ется и сворачивается просто мгновенно:
— Пока мы подготовимся к первому выстрелу они приедут, развернутся, отстреляют все боеприпасы и уедут домой, чай пить и мемуары писать.
— Зато у вас вес одного залпа равен суточной норме расхода боеприпасов нашей батареи. Четыре раза выстрелили — и нас по количеству отгруженного на головы противника догнали.
— Это да, калибр у нас внушает! Ваше орудие целиком в ствол поместится.
Для улучшения знакомства из багажника «Жабенвагена» достали небольшой бочонок акавиты, а дружинникам, коль уж они числятся «в походе», выдали винную порцию. Правда, возможно, чисто случайно, количество выданного спиртного немного, раза в три, превысило норму, но это абсолютно непреднамеренно получилось. И сухой паёк в дополнение к ужину тоже по ошибке выдали, ай-ай-ай…
Правда, выданного было недостаточно, чтобы кому-то по-настоящему напиться, но вот познакомиться с местными коллегами получилось хорошо е только у нас, но и у дружинников, причём и там, и там обошлось без эксцессов. И щучья икра, малосольная, которую всё же включили в состав пайка, тоже замечательно выступила и в офицерском собрании, и в унтер-офицерской казарме. В общем, хорошо посидели, хоть и «отбились» в уставное время.
Глава 13
Утро началось не с кофе. Поскольку мы были на территории воинской части, то оно ожидаемо началось с подъёма и построения. Ну, и мы изобразили что-то аналогичное, причём для такого случая дружинник нарядились не в полевую, а в повседневную форму. Да, везли с собой, распихав по грузовикам и броневикам, зато ещё раз показали себя, поскольку на повседневной носились награды. Пусть проходили мои бойцы в ней совсем немного, вскоре переодевшись опять в полевую, но оно того стоило. Старокомельский из построения настоящий парад в миниатюре организовал, причём он был в роли командующего парадом, а я, тоже в форме и с аксельбантами — принимающим.
А вот строевую подготовку до этого самого построения проводить не стали, в отличие от военнослужащих. Ограничились получасовой зарядкой, для чего одели бойцов в форму номер один. И нет, это не «форма номер раз — трусы, противогаз», как язвит дед, а бриджи и фуфайка. Вообще, у него таких шуточек, порой сомнительных, наподобие «форма номер шесть — сбрить на жопе шерсть», просто ошеломительное количество. Хоть издавай сборник афоризмов, правда, изрядная их часть грозит костром из-за своей вопиющей иномирности, а ещё большее количество — обвинениями в покушении на общественную нравственность. Возвращаясь к зарядке — я тоже провёл разминочный комплекс с клинком, оказывается, даже соскучился по такой вот силовой разминке, да ещё и с задействованием стихии. Под конец, увлёкшись, ещё раз напитал клинок силой и двумя ударами развалил на три части лежавший на клумбе булыжник высотой сантиметров тридцать от земли и поперечником где-то с полметра. Зря, наверное — возможно, он здесь не просто так лежал, его даже побелили.
«Побелили потому, что в армии всё должно быть подстрижено, покрашено и посыпано песком. Постричь камень невозможно, посыпать песком очевидно бессмысленно, даже по армейской логике, потому остаётся только красить. Если убрать приказа не было или не получается».
«То есть, он здесь просто лежал, а покрасили только из-за того, что он лежит?»
«Именно».
«Надеюсь, так оно и есть».
Между зарядкой и завтраком, пока бойцы приводили в порядок себя и технику, а также готовились к следующему номеру программы, вспомнил вчерашний вечер. Как вы думаете, что больше всего понравилось господам офицерам в нашей технике? А что вызвало больше всего вопросов и недоумения? Ответ один и тот же на оба вопроса — климат-контроль! В штабном и командно-наблюдательном автомобиле он их восхитил, в кабинах автомобилей принят ровно, а вот он же, но в броневиках и в РДА неожиданно вызвал вопросы. Даже не так — претензии и возмущение! Суть претензий высказал один из них:
— Нижние чины должны стойко переносить тяготы военной службы! А не искать комфорта. Разбаловать рядового или унтера проще простого, а вот потом призвать их обратно к порядку ой, как трудно! Сперва им подавай прохладу летом и тепло зимой, потом потребуют икру на завтрак, а потом что, официанта? Кофе в постель? Оглянуться не успеете, как сядут на шею и откажутся выполнять приказы, которые им не нравятся!
На пассаже с икрой я чуть ею же и не подавился, и порадовался, что сведения о составе сухого пайка дружинников пока не стали известны в офицерской среде. Но надо что-то ответить:
— Есть медицинский факт: что в сильной жаре, что на холоде, человеческий организм начинает работать хуже. Снижается внимание, скорость реакции, точность движений. То есть, солдаты будут хуже замечать опасность, медленнее на неё реагировать, а также чаще промахиваться при более редкой стрельбе. В итоге, установка не такого уж дорогого при оптовых заказах прибора значительно повышает боевую эффективность отряда.
Меня выслушали, но не услышали, проигнорировав всё мною сказанное. Ну и ладно, мне с ними не служить и детей не растить. Да и не затем приехал, чтобы заниматься их просвещением или переубеждением.
