«Было бы дело в моём мире — сказал бы, что мужа себе ищет».
«Почему ты думаешь, что у нас всё принципиально иначе? Как вариант — от нежелательного замужества пряталась, а сейчас угроза миновала».
Но как же этим двоим (или троим) станет тяжко после получения третьего уровня! Надо будет навёрстывать практический материал целого семестра — я за две пропущенные недели отрабатываю, и то непросто, у них же и вовсе каторга будет.
Так вот, в субботу, несмотря на усталость, сразу после возвращения домой — пошёл и разворотил половину кухни. Теперь я или сделаю за завтра модернизацию — пусть частичную, без встроенной в столешницу многосекционной мойки или новых шкафчиков, только плита с духовкой, вытяжка, освещение и так, по мелочи — или следующую неделю буду ходить голодным. Задав себе мотивацию, как выражается дед — «по бразильской системе», я вечером перед сном ещё и сформировал будущую варочную поверхность из нескольких листов стекла и присадок, сделав в ней на обратной стороне пазы и выемки под артефактную часть. В принципе, я сейчас сделал полудрагоценный камень — чёрный кварц, вроде бы морион, но с добавление м в кристаллическую решётку небольшого количества серебра для улучшения манапроводимости. Что странно — дед говорит, у них морион искусственный получают, облучая кварц какой-то «радиацией», я же ничем таким не воздействовал, только своей магией, желая затемнить и спрятать «внутренности». Разумеется, это был не монокристалл, а сросток из довольно большого количества столбчатых призм, таких низких, что их хочется назвать плитками, с шестиугольными основаниями. Дед подсказал интересный факт — морион с нагреванием становится прозрачным, потом опять темнеет при остывании. Если сделать из него дверку духового шкафа — это будет своего рода индикатор температуры.
Выходной дома, никуда не нужно бежать, некуда спешить, никому ничего не обязан — какое же это счастье! И как давно оно мне не выпадало! Правда, об одном долге вспомнил — точнее, напомнила Мурка, которая пошла на кухню поставить чайник и погреть завтрак, м-да. Пришлось вставать, одеваться «на выход буднично» и вести жену на завтрак в ближайшую кофейню — за два с хвостиком квартала от дома, а потом возвращаться и приниматься за ремонт.
Оказалось, что когда делаешь что-то для себя, в СВОЁМ доме и именно так, как ТЫ хочешь — то такая работа даже удовольствие доставляет! И провоцирует на дополнительные украшательства, улучшение отделки и прочие изначально не запланированные работы. Так увлёкся, что чуть обед не пропустил. Плиту на макрах, такую же, как в Дубовом Логе, сделал в первую очередь, так что супруге было на чём разогреть еду. Пообедал чуть ли не на бегу и вернулся на кухню, оставив Машу в гостиной возле фортепиано.
Надо сказать, что дольше всего провозился с вытяжкой, точнее — с выводом воздушного потока. Оказалось, что вентиляция здесь была очень так себе и упиралась в лабиринт дымохода. Получалась узенькая щель в два пальца шириной и ладонь высотой — и через это вот должна была проветриваться вся кухня, в том числе — во время готовки. Не удивительно, что кухарка постоянно держала открытым окно во внутренний двор! Тяга, правда, в щели была неплохая, благодаря высокой трубе на крыше, но всё равно — убожество. Разбивать перегородку я не рискнул — неизвестно, как это скажется на работе печей, так что пришлось бить дыру во внешней стенке, просовывать трубу туда и заделывать щель между трубой и краем стены при помощи выращиваемых из песка кристаллов, получилось что-то вроде намертво сцепленной воедино мелкой гальки. Надо будет ещё заштукатурить и закрасить, но для этого можно рабочих вызвать. А заодно и вовсе перекрасить кухню, что-то меня сочетание блёклого буро-зелёного и бледного голубого не вдохновляет совсем. Вообще мне кажется, кто в такой обстановке приготовить что-то вкусное невозможно, любой рецепт помимо воли станет унылым. Вот в кремово-кофейных тонах всё оформить — будет здорово, и неплохо станет сочетаться с морионом на плите и духовке. Может, мне из этого кристалла и мойку сформировать? Нет, лень и энергии не так много осталось, а надо ещё в накопитель залить, на будущую неделю.
Вечером Маша всё же вывела меня на «светское мероприятие районного пошиба» (автор определения — дед, разумеется). Прогулялись под ручку по ближайшим окрестностям и отправились на ужин в небольшой ресторанчик, где собирается местное локальное «общество». Он располагался ближе утренней кафешки, но открывался только в одиннадцать часов, так что для завтраков не подходил совсем. На входе моя супруга даже с кем-то здоровалась и раскланивалась, даже не только с ближайшими соседями, которых и я знал по давешнему «обходу».
Заведение оказалось не очень большим, на полтора десятка столиков, из которых только два свободных, и один из них мы заняли. Возможно, это было место кого-то из завсегдатаев, но баронскую чету сгонять не рискнули, да и подсаживаться не пытались, хотя кое-где и образовывались смешанные компании. Когда принесли винную карту — я выпивку не особо люблю, но ужин в каком-никаком ресторане и без вина моветон — дед было растёкся в сожалениях по отсутствующим здесь винам его мира, но потом увидел знакомое и уговорил меня попробовать, уверяя, что «если это оно — то будет самое то». И, да — он оказался прав! Белое токайское и само по себе оказалось приятным, и с ужином — филе судака, запечённое с грибами и картошкой, сырная нарезка и яблочный пирог на десерт — сочеталось замечательно. Надо будет в домашний погребок закупить дюжину бутылок такого — благо, свой дом и не такое позволяет.
