— В частности, в конце лета или начале осени, точнее до вас будет доведено позже, состоится военный смотр, совмещённый с учениями. Я хотел бы видеть на нём вашу дружину. Насколько я понимаю, вы ведёте работы по развёртыванию её в отдельную миномётную батарею со средствами усиления в соответствии с предложенным вами штатом?
— В несколько урезанном варианте, Государь.
— Постарайтесь развернуть полностью. Я хочу наглядно сравнить варианты, в том числе и в ходе выполнения некоторых задач. На время отсутствия дружины по месту постоянной дислокации, обязанности по охране портала будет нести подразделение моей гвардии, которое я пришлю для этого накануне.
— Слушаюсь, Государь.
— Просьбы, вопросы, пожелания у вас есть?
— Ничего такого, что мы не смогли бы решить с Вашим секретарём, Государь.
— В таком случае, ещё раз благодарю вас и разрешаю быть свободным.
— До свидания, Ваше Императорское Величество!
— До свидания, Юрий Викентьевич.
Адъютант позвал меня за собой, так что из кабинета я вышел не через ту дверь, через которую вошёл. С точки зрения тех, кто ждал своей очереди за мной — вошёл к Государю и не вернулся. И им остаётся только гадать, что там он со мной сделал. Дед бы тут явно ляпнул что-то типа «убил и съел», но он тщательно прячется от Императора. Не хочет быть представлен ко двору, должно быть, опасается слишком горячего приёма.
Семён Аркадьевич ждал меня не один, а с парой помощников, которые со всеми реверансами сняли с меня мундир и, повесив тот на манекен, стали отпарывать старые погоны. Секретарь поздравил меня с новым званием, после чего мы перешли к делам, и занимались ими добрых часа два с лишком. Начиная с патентов, которых было сильно больше, чем я рассчитывал, и заканчивая передачей мне нужной информации. Императорские специалисты даже в РДА нашли, что запатентовать, более того, накропали целых пять заявок! У меня бы фантазии не хватило отдельно патентовать, например, конструкцию люка в крыше и, дополнительно, запора в нём и фиксатора половинок в открытом состоянии. В голову не приходило искать в этом какую-то новизну! И по «Кроне» тоже.
— С нарезами вы чуть было не вляпались в германский патент, точнее — саксонский. Они лет двадцать назад предложили заменить в артиллерийских орудиях три-четыре глубоких нареза на большое, не меньше дюжины, количество нарезов мелких[2]. Есть целая горсть мелких, как те нарезы, отличий, но их одних хватило бы разве что на затягивание тяжбы до момента, пока вопрос потеряет актуальность, как то количество нарезов — по саксонской методике их на ваш калибр должно быть двенадцать. Но главное отличие — у немцев в формулу патента входит упоминание того, что крутизна нарезов должна меняться, ближе к концу ствола шаг нарезки у них увеличивается. У вас шаг постоянный, но гребни становятся тоньше или, что то же самое, нарезы выполнены шире, но мельче. Нам даже удалось взять на это отдельный патент, доказав существенные отличия от саксонского!
— Если нужно, я готов подписать бумаги на свободное использование этого патента для нужд Императорской армии.
— Думаю, Его Императорское Величество будет благодарен. Далее, запатентовали идею трассирующего выстрела. Не знаю, где вы слышали или читали, но нам удалось найти только рассуждения самого общего толка, восходящие к горящим стрелам древности или заклинаниям магов, которые могут иметь ясно видимый движущийся компонент. В формулу добавили описание, что пиротехнический состав может быть «белого или цветного огня», идею совместить трассирующий и зажигательный состав мы решили для широкой публики не озвучивать.
— И это хорошее решение. Я, признаюсь, экспериментировал с заменой в миномётной мине готовых осколков на магниевые и с воздушным подрывом. Получился настоящий огненный дождь, но я, если честно, испугался полученного результата и решил никому не показывать. Просто чтобы это изобретение не было связано с моим именем. Но десяток таких мин на склад положил, могу прислать для ознакомления и патентования на чьё угодно имя.
— Не думал, что вы настолько сентиментальны.
— На испытаниях мы забросили три мины внутрь строения, имитировавшего вражеский форт. Там был контактный взрыватель, но и с ним получился настолько жуткий результат… Если же совместить в одном залпе боеприпасы наземного и воздушного подрыва, огонь с земли и неба, получается и вовсе кошмар. Я до сих пор радуюсь каждый раз, когда вспоминаю, что мы разместили внутри для имитации вражеских солдат туши местных животных, а не живых. Поверьте, если вы увидите результат воздействия… У моих офицеров аппетит отбило на срок до трёх суток, а жареное мясо некоторые не могли есть две недели.
— Я думаю, Государь найдёт, кому подарить такой патент, так, чтобы это было воспринято как награда. И вас тоже не обидит. И не спорьте, по ряду причин для Государя и Его Императорского Высочества очень важно проявлять особую справедливость в отношении своих прямых подчинённых, если вы понимаете, о чём я.
