена вестовым. Надо закупить как минимум командиру батареи, командирам расчётов, разведчикам-наблюдателям. Штук пять-шесть приобрести просто необходимо, а лучше десяток, с учётом необходимости замены при поломках или повреждениях, что в бою исключать ну никак нельзя.
А ещё придётся менять тару для хранения и переноски мин, ящик на четыре штуки оказался слишком тяжёлым и громоздким. Шутка ли — пятьдесят шесть кило брутто! Это и так было понятно, но в бою стало совсем очевидно, но замена тары — самая простая из задач. Тем более, что старых ящиков не осталось — их, за ненадобностью, просто бросили на позициях, в доход крестьянам, как компенсация за порушенные заборы и частично разобранную кровлю. А чертежи новых я уже нарисовал, ещё и сэкономил на массе, заменив на внутренних перегородках доски на фанеру и стружки. Ящик с минами, двумя взрывателями и двумя метательными зарядами должен весить меньше двадцати восьми килограммов, тоже не пушинка, но, тем не менее…
А вот как подумаю о расходах на восстановление боекомплекта, да ещё и быстрое — жуть берёт. Я тут посчитал на досуге, если считать мою работу бесплатной, а других участников производства — в пределах пропорциональной части жалования, то себестоимость каждой мины получается примерно тридцать семь рублей за штуку. Умножьте на потраченные две тысячи сто восемьдесят (без трёх) мин, а потом ещё на три тысячи шестьсот нужных, и прослезитесь. Сегодня мои миномётчики потратили, считая цену ящиков — восемьдесят одну тысячу сто рублей, круглым счётом. Внушает, да, до икоты? Ладно, не всё так страшно: послезавтра отправим пикап с акавитой в Швецию, тамошние алкаши мне возместят почти две трети расходов, считая с налогами и патронами. И осенью они ещё добавят. Ну, и на складах ещё примерно двенадцать тонн аммонала — этого хватит на тысячу шестьсот мин, есть с чем начинать работать.
Значит, будем работать.
Глава 2
Полученный отпуск я использовал полностью, в Могилёв мы с женой уехали только в воскресенье, семнадцатого числа. За четыре дня успел сделать очень много, если бы не Маша, которая взяла на себя львиную долю работы с соседями, приезжавшими выразить почтение либо ещё что-то аналогичное. Правда, барона Шипунова, который приехал явно ещё и для того, чтобы по выражению деда «снять стресс», пришлось брать на себя. Точнее, на двоих, поскольку заявился он со всем семейством. И если детвора убежала «кормить пушистика», то взрослые понимали, по какому тонкому льду прошли. И прошли даже не благодаря моей дружине, а исключительно в силу пьяной удали двух кумовьёв-кожевников, историю которых я и узнал в тот день от гостя. Потому что на трезвую голову они вряд ли бы решились так вот сразу взять и подпалить мост, а на то, чтобы посоветоваться хотя бы со старостой времени не было. Иначе Волна бы вышла на северный берег, сожрала Шубники, Верхнее, Алёшкино… А дальше с намного большей вероятностью повернула направо, на Шипуново, чем пошла прямо на Плису или налево, на Смолевичи. Просто потому, что Шипуново в разы ближе. И как бы он отбивался со своими тремя гвардейцами во дворце, только стилизованном под замок — даже боги вряд ли скажут.
— Вот как так получается? — Горестно вопрошал не то у нас, не то у пространства Андрей Андреевич младший. — Все книги и наставники учат, что пьянство — зло, а рачительность и бережливость — благо. А что видим в реальности? Тяга к выпивке двух мужиков спасла не только их, но и кучу народа, а бережливых да рачительных — в лесу сожрали! И где справедливость⁈
— Потому что всё хорошо в меру! Даже умеренность! — Ответил я дедовой присказкой.
— О! А давайте — за меру? И чувство умеренности!
Переглянувшись со старшим, мы решили младшему больше не наливать, и вообще передать его на попечение матери. Дочь барона Зинаида и невестка Астра к тому моменту уже куда-то ушуршали в компании моей жены с предельно загадочным видом, а чуть позже вернувшиеся с изнанки с кучей впечатлений — папа, там ещё настоящая зима, ты представляешь? — близнецы заедали их горячим обедом и запивали «настоящим изнаночным» компотом. Да, оказалось, что если «волосатые сливы» проварить пару минут в кипящем сиропе, то они напрочь утрачивают слабительное действие, но сохраняют вкус и аромат. Так неудачная попытка сделать жидкое лекарство обогатила наш стол.
Покосившись на младших детей, по третьему кругу рассказывающих маме о своих впечатлениях, барон украдкой вздохнул и придвинулся чуть ближе ко мне, вполголоса продолжил:
— Но в чём-то мой сын прав. Как представлю, что Волна перешла тот злополучный мостик и хлынула к нам… Сомневаюсь, что удалось бы пересидеть в имении. Да и вашим бойцам пришлось бы хуже. Как думаете, что бы они делали в таком случае?
— Постарались вывезти грузовиками и вывести пешком как можно больше людей из трактира, с завода и из самих Курганов, пока броневики отвлекали бы и задерживали тварей. Постреляли бы из миномётов — прямо с крыши форта из переносных и с дороги из самоходного. Потом бы какое-то время оборонялись на стенах форта, вот только он не предназначен для отражения нападения извне вообще никак, так что долго бы не продержались. Потом — отступление на изнанку и оборона портала, в самом крайнем случае отключили бы портал аварийным ключом и ждали, пока мы с лица к ним заново пробьёмся. Дичи и рыбы съедобных там много, запас круп и прочей бакалеи на чёрный день тоже есть, так что месяц продержались бы запросто. Но две трети Курганов сожрали бы, про Рудню вообще думать не хочется — им бы с двух сторон досталось.
— Думаете, часть Волны осталась бы на южном берегу?
— А вы тот, с позволения сказать, мост в Шубниках видели? Через него Волна бы не меньше суток перебиралась. Так что — да, часть бы пошла вдоль берега.
— Так вот чем дальше думаешь, тем больше лезет в голову странная мысль, что тем двум самогонщикам вместо наказания за их промысел — хоть ты жалованное дворянство давай!
— Ну, дворянство не дворянство, а наградить можно. А потом оштрафовать, как минимум на половину награды.
Немного посмеялись, но так, это был грустный смех. Шипунов продолжил:
— В Червене тоже эвакуировали гражданских на изнанку своего училища. Правда, там места под куполом хватило бы не более, чем на семь тысяч человек, а запасов провизии на такую ораву — дня на три, на пять если экономить. — И, словно взяв разбег, выдавил наконец то, что его беспокоило: — В случае чего, можно, я отправлю своих на вашу изнанку? Хотя бы домашних?
— Вы меня обидеть хотите, такие вопросы задавая? И можно, и нужно! Купол у меня маленький, но планируется ещё два внешних поселения, да и вне его — местность выглядит вполне безопасной. Для обладателя перстня, разумеется, и при соблюдении некоторых простых правил. И барону Клёнову, кстати, надо послать приглашение — сам он в жизни не попросит, слишком гордый для этого.