А вот готовка… Нет, не ужас, конечно, но и не блещет чем-то. Возможно, я пристрастен — но, как мне кажется, в «Прикурганье» готовят вкуснее, особенно изнаночную рыбу. Они даже зеркальную щуку делают так, что она становится похожа пусть не на стерлядь, но на рыбу более высокого класса — точно. Во всяком случае, болотом она не отдавала совершенно.
Мы ещё посидели минут двадцать над чашкой чая, как выразился дед — «торгуя лицом», после чего ушли домой, оставив на столике две купюры в пять и десять рублей при счёте двенадцать рублей семьдесят шесть копеек. За вычетом вина — не слишком много, раза в два дороже ценника средней кафешки. Дома хватило времени отдохнуть, и даже выспаться.
В понедельник из Викентьевки сообщили о поступлении остатка «шведских» этикеток — можно было клеить и разливать, чтобы закончить комплектование груза. Но отправлять его решили на следующей неделе, иначе получалось так, что пришлось бы терять два дня либо в Риге в ожидании парома, либо, если поспешить — в Швеции, прибыв туда поздним вечером в пятницу. Без лишней суеты арендовали платформу на поезде, отправляющемся на Балтику ровно через неделю, в следующий понедельник. С учётом всех пересадок — в четверг будут на месте. Я поручил заняться организацией проезда уже сейчас, а сам после занятий связался с консулом, предупредить, чтобы его родственник готовил деньги, десять дней у него на это точно есть.
В среду я рассчитался с предпоследней задолженностью по учёбе, а сразу после этого процесса, сопряжённого с довольно напряжённой борьбой за оценку, позвонил один из «рыбных братьев», чтобы передать мне «поразительное» предложение от своего командования. Вот интересно, почему их полковник напрямую не связывается — считает это ниже своего достоинства? Или надеется, что в разговоре с приятелями я буду сговорчивее? Так зря — меня с детства учили, что знакомства — отдельно, условия сделок — отдельно, а то по миру пустят мигом. И, да — предложение меня на самом деле поразило — своей… Да, дед, ты прав — просто незамутнённой наглостью. А вот господин старший прапорщик, похоже, ничего «такого» не заподозрил, судя по голосу.
— Юра, командование очень хочет сомов. Настолько, что все расходы готовы на себя взять! Выделяют два понтона сапёрных, на тринадцать тонн грузоподъёмности каждый. Один оборудуют для магов, которые и будут искать и добывать монстров, а на втором сделали скос в задней части и поставили шеститонную лебёдку, чтобы вытаскивать добычу. Сами всё привезём, построим причал и спустим понтоны на воду. А потом это всё тебе останется!
И, как что-то незначительное, мельком упомянул:
— Ну, а пока монстра ищем — чтобы не впустую болтаться, обычную рыбу можно будет половить. Классно, правда? Когда можно начинать?
— Ну, когда нормальное предложение услышу — тогда можно и сроки определять…
— Что значит, «нормальное»⁈ А это какое?
— Как тебе сказать, чтоб не обидеть… Рассчитанное на человека, далёкого от ведения хозяйства и поданное в надежде, что а вдруг прокатит.
— Юра, я не понимаю, что тебе не нравится⁈
— Во-первых, вся эта история, без указания количества народа на моей изнанке и сроков, пока они там будут болтаться… Во-первых, пока будете таскать стройматериалы, технику, понтоны, инструменты, людей — вы мне просто уничтожите ягодники, как вблизи форта, так и по дороге к реке. У меня сейчас разгар сезона сбора изнаночной голубики, на подходе мясная ягода — вы мне убытка на несколько сотен, если не тысяч, рублей нанесёте, даже считая по цене сырья. Во-вторых, загадите берег.
— Да мы…
— Нет, не дамы, сами справитесь. Самое главное — сколько там у понтона с лебёдкой трюм? Я так понимаю, тонн на пять рыбы? Ваш полковник, или кто там ему советы даёт, не оговаривает ни количества рыбаков, ни сроков лова, ни количества выловленного. По два выхода в день — сколько десятков, а то и сотен тонн «бесплатно» рыбы собирается утащить у меня ваш зампотылу?
— Но у тебя же останется…
— Что именно? Три развалюхи, одна на берегу и две около него? Я вот готов поставить картечницу против стрелянной гильзы, что понтоны уже списаны, причём по старости, и как бы не в прошлом году, а то и раньше — просто не знали, как от этого хлама выгодно избавиться. Думаю, там два комка ржавчины, которые держатся одним куском благодаря краске, птичьему дерьму и какой-то матери в исполнении ответственного за них унтера — и я не знаю, что из этого держит крепче. Эту осень они отплавают, как это самое в проруби, а к весне пойдут ко дну. И у меня будет забота, как их выловить из реки ржавые остовы и дотащить их до пункта приёмки металлолома. Ну, и причал, как я понимаю, тоже построят по принципу «чтоб до зимы простоял».