Тем временем подошло время завтрака и, разумеется, очередного эстрадного номера. Надо сказать, что в армии завтрака как такового не было: солдатам и унтерам выдавалась кружка чая с сахаром, а к нему — кусок хлеба с ломтиком сыра. И на этом всё, до самого обеда предполагалось бегать, в буквальном смысле слова, на этом! Причём сыр в количестве сорока граммов (или двенадцать граммов масла на замену ему) появился меньше десяти лет назад, а четверть века назад и вовсе от казны выдавался только ломоть хлеба, да кипяток «по запросу», а чай и сахар «дозволялось» закупать из артельных средств.
Мои бойцы на довольствии в части, разумеется, не состояли, потому получили только место за столами и тот самый кипяток, а кормились из своих запасов, а именно — из внедрённых в дружине с дедовой подачи суточных рационов, о которых я уже как-то упоминал. Причём предусматривалось два варианта употребления: или каждый ест своё, разделяя упаковку в соответствии с рекомендацией, либо — артелью, в этом случае весь рацион использовался для того, чтобы приготовить еду на троих-четверых. Поскольку доступа к кухне у нас не было, а жечь костры на плацу, чтобы подвесить над ними котёл, и вовсе идея далеко за гранью разумного, использовали первый вариант. Тоже не разносолы, готовые консервы стоят дороговато, с жестяными банками проблема, а стеклянные весят много и так и норовят разбиться.
Нет, совсем от банок не ушли, да и не ставили такой цели. Но армейская говяжья тушёнка — хорошая, кстати, хоть и с минимумом приправ — в фасовке по два килограмма, это больно. Это в индивидуальный паёк никак не впихнёшь, только на «артель». Точнее, банка на отделение, в качестве приварка. В индивидуальных рационах же «приходилось изгаляться» (это дед так считает, не нравится ему отсутствие привычной упаковки) с вощёной бумагой и целлофановой[1] плёнкой. Да, ни кашу с мясом, ни рагу овощное в такую тару не запихнёшь, а вот уже всякие сыры да паштеты, не говоря уж о колбасах с хлебами и лепёшками, заворачивать вполне неплохо можно.
В общем, паёк сделать получилось, но не удалось собрать его из полностью готовых блюд, те же каши были в виде брикетов, как и супы. Дед, кстати, удивился, что эта технология известна и отработана, так что я не стал страдать ерундой с самостоятельным изготовлением и заказал готовую еду. Не так уж и дорого оказалось, особенно, если брать ящиками по полутысяче брикетов в каждом, да по нескольку ящиков каждого вида. Эти каши и супы нужно было залить кипятком и выдержать десять-пятнадцать минут, а на деле оказалось, что лучше бы ещё и проварить минут пять-семь. Но это не сравнить с тем, если бы тот же гороховый суп пришлось варить «с нуля»!
Ну и, разумеется, когда всласть поломали головы и создали свои варианты суточных рационов — узнали, что это уже давно изобретено, и армейские интенданты их закупают, в том числе и у нас в Империи, но они предназначены для частей, участвующих в боевых действиях, да и там их не часто видят. В общем, мы успешно изобрели велосипед, благо хоть — не с квадратными колёсами. А ведь можно было догадаться, особенно когда концентраты покупали, и они приходили в ящиках, очень похожих на патронные, только размером побольше! Утешились тем, что если такое приняли в большинстве серьёзных армий, значит, это не блажь и не дурость, а полезная идея.
Так или иначе, пайки, выданные дружинникам «в дорогу» себя уже окупили, и вчера вечером, когда почти нетронутый паёк (завтракали «дома», а обедали в Викентьевке) пошёл частью на ужин, а частью на установление знакомства, и сегодня утром, когда артиллеристы смотрели на дружинников с явной завистью.
После завтрака, пока в части проводился развод на дневные работы, мои бойцы переоделись обратно в полевую форму и подготовили технику к выезду на полигон, попутно успев объяснить любопытствующим, чем отличается чёрно-серая форма от жёлто-зелёной, и что имеется ещё и парадная, и всё это для них бесплатно, как часть вещевого довольствия. Судя по удивлённым и задумчивым лицам — тоже немаловажный фактор. Мои, как выяснилось, ещё и цену «полёвки» назвали, причём изначальную, до того, как её удалось изрядно сбросить за счёт пусть мелкого, но опта. А на вопрос, почему так дорого — рассказали про защитные вставки, и даже дали пощупать, а также про другие свойства.
Выезд на полигон не удивил ничем — меня, офицеры смотрели н наши манёвры с выставлением боевого охранения, развёртыванием командно-наблюдательного пункта и высылкой вперёд разведки на специальном авто и установкой в условном тылу «штаба отряда» большими глазами. Правда, я уже совсем не уверен, что они увидели то же, что и мы, или хотя бы то, что хотели показать. Но удобство подхода с передвижным штабом оценили! Что же до собственно стрельб, их результатов и реакции окружающих, то тут я словил себя на чём-то сродни ностальгии. Вспомнил учёбу в академии и одинаковые, часто — бестолковые, вопросы на каждой очередной консультации перед экзаменами. Так же и здесь: на каждых стрельбах у зрителей возникают ровно одни и те же вопросы, предложения и идеи, зачастую даже в том же порядке. Под конец я даже не удержался, и стал порою отвечать на вопросы до того, как их проговаривали вслух., глядя в удивлённые лица спрашивающих. Тут одно из двух: или догадаются, что я не первый раз это слышу, или сочтут меня тайным менталистом. Расстреляли, кстати, не так уж и много, только то, что было в передках. Может, местные просто не поняли, что у нас с собой ещё есть? Ну, это их проблемы.