Так же «закрытым», то есть — внутри имперским патентом оформили нарезную вставку в гладкий ствол. Подобным образом немало экспериментировали при переходе от гладкоствольной к нарезной артиллерии, но большинство экспериментов оказались неудачными. Но вот специально изготовить гладкую основу с лёгкой конусностью, которая напоминает чок-бор охотничьего оружия, и поместить вставку со стороны казённой части, и потом запрессовать её выстрелом[3]…
По поводу придворного чина всё оказалось одновременно и так, и не так, как я думал. Поскольку я офицер запаса, и имею отдельное длительное поручение Государя, то в график дежурств по дворцу и сопровождения Государя в поездках меня ставить не будут. При этом знаки принадлежности к Свите являются обязательными для постоянного ношения. На парадном и повседневном мундире — это эполеты и погоны с Императорским вензелем и аксельбант, на полевом — те же погоны с короной и вензелем, и так далее, и тому подобное. Даже, к моему удивлению, для партикулярного платья были предусмотрены свои варианты! Почему к удивлению? Так чин флигель-адъютанта присваивался только штаб- или обер-офицерам, а офицерам запрещено ходить иначе, чем в форме, даже вне службы!
Семён Аркадьевич пояснил, что такое придумано для офицеров, находящихся в длительном отпуске, например, для лечения или вышедших в запас, но которых Государь счёл возможным оставить в должности офицеров Свиты. То есть — мой вариант, но, боюсь, мундир мне в любом случае придётся носить гораздо чаще, чем до этого. Из приятного: в седьмом классном чине звание давало денежное довольствие три тысячи рублей в год, равными долями ежемесячно, то есть — по двести пятьдесят в месяц. Кроме этого, тысяча рублей мундирных раз в два года и пятьсот рублей единовременно при производстве в чин: флигель-адъютантский мундир строился из генеральского сукна, а золотые и серебряные элементы были таковыми не только по названию. Даже шнуры и кисти — как минимум с использованием металлических нитей, прочая фурнитура если не из драгоценных металлов, то плакированная ими. И, в довершение того, прогонные: поездки по делам службы за счёт Министерства двора. Причём, как мне сказали, если не наглеть выкупая, например, целый вагон в разгар сезона в курортном направлении, то никто и никогда не будет проверять характер поездки или требовать доказательств того, что она связана с делами службы. И я могу брать с собой до двух ассистентов — опять же, никто и никогда не спрашивает их личности. Даже если мы с жёнами поедем в Крым в июле. Более того, при предъявлении документов флигель-адъютанта билеты будут в наличии ВСЕГДА.
Из достаточно очевидного: комнаты в гостевом крыле закрепляются за мной на постоянной основе, даже табличка с номером апартаментов будет заменена на именную, как в Летнем Дворце, так и в Зимнем. Так же — право доступа ко Двору «без доклада», то есть, не оповещая ту же Канцелярию о времени и цели визита и право личного обращения к Государю без ограничения количества этих самых обращений, да ещё и по упрощённой процедуре: достаточно заявить дежурному коллеге, то есть — флигель-адъютанту, о необходимости встретится с Государем, уточнив, должна ли быть встреча приватной, и он вставит меня в график встреч Его Величества в ближайшее возможное время.
Дольше всего согласовывали цену на «Кроны» и патроны к ним. Прокречетов разнёс мои расчёты на корню, просто из-за того, что я не внёс туда свои трудозатраты. Вот по определению их количества и цены споры и шли. В итоге себестоимость оказалась в два с половиной раза больше, чем насчитал я сам, а потом Семён Аркадьевич недрогнувшей рукой добавил двадцать процентов прибыли, сказав, что это тот минимум, на который позволил согласиться Его Величество. И что он не начал торговлю с пятидесяти просто для того, чтобы не терять время. И даже так продажная цена «Кроны» оказалась на порядок ниже, чем заявленная себестоимость траншейной полуторадюймовки, которой «грозит» стать первой в Империи противотанковой пушкой, пусть нет пока ни танков, ни противотанкистов.
[1] 38.1 мм или, другими словами, 1,5 дюйма.
[2] Здесь и далее — описание патента Круппа, который в нашем мире взял его в 1860-х.
[3] Да-да, ствол разобрали и нашли в нём лейнер. О котором знал дед, но даже не догадывался сам Юра.
Глава 9
Уже перед уходом не утерпел, спросил про те самые события в Туркестане, хотя бы ту часть, что мне можно знать. В первую очередь — почему в приграничном гарнизоне оказались старые пушки.
— Не в «приграничном гарнизоне», а «на пограничной заставе». Пограничники — они же, как вы знаете, по финансовому ведомству, там свои правила обновления парка.
— Тогда вопрос меняет полярность: стопятка, пусть старая, это же полковой калибр, если «лёгкая», а «батарейная» и «осадная» уже и вовсе дивизионный. Там, кстати, какая была?
— Застава — она не сама по себе, это подразделение пограничного отряда. Отряд по статусу приравнивается к полку, хоть личного состава там не всегда и на два батальона наберётся. Правда, к ним ещё минимум батальон финансистов прилагается. И батальон таможенников, м-да. Так вот, на отряд и выделили батарею — старых пушек по старому штату.